2010 пишем, 2018 — в уме

Первый в истории африканский мундиаль взял разбег. Россия оказалась лишней на этом празднике футбола. И все же чемпионат-2010 вызывает у нас вполне определенный интерес Не только в связи со спортивной составляющей. Глядя на перипетии борьбы, мы уже держим в уме 2018 год, примеряемся, ведь, возможно, через каких-то восемь лет «все флаги в гости к нам» пожалуют.

Специалисты достаточно высоко оценивают шансы российской заявки на право проведения мирового первенства. Однако слова словами, а дела делами. Организация форума глобального масштаба — долгий и затратный процесс. Чего нам не хватает? Какие дивиденды извлечет Россия, если обойдет конкурентов? В конце концов, нужны ли нам лишняя головная боль и неимоверные траты? Задавшись всеми этими вопросами, «Спорт» решил искать ответы на них у независимых экспертов.  

Бороться за каждый голос

Робкие попытки заполучить большое футбольное действо Россией предпринимались в начале 2000-х. Как раз в это время ФИФА и УЕФА отказались от принципа «постройте, а мы посмотрим». Отныне можно было предоставить проекты будущих спортивных сооружений, финансовые гарантии — и добро пожаловать в число соискателей. Долгие годы возглавлявший РФС, а заодно входивший в исполкомы высших международных футбольных инстанций Вячеслав Колосков быстро сориентировался и стал ратовать за то, чтобы Россия стала хозяйкой европейского первенства 2008 или 2012 года.

— Мы тогда планировали играть в Москве, Санкт-Петербурге, Казани, Самаре, Краснодаре и Ростове-на-Дону, — рассказал Вячеслав Иванович корреспонденту «Спорта». — Если бы на тот момент государство проявило активную заинтересованность в нашем проекте, как потом случилось с заявкой Сочи-2014, мы, безусловно, выиграли бы тендер и получили бы чемпионат Европы. Не в 2008-м, так в 2012-м точно. Но получилось так, как получилось. Привезли на презентацию шикарные макеты будущих стадионов, которым не было равных в мире. Наши архитекторы, проектировщики постарались, надо отдать им должное, — подошли к делу творчески.

— В УЕФА красивые картинки не оценили?
— Наоборот, у всех дух захватило от такого великолепия! Чудо, а не стадионы! Что дальше? Собирается комиссия УЕФА и приезжает в ту же Самару. Что она видит? Аэропорт не отвечает никаким требованиям. В жару там плавятся взлетно-посадочные полосы, то есть большегрузные самолеты сажать опасно. Здание аэровокзала, мягко говоря, по уровню комфортности несопоставимо с тем, какое должно быть. Потом посмотрели на состояние дорог, на гостиницы, точнее, на почти полное отсутствие отелей международного уровня. Сами понимаете, какова была реакция членов комиссии. Ладно, говорят, мы верим, что вы все это сделаете и по­строите. Покажите нам банковские гарантии под строительство стадиона. А гарантий-то у нас и не было! Одни только надежды их получить. Вот так и вышло, что с 2008 годом мы пролетели, а заявку на 2012 год даже подавать не стали.

— Сегодня ситуация иная. Первые лица государства фактически санкционировали вступление в борьбу за проведение мирового первенства-2018, а значит, с финансовыми гарантиями проблем не возникнет…
— Это действительно веский аргумент, тем более что такое положение, какое было у нас при выдвижении на Евро-2008, сейчас не пройдет. Если покажем участок земли и скажем, что здесь будет стадион, это никого не устроит.

— Обожглись на Польше с Украиной?
— В общем-то, да. Так что нам важно представить реальные достижения или реальные планы. Вот участок земли, вот проектно-сметная документация, вот документы, подтверждающие финансирование, вот сроки сдачи объекта в эксплуатацию. Это будет понятно и приемлемо.

— Вы не раз высказывали озабоченность по поводу того, что мы долго раскачиваемся…
— Времени остается не так много — 2 декабря состоятся выборы страны, которая примет чемпионат мира-2018. За каждый голос предстоит бороться. Задача сложная, но ее надо решать на политическом, дипломатическом и экономическом уровнях. По всем этим трем направлениям надо идти и стараться привлечь на свою сторону даже тех, кто уже внутренне определился, кому отдаст предпочтение.

Как раз за этим — бороться за каждый голос — Колосков в прошлый вторник и отправился в ЮАР, где у него намечено несколько важных встреч с бывшими коллегами по исполкому ФИФА. От этих 23 человек (24-й член исполкома — министр спорта РФ Виталий Мутко) в конечном итоге зависит решение. Поначалу выглядело странным, почему заявочный комитет не задействует Колоскова, не использует его обширные связи и высокий авторитет в футбольном мире. Пару месяцев назад ситуация изменилась — почетного президента РФС включили в ряды главных лоббистов российской заявки.

Безопасность — вопрос главный

Обойдемся без ура-патриотизма. Тем паче что далеко не все граждане нашей необъятной державы в восторге от (пусть и дальней) перспективы проведения мундиаля. В среде обывателей немало таких, кто ворчит: кому нужно выбрасывать деньги на ветер, лучше бы пенсионерам помогли или что-то в этом роде. Не забывают простые смертные и о том, что в страну хлынет масса болельщиков со всех концов планеты, а рассказы об их бесчинствах — далеко не праздный вымысел. И дерутся, и витрины разбивают, и напиваются… Все это непременный атрибут любых крупных футбольных соревнований, далеко не самый приятный для «аборигенов», к самому празднеству относящихся с прохладцей.

Еще один отрицательный аспект — рост цен практически на все товары повседневного спроса. В той же ЮАР в магазинах розничной торговли в расчете на прибывающих в страну туристов в несколько раз подорожали продукты. Многим гражданам ЮАР еда оказалась не по карману, они вынуждены голодать.

Бывают угрозы и пострашнее. В апреле, например, мировая общественность на все лады обсуждала сообщения итальянских СМИ о том, что «Аль-Каида» намерена сорвать чемпионат мира в ЮАР, а в качестве главных своих мишеней выбрала сборные США, Англии, Италии, Франции и Германии.

Всеобщая напряженность не уменьшилась и после выступления министра внутренних дел ЮАР Нати Мтхетва. Тем более что «успокаивал» он всех весьма оригинально: «Конечно, было бы глупо говорить, что мы полностью застрахованы от атаки террористов. Но могу заверить, что сейчас нам ничто не угрожает». К делу подключились американские спецслужбы, но кто его знает…

Уместно вспомнить, что сразу после того, как Лондон получил право провести Олимпиаду-2012, в столице Англии произошел крупный теракт. Всем памятны и январское нападение на сборную Того, и недавние взрывы в московском метро, так что к обеспечению безопасности нужно относиться крайне тщательно и серьезно. Нельзя, чтобы всемирный праздник обернулся всемирной трагедией. И этот вопрос в современных условиях — самый важный.  

Сумеем ли мы организовать все так, чтобы комар носа не подточил, чтобы ни один лишний волосок не упал с головы гостей и хозяев мирового первенства?

— Ничего невозможного нет, — считает бывший офицер безопасности РФС Николай Сорокин. — Осенью 2008-го мы ведь провели в Москве финал Лиги чемпионов, который УЕФА признала образцовым в плане обеспечения безопасности. Уверен, и с чемпионатом мира справимся, хотя, конечно, масштабы несоизмеримы. Но главное — есть государст­венная заинтересованность, поддержка на всех уровнях. А значит, больших проблем возникнуть не должно.

— Сочи-2014 поможет наработать опыт?
— Даже если мы проводим чемпионат мира по настольному теннису — это уже опыт,  конкретная практика. Зимняя Олимпиада на порядок более масштабное по количеству участников мероприятие, соответственно, и усилий приложить придется больше. Но опять-таки эти усилия не пропадут даром.

— Олимпийские объекты сосредоточены в одном месте, а футбольный чемпионат предполагает разброс по городам, разделеннвм тысячами километров. Не создаст ли это дополнительных сложностей?
— Безусловно, создаст. Ну а как вы хотите: провести такой значимый турнир и вообще не испытать никаких проблем? Своя специфика у чемпионата мира есть, это особый вид соревнований, приедут десятки тысяч болельщиков из разных стран, предполагается их миграция по стране вслед за сборными. Соответственно, необходимы хорошая координация действий соответствующих структур, внимательность, разделение зон ответственности.

— Допустим, мы получили чемпионат. Сколько времени понадобится на то, чтобы подготовиться, принять необходимые меры безопасности?
— Сложно сказать. Может быть, месяца полтора уйдет на то, чтобы обучить людей.
А вообще, перед каждым подобным мероприятием первым делом вырабатывается концепция безопасности. Только после этого можно говорить о чем-то конкретно, подбирать кадры, распределять круг обязанностей. Скажем, если будут задействованы только правоохранительные органы — это один расклад. Если организаторы собираются привлечь стюардов — совсем другой. Еще раз повторюсь: не нужно бояться трудностей. При полной поддержке государства, каковую мы наблюдаем в случае с Олимпиадой в Сочи, с заявкой на чемпионат мира-2018 все у нас получится.    

Благими намерениями

Положа руку на сердце, признаем: на сегодняшний день мы абсолютно не готовы. У нас нет достаточного количества нормальных по международным меркам отелей (разве что в Москве и Санкт-Петербурге), аэропортов (тоже только в Москве и Санкт-Петербурге), дорог, средств коммуникации. Что уж там говорить, если в некоторых провинциальных городах скорость Интернета не позволяет фотографию отправить, не говоря уже о более «тяжелых» видеофайлах.  

По словам Сергея Фурсенко, предполагается задействовать 14 городов. Кроме уже упомянутых Москвы и Санкт-Петербурга, это Волгоград, Екатеринбург, Казань, Калининград, Краснодар, Нижний Новгород, Подольск, Ростов-на-Дону, Самара, Саранск, Сочи и Ярославль. Можно представить себе масштаб перестройки на столь внушительном пространстве. Как и объем работ, и размеры инвестиций. Цена вопроса весьма велика, но самая главная наша ахиллесова пята — полное отсутствие стадионов, пригодных для проведения чемпионата мира.

РФС подготовил проекты  современных арен соответствующей вместительности.

В Краснодаре — на 50 000 мест; в Сочи — на 47 650; в Саранске,  Волгограде, Калининграде и Казани — на 45 000; в Самаре и Нижнем Новгороде — на 44 900; в Московской области — на 44 250; в Екатеринбурге — на 44 100; в Ярославле — на 44 000; в Ростове-на-Дону — на 43 700. Стадионы «Спартак» и реконструированный «Динамо» смогут принимать соответственно по 47 000 и 44 900 зрителей. А арена в Санкт-Петербурге — 69 500 человек.

Мы долго тешили себя иллюзиями о том, что хотя бы две российские арены проходят по качеству — «Лужники» и «Локомотив». Увы, это оказалось не так. Стадион «железнодорожников» слишком мал, к тому же при его возведении не были учтены интересы телевидения: здесь отсутствуют точки, необходимые для качественных трансляций.

Как ни странно, «Лужники», два года назад принимавшие финал Лиги чемпионов и сразу после этого получившие статус элитного стадиона, снова не соответствуют уровню арены, достойной финала мундиаля. Выяснилось это сравнительно недавно — в конце февраля.

— Откровенно говоря, пребываю в некоторой растерянности, — признался тогда в беседе с корреспондентом «Спорта» генеральный директор ОАО «Лужники» Владимир Алешин. — В который раз придется заниматься реконструкцией. Вы же помните, к 850-летию Москвы мы оборудовали трибуны козырьком, установили пластиковые сидения и вроде бы привели все в соответствие с международными нормами. Когда начали готовиться к финалу Лиги чемпионов, снова оказалось, что мы не готовы. Изменили контрольно-пропускную систему, переоборудовали пресс-центр, раздевалки, другие подтрибунные помещения. Провели финал, получили статус элитного европейского стадиона, но приехала комиссия ФИФА и констатировала непригодность «Лужников» к проведению финального матча мирового первенства. Просто заколдованный круг какой-то! Я, кстати, говорил об этом на заседании комитета УЕФА по стадионам и безопасности — нужно разработать единые нормативы, потому что бесконечные ремонты связаны с серьезными затратами, которые в итоге никак не компенсируются.

— Чем конкретно недовольны инспекторы?
— Мы говорили об этом на совещании у заместителя мэра Москвы Сергея Львовича Байдакова, курирующего спорт. Сюда приехал также генеральный директор РФС Алексей Сорокин со своей командой. Он ознакомил нас с требованиями, которые получил Заявочный комитет. Вместительность арены — не менее 90 тысяч (сейчас «Лужники» вмещают 78 300 зрителей), плюс стадион обязательно должен быть оборудован бокс-ложами для соответствующих персон. По предварительному проекту, поле необходимо опустить на четыре метра, демонтировать первые двадцать рядов трибун, чтобы потом расположить их под другим углом, а на уровне двадцать шестого ряда выстроить бокс-ложи.
С тех пор кардинально ничего не изменилось. Требования ФИФА остаются прежними, соответственно, если российская заявка победит, «Лужникам» снова предстоит реконструкция.

  — Владимир Владимирович, вы говорили, что комиссия ФИФА требует опустить поле на четыре метра. Но ведь тогда нужно переделывать дренажную систему, систему подогрева и все такое прочее…
— Так и есть. С этим возникнут дополнительные сложности — уровень грунтовых вод у нас низкий, из-за этого придется делать специальные отводы… Объем вложений немалый.

— Во сколько обойдутся работы, если не секрет?
— По нашим прикидкам, примерно в 60–70 миллионов евро с учетом того, что предстоит также заменить искусственный газон на естественный. Финансовый вопрос для нас стоит достаточно остро, потому что перед финалом Лиги чемпионов мы потратили около 40 миллионов долларов. Большую часть этих средств выделили наши акционеры. Знаю, что строительство новых стадионов будет осуществляться за счет целевой федеральной программы. К сожалению, «Лужники» в этом списке не значатся.

— А как долго может продолжаться реконструкция?
— Думаю, больше года. Если Россия получит право повести чемпионат мира, мы предполагаем производить работы поэтапно, используя то обстоятельство, что на матчах внутреннего первенства трибуны не заполняются. Естественно, когда начнем копать, играть у нас уже будет нельзя.

Масштабы предстоящего строительства можно назвать капитальным ремонтом страны. Ясное дело, он давно назрел, а появившиеся объекты никуда не исчезнут и после окончания чемпионата. Генеральный директор РФС Алексей Сорокин утверждает, что у нас не будет нерентабельных стадионов, потому что они оборудуются разборными трибунами. Сочтут, скажем, в Волгограде или Саранске, что арена для их города великовата, — можно демонтировать несколько ярусов, секторов, рядов.

Вряд ли этого будет достаточно, все равно на содержание стадионов потребуются определенные суммы, добиться самоокупаемости удается далеко не всем спортивным аренам. В первую очередь оттого, что они платят налоги и оплачивают коммунальные услуги наравне со всеми. Этот вопрос неоднократно поднимался, возможно, теперь депутаты Госдумы услышат молитвы директоров стадионов и введут для спортивных сооружений некоторые льготы.

Стоит ли овчинка выделки?

Траты предстоят сумасшедшие, но все, что мы построим (стадионы, гостиницы, дороги, аэропорты), нам же и останется. К тому же, бытует мнение: проведение футбольного чемпионата — дело прибыльное, не случайно же за право принять мундиаль футбольные федерации разных стран бьются насмерть.

— Вынужден вас разочаровать: разговоры о том, что проведение чемпионата мира по футболу — суперприбыльное дело, не более чем миф, — сразу же спустил нас с небес на землю профессор, заведующий кафедрой спортивного менеджмента Института бизнеса и права Роберт Воскеричян. — Можем обратиться к цифрам. Немцы, скажем, в 2006-м окупили свои вложения и получили положительный баланс в 100–150 миллионов евро. Что такое 150 миллионов евро? Это годовой бюджет одного-двух немецких клубов средней руки. Чемпионат мира для ФИФА с финансовой точки зрения беспроигрышный вариант, ей по большому счету нет разницы, где проводить турнир. В ЮАР, например, ФИФА заработает более трех миллиардов долларов, из них более миллиарда — чистая прибыль. А вот страна-хозяйка на барыши рассчитывать не может. Я уже привел пример Германии. Но то скрупулезные расчетливые немцы с их развитой инфраструктурой. Им не нужно было вкладывать большие средства в капитальный ремонт дорог, аэропортов, гостиниц. Там, где немцы получили мизерную прибыль,  южноафриканцы или россияне понесут убытки.

— За что же тогда все страны сражаются?
— Никто не преследует задачу получения прибыли. Как минимум — не разориться. Выйти в ноль считается успехом. А сражаются потому, что это престиж государства. Потому что это инвестиции в инфраструктуру, которые так или иначе нужно делать. Не стоит забывать: футбол — социальное явление. Немцам, итальянцам, французам чрезвычайно важно стать чемпионами мира. Это страница в истории, а если ты играешь дома, твои шансы на успех возрастают.

— То есть от чемпионата одни головные боли?
— Давайте так: сколько в России людей, равнодушных к футболу? Как минимум пол­страны. Тем из них, кому придется в связи со строительством стадионов переселяться или испытывать какие-то другие бытовые неудобства, чемпионат ни с какой стороны не нужен. А вот руководителю региона, наоборот, нужен. Потому что это приток денег из центра, дополнительные рабочие места.

— Чемпионат мира по легкой атлетике-2011, Казань-2013, Сочи-2014, чемпионат мира по футболу-2018… Не перебор?
— Бюджет и без того исполняется в напряженном режиме. Не знаю, выдержит ли он такую нагрузку. Но, наверное, в Правительстве все просчитали, прежде чем дать добро на вступление в борьбу за мировое первенство.

— Многие сейчас говорят: чемпионат позволит нам улучшить футбольную инфраструктуру, построить современные стадионы… Почему мундиаль рассматривается в роли локомотива? Не правильнее ли сначала все построить, а потом уже заявлять о своих притязаниях?
— У нас во многом извращенная логика. Если на горизонте не будет маячить перспектива проведения чемпионата, никто ничего строить не станет! Всегда найдутся дела поважнее. А тут деньги пойдут «под цель», а не просто так. И, надо сказать, немалые деньги, хотя бы потому, что стоимость одного километра дорог в России раза в три-четыре выше, чем на Западе.

— Вы намекаете на откаты? Тогда резонно предположить, что некто затевает грандиозную стройку, дабы наварить состояние… 
— Откаты у нас были, есть и будут. Это такое явление, с которым очень трудно бороться. Но предполагать, будто некие злокозненные чиновники разыгрывают столь долгоиграющую комбинацию, чтобы аж через восемь лет навариться, — глупо. Понимаете, человек, который продает мед, никогда не вытирает палец о полотенце, он его (палец) облизывает. Так и здесь: откаты — лишь сопутствующее явление, но никак не корень придумки с проведением чемпионата мира в России.

— Куда потом девать стадионы, если у нас средняя посещаемость футбольных матчей составляет примерно 12–13 тысяч?
— А это сейчас никого не волнует. Возможно, рассчитывают на то, что чемпионат настолько расшевелит публику, что она валом начнет идти на футбол. Я же говорю: у нас извращенная логика. Мы говорим: дайте нам чемпионат мира, и мы вам построим коммунизм в одной отдельно взятой стране. И ведь построим, что самое интересное! Построим по команде сверху, а такая команда будет дана однозначно.

— Сколько денег потребуется на то, чтобы сказка стала былью?
— Изначально на Сочи-2014 собирались потратить порядка 12 миллиардов долларов. Постепенно сумма выросла до 30 миллиардов. Так что в случае с мировым первенством, думаю, в итоге понадобится 15–20 миллиардов долларов. Я сам себя спрашиваю, нужен ли нам чемпионат такой ценой, и не нахожу однозначного ответа. Вообще-то есть ощущение, что мы начинаем не с того конца.

— Что вы имеете в виду?
— Нужны не разовые акции, а эффективные финансовые рычаги, чтобы вывести наш футбол на более высокий уровень. Вспомните, когда УЕФА возглавил Леннарт Юханссон, он постепенно, но решительно начал перестраивать работу этой организации. Появилась Лига чемпионов — самый успешный коммерческий проект УЕФА. Причем швед все так прочно выстроил, что пришедшему ему на смену Мишелю Платини, как он ни «старается», который год не удается эту систему развалить. Приведу другой пример.
У президента аргентинской футбольной федерации Хулио Грондоны неоднозначная репутация, но нельзя не отметить, что он сделал большое дело. При помощи властных структур добился, чтобы один из государственных каналов выкупил права на трансляции местного первенства за 154 миллиона долларов в год. Для сравнения, РФПЛ от продажи прав на трансляции получает в шесть раз меньше. Это при том, что мы нисколько не беднее Аргентины и объем российского рекламного рынка в разы больше. Если бы мы добились прорыва в этом направлении, не пришлось бы отвлекать Президента и премьер-министра от важных государственных дел и заставлять их заниматься спасением «Томи», «Крыльев Советов» и так далее. Честно говоря, ожидал, что новая команда во главе с Сергеем Фурсенко в первую очередь сосредоточится на том, чтобы поднять уровень доходности собственного чемпионата.

— Может быть, пока руки не дошли?
— Нет, уже можно говорить о тенденции в принятии решений. На мой взгляд, Фурсенко поступает как политик, а не как государственный деятель. Государственный деятель думает о будущих поколениях, а политик — о предстоящих выборах. Ведь Сергей Александрович пришел в РФС с пустыми руками. Нельзя же всерьез воспринимать его тезис о победе на чемпионате мира-2018 или инициативу всей страной подписать Кодекс чести. Не знаю, какая из этих двух идей более смешная, но нарисовавшийся на сегодняшний день тренд явно не в пользу нового главы РФС.
Я, например, не уверен, что у Фурсенко как главы футбольного ведомства есть основания для столь долгосрочного планирования.

— А в том, что Россия получит чемпионат, сомневаетесь?
— Шансы весьма велики. Йозеф Блаттер любит богатых и сильных, ему льстит внимание первых лиц мощной державы. К тому же у ФИФА есть все формальные предпосылки к тому, чтобы отдать турнир  России: у нас в стране Кубок мира никогда не проводился, что соответствует принципу расширения географии. Плюс правительственные гарантии и личная поддержка руководителей государства. Словом, все для повторения сочинского успеха, как говорится, наличествует.

Демонстрация силы

Чемпионат мира — еще и масса организационных вопросов. Мы прекрасно помним, что в преддверии финала Лиги чемпионов кипели страсти по поводу закона, запрещающего рекламу пива на спортивных сооружениях. Российская сторона обещала приостановить действие этого закона на день сражения между «Манчестер Юнайтед» и «Челси», однако депутаты Госдумы так и не внесли необходимых поправок. РФС пришлось сознательно идти на нарушение, а потом выплачивать символический штраф.

Не меньшую озабоченность вызывали визовые проблемы. Россия не входит в число стран ЕС, а потому английские болельщики могли попросту не успеть оформить въездные документы. В критический момент Правительство пошло на беспрецедентный шаг — билет на футбол фактически был приравнен к визе, благодаря чему никаких проблем у фанатов манкунианцев и «аристократов» не возникло.

— Юридических препятствий к тому, чтобы нам принять чемпионат мира, не существует, — сказал «Спорту» заместитель начальника правового управления ОКР Виктор Березов. — По опыту предвыборной борьбы за Олимпиаду-2014 знаю, что в заявке должен содержаться целый ряд правительственных гарантий, в том числе страна-организатор обязуется максимально облегчить визовый режим. К тому же, вы помните, напряженность с визами перед финалом Лиги чемпионов-2008 возникла только из-за того, что между полуфиналом и решающим матчем в «Лужниках» был небольшой временной промежуток, но даже эту проблему наше государство сумело решить. В случае же с финальным турниром чемпионата мира участники определяются задолго до его начала.

Не менее важная составляющая — политическая. Какие дивиденды может извлечь Россия из того, что станет хозяйкой чемпионата мира? Позволит ли это нашей стране поднять свой авторитет в глазах мирового сообщества?

— Опыт последних двадцати лет показывает, что Олимпийские игры привлекают все меньший зрительский интерес и, соответственно, приносят все меньший доход, а чемпионаты мира по футболу, наоборот, с каждым четырехлетием становятся все более популярными, — считает политолог, руководитель департамента СНГ и Балтии РИА «Новости» Алан Касаев. — Думаю, нет оснований полагать, что к 2018 году подобная тенденция не сохранится. И в этой связи получить право на проведение мирового первенства — правильный имиджевый ход. Он позволит нам застолбить за собой статус футбольной и спортивной державы, продемонстрирует экономическую мощь нашего государства, тем более что на данный момент в плане готовности к проведению турнира такого уровня мы находимся на нулевом цикле.  

— Олимпиада в Сочи, чемпионат мира по футболу — не часть ли это той национальной идеи, о которой столько говорилось и говорится в постсоветское время?
— Если говорить о национальной идее как таковой, то она до сих пор формируется в умах российских политиков. Но то, что мы стараемся привлечь на свою территорию большой спорт, — момент показательный. Тем самым мы даем понять самим себе и всему миру, что заботимся о здоровье нации, стараемся воспитать молодое поколение в духе патриотизма, привлечь молодежь к занятиям спортом. Все это можно рассматривать как часть национальной идеи, очень важную ее часть. Кроме всего прочего нужно отметить еще один аспект. Россия должна всегда бороться за проведение масштабных соревнований. Это позволит держать в тонусе сильно забюрократизировавшихся в последние годы спортивных чиновников, будет подстегивать их, чтобы мы постепенно выходили на лидирующие позиции в спорте и нам было что показать на международном уровне.  

«Мы не чемпионы, но очень хороши»

Получим мы чемпионат или нет, можно только гадать. Гадать? Что ж, прекрасная идея. Однако все оказалось не так просто, как мы полагали. Обзвонив с полтора десятка прорицателей и прорицательниц, ясновидящих и оракулов, выяснили, что большинство из них специализируется на бытовых проблемах. Снять сглаз или порчу, приворотить или отворотить по фотографии, предсказать судьбу по ладони, кофейной гуще или картам таро — это запросто. Недорого и, как уверяли нас ассистенты платных пророков, со стопроцентной гарантией.

Никто не брался за глобальные вопросы, а едва заслышав фразу «чемпионат мира по футболу», спешили откреститься. Когда весь наш редакционный коллектив уже отчаялся, наконец проклюнулся интересный вариант: дать ответы согласилась астропсихолог Стелла. Взяв из редакционной кассы полторы тысячи рублей, к назначенному часу отправляемся в Зябликово, район Москвы, где в частном кабинете принимает клиентов наша помощница.

Ожидания увидеть обильную драпировку и хозяйку в расшитом звездами халате и колпаке не оправдались. Самый обычный современный офис с жалюзи на окнах, компьютером, кондиционером и двумя столами. За одним из них — астропсихолог, за другим, метрах в трех — корреспонденты «Спорта».

— Вы хотите знать, примет ли Россия чемпионат мира по футболу? — спрашивает Стелла.

— Да, в 2018 году, — уточняем мы.
— Учтите, я могу только констатировать, но никак не повлиять на события. На данный момент звезды нам благоволят. Ситуация стала благоприятной благодаря одному высокопоставленному человеку.

Кого имеет в виду прорицательница? Дмитрия Медведева, Владимира Путина, Сергея Фурсенко?

— Этот человек не из нашей страны, — прерывает наши размышления Стелла.

Теперь понятно. Речь, скорее всего, о бывшем президенте английской футбольной федерации и главе Заявочного комитета Англии лорде Дэвиде Трисмене. Он недавно заявил, что Россия вступила в сговор с испанцами: якобы наши футбольные чиновники «проплатят судей» на стартовавшем в ЮАР чемпионате, чтобы те помогли чемпионам Европы выступить как можно успешнее, а Испания в свою очередь откажется от притязаний на проведение чемпионата мира-2018.

Высказывания англичанина стали предметом серьезных разбирательств на заседании комитета ФИФА по этике, правда, члены комитета криминала в словах Трисмена не обнаружили. И все-таки дыма без огня не бывает, не случайно же лорд последовательно сложил с себя полномочия главы Заявочного комитета, а затем и президента Федерации футбола Англии.

— Но это временный успех, — продолжает Стелла. — Через два-три месяца возникнут сложности. В них будут виноваты неосторожные высказывания одного из представителей российской стороны. Возможно, интервью или конфиденциальный разговор будут сфабрикованы, но слова россиянина посеют сомнения. Люди, от которых зависит решение, крепко задумаются, верить или не верить. Вопрос должен решиться в конце года?

— 2 декабря на исполкоме ФИФА в Цюрихе.
— Декабрь для России не очень удачный месяц. Но если есть конкретное число и место, можно попробовать. — Стелла на несколько секунд закрывает глаза и замолкает. — Мы выиграем с преимуществом в один голос. Если не ошибаюсь, 10:9. Но это не окончание истории. Проигравшие оспорят решение и представят компрометирующие документы, свидетельствующие о попытке подкупа. Окончательно спор разрешится в середине января, и он разрешится в пользу России.

— А как пройдет сам чемпионат? Кто на нем победит?
— К сожалению, я не могу заглянуть так далеко в будущее, но сборная России на нем выступит, это я вижу.

— Конечно, выступит, — улыбаемся мы. — Тот, кто принимает турнир, автоматически получает право в нем участвовать.
— Я этого не знала, — разочарованно протягивает Стелла и снова закрывает глаза на несколько секунд. — Нет, мы не чемпионы, но очень хороши, и все об этом говорят…  

«Мы не чемпионы, но очень хороши» — эта фраза отчего-то особенно врезалась в память. Наверное, потому что она наи­более соответствует оценке выступления сборной России на Евро-2008. А еще она звучит правдоподобно, как и многое из того, что поведала нам астропсихолог Стелла. Разве нет?

Опубликовано в еженедельнике «Спорт день за днем» №23 (16-22 июня 2010 года).

Использование материалов еженедельника без разрешения редакции запрещено.