25 лет спустя

Наверное, нужно начать с того, что я болею за «Зенит». И страшно рад возрождению «Динамо». Никакой выгоды для «Зенита» не ищу, надеюсь, что не для обкатки перспективной молодежи воссоздана эта команда. Рад, что в Санкт-Петербурге два клуба и оба именитые, с этим не поспоришь. Потенциал городской еще больше, но почему-то ни одна другая команда на невских берегах не приживается, необъяснимый, кстати, факт.

Как птица феникс

А «Динамо», еще одна загадка, как в песне пелось, «не задушишь, не убьешь». Не клуб футбольный, а птица феникс.

Были у нас и «Сталинец» – предтеча «Зенита», и «Красная Заря», и «Адмиралтеец», и «Трудовые резервы», но это – «древняя история».

На волне смутного перестроечного времени команды мастеров возникали как грибы после дождя (в смысле, после финансового дождичка, проливавшегося на бизнесменов первой волны). «Кировец» (впоследствии почему-то «Космос-Кировец»), «Смена» (с «инопланетными» варициями), совсем уж загадочный «Биосвязь-Студент» и преуспевающий материально (до поры до времени) «Локомотив», награждавший банкой пива каждого зрителя, пожаловавшего на игру «железнодорожников».

Век их был недолог. За это время «Динамо» несколько раз окончательно прощалось с болельщиками и всякий раз возрождалось. Я очень надеюсь, что больше клубу реанимация не потребуется.

Какая-то необъяснимая, но притягательная аура существует у «Динамо» и не дает ему окончательно и бесследно исчезнуть. И думается мне, дело не только и не столько в славной истории клуба. Трмнадцать динамовских футболистов, между прочим, стали заслуженными мастерами спорта. С этой командой вечно творятся удивительные истории. Иногда я думаю, что, может быть, дух великого бунтаря, символа спортивного Питера Виктора Сергеевича Набутова помогает команде, ворота которой он защищал с 1937-го по 1948-й (с перерывом, естественно), держаться на плаву.

«Динамо» и наши спортивные комментаторы – отдельная глава. Геннадий Орлов поиграл в «Зените», но лучшие его годы прошли в «Динамо», и рискну предположить (хоть впрямую и не задавал мэтру этого вопроса), что сердце его принадлежит бело-голубым. Отлично помню его в футболке с буквой «Д» на груди: думающий полузащитник, один из лидеров той команды, что уступила путевку в высшую лигу «Спартаку» из Орджоникидзе, которому очень уж откровенно помогали судьи.

Первый президент «Зенита» извест­ный тележурналист Владислав Гусев всегда называл себя коренным динамовцем и матчей родного клуба не пропускал.

Фабрика чемпионов

В середине 1970-х «Динамо» превратилось едва ли не в самую нищую команду любительского советского футбола. Для людей осведомленных не было секретов, что во многих (особенно южных) регионах страны игроки колхозных команд, выступающих на первенство области, зарабатывали (числясь в ведомостях, очевидно, доярами-механизаторами) значительно больше. Да и в Ленинграде многие заводские команды совсем не бедствовали. В «Динамо» же играла молодежь в возрасте 18–20 лет (ребята проходили «срочную службу»), а работали тренеры-энтузиасты, подвижники. Команда застряла в девятой зоне второй лиги, но исправно поставляла футболистов в «Зенит». Чемпионский состав «отслужил» в «Динамо» почти весь, за редчайшим исключением. Семнадцатилетнего Юру Желудкова сразу же оценили болельщики на стадионе имени Ленина, нынешнем «Петровском», где тогда принимала своих соперников эта команда.

Народу на трибунах было мало, очень мало, но то были ценители! Журналисты, не в обиду коллегам будет сказано, «Динамо» не жаловали. «Кировский» – это антураж, комфортная ложа и легендарный закрытый пресс-бар сродни булгаковскому «Грибоедову». Стадион имени Ленина соответствовал взглядам вождя пролетариата времен военного коммунизма. Обстановка спартанская, в смысле: удобства – за пределами стадиона. Как ни странно, все это создавало атмосферу братства поклонников команды.

Единственным штатным диктором Управления спортсооружений была в те годы Генриэтта Петровна Покровская. Фанатично преданная питерскому спорту женщина зачастую просто физически не могла успеть на все соревнования, где требовалось ее присутствие (ведь были и хоккей, и баскетбол, и волейбол…).

Генриэтта Петровна приносила в жерт­ву матчи «Динамо» – народу мало, а начальства и вовсе не бывает. В молодые годы я очень гордился ее доверием: она часто поручала мне почетную обязанность исполнять роль диктора на матчах второй лиги. Вскоре почти всех болельщиков «Динамо» я знал в лицо.

Знаменитые болельщики

Некоторых же знала вся страна. Почти ни одного матча не пропустили спортивный обозреватель «Вечерки» Валентин Семенов и популярный поэт-фронтовик Михаил Дудин. Любопытно, что оба редко приходили на игры «Зенита». Очень часто к ним примыкал и знаменитый режиссер Игорь Владимиров. Высокий, сутуловатый Дудин всегда был в длинном пальто нараспашку. Никакой ложи на стадионе не было, сидели они вместе с болельщиками, чуть в сторонке. Если начинался дождь, я, гордясь собой и преисполненный собственной значимости, выходил из дикторской и приглашал знаменитостей к себе, натыкаясь на вежливый, но твердый отказ. Зрители оживленно комментировали происходящее на поле, и Дудин охотно ввязывался в дискуссии, демонстрируя отменное владение болельщицкой лексикой. В 1992 году Михаил Александрович выпустил сборник «Грешные рифмы», изумивший российских критиков, а мне многое объяснивший. Мужики на трибунах вне зависимости от возраста (молодежи почти не было) обращались к поэту исключительно «дядя Миша», и ему это явно импонировало. Все три седовласых динамовских поклонника приходили на игру слегка подшофе и в перерыве тоже себе позволяли «из прихваченного». Дудин и Семенов склонность Владимирова к коньяку не разделяли, предпочитая водочку. Нередко «Динамо» играло 9 мая, и тогда к дяде Мише подходили все, присутствовавшие на матче. Наливали ему, наливал он, со всеми чокался и… честное слово, намека на пьянство в этом не было, а было какое-то подлинное в своей простоте величие, без всякой вычурной показушности и напыщенности, отчего я, тогдашний юнец, испытывал непонятное волнение.

От Сережи до Сергея Игоревича

Никого из них сегодня нет с нами. Но вот появилось «Динамо» – их команда, наша команда – и остались болельщики, помнящие те времена, и новые, молодые.

Старики помнят того долговязого юнца, что в 1982-м, четверть века назад, полюбился им, начав забивать за «Динамо», и они за специфическую фигуру прозвали его (страшно сказать!) Шлангом. Паренек вскоре оказался в «Зените», возмужал и окреп, стал чемпионом СССР и вице-чемпионом Европы, прошел все сборные страны от юношеской до национальной, набрался международного опыта.

Мне представляется глубоко символичным, что именно он, Сергей Игоревич Дмитриев, 25 лет спустя возвращается в «Динамо» в качестве главного тренера с целью возрождения этого самобытного, ни на один другой не похожего клуба.

Кому, как не ему…

Необходимое послесловие. Автор надеется, что Сережа Дмитриев по старому знакомству простит ему публикацию этого придуманного болельщиками прозвища.