Аблай Мбенг: Мой лучший друг Кузяев показал мне дверь в женскую баню и сказал, что там мужское отделение

Один из самых загадочных африканских легионеров российского футбола встречает нас у ворот спортивно-оздоровительного комплекса в Белеке такой открытой улыбкой, что невозможно не ответить взаимностью.

— Я тут вдалеке от команды, — уточняет грозненский сенегалец Аблай Мбенг. — Восстанавливаюсь после травмы. И я вам правда очень-очень рад. Наконец-то будет возможность поговорить по-французски, а то я так свой родной язык забуду.

Мбенг так заразительно смеется, что улыбается даже суровая охрана.

Совершенно неожиданно для брутального имиджа и привычной неразговорчивости нашего героя мы еще не раз от души рассмеемся в унисон во время почти часового разговора.

Грустное начало

— Что за травма, Аблай? И что за процесс восстановления?
— После нескольких матчей я почувствовал, что старые проблемы с мениском снова дают о себе знать. Вернулся в перерыве домой в Сенегал и там окончательно понял, что без оперативного вмешательства на этот раз не обойтись. Связался с клубом, договорились здесь, в Турции, с хирургами. Меня прооперировали недавно, но прогнозы на восстановление оптимистичные. Врачи говорят, что если буду хорошо работать, то с мячом смогу тренироваться уже через неделю-другую. Ну а индивидуально бегаю уже сейчас.

— Для вас, похоже, оставшийся отрезок чемпионата особенно важен? Вы рассчитываете попасть в расширенный список сборной Сенегала на чемпионат мира?
— Я бы слукавил, если бы сказал, что не думаю об этом. Сыграть за национальную команду — мечта любого футболиста. Но я, конечно, понимаю, что выбирать тренер­скому штабу сенегальской сборной есть из кого — отлично выглядят мои земляки и в английской премьер-лиге, и в чемпионате Франции. Что сказать? Буду стараться себя зарекомендовать, повышать квалификацию и доказывать свою нужность.

— Какова она, сборная Сенегала глазами сенегальца?
— Очень амбициозная. У команды сейчас позитивный настрой, она, можно сказать, на кураже. Думаю, что выступление на этом мундиале будет успешнее, чем предыдущее. Моя сборная в группе с Польшей, Японией, Колумбией. На турнире нет слабых соперников, но я даже не сомневаюсь, что сенегальцы подойдут к старту в совершенной форме и отлично себя покажут. Буду болеть вместе со всей страной!

— А что за специалист Алиу Сиссе? Есть диссонанс между информацией о его строгости во всем и имиджем — дреды, хипстерские очки…
— Он харизматичен. Очень интересный как человек, но для того чтобы сотрудничать с ним, дейст­вительно необходимо строго соответствовать его жестким требованиям. В то же время он очень честный тренер, который будет максимально внимателен к тебе и открыт, если ты будешь выкладываться для его команды. Дреды, очки… все же это неважно, если человек — профессионал.

 

До сих пор горжусь футболкой Диуфа

— Ваш родной город Тиес часто называют фабрикой сенегальских футбольных талантов.
— Для небольшого городка в 70 километрах от столицы у нас действительно много футболистов хорошего уровня. Дам Ндой, Кадер Манган, Хума Бабакар — мои земляки. Любовь к футболу у нас в крови. Условий особых, конечно, нет для того, чтобы как-то массово занимались ребята. Но есть бесплатные секции футбола, куда можно приходить после школьных уроков. Профессиональная академия тоже есть, но она для финансово обеспеченных, потому что уроки в ней платные, что далеко не всем доступно.

— В вашем случае была секция или академия?
— Секция. Я учился в средней школе и после уроков приходил туда тренироваться и играть с другими ребятами. Отец изначально был категорически против того, чтобы я занимался футболом — он планировал, что я буду бухгалтером в будущем. Я участвовал только в городских соревнованиях и никуда не ездил, так как не было ни возможности, ни поддержки. Папа до последнего придерживался своего мнения и изменил его только тогда, когда меня заметили и пригласили в столичный футбольный клуб. А сейчас он вообще очень счастлив. Я ему привожу отовсюду подарки, и он говорит: «Как хорошо, что ты не послушал меня и стал все-таки футболистом, а не бухгалтером». Он понял, что успеха можно добиться и через спорт.

— А у вас большая семья?
— Не очень. Старший брат, я и восемь сестер (смеется).

— Давайте поговорим о Сенегале с помощью информации туристических порталов. Это правда, что в вашей стране — самые красивые женщины на континенте?
— Истинная. И красивейшие из них — мои сестры.

— Правда, что в Сенегале практикуют рыбалку на акул?
— (Смеется.) На акул?! Мы, конечно, сильные и смелые, но нет. Просто рыбалка — да, очень популярна. Но не помню, чтобы кто-то из моих знакомых или друзей охотился на акул.

— А правда ли, что перед сложным экзаменом или тестом местные жители берут у отшельников-марабута специальные амулеты джу-джу?
— Раньше это действительно было очень популярно. Но сейчас, когда большинство населения мусульмане, амулеты ушли в историю. Мало того, можно и на штраф нарваться за их распространение.

— То есть, среди ваших знакомых сенегальских футболистов нет никого, кто перед просмотром в футбольном клубе запасался бы джу-джу?
— (Смеется.) Иногда я думаю, что, может быть, и есть, но по факту — нет, я точно не знаю никого, кто таким образом прошел бы просмотр. С другой стороны, если и делают — это же их право. У нас свобода веры в футболе.

— Помните свои детские впечатления от исторического четвертьфинала сборной Сенегала на ЧМ-2002?
— Конечно! Это был один из самых ярких моментов моего детства. Буквально все — от стариков до детей — переживали и болели. Мы собирались дворами у телевизоров. Тогда это были чистые эмоции — мне же было всего десять. Но уже спустя несколько лет наши тренеры сделали очень полезную вещь — они где-то раздобыли кассеты с записями матчей сборной и начали показывать их нам в секции для разбора. Ой, для меня это был фантастический уровень! Даже спустя пять лет после окончания мундиаля просмотр побед сборной мотивировал нас перед матчами городских детских команд.

— И, наверное, кумиром был Эль-Хаджи Диуф?
— Легенда! Точно так! Человек, который заработал уважение всего нашего народа. Футболка с его именем была обязательной для любого юного футболиста. Кто мог — покупал. Кто не мог — просто от руки писал на одежде его имя и номер. У меня была футболка. И я очень этим гордился (пауза). До сих пор горжусь.

Ракета на эмблеме ЦСКА? Это же логично

— Как началась ваша профессиональная карьера?
— Я делал успехи в секции, был заметен, поэтому меня пригласили по окончании среднего обучения в академию дакарского клуба «Диарраф». Там я прошел подготовку, и очень быстро агенты клуба нашли мне команду в Габоне. Так я начал играть в «Сапене».

— В Габоне довольно необычная система футбола.
— Да, там футболом занимается государство: оно выделяет деньги федерации, и уже оттуда идет распределение средств между клубами. Делят так, чтобы всем хватало на выплаты зарплат и прочие нужды. Это немного странная система для европейцев, к примеру, но для африканского футбола она нормальная, так как футболисты защищены на государственном уровне. С другой стороны, если есть какие-то проблемы с центральной выплатой, то это тут же сказывается на всех клубах.

— Судя по новостям за год 2016-ый, как раз по вашему бывшему клубу «Сапену» (новое название «Аканда») такая задержка и ударила больно. Игрокам одиннадцать месяцев не выплачивали зарплату, и они вышли протестовать к дому главы клуба.
— У меня к тому времени закончился контракт, и я ушел из «Сапена», но общался с бывшими одноклубниками и знал о том, что происходило. На самом деле, задержки с выплатами — это не что-то необычное для футбола в странах Африки. Но в том конкретном случае, насколько я слышал, футболистов возмутило, что никто не хотел идти с ними на контакт и разговаривать о проблеме. А многие были в ужасном положении. Из-за этого неуважения и произошла забастовка. Потом проблему решили.

— С первого взгляда чемпионат Габона уж очень экзотический. Одна из команд, к примеру, ракетчики, и на клубной эмблеме ничего, кроме ракеты. Это кто — космонавты?
— (Смеется.) Нет, что вы. Это армейский клуб «Миссила», аналог ЦСКА. Кстати, там играют действующие военные. А что будет удивительного, если на эмблеме ЦСКА появится ракета? Это же клуб армии. Все логично.

— Это правда, что вас в Габоне пытались натурализовать?
— Да, я был лучшим бомбардиром турнира, и тренер сборной португалец Паулу Дуарте очень симпатизировал мне. Как-то у нас был разговор, и он предложил за натурализацию 500 миллионов габонских франков. Я вежливо отказался, сославшись на то, что против этого выступают родители. На самом деле у меня цель — сыграть за национальную команду своей страны. Я этого очень хочу и постараюсь добиться.

— По окончании габонского контракта вам пришлось попутешествовать по просмотрам в Алжире и Турции.
— В Алжире серьезного желания заиграть у меня не было, а вот в Турции все шло к подписанию соглашения с «Адана Демирспор». Я успешно прошел просмотр и медобследование, но мой агент Малик Арутюнов правильно посоветовал не торопиться, чуть подождать и попробовать себя в других командах на тестах. Так я приехал в Анталью и буквально через десять дней состоялась моя первая встреча с мистером Рашидом. (Рахимовым. — «Спорт День за Днем».) Он сказал мне, что интересно посмотреть, как я буду выглядеть на тренировках и в контрольных матчах. Я начал сбор с «Ахматом» (тогда еще «Тереком»). Постарался выложиться максимально, и в итоге мне предложили контракт на четыре месяца. Я согласился даже не раздумывая. А после окончания сезона мы подписали с клубом долгосрочный контракт.

— В вашем резюме всего две строчки — Габон и Россия. Промежуточное звено — турецкие сборы. Ну и как вам дался перепад температур?
— Не напоминайте мне про это, пожалуйста. Это не было сложно — это было страшно (смеется). Я никогда не видел снега. Я никогда не чувствовал температуру минус десять. Помню, как все хохотали надо мной, укутанным чуть ли не в двадцать одеял. Я надел все термобелье, которое было в наличии, перчатки и шапки, но все равно не чувствовал ни рук, ни ног. В какой-то момент подумал: «Аблай, это твоя война с температурой минус десять — и ты должен победить». Немного успокоился и настроился. А мне говорят: «Готовься, скоро будет минус двадцать». Это была шутка, но… В этот момент я готов был сесть в первый самолет и бежать домой, в тепло. Сейчас смешно это вспоминать. Адаптировался уже.

Кебе как мотивация

— Ваши коллеги по команде признавались, что для них ваш дебют с голом «Ростову» оказался неожиданностью. А как для вас?
— Не могу сказать, что не ожидал, что забью в первом же матче. До того момента я очень внимательно наблюдал за играми «основы» и прокручивал в голове действия футболистов. Задавал себе вопрос: «А я так смогу?» Как раз перед встречей с «Ростовом» ясно понимал, что да, смогу, что уже буду играть на нужном уровне. Я был абсолютно уверен, что забью. И еще понимал, что, может быть, вот сейчас моя единственная возможность оправдать ожидания тренеров и показать всем, на что я способен.

— И вы подготовились к «Спартаку», да?
— Да (смеется). Я сейчас расскажу вам одну историю. Дело в том, что я не знал почти ничего о русском футболе, пока не начал играть в Грозном. Но я всегда знал про «Спартак». Есть такой сенегальский игрок Бай Али Кебе.

— Он как раз играл за «Спартак».
— Мы все за него болели, все следили за его карьерой. Каждый мальчишка-футболист в Сенегале знал его историю и в свое время мечтал о футболке русского «Спартака» с его номером. В общем, когда я услышал от тренера, что мне надо готовиться к матчу со «Спартаком»… Кебе и детские воспоминания о нем стали моей дополнительной мотивацией показать себя с самой лучшей стороны.

— Скажите честно, сколько раз вы пересматривали свой гол-«бисиклету» в ворота «Спартака»?
— Уфффф… Очень много. Наверное, тысячу раз (смеется). Это пока мой самый великий гол, я такого не забивал в официальных матчах ни разу. Да, было похожее в Сенегале в товарищеских встречах и еще на тренировках. Но в турнирной игре!.. Для меня это было «уау!». Потом много раз пытался вспомнить, как я решил, что надо бить. Вот принял мяч, подумал какую-то долю секунды, а дальше… как будто откуда-то пришла идея попробовать. Говорят же — голос свыше. Вот, наверное, так и было.

— Вас даже какое-то время называли «киллером спартаковцев».
— Да, слышал. Никакого особого плана в моих голах красно-белым не было. Просто так сложилось, что они решали исходы матчей.

— А вот после гола «Зениту», сделавшего «Спартак» чемпионом, вас быстро переименовали в спасителя «Спартака». Не удостоились за такой подарок какой-нибудь премии от красно-белых?
— Ничего не дали. Но шуток по этому поводу было очень много. Ребята говорили: «Проверь, Аблай, счет — они тебе ''Вестерном'' переведут премиальные». Или: «Ну теперь они просто обязаны купить тебя». (Смеется.) Шутки шутками, но я бегал и старался забить совсем не из-за «Спартака» и их чемпионства, а потому что моей команде нужны были три очка от «Зенита».

Зачем мне машины, если у мальчишек на родине нет в секции мячей?

— Сразу после ударной концовки сезона-2016/17 начали появляться новости всем на зависть: в Мбенге заинтересованы «Локомотив», «Бешикташ», «Галатасарай», ЦСКА… При таком информационном ажиотаже вы вели себя очень спокойно и ни разу даже не упомянули о допустимости какого-либо трансфера.
— А я и сам не могу ответить на вопрос, почему о переходах не задумываюсь. Какие-то предложения были, но они действительно не взбудоражили или не сбили. У меня есть контракт с клубом, в котором мне все нравится. Так зачем метаться и бегать за длинным резюме? Я не знаю, готов ли меня отдавать «Ахмат», но я знаю, что хочу играть, а не просто копить клубы.

— Кто на данный момент самый сильный российский футболист?
— Дайте подумать… Смолов сильный. И Кокорин.

— А кроме футбола, вы какие-нибудь виды спорта отслеживаете? Вот знаете, к примеру, что Сенегал участвовал в зимних Олимпиадах в лыжах? Страну представлял лыжник Ламин Гуайэ.
— Сенегалец на лыжах?! Я, честно, не знал. Но вы представьте, насколько этот спортсмен достоин уважения, чтобы заниматься и продвигать такой вид в Африке! Я поражен! Обязательно почитаю про него. Сам, когда есть время, смотрю помимо футбола баскетбол по телевизору. Еще люблю бокс и единоборства. Но тут мне телевизор не нужен. У нас в Грозном — реалити-шоу каждый день. В каждом зале или спорткомплексе постоянно проводятся соревнования, и можно ходить и смотреть их по семь дней в неделю. Чечня — очень спортивная.

— Вот что еще всплыло в процессе сбора информации. Объясните, как может молодой парень, гражданин страны, где проходит самое извест­ное авторалли планеты «Париж — Дакар», не иметь к 24 годам водительских прав?
— (Смеется.) Вы откуда все про меня знаете? Я вот буквально недавно наконец получил «драйвер лисенз». Вечно было некогда учиться водить. Да вообще как-то не думал об этом. Хотя я и вправду из страны, визитной карточкой которой являются автомобили и водители.

— Два автомобиля, которые были вам подарены президентом Чечни Рамзаном Кадыровым как раз за голы «Спартаку», вы продали и перечислили все вырученные деньги на благотворительность.
— У меня же не было водительских прав. Вот они стояли бы во дворе. И что? Просто смотреть на них, что ли? А футбольная секция с моей родины выставила как раз анонс в социальной сети, что дети нуждаются в мячах и в форме, а тренеры — в оборудовании. Ну какой мне толк смотреть на машину? Я решил продать авто и перечислить им деньги. Вообще не было никого вокруг, кто бы сказал, что поступок неправильный.

— Да правильный, конечно. Просто необычный. Благотворительностью занимаются Это'о или Дрогба (вы, кстати, упомянули как-то, что считаете их примерами), но не начинающие карьеру игроки.
— Они просто прекрасный пример того, каким надо быть. Знаете, я сенегалец. Мы очень простой народ. Мы привыкли делиться всем. Если у тебя пять пар обуви, а сосед босой — значит, ты живешь неправильно. Зачем мне машины и квартиры, если у мальчишек из моего города нет в секции футбольных мячей? Пока у меня есть шанс, я буду помогать и делиться. Я обязан это делать как мусульманин. И буду делать это всегда, а Всевышний пошлет возможность не прекращать. Ну да… знаю, что совсем немногие думают и поступают так же. Но лучше об этом не рассуждать. В конце концов, я-то делаю, потому что именно этого хочу. Я помогаю — и чувствую себя от этого лучше.

— Вас немного сдали — поделились информацией, что у вас в планах женитьба. Что за свадьба будет?
— Пока не собираюсь. Не думал об этом. Точнее, думал, конечно, но, может быть, это было вчера (смеется). На самом деле, если у меня будет свадьба, то она будет очень большая и я приглашу много-много разных людей. Она, наверное, будет образцовая. Но этот проект на данный момент не в приоритете. Не самый актуальный.

— А вы были на кавказских свадьбах?
— Конечно! Вот как раз так много гостей у меня и будет. Однажды в Грозном нас всех пригласили на свадьбу. Мне очень понравилась атмосфера, все традиции. Стрелять в воздух? Нет, я не стрелял никуда. Я танцевал. Как?.. Ну как бы показать… В общем, как все танцевали, так и я (смеется).

Если найдете запись моей лезгинки — дайте посмотреть

— Какое самое красивое место в Грозном?
— Сам город очень красивый. Мечети, фонтаны, площади. Самое интересное для меня — это музей Ахмат-Хаджи Кадырова. Там особенная атмосфера, много исторических вещей. Меня он очень впечатлил — всегда рассказываю об этом музее своим землякам.

— А в других российских городах какие достопримечательности запомнили?
— Я нигде долго не гулял, не рассматривал. Но в Москве мне очень нравятся места вокруг Кремля и Красная площадь.

— Как, кстати, продвигаются дела с русским языком?
— Иногда мне кажется, что я быстрее заговорю на чеченском, чем на русском. Это же от общения зависит, а я чаще в компании друзей из Грозного, которые между собой говорят на этом языке. Конечно, что-то запоминаю, повторяю. Говорят, что у меня иногда даже в разговоре на французском проскакивают чеченские слова. Вот такой нохчи (улыбается). Русский язык учу постепенно, но постоянно — он на поле мне нужен. Я уже могу свободно сосчитать до пятидесяти, знаю все цвета, вправо-влево и части тела.

— Есть такая традиция у старожилов команд подшучивать над иностранцами-новичками: им говорят какое-нибудь плохое слово и объясняют, что это, к примеру, означает чай, кофе или выходной, и нужно подойти к тренеру и спросить, когда это будет. Многие попались.
— Я тоже попадался. Хорошо, что к тренеру не ходил, но сначала бывало, что надо мной прикалывались — говорили неправильное значение слова, а я повторял. Думал же, что это означает что-то хорошее, а на самом деле оказывалось, что ругаюсь плохими словами. А однажды на сборах мой лучший друг Далер Кузяев вообще устроил… Он показал мне дверь в женскую баню в спа, и сказал, что там мужское отделение. Я туда зашел. Ой, мои бедные глаза и уши! Сначала я очень разозлился и хотел догнать Далера и поругаться с ним. Но сейчас смешно вспоминать. И скучаю по его веселым трюкам.

— Знаете, Аблай, вот от души — огромное спасибо за искренность и оставайтесь всегда таким же, пожалуйста. От всех журналистов просьба.
— У меня встречная, к журналистам. Я пару раз танцевал лезгинку, но у кого только ни спрашивал — нет записи. Если найдете где-нибудь, то покажите мне, пожалуйста. Очень интересно самому посмотреть, как справился. Вы найдете, сможете, я знаю…

Белек

Использованы фото: AP; РИА «Новости»; ФК «Зенит»

Личное дело

Вье Аблай Мбенг

Родился 19 мая 1992 года в Тиесе (Сенегал)

Гражданство: Сенегал

Амплуа: нападающий

Карьера игрока: «Сапен» Габон (2013–2015); «Ахмат» (ранее «Терек») Грозный, Россия (2015 — наст. время)

Статистика в РФПЛ: 57 матчей, 16 мячей