Александр Бурмистров: «Во время драфта я трясся»

Среди специалистов мало кто сомневался в том, что первым из россиян на минувшем драфте (читайте статью: НХЛ Драфт 2010:  «Rusланта» и «Нашингтон») «уйдет» именно Александр Бурмистров. Он доказал свою готовность выступать за океаном, перебравшись прошлым летом из «Ак Барса» в ОХЛ, где провел блестящий сезон, набрав 65 (22+43) очков в 62 встречах регулярного сезона и 16 (8+8) очков в 17 матчах плей-офф. При этом его команда дошла до финальной серии, уступив там лишь непобедимому Тэйлору Холлу и его «Виндзору», который впоследствии во второй раз подряд взял Мемориальный кубок.

Однако даже самые смелые аналитики не ставили в своих прогнозах Бурмистрова в первую десятку. Но остро нуждающаяся в центральных нападающих «Атланта» выбрала юного казанца под восьмым общим номером, а затем еще усилилась другим центральным из России — им стал друг Бурмистрова Иван Телегин.

— Вы стали первым выбранным россиянином на этом драфте и получили второе место среди соотечественников по итогам последних пяти лет. Эмоции уже утихли, или вы по-прежнему под впечатлением от произошедшего?

— У меня до сих пор праздничное настроение. Я счастлив, что меня выбрала «Атланта». Я разговаривал с представителями клуба во время сезона и на преддрафтовых тестах, у меня даже было с ними интервью уже здесь, в Лос-Анджелесе.

— Знали, что они предполагают потратить на вас свой первый драфт-пик?

— Я вообще ничего не предполагал. Пока сидел, меня трясло от волнения. Когда представители «Атланты» вышли на сцену, меня затрясло еще сильнее, а когда они объявили мое имя, то у меня из головы вообще все вылетело. Я очень сильно обрадовался. Успокоился уже только на сцене. Пока шел, вообще ничего не понимал, находился в коматозном состоянии. Когда поднялся на сцену, Гэри Бэттмен сказал «Добро пожаловать!», и тогда я уже начал приходить в сознание.

— С кем сидели на трибуне во время церемонии?

— Со мной на трибуне были мои родители, брат, два агента, дочь агента, а также Ваня Телегин с мамой и родственниками. Мы с ними хорошо общаемся.

— Что происходило после того, как вас увели за кулисы?

— На меня сразу надели микрофон, и ко мне пристроились репортеры из Атланты, которые ходили за мной по пятам и все снимали. Потом я пошел с одним скаутом давать интервью радио прямо на сцене, а потом уже ушел за кулисы, где сел за столик и отвечал на вопросы журналистов. Потом пошел раздавать автографы, фотографироваться, опять давал интервью… Очень много всего было. В общей сложности, это продолжалось часа полтора. Когда я вернулся обратно в зал, там уже 25-го человека выбирали, кажется (улыбается).

— На второй день драфта приходили поболеть за россиян?

— Да, пришел к самому началу, сидел и смотрел. Переживал за наших ребят. Сидели с Телегиным и ждали, когда же его выберут (смеется).

— Догадывались, что «Атланта» выберет и Телегина?

— Вообще нет, даже и не думал об этом. Но очень рад, что его тоже выбрал «Трешерс».

— Лос-Анджелес удалось посмотреть?

— Да, был на пляже, на «Юниверсал Студиос»… Все это просто потрясающе, словами не объяснить. Потом еще в Диснейленд съездил. Так время и прошло.

— Знаменитостей много на улицах видели?

— Никого не видел (смеется). Хотя, нет, знаете, видел. Мы гуляли с моим агентом по центру города, и вдруг на нас побежал какой-то человек, весь в белом. Когда он к нам приблизился, я обомлел — это же Сидни Кросби! Вот так вот просто бежит по центру Лос-Анджелеса. Но, кроме него, больше никого не видел.

— Следующий сезон вы наверняка проведете на более высоком уровне. Будете готовиться к нему как-то по-особенному?

— Скорее всего, буду готовиться по обычной схеме, но постараюсь работать более усердно, потому что это уже все-таки другой уровень. Ведь для того чтобы попасть в основную команду, надо очень хорошо поработать на предсезонке.

— И бегать так же, как Кросби?

— Возможно, и так (смеется).

Ванкувер