Александр Михайлин: «В спорте меня держит олимпийская мечта»

Трехкратный чемпион мира Александр Михайлин завершил сезон-2011 победой на престижном турнире в Токио. О том, как сложился для него предолимпийский сезон, самый титулованный дзюдоист России рассказал «Спорту день за днем».

Привык рассчитывать только на себя

— Поздравляем с большой победой под занавес сезона!
— Спасибо! Успех на токийском этапе Большого шлема всегда приятен. Но мне хотелось поставить победную точку в этом сложном сезоне на последнем этапе серии Гран-при в Китае. Однако не вышло.

— 2011 год чем-то отличался от предыдущих?
— Он оказался непростым для меня. В первой половине сезона меня накрыли проблемы со здоровьем. Сначала долечивал травмированное в прошлом году колено, а с весеннего сбора к чемпионату Европы меня увезли в больницу с приступом аппендицита.

— Операция тяжелая?
— К счастью, сделали лапароскопию. Благодаря щадящей операции я вскоре смог вернуться к тренировкам. Вес, правда, упал. Однако за два месяца работы под руководством моего тренера Павла Владимировича Фунтикова я набрал неплохую форму, и уже в конце мая вышел на татами в рамках московского этапа серии Большого шлема. Призового места тогда не занял, но «продышался».

— Зато в августе и октябре взяли бронзовые медали на двух подряд чемпионатах мира – общем в Париже и абсолютном в Тюмени. А за титулы на этих турнирах было реально побороться?
— Учитывая, что я сегодня хоть и в лучшей за последние два года форме, но пока на пути к возвращению прежних кондиций, наверное, грех сетовать на результаты. Хотя всегда хочется большего. Например, в Париже нужно было победить корейца Кима, чтобы полуфинале попытаться взять реванш у француза Ринера за позапрошлый год. Тогда судьи отдали победу Тедди в финале абсолютной категории. Жаль, отыграться не удалось. Что касается Тюмени, куда Ринер не приехал, там, как мне показалось, арбитры серьезно «тянули» на первое место олимпийского чемпиона Абдулло Тангриева. Сначала снисходительно отнеслись к тому, что узбекский спортсмен опоздал на взвешивание. Затем не дали мне сразиться с ним в схватке за золото, отдав предпочтение в полуфинале моему сопернику венгру Бору. В любой другой стране своим дзюдоистам если не помогают, то хотя бы не мешают. В конце концов, для иностранцев есть «домашние» соревнования, на которых они могут порадовать родную публику. А нашим болельщикам было бы приятно видеть в финале своего соотечественника. Увы, в России у судей сложилось ка­кое-то необъяснимое отношение к российским борцам.

— Не опасаетесь, что за такие слова судейский корпус затаит на вас обиду?
— Я уже давно привык к несколько предвзятому отношению с их стороны. Когда был молодым, мне говорили: «Вот станешь чемпионом мира, и рефери начнут более благосклонно относиться к тебе». А когда в 2001 году я выиграл два золота, давление только увеличилось. Десять лет с меня спрашивают по всей строгости и в спорных моментах крайне редко дают оценки в мою пользу. Словно ждут, что я буду превосходить остальных ребят на две головы. Но это сегодня невозможно, противники-то не стоят на месте, а скрупулезно изучают манеру борьбы лидеров. В равном противостоянии победу приносят нюансы.

Гамба бросает подопечных в пропасть

— Однако вы по-прежнему остаетесь самым титулованным российским атлетом. Трех побед на чемпионатах мира в истории нашего дзюдо до сих пор нет ни у кого.
— Это правда. Мало того, после ухода из большого спорта моего основного соперника Тамерлана Тменова я не вижу, кто из молодежи будет способен в ближайшее время подняться на наш с ним уровень. В тяжелом весе есть несколько перспективных парней, но пока они сыроваты для серьезных успехов.

— Уход Тменова с татами после Пекина-2008 облегчил вам задачу по завоеванию олимпийской лицензии?
— С одной стороны, я мог бы с облегчением вздохнуть, что мой основной конкурент ушел. Но, с другой, наличие столь сильного соперника в сборной, каким был Тамерлан, всегда заставляет работать на максимальных оборотах. Конкуренция – очень сильная мотивация в спорте.

— Не считаете ошибкой постоянные попытки тренерского штаба сборной регулярно «разводить» вас и Тменова по разным турнирам?
— Думаю, пользы в этом было меньше, чем вреда. Если бы мы постоянно боролись с Тамерланом на соревнованиях, то подстегивали бы друг друга. При отсутствии конкурентов сильному спортсмену очень сложно расти.

— А чем объясните безоговорочное лидерство нынешней звезды тяжелого веса Тедди Ринера и первое место сборной Франции на парижском чемпионате мира?
— Работают люди. Во Франции сложились не только многолетние традиции, но и государственный подход к развитию дзюдо как одного из базовых олимпийских видов спорта. В стране функционируют сотни клубов, есть сильная тренерская школа. В Париже несколько лет назад открыт национальный университет дзюдо, подготовка спорт­сменов опирается на серьезную научную базу, включая хорошую восстановительную фармакологию. Плюс авторитет французского судейского корпуса. В общем, слагаемых много. И сильные спар­ринг-парт­не­ры у Ринера, очевидно, есть.

— Как вам работается в сборной с итальянским специалистом Эцио Гамбой?
— Эцио коренным образом изменил систему подготовки. Если прежде мы много и монотонно работали на сборах, то с его приходом в 2008 году резко увеличилось количество выездов и стартов. Он считает, что спортивную форму дзюдоист должен набирать в борьбе. В то же время не забывает о работе над «физикой», техникой и тактикой. Насколько я знаю, наша национальная федерация заключила контракт с Гамбой до финиша Олимпийских игр – 2012. Только Лондон покажет, кто был прав: те, кто сделал ставку на итальянца, или же те, кто не поддержал его приход на пост главного тренера мужской коман­ды.

— Говорят, Гамба практикует прыжки в пропасть на «тарзанке» или внутрикомандные спартакиады.
— Гамба вообще большой любитель экстремальных испытаний. Я видел, как ребята летали на тросе в горное ущелье, сам в том эксперименте не участвовал. Ко­му-то для встряски, вероятно, было полезно. Но это не мое.

— А с личным наставником Павлом Фунтиковым хорошо сработались?
— Мы давно знаем друг друга. Он – тренер с большим опытом работы, очень вдумчивый. Один из двух специалистов, которые многое вложили в меня не только как в спортсмена, но и как в личность.

— Кто второй?
— Ярослав Михайлович Керод.

— А «Самбо-70»?
— Это отдельный разговор. Школа меня вырастила как спортсмена. С легкой руки отца записался в секцию самбо в девять лет. Сначала просто ходил на тренировки, но через год попросил родителей перевести меня в «Самбо-70» из другой школы. Благодарен за участие в моей судьбе директору Ренату Алексеевичу Лайшеву, руководителям Федерации дзюдо Москвы Владимиру Михайловичу Платонову, Дмитрию Валериевичу Кузнецову, с его приходом в федерацию Москвы для дзюдо и для спортсменов делается очень и очень много. Спасибо и другим людям, которые все эти годы верили в меня и помогали. Я по-преж­не­му тренируюсь в родном зале.

Дублерам дали шанс набраться опыта

— Помните первый прием, который стал получаться не только на тренировках, но и на соревнованиях?
— Передняя подножка. Потом она постепенно трансформировалась в бросок подхватом, которым я, кстати, выиграл одну из двух золотых медалей чемпионата мира – 2001 в Мюнхене. Второе золото завоевал боковой подсечкой – в схватке с израильтянином Ариэлем Зееви. Но, во­об­ще-то, приемов и различных комбинаций в моем арсенале много, и применяются они в зависимости от ситуаций, которые возникают на татами в каждый конкретный момент.

— Что можете сказать о последних реформах в дзюдо?
— Не все из них можно назвать полезными. Зачем, например, запретили захваты за ноги? Но если мой арсенал бросков позволяет мне не бояться нововведений, то у многих дзюдоистов старшего поколения борьба с захватом штанин составляла значительную часть техники. А сейчас их наказывают за «неправильную» борьбу. Теперь им, что, нужно досрочно завершать карьеру?

— Как относитесь к решению Международной федерации и Европейского союза дзюдо допускать к участию на чемпионатах мира и Европы двух спортсменов от страны в каждой весовой категории?
— Вот это правильно! Полезно, когда соблюдается преемственность поколений! Ведь раньше, когда из спорта уходил бывший безоговорочный лидер, за ним на несколько лет оставалась «выжженная земля». Теперь же дублерам будет проще набраться опыта у первых номеров и зарекомендовать себя, выступая на высшем уровне.

— А когда у вас не было такого шанса, не рассматривали возможность сменить спортивное гражданство?
— После Олимпийских игр 2004 и 2008 годов, на которых мне, к сожалению, не удалось выступить, я получил несколько предложений бороться под другими флагами. Но чтобы уехать и бороться за другую страну без дисквалификации на три года, нужно получить открепительный талон. Я понимал, что я его никогда не получу, поэтому не рассматривал эти предложения всерьез.

— Вы остаетесь в спорте потому, что осталась нереализованной единственная цель?
— Да, все мысли связаны с Играми-2012 в Лондоне. Без олимпийского золота не могу считать свою спортивную карьеру законченной. Надеюсь, что в Англии выступлю достойно. После парижского чемпионата мира и Большого шлема в Токио мне должно хватить рейтинга для получения олимпийской лицензии. Постараюсь воспользоваться своим шансом на сто процентов.

На семью хватит одного чемпиона

— На вас титулы не давят?
— Скорее, на соперников. Они всегда настраиваются на спорт­смена с максимальной серьезностью. Чтобы побеждать, мне нужно в каждой схватке прилагать максимум усилий и не расслабляться ни на секунду.

— В приметы верите? Бороду, например, не бреете до конца соревнований и стрижетесь наголо.
— Пожалуй, отращивание бороды – не суеверие. Меня это просто успокаивает. Кстати, однажды летал на какие-то соревнования. Как всегда, лысый, но с бородой. А назад – без бороды. Пограничница долго сомневалась, хозяин ли паспорта перед ней. Там на фото я был волосатый и с бородой.

— В Челябинске на чемпионате Европы – 2012 планируете выступать?
— Если тренеры посчитают нужным, обязательно поеду бороться на Урал. Выступать на Родине всегда приятно. А соревнования такого уровня в России еще не проводились. Единственный чемпионат Европы в Советском Союзе прошел в 1975 году в Киеве.

— А если Москва получит права на проведение чемпионата мира 2014 года, останетесь в спорте?
— Так далеко я не заглядываю. Мне уже 32 года, многие в этом возрасте заканчивают карьеру.

— Не думали о том, чем займетесь после ухода из большого спорта?
— Не хотел бы сейчас об этом говорить. Тренером в сборной себя не вижу, это невероятно тяжелая работа. Но с детьми я умею ладить, мне нравится проводить мастер-классы для них. Общаться с ребятами. Работать с  ими на ковре. Хотя понимаю, что чемпионам нелегко общаться с юными спортсменами, которым нужно буквально «разжевывать» каждое движение. Ведь часто ка­кие-то важные моменты понимаешь просто интуитивно.Они для тебя очевидны и естественны. А тренер должен уметь донести до своего ученика все предельно просто и понятно. Я слышал такую точку зрения, что хороший спортсмен часто не может стать столь же хорошим тренером именно по этой причине… А своим молодым конкурентам пока стараюсь не давать лишних советов, чтобы не вооружать их против себя (улыбается). Хотя вижу их ошибки и знаю, как можно исправить недочеты. После ухода из большого спорта, возможно, открою свою школу и буду тренировать детей.

— Можно узнать, кто ваши друзья?
— Большая часть моей жизни сейчас проходит на сборах и соревнованиях. Поэтому там я общаюсь со своими товарищами по команде. Когда получается бывать в Москве, чаще всего общаемся с Суреном Балачинским – одноклубником по «Сам­бо-70». Очень рад, если получается встретиться и пообщаться с Александром Лебзяком, Федором Емельяненко, Сергеем Косоротовым. Но мои лучшие друзья – это моя жена, мой брат и друг Сергей, который уже много лет живет в Китае.

— Позволите себе отдохнуть в новогодние каникулы?
— Меньше недели. Настоящего отпуска не будет. Уже на начало января назначены первые сборы. А дома меня ждет большая семья, и во время краткосрочного отпуска надо будет уделить побольше внимания детям.

— Ваша жена Елена в прошлом тоже дзюдоистка. Будете своих пятерых детей приобщать к борьбе?
— Может, нашей семье достаточно одного большого спортсмена? Всегда хочется, чтобы дети по­шли дальше, чем мы, получили хорошее образование, нашли свою дорогу. А спорт – не предел мечтаний. В мире много других интересных профессий. Поэтому заставлять заниматься дзюдо мы никого не будем. Но если они захотят – препятствовать тоже не станем.