Белке в глаз

На уровне, когда все вроде бы примерно одинаково, судьбу матча решает эпизод. Итальянцы лучше других осведомлены об этом. Они, как никто другой в Европе, умеют выжать из эпизода — в игре с примерно равным соперником — максимум. Стоит вспомнить шутку: сборная Италии в состоянии выиграть чемпионат мира, забив на протяжении пятинедельного турнира один мяч и не пропустив ни одного. Удар Дель Пьеро стал именно таким максимумом.

Не могу судить, прав был Вячеслав Малафеев, не организовав «стенку», или не прав, но одно дело, когда ветеран «Ювентуса», с повадками которого знакомы многие голкиперы Европы, бьет исходя из того, что видит все ворота и действия вратаря, и совсем другое, когда он вынужден считаться с выстроившейся в ряд группой футболистов, пытающихся помешать ему пробить прицельно.

Дель Пьеро никто не мешал. Более того, показалось (этому предположению можно, наверное, найти подтверждение, если еще раз просмотреть эпизод в записи), что игрок, давно получивший определение «фантазиста», бить по воротам поначалу и не хотел. Он, во всяком случае, развел руками, давая понять, что не видит партнера, которому могла бы пойти от него нацеленная передача. И лишь потом, не обнаружив никого, кто мог бы воспользоваться его пасом, принял решение пробить. 30 метров — дистанция приличная. Вряд ли Дель Пьеро бил, заметив легкое движение Вячеслава Малафеева вправо. Слишком точный прицел надо иметь. Итальянец просто пробил по воротам. На его стороне оказались сразу два немаловажных обстоятельства. Во-первых, Малафеев действительно дернулся в сторону. И не просто дернулся, а, прыгнув, потерял опору и не сумел в воздухе перегруппироваться (кто бы на его месте сумел?). Во-вторых, мяч, которым играли «Юве» и «Зенит», имеет свойство «в дороге» менять направление, и Малафеев оказался к этому не готов.

На мой взгляд, ничего подобного не случилось бы, оставайся вратарь до конца эпизода на месте. В этой ситуации он смог бы броситься на удар. Гол же случился не потому, что Дель Пьеро удалось угодить белке в глаз, а потому лишь, что перед ним не было традиционного для таких эпизодов препятствия — «стенки», и потому еще, что Малафеев стал, словно при пенальти (но метров-то было не 11, а 30!), гадать, куда полетит мяч.