Без главного

Игра ветеранов в «Мегаспорте» не имела никакого отношения к Суперсерии 1972 года. На матче было лишь несколько человек, действительно принимавших участие в тех битвах. Но все равно получилось весело.

К Борису Михайлову надо привыкнуть. Вот только на пресс-кон­фе­рен­цию и саму игру были брошены лучшие силы телевидения, а они вообще ничего не понимают в хоккее.

– Борис Петрович, можно два вопроса, – стесняясь, обратились к нему какие-то люди с канала, на котором никогда не показывали хоккей.

– Десять евро, – немедленно среагировал он.

Телевизионщики стушевались и совершенно не понимали, что делать. Они отступили на два шага назад и стали сворачиваться, так как денег у них не было.

Михайлов же все ждал, когда ему будут задавать вопросы, но потом понял, что шутку почувствовали не­многие.

– Вы мне вопросы будете задавать, или я пошел? Как вот речь о деньгах, все сразу такие стеснительные становятся.

Естественно, у него спросили, что он чувствовал во время Суперсерии-72.

* * *

Любое спортивное мероприятие, проведенное специальным департаментом Москвы, легко узнать по церемонии открытия. Не­внятные танцы, большой бардак, выступления официальных лиц.

Глава Москомспорта Алек­сей Воробьев сел в президиум во время пресс-кон­фе­рен­ции, и многие не понимали, что он там делает – рядом с Владиславом Третьяком, Филом Эспозито и Борисом Михайловым. Но ему предоставили слово.

– Охранять мероприятие будут представители организации. Медицинское обеспечение будет предоставлено врачами, – бубнил Воробьев какой-то отчет.

Филу Эспозито это даже не переводили.

* * *

Легендарный Эспозито еще из Америки назвал цену своей поездки – 100 тысяч долларов.

– Да я не в себе немного был, когда говорил это, – смущался он.

– Вам в итоге не платили?

Фил, как и любой канадец, врать не умеет, но правду говорить ему не хотелось:

– Организаторы сделали все, чтобы я приехал, и создали мне максимально комфортные условия.

Денег на это мероприятие потратили очень много, так как сам премь­ер-ми­нистр был заинтересован в акции. Все ждали Владимира Путина, и в таком напряженном ожидании ветераны провели два дня. Самые почетные побывали в гостях у премь­ер-ми­ни­стра в резиденции, где поели блинов с икрой. Но многие надеялись, что Путин приедет в «Мегаспорт» и вый­дет на лед.

* * *

Именно Путин уговорил выступить на матче Павла Буре. Буре факт личных переговоров с премьером опровергал, но как-то излишне яростно.

– Я вышел на лед, чтобы сыграть с теми, кто принес славу мировому хоккею, – утверждал он.

Нападающий сделал хет-трик и был очень доволен собой. Но говорил, как и прежде, – все ответы обтекаемые.

– Не надо смотреть на то, что я забросил три шайбы, – чеканил Буре, – тут не это было главное.

Так или иначе, наша коман­да практически разорвала сборную Канады (в титрах, впрочем, обозначенную как «Мировые звезды»). Отомстили за 1972 год. Тогда, напомним, сборная СССР проиграла.

* * *

Валерий Каменский выходил на лед в одном звене с Андреем Хомутовым и Вячеславом Быковым.

– В 1972 году мне было всего шесть лет, – вспоминал Каменский. – И я, если и смотрел Суперсерию, то одним глазом. Но позже, конечно же, увидел записи.

Каменский был в плену общего настроения и все время повторял, что главное в этом матче – атмосфера в раз­девалке.

– Ну кто хотя бы в полном порядке? – спрашивали его. – Вот Быков вообще словно не заканчивал, в потрясающей форме.

– Да, Слава молодец. Знаете, я еще что отметил? Мы очень быстро вспомнили, как играли. И нам даже не надо было снова привыкать друг к другу. Словно и не расставались.

* * *

Вячеслав Быков едва не сбежал из «Мегаспорта». По крайней мере, он единственный, кто не прошел через микст-зону. Но его можно понять: если бы он там по­явился, ему пришлось бы стоять часа полтора. А там и без него уже начинались стычки между журналистами и операторами.

– Просто у меня самолет через два с половиной часа, – вздохнул бывший тренер сборной России. – И мне надо было скорей собраться и ехать в аэропорт. Но я поговорю с вами, поговорю.

Перед беседой Быков отнес клюшку и баул в какой-то кабинет.

– Я их тут всегда храню, – признался он. – Есть здесь место, где мне позволяют держать форму. И если я оказываюсь в Москве и есть возможность поиграть в хоккей, то иду сюда.

– А если вы в Астане или Уфе, то у вас там есть каби­неты?

– Слухи, слухи. После того как я уехал из «Салавата Юлаева», я не был в этих городах.

Мимо прошел Александр Кожевников, заявивший недавно, что после Быкова и Захаркина в России осталась выжженная земля.

– И каково вам находиться среди людей, которые не упускают возможность упрек­нуть вас за работу в сборной?

– Нормально. Тут мы про это не вспоминаем.

* * *

Быков, правда, завел свою привычную пластинку о том, что на его имени спекули­руют.

– Постоянно говорят обо мне, какие-то слухи придумывают, – повторял он. – Но это даже хорошо. Значит, я что-то оставил после себя.

– Выжженную землю?

– Ничего-ничего, трава лучше расти будет.

Быков всегда отличался тем, что не обижался на любые шутки и был готов ответить.

– И еще, мне много раз говорили, чтобы я отказался от Игоря Захаркина, – добавил тренер. – Но этого не слу­чится.

Объяснил, что в его возрасте уже трудно найти человека, которому бы он полностью доверял.

* * *

Виталий Мутко был и на матче в «Мегаспорте», и на Красной площади, где накануне проходил мастер-класс. Министр спорта взял с собой из футбола самое ненужное. Он теперь каждый раз вспоминает, что и в каком количестве было построено за последнее время.

– Сейчас у нас построено 120 площадок, а 90 тысяч детей занялись хоккеем, – подчерк­нул он. И ведь в стране уже не осталось ни одного журналиста, который бы бросился проверять эти цифры.

Лично у меня все желание пропало, еще когда Мутко возглавлял РФС. Как-то он сообщил, что в Тольятти постелили два новых искусственных поля (а в отчете они превратились чуть ли не в сотню), а потом я узнал, что одно поле уже лежало, а на другом нет никакой детской школы и все время там занимают арен­даторы.

Вячеслав Фетисов тоже бросался цифрами:

– Знаете, сколько у нас было построено арен до 1999 года? 30. А в Канаде – 1500, но за сто лет.

– И?

– А в ближайшее время будет построено еще 300 арен.

Поверьте, после 4 марта о подобных планах снова забудут и льда будет не хватать. Да и сам Фетисов косвенно подтвердил это.

* * *

Свернули на самую горячую тему: стали говорить про ЦСКА.

– Да пусть они работают, если думают, что у них там все получится без меня, – в голосе бывшего руководителя клуба слышалась обида. – Пусть построят новый стадион, лет через сто.

То есть больше он не будет помогать в строительстве. А ведь новая арена – это не просто найти площадку и привезти материалы. Необходимо знать все нюансы согласования и давления на чиновников, чтобы те подписали нужные бумаги. Не будет нужной подписи – и на любой площадке могут обнаружить редких животных, занесенных в Красную книгу.

Впрочем, Фетисов уже успокаивается.

– Вы меня буквально тогда в Риге поняли, – отметил он. – А я совсем из хоккея уйти не мог. Занимаюсь студенческой лигой и ветеранской лигой в Москве. Да и вообще все в порядке.

– И из КХЛ вы не ушли.

– Там только формальная работа. Скоро я покину лигу.

* * *

Тем временем представители дирекции спортивных и зрелищных мероприятий кричали на журналистов в пресс-центре.

– Нельзя вам жилетку, у вас же аккредитация «пресса»!

– Так ложа прессы занята.

Надо сказать, что строгие правила аккредитации существуют только для журналистов. Если вы знакомый кого-то из дирекции, то вам дадут нужный пропуск всегда. И действительно, в ложе прессы сидело очень много людей, которых никто не знает.

– Но почему в ложе прессы нет возможности работать? – удивлялся репортер. – Нет столиков, розеток. Как писать?

– Вы что, не знаете, что столики и розетки только за отдельную плату? Заплатите, и все у вас будет.

Отмечу, что дирекция – это государственная контора, которая только осваивает бюджет. Но, оказывается, есть дополнительный приработок. Организаторы всех крупнейших соревнований планеты должны взять это на заметку.

Впрочем, ИИХФ продает доступ в Интернет на своих соревнованиях и ничуть не стесняется этого. Надо ли говорить, что на матче ветеранов вообще не было никакого Интернета. Но даже хоккейная федерация не додумалась продавать розетки.

* * *

Трудно было понять, сколько зрителей собралось в «Мегаспорте». На улице было пусто, а вокруг касс никакой толкотни. Но каким-то образом народ пришел. Конечно, не 14 тысяч, как на встречах сборной, но тоже прилично.

Была небольшая интрига в том, согласится ли Владислав Третьяк провести на воротах хотя бы пять минут. Но президент ФХР довольно быстро отмел все сомнения.

– Я бы встал на ворота, если на лед вышел Эспозито, – улыбнулся голкипер.

Эспозито же даже не взял с собой форму.

Третьяк играл на позиции защитника, а в третьем периоде практически не появлялся на льду, причем он сам предупредил тренера, чтобы на него не рассчитывали. В обороне Третьяк выглядел гораздо хуже партнеров. Да и не для игры он приехал в «Мегаспорт».

* * *

На такие матчи приезжают и те, о ком уже, кажется, забыли все. Майк Крушельницки рассказал, что постоянно играет в ветеранских матчах за океаном и совсем недавно выходил на лед. Вот только в Северной Америке  подобные встречи проводятся на открытом льду, на них не продают билетов, да и вообще ветераны выходят на лед в рамках какого-нибудь праздника, где они совсем не основные действующие лица.

– Вам там платят?

– Формально премий нет. Но понятно, что на место события тебя везут бесплатно, обеспечивают питанием и выдают небольшую сумму на карманные расходы. Совсем маленькую.

– Прожить на это нельзя?

– Нет, так как подобные мероприятия проходят крайне редко.

Крушельницки рассказал, что в Канаде постоянно вспоминают о Суперсерии и те игры часто показывают по телевидению. Но когда я завел с ним разговор о работе, Майк погрустнел:

– Два клуба обратились ко мне в ноябре. Два клуба из КХЛ. А потом внезапно исчезли.

– Какие клубы-то?

– Даже не знаю.

* * *

Это был идеальный матч для Григория Твалтвадзе, который комментировал встречу на российском телевидении. Вот тут-то и пригодились все его исторические воспоминания, отсылки к эпохе Брежнева и эпизоды из жизни Всеволода Боброва.

Твалтвадзе ветераны уважают и считают за своего. Даже фанаты идут к нему и фотографируются с Георгием ничуть не меньше, чем с Третьяком или Быковым. Свою часть славы вкусил и Виктор Гусев, который возле служебного входа был готов раздавать автографы сколько угодно.