Больше чем начальник

Виталий Мутко, хоть и поведал пишущей братии о своем желании ударить по рукам с Гусом Хиддинком, на недавней пресс-конференции ограничил свое общение с главным тренером обычным приветствием. Если кто-то ждал звучных хлопков и улыбок перед объективами, то наверняка остался разочарован. Все было буднично — настолько, что брала оторопь: никогда прежде заявление о том, кто будет руководить сборной в течение следующей пары лет, не было обставлено так просто.

Гус может

Гус остался, и РФС получил до 2010 года включительно не только тренера с устойчиво высоким рейтингом, но и гарантии продолжения сотрудничества с таким мощным парт­нером, как Национальная академия футбола. А стало быть, и впредь будут открываться в стране поля и учебно-методические центры. Это значит, что слова Хиддинка о том, что он готов помочь российскому футболу и вне сборной, не разошлись с делом.

У голландца сейчас хорошее настроение. Вообще, после того как в феврале закончилась судебная тяжба на его родине, Хиддинк ведет себя приветливо и дружелюбно. Возможно, это только совпадение — к весне закончился период его адаптации в России. Именно тогда он многое начал понимать из того, что прежде лишь чувствовал благодаря своей мощной интуиции. Кого ни спроси из игроков — в частной беседе — все довольны решением Хиддинка. Такого спокойствия, как при нем, не было никогда. Ни крика, ни претензий, ни зажатости. Правда в глаза, умение не быть человеком настроения, готовность к встречным шуткам — это даже не то, из чего в последние годы складывается отношение сборной к тренеру. Определяющий вопрос: а может ли он работать с национальной командой?

Гус может — и как бы это ни показалось кому-то странным, особенно людям из мира спорта, где цифры, очки, голы, секунды в большинстве случаев оказываются единственным критерием профпригодности — на сегодняшний день это качество тренера является практически для всех более важным, чем сам результат как таковой. Приходилось уже говорить, что он поднял в России — может быть, даже не задумываясь об этом, сам того не желая, — престиж тренерской профессии. Своей независимостью от президента федерации, важных людей из гос­структур или большого бизнеса Хиддинк точно вернул советское прошлое, когда тренер значил больше, чем его номинальный руководитель или работодатель. И одновременно Гус всеми своими поступками показывает нам, привыкшим видеть футболистов сборной исключительно в двух ипостасях — либо божками, либо изгоями, что они, игроки, — обычные люди, которым нельзя давать опускать нос (иначе не вытравишь рабскую психологию), которых нужно при необходимости по этому носу щелкнуть.

Простой смертный

К нему, конечно же, остаются еще вопросы. Что будет прописано в его контракте — какие цели, задачи, допустимо ли совмещение работы в сборной и каком-то клубе, не обязательно в роли главного тренера? Последний ли это его контракт вообще, если говорить не о консультационном творчестве, а о полноценной работе? О чем он говорит с Романом Абрамовичем, когда они беседуют о российском футболе? Готовит ли он Бородюка, на плечи которого ложится все больший объем работы, к роли своего преемника в сборной (именно преемника, а не просто следующего тренера) и готов ли он отстаивать его кандидатуру? И главное, наверное, как создать конкуренцию в команде, РЕАЛЬНУЮ конкуренцию?

Гус говорит много, обстоятельно и философски только на пресс-конференциях. В повседневном общении Хиддинк иной — четко формулирующий фразы, ожидающий таких же предельно конкретных ответов. Интересно, что он действительно думает, когда его спрашивают о будущем российского футбола, о том, чего, кроме стадионов и полей, ему, нашему футболу, не хватает? Его автобиография, вышедшая прошлой осенью в Голландии к шестидесятому дню рождения тренера, до сих пор так и не переведена на русский. Непонятно, как это может быть — при таком-то интересе России к Хиддинку? Возможно, потому, что мы все еще относимся к нему как к волшебнику. И пусть его фокус может не удасться, для нас он все равно человек, наделенный каким-то загадочным даром. В книге же Гус говорит о себе как о простом смертном.

Верить в это перед таким матчем, как игра с Англией, наверное, не хочется. Потому что на чудо — будь-то везение Хиддинка, пластмассовая трава «Лужников» или что-то иное — придется надеяться до последнего. И вовсе не потому, что больше надеяться не на что.

Просто так спокойнее.