Бронзовый призер чемпионата Европы — 2014 Сергей Литвинов: Только начинаю осознавать, что потерял

Завтра в Лондоне начинается чемпионат мира. К радости российских болельщиков, в нем примут участие 19 наших спортсменов — это те, кто выполнил норматив, а также имеет допуск на выступление в международных соревнованиях в нейтральном статусе. Вроде не так много, но уже ощутимый прогресс по сравнению с Играми-2016 в Рио, куда из россиян ездила только прыгунья в длину Дарья Клишина.

Больше всего в «сборной белого флага» (Международная федерация легкой атлетики запрещает нейтральным спортсменам любые упоминания России) оказалось мужчин-молотобойцев. Их трое. Один из них, чемпион России и Германии 31-летний Сергей Литвинов, с самого начала отстранения разъясняет всем логику действий IAAF. «Если все так последовательно, почему же до сих пор вас нет в списке допущенных?» — задали ему недавно вопрос в одной из социальных сетей. «Вопрос времени. Скоро и моя фамилия будет там», — спокойно ответил Литвинов. Так и получилось.

Недавний чемпионат России Литвинов пропустил, но поддерживал товарищей с трибун. В Жуковском он тренируется летом под руководством своего отца, олимпийского чемпиона — 1988 в метании молота Сергея Литвинова-старшего. Корреспондент «Спорта День за Днем» поговорила с молотобойцем во время состязаний дискоболов. Метатели поддерживали друг друга так слаженно и шумно, что при полном отсутствии зрителей создалось ощущение фан-сектора переполненного стадиона. Разговаривать было порой невозможно, а сам Литвинов, поддерживая друга могучими хлопками, разбил экран своего телефона.

Уже попросили интервью в Лондоне

— Почему вы решили не выступать на чемпионате России?
— Чтобы эмоционально подойти к чемпионату мира в хорошей форме. В этом сезоне психологически было тяжело. Вся ситуация давила, фоновый стресс такой. Только сейчас начинаю приходить в себя.

— Молотобойцев в Лондон едет больше всего. Сразу три человека: вы, Валерий Пронкин и Алексей Сокирский.
— Молот сейчас самый сильный и конкурентный вид в России. Видимо, все-таки база сохранилась и в связи с этими скандалами ничего не поменялось. Даже лучше стало.

— Мало того что метатели сильные, так еще IAAF не имеет к ним вопросов по допингу.
— Да, у нас трое ребят получили разрешения, а еще один не получил только потому, что его поздно поставили в пул тестирования — то есть это вопрос времени.

— Как оцениваете свою команду?
— У нас отличный состав! Опытный Алексей Сокирский был четвертым на Играх-2012 в Лондоне. Валерий Пронкин — молодой, но уже наметал на 79 метров (79,32. — «Спорт День за Днем»). Третий результат в мире. Я тоже с опытом, не первый раз на таких стартах. Как получится, не знаю, но кто-то точно должен выстрелить. Да и в целом вся наша команда хороша. Понятно, что Мария Ласицкене с Сергеем Шубенковым — высший класс, но и остальные ребята на своем уровне конкурентоспособны.

— Обнадежили! Кто главные соперники в вашем секторе?
— Кто угодно. Поляки хорошо метают. Таджик Дильшод Назаров — олимпийский чемпион Рио, белорус Павел Борейша. Много кто метает далеко. Особенно серьезная борьба будет за третье место.

— Прошлым летом после открытого письма президенту IAAF Себастьяну Коэ вы были нарасхват в западных СМИ. Сейчас обращаются журналисты из других стран?
— Да, из Англии, Финляндии, Германии. Уже попросили у меня время на интервью в Лондоне.

— Что спрашивают?
— Да то же, что и все. Как я пережил этот год...

— Два года.
— Ну да, можно сказать, уже два. Как я настраиваюсь на чемпионат, про нейтральный флаг, о федерации, восстановлении — все это. Я пытаюсь адекватно оценить ситуацию. Насчет Всероссийской федерации легкой атлетики — курс направлен верно. Для нас это уже немаловажно. Мы хоть и медленными шагами движемся, но уже хорошо.

В Российскую армию не возьмут

— Иногда кажется, что у иностранных журналистов больше интерес к российской легкой атлетике, чем в нашей стране.
— Вообще у журналистов в по­следнее время очень большой интерес к легкой атлетике, но он никак не коррелирует с интересом к виду спорта. Весь интерес подкреплен скандалами, поэтому ценность у него не очень большая. У нас на Кубке России было больше журналистов, чем зрителей. Все нас типа поддерживают, но эта политическая, патриотическая поддержка не имеет ничего общего с тем, с чем наша легкая атлетика сталкивается в плане популяризации.

— Что вы имеете в виду?
— Нам бы, наоборот, начать освежать нашу репутацию и отходить от газетных заголовков и скандального интереса. Чтобы легкая атлетика была более интересной для детишек, родителей и тех, кому нравится или может понравиться этот вид спорта.

— Когда вы меняли спортивное гражданство, были на год отстранены от соревнований. Эта история похожа на нынешнюю?
— Да, я тоже находился под большим давлением. Меня упекли в армию — пришлось одновременно тренироваться и служить по-настоящему. Я заключил контракт с армией Германии, а потом вышло так, что решил сменить спортивное гражданство. И спортивную роту в армии Германии мне заменили на обычную, с полноценной службой.

— А в России не призвали?
— Меня не возьмут и не захотят, потому что уже побывал в иностранной армии. Такое не особо приветствуется.

— Тогда все-таки вам было проще. Знали, что это закончится.
— Конечно. Я точно знал, сколько мне служить в армии и быть без стартов. Правда, в Россию я ехал, не зная вообще ничего об условиях для тренировок и выступлений. Но не особо переживал, молодой был. И со временем все сложилось неплохо.

Немцы выставили счет в 40 тысяч евро

— Карантин — единственная трудность при смене сборной?
— Отстранение в связи со сменой гражданства может длиться от года до трех лет, в зависимости от того, есть ли претензии у страны, из которой ты уезжаешь. За то, чтобы я не выступал только год, немцы выставили счет в 40 тысяч евро. Мордовия, где я теперь живу и за которую выступаю, согласилась этот счет оплатить. Спасибо им.

— Что ваш отец думает об отстранении?
— У него ведь была похожая ситуация с бойкотом Игр-1984. Другая, конечно, но сравнить можно. Он тогда был в хорошей форме и мог выиграть Олимпиаду. Психологически ему было тяжело, но все-таки была определенность. Им резко сказали незадолго до Олимпиады в Лос-Анджелесе, что наша команда точно не едет. Тяжелая история, но неопределенность дается труднее.

— Удивительно похожая история была в семье Шубенковых. Наталья Шубенкова, мама Сергея, перед Играми-1984 в Лос-Анджелесе была фавориткой в семиборье.
— Летом отец сказал мне: «Ты еще осознаешь, сколько потерял».

— Мудрые слова.
— Очень медленно приходит осознание, что я потерял сезон в 30 лет и почти весь сезон в 31 год. И само это осознание — определенный стресс. На голову давит, хочешь не хочешь.

— Но ведь метать можно долго?
— Да, белорус Иван Тихон в 40 лет был вторым в Рио. Но все-таки есть свои пики и годы, которые терять не хочется.

Выпали два года борьбы с допингом

— Что будет дальше со спортсменами, у которых есть допуск?
— Единственное — нужно оставаться в международном пуле тестирования. Но здесь все просто, будешь в топе по результатам — будешь в пуле. К сожалению, эта ситуация не закончилась для очень многих атлетов.

— Есть мнение, что организаторы не захотят приглашать россиян, несмотря на их результаты.
— Уверен, что со мной такого не произойдет. Слышал, что кого-то не хотели приглашать в Лондон, но в итоге всех пригласили. Надеюсь, все понимают, что мы первые и единственные, кто прошел через такой жесткий фильтр. Бывают люди, которые выступают на высоком уровне, и их никогда в жизни не проверяли. Никто из нас к таковым не относится.

— Но тот же Шубенков недавно не смог выступить в США из-за того, что не получил американскую визу.
— Это вряд ли связано с политикой. Виза США сама по себе проблемная. Думаю, что там все рады Шубенкову.

— Когда, по-вашему, можно ждать восстановления ВФЛА?
— Сейчас, возможно, определят лишь какие-то сроки, чтобы было больше конкретики. Точно не выпустят, но, возможно, заложат какую-то позитивную базу для этого.

— Так ведь каждый раз говорят...
— Сейчас ситуация поменялась, потому что нам уже есть что показать. Не все, что нужно, но уже что-то. Пока ВФЛА никак не ответила на доклад Макларена, да и РУСАДА не восстановлена. Мы уже начали делать какие-то шаги в отношении изменения менталитета, но все скандалы в этой области пока свежи.

— Почему не восстанавливают РУСАДА?
— Просто у ВАДА такой график. Разные структуры проходят аккредитацию в разное время. Скорее всего, в ноябре аккредитуют. У нас выпали два года в плане борьбы с допингом. Сейчас всех проверяют британцы, но это дорого и проб явно не хватает. Когда РУСАДА выпустят и она начнет работать как должна, у нас половина проблем с допингом просто напросто исчезнет.

— Система, из-за которой все случилось, — остатки советской?
— Я думаю, что это современная история. Многим это было выгодно. Это проще. Делать по-другому гораздо сложнее. Во-первых, нужно частенько смотреть правде в глаза и понимать, что если что-то не получается, нужно узнать новую информацию, где-то развиться. Мы этого не любим. Думаем, что все знаем, любим себя обманывать. А потом приходят соревнования, и там нужно результат показывать. Тогда с помощью допинга можно создать иллюзию.

— Кого вы имеете в виду когда говорите «мы»?
— Спортивное сообщество.

— Российское?
— В контексте этого разговора — да, хотя не думаю, что у нас одних есть такие проблемы.

Личное дело

Сергей Литвинов-младший

Родился 27 января 1986 года в Ростове-на-Дону, СССР

Спортивная карьера с 2002 года

Спортивное гражданство: Белоруссия (2002–2007), Германия (2007–2010), Россия (с 2010 года)

Тренируется у Сергея Литвинова-старшего, олимпийского чемпиона — 1988 в метании молота

Личный рекорд: 80,98 м (2012)

Лучший результат в 2017 году: 77,32 м

Достижения: бронзовый призер чемпионата Европы — 2014, двукратный победитель командного чемпионата Европы (2013, 2015), чемпион Германии 2009 года, трехкратный чемпион России (2013, 2015, 2016)