Бывший полузащитник «Зенита» Роман Максимюк: Mеня считали дешевой рабочей силой

Его звезда стремительно вспыхнула и так же стремительно погасла. Никому не известный украинец Роман Максимюк приехал в «Зенит» и вскоре покорил питерских болельщиков. Кажется, играй и играй, но Роман выбрал другой путь, о чем, видимо, по прошествии лет жалеет.

В Питере  все шло хорошо

– Как возник вариант с «Зенитом»?
– Осенью 1997-го мне сказали, что Питеру нужен левый полузащитник. Как потом выяснилось, рекомендовал меня Леонид Колтун, работавший в тренерском штабе «Зенита». Я приехал в Петербург, отыграл товарищеский матч, после чего Анатолий Бышовец сказал: «Подходишь!». Выступления в «Зените» – мой звездный час. С Анатолием Федоровичем было очень приятно работать. Он умел излагать все доступно и понятно, доверял мне. Очень рад, что мне довелось работать под его началом. Считаю Бышовца настоящим профессионалом, хоть на Украине отношение к нему неоднозначное.

– С «Зенитом» после просмотра вы подписали двухгодичный контракт...
– Мы провели полноценную подготовку к чемпионату 1998 года, в первом круге команда выступила очень прилично – составляла конкуренцию московскому «Спартаку». Во второй половине чемпионата Бышовца назначили тренером сборной России. Это не способствовало игре команды. Мы немного притормозили, став в итоге пятыми. Утешением стал выигранный на следующий год Кубок России. В его розыгрыше я забил три мяча, в том числе и в финале, и сделал две голевые передачи, однако главным творцом победы был назван Саша Панов.

– Панов был лидером, настоящей звездой «Зенита». Как к нему относились в команде?
– Звездой он стал после двух голов в ворота сборной Франции. До этого считался просто неплохим нападающим. В какой-то момент, как мне кажется, Саша подхватил «звездочку». В Питере открывают какой-нибудь ночной клуб – приглашают Панова, крупная презентация – опять Саша, еще какое-то мероприятие – снова Панов. Интервью у Саши брали чаще, чем у всех в «Зените», вместе взятых. Мы ему говорили, дескать, это там ты звезда, в команде все равны. Он, правда, не обижался, уважал мнение команды. Его ахиллесова пята – реализация голевых моментов, поэтому и забивал Панов немного.

– Второй сезон в Питере для вас сложился менее удачно…
– Из-за травм пришлось пропустить ряд ключевых игр. Команду принял Анатолий Давыдов, в нападении засверкал Гена Попович. А я оттянулся немного назад. Подходил к концу мой контракт. Я был за его продление, однако клубное руководство, по-видимому, считало меня дешевой рабочей силой. Я же с этим мириться не хотел. Последней каплей стал разговор перед домашней встречей на Кубок УЕФА с итальянской «Болоньей» с начальником команды Мельниковым. Он мне прозрачно намекнул, что если я в спешном порядке не подпишу новый контракт, то на матч с итальянцами не выйду. Так и случилось. Поэтому, когда пришло конкретное предложение от киевлян, практически не колебался – играть за «Динамо» мечтают если не все, то очень многие украинские футболисты.

Бышовский засланец

– В начале 2001 года вы вернулись в «Зенит», в газетах уже написали, что Роман Максимюк подписал контракт с питерцами, но в итоге вы оказываетесь в «Днепре». Что же тогда произошло?
– Там была настоящая детективная история. У меня остались хорошие отношения с президентом «Зенита» Виталием Мутко. И когда в Киеве у меня не получилось заиграть в основном составе, руководство «Зенита» начало переговоры о возвращении в Питер. В конце концов стороны договорились. Я приехал в Петербург, провел там три дня. Вечером меня вызвал Юрий Морозов, пожал руку, сказал, что отныне я игрок «Зенита». Затем мне позвонили и поздравили с переходом Мутко и президент «Динамо» Григорий Суркис. Однако на следующее утро Морозов в присутствии всего тренерского штаба ледяным голосом мне отчеканил: дескать, я ночью подумал и решил, что ты нам не подходишь. Я удивленно развел руками: «Почему?». Морозов же, ткнув в меня пальцем, произнес: «Ты бышовский засланец», то есть «агент Бышовца». Как оказалось, те три дня, которые я провел в Питере, за мной чуть ли не следили. Общался же я с Сашей Куртияном, Андреем Кондрашовым, которые на тот момент были отчислены из команды. Из этого и были сделаны такие выводы. Я позвонил Мутко. Он мне говорит: «Рома, я сам ничего понять не могу. Дай мне час, чтобы разобраться в ситуации». Через полчаса мне звонит Суркис: «Что случилось, Рома?» Я объяснил ситуацию. Григорий Михайлович, нужно отдать ему должное, меня поддержал: «Возвращайся в Киев. Ты игрок ’’Динамо’’. Я улетел на Украину.

– В этом сезоне «Зениту» по силам побороться за чемпионство?
– Своему бывшему клубу желаю только первого места. Честное слово, буду держать за них кулаки.

– Приобретенный питерцами Анатолий Тимощук стоит те 20 миллионов долларов, что за него заплатили? От этого вопроса, сами понимаете, не уйти.
– Сумма явно завышена. Кому-то даже может показаться бредовой. Думаю, в ближайшем будущем к этому рекордному для постсоветского футбола трансферу никто и близко не подступится. Но Тимощук – настоящий профессионал, который сделает все, чтобы отработать большие деньги.

Кстати

Детская ошибка

– Почему мне не удалось закрепиться в «основе» «Динамо»? Причины нужно искать в самом себе. Хотя в одном из первых разговоров с мэтром Валерием Лобановским я допустил детскую ошибку. Валерий Васильевич поинтересовался моей оценкой Анатолия Бышовца как тренера. Я, не кривя душой, отозвался о нем в восторженных тонах. Не знал тогда, что у них, мягко говоря, натянутые отношения. Не факт, что этот эпизод сказался на моей карьере в Киеве, но и вистов мне он точно не добавил.