«Сатурн» говорит по-словацки

О встрече со словацким легионом «Сатурна» в лице Яна Дюрицы, Мартина Якубко и Петра Петраша пытался договориться еще полтора месяца назад. Но тогда, в краткосрочный перерыв перед последним предсезонным сбором подмосковной команды, встречу не удалось организовать. Затем долго восстанавливался Петраш, вернувшийся в Россию лишь в конце марта. И вот наконец выкроить время для общения удалось. Местом встречи был выбран один из столичных ресторанов в Кузьминках — довольно популярное место у «инопланетян».

Дюрица: Мог оказаться в ЦСКА

— Вас здесь не узнают, автографы не просят? — спрашиваю у подошедших Дюрицы и Петраша. Якубко пока задерживается.
— Нечасто, — отвечает Ян. — Кто увлекается футболом, конечно, узнает, но, как правило... Нам этого и не надо, хоть поесть можем спокойно.

— Играли бы вы, например, в Самаре, о спокойном обеде или ужине можно было бы забыть...
— Да, — продолжает шестой номер черно-синих. — Вот, скажем, когда выступали за «Артмедиа» (до перехода в «Сатурн» Дюрица и Петраш были игроками этого словацкого клуба. — «Спорт»), нас там всегда узнавали. Это понятно: Братислава — город небольшой. Не то что Москва. Чтобы здесь знали в лицо, нужно играть за ЦСКА или «Спартак».

— Возможность была?
— Признаюсь, была. Еще при Вайссе (экс главном тренере «Сатурна». — «Спорт») имелся вариант с ЦСКА, но не сложилось.

— Много разговоров было и в это межсезонье — «Локомотив», зарубежные команды...
— Было несколько предложений из России. Что-то слышал об интересе «железнодорожников». Вроде бы проявлял заинтересованность и «Зенит». Но ничего конкретного не было. А в Западной Европе за меня мало предлагали.

— Ну руководству «Зенита» гендиректор «Сатурна» ответил: «Заплатите за Дюрицу…
— ...столько же, сколько за Шкртела», — смеется Ян. — Было дело, но это, скорее всего, шутка. На самом деле меня клуб никуда не отпустил. У меня был контракт еще на два сезона. Мы с моим агентом знали: перейти куда бы то ни было будет непросто. Но меня здесь все устраивает — команда, люди, здесь у меня много друзей. Поэтому и продлил контракт на четыре года. Но вполне возможно, через сезон или два, если буду хорошо играть, меня продадут.

— В какой чемпионат хотели бы попасть?
— Хотел бы играть в Англии, как и Шкртел. Там родился футбол, там сумасшедшая поддержка болельщиков.

— Есть любимый клуб?
— Да, «Манчестер Юнайтед».

— Хороший выбор. Но желания не всегда совпадают с возможностями. Представьте ситуацию: можно выбрать между середнячком английской премьер-лиги «Эвертоном» и одним из лидеров итальянской серии А «Ромой». Что выберете?
— Конечно, лидера.

Не повезло

— В чем причины столь неудачного старта «Сатурна» в чемпионате: четыре матча — три очка?

Дюрица кивает на подошедшего Якубко — видимо, главного дипломата словацкой мини-команды.

— По-моему, проблемы не в игре, — начинает Мартин. — Нам просто не повезло. Например, в последнем матче с «Локомотивом» пропустили в концовках каждого тайма, хотя голевых моментов у соперника практически не было. Все решили ошибки, детские ошибки, стоившие нам победы.

— Я тоже думаю, что ни в одном из четырех матчей мы не были хуже, чем соперник, — дополняет Дюрица. — Мы показали свою силу, продемонстрированную в прошлом году, когда заняли пятое место. И во встрече с «Локомотивом» мы были лучше, но на их стороне оказалась футбольная удача, которой нам не хватило. Я уверен в силе нашей команды, и, наверное, все поменяется, когда выиграем. Чемпионат только начался, а он длинный. Есть возможности улучшить игру.

— Мне на этот же вопрос отвечать? — уточняет до этого не проронивший ни слова Петраш. — Смотреть игры приходилось по телевизору или с трибуны. Это тяжело. Хочется выйти на поле и сыграть, помочь команде. В матче с «Локомотивом» мы должны были делать счет 2:0 и тогда, скорее всего, победили бы. Вместо этого пропустили сами, отдали инициативу и проиграли.

Учитель Бача

— Петр, вы сейчас занимаетесь по индивидуальной программе?
— Да, три дня назад начал бегать. Но еще нужно время — у меня был серьезный надрыв мышцы задней поверхности бедра. На сборах побежал за мячом и почувствовал боль.

— И когда ждать вашего возвращения на поле?
— Думаю, еще около двух-трех недель буду восстанавливаться.

— В команде у вас прозвище Бача. Дадите перевод?
— Даже не знаю, как это будет по-русски...

— Бача? — вмешивается Якубко. — Это тот, кто пасет овец. Пастух то есть.

— И откуда же это прозвище появилось?
— В Словакии был игрок, тоже Петраш, — объясняет Мартин. — Известный футболист, много за сборную отыграл. Они по манере игры похожи. Получается, по наследству досталось прозвище.

— Вайсс так меня назвал, — дополняет Петер.

— Если вспоминать, быстро адаптировались в «Сатурне»? — следующий вопрос Петрашу.
— Да. Когда приехал, здесь уже было много друзей и знакомых.

— А с языком проблем не было?
— Они и сейчас есть. Но практически все, что надо, могу сказать. Очень многое понимаю.

— Правда, что иностранцев сразу учат русским ругательствам?
— Нет, это мы их научили некоторым словам.

— Точно, — поддерживает друга Якубко. — У нас в команде хорошие мальчики, которые никогда не ругались. Вот мы научили их паре-тройке нехороших словацких слов и договорились использовать их.

— Используют?
— Разумеется, — смеется нападающий. — Только вы, журналисты, не понимаете, что они говорят.

— И все же, неужели русского мата не знаете?
— Знаем, конечно. Но нас никто не учил, не объяснял, как нам надо ругаться. На тренировках, в матчах, как на любой работе, иногда проскальзывает. Это нормально.

— Мартин, а как у вас было с изучением русского языка?
— Тяжело. Из нас только Бача знал азбуку — русские буквы. Мы с Яном русский никогда не учили, поэтому Петр нам все объяснял. Допустим, едем втроем на тренировку и постоянно у него спрашиваем: «Какая это буква, а эта?..» Выходит, Бача — наш учитель.

Вайсс — это история

— Болельщики сейчас отмечают: команда идет по графику Владимира Вайсса — те же три очка. Только тогда было три ничьих и одно поражение.
— Думаю, о Вайссе уже не надо говорить, — отвечает Якубко. — Вайсс — это история.

— Хорошая или плохая?
— Для меня хорошая. Именно благодаря ему я попал в Россию и сейчас играю здесь. Но можно сказать, что и плохая, судя по моим травмам. Два разрыва крестообразных связок получил при Вайссе.

— Мартин, когда восстанавливались после второго повреждения, что было тяжелее всего?
— Конечно, психологический момент. Травмировался раз, много пропустил, выздоровел, прошел все сборы, был готов к чемпионату, провел четыре матча — и вновь выбыл. Неприятное время в моей жизни.

— Депрессии не было?
— Нет. Жена поддерживала. В Словакии у меня хороший доктор. Он мой друг — сказал, что все будет нормально. К тому же шесть недель занимался с одним словацким тренером. Он меня также обнадежил, а ему-то виднее: он уже давно помогает восстанавливаться после подобных травм. Единственное, был расстроен, что не могу играть. Вместе с тем понимал: торопиться нельзя.

— Есть информация, что сейчас вы ведете переговоры о продлении контракта с «Сатурном».
— Да, но к соглашению пока не пришли. У меня договор еще на восемь месяцев, и я постараюсь отработать их максимально эффективно. Я очень хочу здесь остаться.

— Гаджи Гаджиев в первых четырех матчах чемпионата использовал четыре разные связки в нападении. Вопрос вам, как к форварду: почему нет определенности?
— По-моему, это вопрос все-таки к тренеру. Вероятно, это как в баскетболе: меняют нападающих, чтобы запутать соперника.

— Из всех сатурновских форвардов вам с кем проще всего взаимодейст­вовать?
— Трудно выделить кого-то одного. В нашей команде много прекрасных игроков. Просто еще в Словакии я привык играть, когда с одним большим, физически мощным, как я например, выходил более техничный. В «Сатурне» же у меня нормально получается и с Кириченко, и с Топичем.

— Ян, — адресую вопрос Дюрице, — Мартина я спрашивал про взаимодействие в нападении. А как в обороне? Вы в центре защиты играли с Шиллой, Игониным и Зелау. С кем удобнее?
— С Шиллой, который сейчас травмирован, мы играли целый сезон. Стали друзьями вне поля. Конечно, Зелау классный игрок. Игонин, наш хороший капитан, тоже. Ему все равно, куда выходить — в центр полузащиты или в защиту. Но все же лучше всего было с Шиллой: я понимаю его с полуслова, полувзгляда.

— Откуда у вас любовь к затяжным рейдам к воротам соперника? В сезоне-2007 в каждом матче хотя бы раз, но совершали проход через все поле...
— Коль есть пространство, почему бы не пойти? — улыбается Дюрица. — Но, конечно, защитнику заниматься подобным не стоит. Нельзя. Это не моя работа.

Первый полет

— В воскресенье «Сатурну» предстоит встреча с «Лучом». Ян, что вам известно о сопернике?
— Я в «Сатурне» два года, но так и не слетал во Владивосток — не знаю, что за город, где находится... Слышал, что до него лететь десять часов.

— Девять, — поправляет Петраш, у которого, в отличие от Дюрицы и Якубко, есть опыт полета во Владивосток.
— Да, девять, — исправляется Дюрица. — «Луч», конечно, дома силен, но мы настраиваемся на победу.

— Как лучше: прямо к игре прилетать или же за день до матча?
— В этот раз мы полетим к матчу, — объясняет Петраш. — Прилет — игра — отлет. Ночевать не будем. Дома отоспимся. Или в самолете. Так, думаю, проще.

— Почему «Луч» такой неудобный соперник для «Сатурна»: в четырех матчах — три поражения вашей команды?
— В России со всеми непросто, не только с «Лучом», — вновь слово берет Дюрица. — Каждая игра оказывается тяжелой. Даже все равно — дома она или на выезде. Разумеется, ЦСКА, «Спартак» и «Зенит» обладают набором исполнителей более высокого класса, поэтому играют в Европе.

— Есть мнение: встреча с «Лучом» — момент истины для Гаджи Га­джиева...
— Причина тому — три поражения. Люди смотрят на это так: не получилось — значит, необходимо что-то менять. Но в прошлом сезоне мы играли хорошо. Работали на сборах и продолжаем работать сейчас. Никто не ожидал, что мы так начнем чемпионат.

— В клубе нет разговоров о возможной отставке Гаджиева?
— Я ничего не слышал.

— И мы этого не хотим! — восклицает Якубко. Дюрица и Петраш согласно кивают, а Мартин продолжает: — Думаю, Гаджиев хороший тренер. Он свою силу показал в прошлом году, подняв «Сатурн» на пятое место. Мы проиграли три игры — нам не повезло. Но возможно, мы победим в четырех следующих.

Пьем чешское пиво

— В Москве есть любимые места?
— Их много, — отвечает за всех Дюрица. — Любим ходить в разные рестораны. Видим хороший — направляемся туда. Часто с друзьями из других клубов. К примеру, со спартаковцами Йиранеком и Ковачем.

— Пиво какое пьете?
— Здесь — чешское, а дома — словацкое. Это не одно и то же.

— За пиво тренеры не ругают?
— Мы знаем, когда и сколько можно.

— Ян, какое самое яркое впечатление за время пребывания в России?
— Москва — прекрасный город. Здесь красивые девушки. Хотя вряд ли решил бы здесь жить: слишком много людей.

— А я и не знаю, — признается Петраш. — Очень сложный вопрос. Много хорошего — город, люди, друзья, команда…

— …пицца с ветчиной и грибами, — включается Дюрица.

— А я вот пробки никогда не забуду! — в сердцах восклицает Якубко.

— Может, стоит на метро передви­гаться?
— Нет, я пробовал. Не понравилось. Некрасиво.

— Мне тоже метро не нравится, — поддерживает друга Дюрица. — Катался один раз, слишком много народу. Уж лучше в пробке в машине сидеть.

— И я раз катался, — заканчивает Петраш. — С врачом в больницу. После этого ему сказал, что один туда ни за что не пойду.

— Построили бы они еще пару колец наподобие МКАД, — вздыхает Дюрица.

— Да вроде бы собираются что-то строить...
— Ну когда построят, нас здесь уже не будет! — ставит финальную точку Ян.

Москва