Чем хуже, тем лучше

Впервые в карьере Анастасия Павлюченкова вышла в четвертьфинал турнира Большого шлема, обыграв Веру Звонареву.

Прошу к нашему столику

На стадионе Филиппа Шатрие нестерпимо жарко. Не спасают ни шляпа с огромными полями, ни солнечные очки, ни заранее припасенная бутылка минералки. Коллеги оказались мудрее меня — места для журналистов пустуют. Значит, наблюдают за дуэлью россиянок в пресс-баре с больших мониторов или с телевизора, установленного на рабочем месте каждой акулы пера. «Кремом от загара не поделиться? Ты такая белая, боюсь, сгоришь», — спрашивает у меня сосед. От крема не отказываюсь. Выясняется, что мой новый знакомый — из Бразилии. И каждый год приезжает на «Ролан Гаррос» ровно на две недели. «Владелец «бокса» — мой приятель, он и приглашает меня в свою ложу», — рассказывает Марко. — Поэтому на протяжении всего турнира меня можно увидеть здесь. На следующий год история повторится». Кстати, места, где расположился Марко с соотечественниками, — для спонсоров турнира, а значит — бесплатные. Во время перехода друзья покидают бразильца: «Солнце слишком палит. Надо сходить выпить». И ему, видимо, скучно. «Приезжай в Бразилию — это страна потрясающей красоты! — рекламирует он свою родину. — Но не на теннис. У нас проводятся соревнования, но не самого высокого уровня. Поэтому я предпочитаю Париж, и еще турнир серии Masters в Майами».

Как отдыхают в Париже

Наши девушки играют первыми в расписании. Поэтому трибуны заполнены не до конца. Сегодня воскресенье, и часть потенциальных болельщиков могли потратить свое утро на посещение «рынка выходного дня». Он располагается в 15 минутах от стадиона. Жаренная на вертеле курица, живые цветы, длинные цыганские платья и переливающаяся на солнце бижутерия — все это соседствует друг с другом. Можно не на шутку увлечься. Самые длинные очереди — в булочную-кондитерскую. Будьте осторожны, за попытку нарушить очередность (чтобы приобрести исчезающие на глазах вкуснейшие кокосовые тарталетки с малиной) можно и кулаком в спину получить. На пути к стадиону встречаю нашу юниорку Викторию Кан с наставником Александром. С разноцветной картой в руках. И они, видимо расслабившись под жгучим парижским солнцем, потеряли ориентиры. «Мы ищем тренировочные корты. Есть ли какие-то идеи?» — интересуются соотечественники.

Но вернемся на трибуны. Обменявшись сетами, Вера с Настей разыгрывают третью решающую партию. Кажется, что трибуны не поддерживают ни ту, ни другую спортсменку. Когда кто-то из девушек ошибается, по стадиону проносится вздох сожаления, а когда у одной из россиянок получается эффектно забить мяч, следует другой вздох (восхищенный) и бурные аплодисменты. «Nice», — именно так комментирует мой сосед смэш в исполнении Павлюченковой. «Davay, Anastasia!» — выкрикивает кто-то с трибун. Или вот Звонарева посылает мяч в противоход. «Правильно, давай! Сама!» — тренер Карен Кротов одобряет действия подопечной. «Обе девушки играют хорошо. Я особенно ни за кого не болею. Пусть победит сильнейшая», — говорит Марко, выражая тем самым настроение всего стадиона. Да, и та и другая сражались на победу. Но именно стратегия Павлюченковой оказалась выигрышной.

Из чего же сделаны девушки?

Первый матчбол. Зрители по традиции отмечают этот факт аплодисментами. Но спортсменкам не надо напоминать о важности момента. Вера ошибается во время исполнения подачи. Неужели двойная? Ведь неприятно заканчивать матч именно на такой ноте. Но нет, Звонарева отыгрывается — ровно. И, подав на вылет, даже имеет шансы на победу в гейме. Однако все это лишь временная отсрочка. Во время розыгрыша очередная ошибка Веры. И Настя победно сжимает руку в кулаке. Соперницы подходят друг к другу, целуются. Подруги все-таки. Да, еще пару секунд назад девушки сражались не на жизнь, а на смерть. «Кажется, Вера не могла ничего противопоставить вашей агрессивной игре, посылала какие-то невнятные полусвечки», — спросит один их моих коллег. «Ох, не скажите, — кажется, Павлюченкова не на шутку удивлена вопросом. — Я с этими свечками немало намучилась!» Помнится, что еще подружка Звонаревой по парной игре высоко оценивала этот элемент Вериной игры: «Звонарева исполняет свечки, как швейцарские часы, точно и безошибочно!» Для победы этого оказалось недостаточно.

Согласны с этим и специалисты. Так, Шамиль Тарпищев считает, что Вере не хватает вариативности. И что на грунте нельзя играть в том же стиле, как и на жестких кортах. Анна Дмитриева, отдавая должное Вериному характеру, максимализму, упорству в достижении цели, напомнила, что и в прошлом году Вера играла на грунте невнятно. Звонарева же считает, что может одинаково хорошо играть на всех покрытиях, и дело не в нехватке вариативности: «Просто в ключевые моменты я делала неправильный выбор. Нужно было играть не коротко и плоско, а глубоко, с вращением. В результате соперница просто выносила меня с корта, мне приходилось где-то далеко за задней линией бегать за мячами». Может, повторится ситуация прошлого года, когда Вера, неудачно сыграв на грунте, дошла до финалов Уимблдона и открытого чемпионата США? Станет ли нынешний «Ролан Гаррос» стартовой площадкой для подвигов на британской траве и американском харде? «Посмотрим. Я надеюсь, — на лице Звонаревой появляется улыбка. В следующем году я совершенно точно буду по-другому готовиться к грунтовому сезону».

Интересно, что в Москве на Кубке федерации Настя и Вера играли пару. У девушек не только форма, но и цвет лака был одинаковый — российский триколор. «Идея и исполнение — мои!» — хвасталась Настя. В этот раз ногти Веры были традиционно покрыты прозрачным лаком. Выходит, обошлось без Настиной помощи. Естественно. Не будешь же делать маникюр сопернице!

В следующем круге Павлюченкова встретится с Франческой Скьявоне, переигравшей Елену Янкович. «Будет сложно. Из-за любимых итальянкой свечек и резаных подач», — говорит Настя. Но при этом замечает, что любит сложности: «Чтобы показать свой максимум, ни на секунду не терять концентрацию, мне нужно попасть в экстремальную ситуацию. И чем она хуже — тем лучше для меня». Чемпионка прошлого года, которая буквально вгрызается в соперниц с неистовством камикадзе, — что может быть хуже?

Париж