Чемпион мира среди молодежных команд Кирилл Сафронов: «Хочется вновь окунуться в атмосферу безумного адреналина»

Разорвав в октябре прошлого года контракт с «Югрой», Кирилл Сафронов исчез с хоккейного поля зрения. Поползли слухи, что некогда самый перспективный питерский «оборонец» завершил карьеру. «Не дождетесь!» — засмеялся в трубку Сафронов, которого мы отыскали в родном городе. Тем более что новый сезон он может начать в составе «Амура», с которым недавно заключил пробный контракт. Встретиться Кирилл предложил в отеле на Васильевском.

— Там часто игроки СКА зависают, — усмехнулся хоккеист. — А я живу неподалеку. Обычно армей­скую команду сюда привозят перед важными матчами, — пояснял Сафронов, — чтобы никто не отвлекал — ни жены, ни дети. Я здесь тоже жил в последние годы выступления за СКА. Либо здесь, либо на Москов­ском.

— Хорошая «база». — подтвердили мы. — Советские хоккеисты облизнулись бы.
— Зато нам в 1990-х весело было. Про базу на Звенигородской слыхали?

Мы утвердительно кивнули.

— В кошмарных условиях жили. С этим отелем, конечно, не сравнить.

— Газпром… — отметили мы.
— Мечты сбываются, — откликнулся Сафронов.

C Шуплером против Штумпела

— Кирилл, последний ваш матч за профессиональный клуб выискался аж в октябре 2013-го…
— Странно, играл-то я совсем недавно — 13 марта 2014-го в Словацкой экстралиге.

— Ух, как вас занесло…
— В феврале подписал контракт со «Зволеном». Тренирует его, кстати, Юлиус Шуплер. Жаль, поиграл там немного: семь матчей в «регулярке», четыре — в плей-офф. Вылетели в первом раунде.

— Они ведь год назад чемпионами были…
— Команда хорошая, но что-то на сей раз не склеилось. Ехал с надеждой наверстать упущенное — трехмесячный перерыв в карьере после расставания с «Югрой». Но в итоге 15 марта был уже в Питере…

— А мы все ждали, в каком клубе КХЛ появится Сафронов…
— Я тоже ждал. Агент вел работу. Но, увы… Это были три непростых месяца. Чтобы быть лучшим, надо соревноваться с лучшими. Я же, поддерживая форму, тренировался с любителями, за что им спасибо. В то же время понимал, что мой личный уровень падает и вернуть былые кондиции будет тяжело. В голове крутились разные мысли. И когда появился вариант со «Зволеном», ехал, что называется, на ура, ничего не зная о Словацкой экстралиге. Разбираться пришлось уже по ходу.

— Разобрались?
— Уровень приличный. Десять команд, есть первая лига. В каждом городе хоккейный дворец. Большин­ство, правда, морально устаревшие. Только у «Кошице», стремящегося в КХЛ, хороший стадион. А так небольшие арены на две-три тысячи зрителей, битком на каждом матче. При том что население Словакии, как одного Питера, — 5 млн жителей…

— Есть на что смотреть?
— Крепкий, европейский хоккей. По опыту поездок со СКА на предсезонные турниры знаю, что все команды Старого Света играют примерно на одном добротном уровне. Пониже кахаэловского, конечно. Там никто особо не выделяется. В Европе много техничных хоккеистов, но нет ярко выраженных звезд вроде Ковальчука с Мозякиным. Много североамериканцев, поэтому хоккей быстрый, силовой. Из россиян в Словакии был только я. Еще двое русскоговорящих — латвийцы Эдгарс Масальскис и Юрис Шталс. За «Попрад» играли. Больше никого (мы, правда, отыскали в клубе «Жилина» магнитогорского голкипера Евгения Конобрия. — «Спорт День за Днем»).

— Вы ведь в плей-офф уступили легенде словацкого хоккея…
— Да. В первом раунде на «Нитру» попали, где капитан Йозеф Штумпел. Он в НХЛ за «Бостон» играл, «Лос-Анджелес», «Флориду», у нас — за «Барыс», Минск, «Спартак»…

— А завершить карьеру решил в родном клубе…
— Видимо. Но, судя по статистике, на покой ему рано. Человеку 41 год, а он лучший бомбардир чемпионата: 70 очков (17+53) в 58 матчах.

Если бы не золото Виннипега, меня бы не заметили в НХЛ

— Перспективы заиграть в НХЛ у вас тоже имелись неплохие. Первый в истории воспитанник питерского хоккея, выбранный в первом раунде драфта. И вроде статистики сумасшедшей в СКА не было…
— Думаю, влияние оказал молодежный чемпионат мира. Я ведь в 17 лет играл с 20-летними. Перед МЧМ-99 провел за «молодежку» лишь один турнир и сразу попал на сборы. Не думал даже, что возьмут. Но все сложилось: прошел сборы, полетел в Виннипег…

— …выиграл…
— Впервые за семь лет наша сборная стала чемпионом! Очень дружный коллектив сложился. Я хоть и «масочник», но относились ко мне хорошо, без презрения (смеется). До сих пор с теплотой вспоминаю ту команду. Афиногенов, Вишневский, Чубаров, Швидкий, Балмочных…

— Как молоды мы были…
— Молодежная сборная — хороший трамплин в НХЛ. В Канаде сильно развит юниорский хоккей. Скауты в первую очередь оценивают игроков этой возрастной категории. Поэтому такое пристальное внимание. Если бы не тот МЧМ, то едва ли меня бы заметили и так высоко задрафтовали в НХЛ. За СКА я играл редко. В основном сидел в конце лавки, ждал, когда выпустят, чтобы ноги размять.

Вместо Симпсонов — Ковальчук

— «Финикс», не пожалевший на вас элитного выбора, лишь раз пустил сыграть за «основу». И это при отличной статистике в низших лигах…
— У «Койотс» черная полоса по­шла. То проигрывали в первом раунде, то не попадали в плей-офф вовсе. Тех, кто меня драфтовал, из клуба попросили — сменилось все руководство.

— Канадец Скотт Кельман, которого «Койоты» на драфте-1999 взяли чуть раньше вас, 15-м, вовсе не сыграл в НХЛ ни разу…
— За океаном обстоятельства могут быстро меняться. Сегодня задрафтовали тебя, завтра сделают ставку на другого. Следующую «предсезонку» я провел ударно. Забрасывал, дейст­вовал надежно. Но меня отправили в АХЛ и так ни разу не «подняли». Только через год выпустили на одну игру. Тут уже я перенервничал — неудачно действовал. А сыграй получше и поспокойней, может, все сложилось бы…

— Обмен в «Атланту» восприняли как подарок?
— Еще бы! Ко всему прочему я выбрался из города Спрингфилд, штат Массачусетс, — именно там обитают знаменитые Симпсоны. По американским меркам — настоящая дыра. Все очень мрачно. А тут солнечная Атланта. Был конец сезона, я провел несколько встреч бок о бок с Ильей Ковальчуком, для которого это был дебютный год в НХЛ. В плей-офф «Трешерз» не попали, и меня отправили в Чикаго, где базировался фарм-клуб.

— «Волки».
— Он самый. От Чикаго самые яркие воспоминания. Клуб АХЛ на равных конкурировал за зрителя с «Блэкхокс». Причем на нашу 16-тысячную «Олстейт-Арену» народу ходило вдвое больше. «Ястребы» еще не блистали. Это много позже к ним приехали Кейн с Тэйвсом, и за счет молодежи они создали крутую банду. А в тот момент они болтались на дне, а «Волки» были на вершине. В сезоне-2001/02 мы выиграли Кубок Колдера. На дворе стоял июнь. Многие валялись на пляжах, а мы все бегали по льду в стремлении стать чемпионами — и стали.

Из «дрим-тим» увел Вуйтек

— Если бы не локаут-2004/05, вернулись бы в Россию?
— Я вернулся по личным причинам. Отец сильно заболел. «Нэшвилл» предлагал двусторонний контракт, и если бы не та ситуация вкупе с локаутом, я бы остался. Да, в клубах НХЛ закрепиться не выходило, но в целом карьера шла хорошо. Завоевал два Колдера, помногу играл, предложения имелись, были шансы пробиться наверх. Вот Слава Войнов почти пять лет отыграл за фарм «Лос-Анджелеса» и своего добился — сейчас один из ключевых защитников «Королей».

— Почему в Суперлиге выбрали «Локомотив»?
— Изначально, кстати, я Казань выбрал. На меня тогда несколько клубов выходило. СКА, сразу оговорюсь, в их числе не было. «Ак Барс» и «Локомотив» проявили наибольшую заинтересованность. Я поехал в Татарстан. Прибыл в конце июля, так как до июня играл в Америке за Кубок Колдера с «Милуоки». У казанцев к тому времени состав был фактически сформирован. Я покатался две недели, и Владимир Вуйтек, тренировавший в тот момент «Ак Барс», сказал, что у него иное видение состава. То есть я мог искать себе другую команду…

— Вуйтек?.. Локаутный «Ак Барс» — это же один из главных провалов Билялетдинова…
— Зинэтула Хайдарович пришел в конце сентября. Так что мне не нашлось места в команде Вуйтека, и я поехал в «Локомотив», где еще совсем недавно работал сам пан Владимир. Представители Ярославля постоянно звонили мне в Америку. Ответил, можно сказать, на звонок.

— Но задержались ненадолго…
— В «Химик» я сам попросился. Чемпионат начал в первой паре, но затем игровое время сокращалось. Меня это не устроило. Были амбиции, если играть — только в первой паре. А тут как раз со Славой Козловым созвонились — мы с ним в «Атланте» сдружились. Он за родной Воскресенск играл. «Приезжай, — говорит, — у нас беда с защитниками. Только Вишнев­ский играет». Я понимал, что Козлов — местный, если что, замолвит слово. Отыграв 19 матчей, подошел к руководству «Локомотива» с просьбой об обмене. Друг друга мы услышали.

— В «Химике» ваша результативность выросла как на дрожжах…
— Да, дела пошли замечательно. Играл помногу, но «регулярку» мы завершили на 9-м месте. В плей-офф не попали, хотя по именам интересный коллектив подобрался. В воротах Легаси, Скудра. Полевые — Аллен, Брылин, Каменский, Бабенко, Потайчук, Квартальнов, Королюк, Лещев, Бенда, Поникаровский, Титов, Козлов. Затем поступило предложение от СКА, и я вернулся домой.

Тайга, красота и полупустой стадион

— После североамериканских специалистов каково приходилось с тренерами старой формации — Михайловым, Соловьевым?
— Прямо скажу: с иностранцами работалось легче. У наших я многому научился. Тот же Борис Петрович, человек-легенда, многое дал. У него сумасшедшая энергетика. Но в тренировочном процессе и в плане отношения к игрокам разница колоссальная. Я вот в 2012-м вновь пересекся с Соловьевым в «Югре». Вообще ничего не поменялось…

— Ханты-Мансийск — любопытный город. Роскошь, в одночасье выросшая на пустыре. Это моя с ним ассоциация…
— Город новый, маленький. После Новосибирска казался мне курортом. Людей немного, машин еще меньше. Про роскошь не знаю. Впрочем, в российском понимании широкие и качественные дороги тоже роскошь. В Ханты-Мансийске они есть. В «Югру» я зимой перешел. Вокруг тайга, красота…

— …50 градусов мороза…
— Такого благо не застал. Мороз, кстати, не так ощущается. Ветров нет. Город оставил приятное впечатление. Атмосфера, правда, не хоккейная. Стадион хронически полупустой. Не знаю, чем там занимаются люди, но на матчи не ходят. При том что дворец у «Югры» комфортный — на 5,5 тысячи зрителей. Работу с болельщиками в Ханты-Мансийске надо, конечно, проводить серьезную.

— Как коротали свободное время в заснеженном краю?
— По-разному. Когда не попали в плей-офф, его стало больше. Костя Глазачев биатлоном увлек. Ходили на этап Кубка мира. Большой минус Ханты-Мансийска — тяжело добраться и сложно выбраться. Бывало, получали два дня выходных, хотелось в Питер махнуть, а прямой рейс раз в две недели. На Москву — каждый день, но чартеры. Цены скачут на усмотрение перевозчика. Сегодня за билет 6 тысяч, завтра — 20… Самое удивительное, что и за 20 тысяч билеты разбирались влет. Приходилось пять часов пилить на машине до Сургута, а уже оттуда самолет в Петербург.

— Ужасы какие. Команда-то чартером летела?
— Да. Никаких проблем. Всем ребятам квартиры служебные выдавали. Все на уровне.

Хоккейную лавку сменил на студенческую скамью

— В «Ладе» как оказались?
— Через драфт отказов. При одностороннем соглашении, имевшемся у меня с «Югрой», если игрока никто не забирает, его на тех же условиях отправляют в ВХЛ. Югорчане могли выкупить контракт за половину от оставшейся суммы, но рассудили иначе. В «Ладе» я мог играть до конца сезона, либо пока мной кто-то не заинтересуется. После двух игр в Тольятти меня вызвали обратно. За «Югру» я провел еще два матча — против «Салавата» и «Магнитки», — и только потом со мной расторгли контракт, выплатив вскоре компенсацию. Так я стал свободным агентом.

— Три месяца передышки от клюшек и шайб позволили приблизиться к званию магистра менеджмента?
— Пока учусь. Заключительная сессия прошла в апреле, зимой — защита диссертации. Уйдя из «Югры», сразу попал на зимнюю сессию. Раньше из-за сезона только летнюю посещал. Нет худа без добра. Вместо хоккейной лавки сел на студенческую скамью.

— На практике полученные знания применяли?
— Пока нет. Накапливаю базу. Делаю это с интересом. Знаю, что рано или поздно она пригодится.

— В какой отрасли?
— После окончания карьеры вижу себя на управленческой должности. У меня есть тренерское образование. Диплом факультета менеджмента станет вторым. В последние годы слежу за работой генеральных менеджеров. Особенно там, где играю. У каждого свои особенности. Мотаю на ус.

— Из НХЛ что-то намотали?
— Когда там играл, не обращал на это внимания. А в КХЛ впечатлил Вадим Макаров из «Югры». Три года назад человек получил приз лучшему генменеджеру КХЛ. Но его уволили, когда в клубе пошли глобальные перестановки. Сейчас Вадим вместе со мной учится в Лесгафта.

— Денис Гребешков, с которым вы пересеклись в «Югре», рассказывал о планах вернуться в НХЛ?
— Ни разу. Поэтому удивился, прочитав о его контракте с «Ойлерз». Порадовался за парня. Сами понимаете, что значит уехать из Ханты-Мансийска в Эдмонтон.

— Понимаем. Из одного мороза в другой…
— (Улыбается) Климат, конечно, схож, города тоже, но лига другая…

— У вас с 2004 года сколько раз возникала подобная мысль?
— После первого года в СКА под руководством Барри Смита, разве что, в 2008-м. Тогда я десять шайб забросил, установив клубный рекорд среди защитников. С бухты-барахты возвращаться в НХЛ сложно. Нужна статистика.

— Почему не рискнули?
— На руках трехлетний контракт со СКА. Клуб — на подъеме, хоккей в городе развивается. Не захотелось дергаться.

От ночной жизни уже отошел

— Спустя четыре года расставьте точки над «i» в истории с вражеской пулей, что настигла ваше плечо в рождественский вечер в одном из увеселительных заведений Питера.
— Заступился за жену. Дальше драка, которая перетекла на улицу. Там выстрелили из «травматики». Мне не повезло. Благо более серьезных последствий история не получила. Клуб поддержал. Никаких санкций. Хотя спокойно могли применить.

— К ночным питейным заведениям отношение с тех пор изменилось?
— Не к заведениям, а, скорее, к самой ситуации. В разгар хоккейного сезона лучше лишний раз не рисковать. В отпуске делай что хочешь. Хотя от ночной жизни я уже отошел.

— Следующий сезон для вас крайне важен. 33 года — хороший возраст для хоккеиста. Что будет важнее — физическая подготовка или психологическая?
— В таком возрасте «физика» очень важна. Нельзя отставать от молодежи. В Словакии я осо­знал, что готов играть еще не один год. Задумываться о чем-то другом — бизнесе, к примеру, — мне однозначно рано. Все мысли только о хоккее. В том году я был очень хорошо готов. Обгонял молодых, тесты сдавал успешно. Но сезон не сложился. Мне до сих пор странно, почему… За «Югру» после перехода из «Сибири» провел 16 матчей: 7 очков, полезность «+12». Лучшая статистика в команде. Но иногда жизнь идет не так, как хочется. Эмоциональная и психологическая составляющие тоже важны. Должно, в принципе, много чего сложиться. Но физическая готовность — особняком. Если готов физически, остальное добавится.

— То есть Кирилл Сафронов по-прежнему в строю…
— Играть безумно хочется. Смотрел плей-офф — ноги сами на лед рвались. У меня нет звания чемпиона России, обладателя Кубка Гагарина. И стремление к большим победам не остыло. Как минимум хочется вновь просто окунуться в атмосферу того безумного адреналина, какой в обычной жизни не получить.