Депутат Верховной Рады Украины Виктор Прокопенко: Удивляюсь, что классные специалисты не востребованы

Есть чувство, что Виктора Прокопенко не хватает нашему футболу больше, чем кого-либо из потерянных премьер-лигой тренеров, пусть в коллекции украинского специалиста и нет золотой медали российского чемпионата, и сборную России он не тренировал. Но, во-первых, его работа была по-настоящему плодотворной: прекрасное время пережил «Ротор», ярко выступал в Европе «Шахтер», московское «Динамо» играло лучше, чем при любом из последователей Прокопенко.

Этого человека отличают редкое сочетание высочайшего знания дела с удивительным шармом. Он складно и при этом образно, подчас с юмором, говорит об игре, о самой профессии тренера.

Ничего страшного

– Многие специалисты, входившие еще недавно в российскую тренерскую элиту, сегодня не работают в премьер-лиге. Понятно, что у всех свои причины, но можно ли рассмотреть эту ситуацию в целом как проблему?
– Да, у каждого была своя ситуация. Например, если говорить обо мне, то я сам принял решение вернуться на Украину. Но можно обозначить и тенденцию, у которой целый комплекс причин. Возможно, это положение вещей отчасти связано и с модой на иностранных тренеров. В любом случае, мне трудно понять, почему тот же Олег Романцев – молодой по тренерским меркам человек – не нужен России. Подобное можно сказать практически о любом названном вами специалисте. Их отсутствие в премьер-лиге – загадка для меня.

– Легко ли опытному тренеру найти себе работу в премьер-лиге?
– Не представляю, чтобы тренер сам искал работу, предлагал кому-то свои услуги. Я исключаю для себя такую возможность априори, у меня совсем иные принципы. Сперва должно поступить предложение из клуба, а раз указанные вами тренеры не работают в премьер-лиге, значит, их в нее не приглашают. Почему – надо задавать вопрос клубным руководителям.

– Стоит ли соглашаться тренеру высокого уровня на работу в клубе-середняке или записном аутсайдере?
– Вопрос заключается в том, сумеет ли он себя реализовать на менее высоком уровне. Приведу пример из практики. Я трудился в высшей советской лиге, а потом оказался в первой – работал там с «Ротором», пока команда не вернулась в элитный дивизион. Так вот, для меня тот период ни в коей мере не был упадническим. Наоборот, была масса интересного, я имел возможность творчески подходить к делу. Тут зависимость даже не от финансовой мощи клуба и подбора игроков, а от того, есть ли перспектива у команды. Если тренер видит шанс реализовать себя, то ничего страшного в этом нет.

Футбольные Растрелли

– Вы работали еще в Советском Союзе. Сильно ли изменилось отношение к тренеру и его профессии с тех времен?
– Тренерам всегда было трудно, им и в то время могли указать на дверь без объяснения причин. Сейчас ситуация схожая, ведь наставник очень зависим от результата. Человек, который взялся за это ярмо, изначально должен понимать, на что он идет. Советская высшая лига была сильнее, чем нынешние российская или украинская, хотя прошло уже достаточно времени. Поверьте, это не брюзжание человека, вспоминающего ушедшую молодость. Просто тогда была жесточайшая конкуренция, а в тренерском цехе работали по-настоящему яркие личности. В элитный тренерский круг нельзя было попасть из ниоткуда. Не в обиду будь сказано нынешним более молодым тренерам, но меня удивляет, что их опытным коллегам не находится места в большом футболе.

– Чья работа из сегодняшних тренеров российской премьер-лиги вам наиболее интересна?
– Отмечу, что российский футбол – очень серьезное предприятие. В премьер-лиге работают люди, во всех смыслах достойные уважения. Но в силу сложившейся ситуации мне трудно в полной мере оценить работу тренеров, так что не хотелось бы кого-то выделять и обижать. Надо наблюдать и за матчами, и за тем, как наставник ведет тренировочный процесс. Иметь информацию о внутренней жизни команды. А лакмусовая бумага работы тренера – игра команды.

– Какие выводы можно сделать, сравнив наших тренеров с ведущими зарубежными коллегами?
– Я всегда говорил и готов повторить сейчас: если мы приглашаем из-за рубежа игрока, тренера, функционера, то он обязательно должен быть на несколько порядков сильнее наших. Проведу аналогию. Помните, в Россию приглашали архитекторов Растрелли, Монферрана? И после них появились Казаков, Щусев и другие. То есть мы учились у иностранцев. И в футболе приглашение иностранцев оправдано. Полагаю, впрочем, есть обязательное условие: общение должно происходить на одном языке. Пусть легионеры учат русский, общение через переводчика – это совсем не дело. Так происходит и в ведущих футбольных чемпионатах. Приехал в Италию – учи итальянский, в Англию – английский. Даже Моуриньо едва ли попал бы в англий­скую премьер-лигу, не владей он английским.

Ускользающая цель

– Почему наши тренеры не работали в ведущих европейских чемпионатах?
– Может, как раз по языковой причине. Помните, когда рухнул Советский Союз, великого Валерия Лобановского приглашали ведущие команды мира. Но он отказывался, так как не хотел общаться с игроками на пальцах. Что же касается квалификации наших тренеров, то я не сомневаюсь в том, что они могли бы с успехом работать за границей. Думаю, в скором будущем это произойдет.

– Вы сейчас отошли от тренерской деятельности. Нет желания вернуться к этой роли, причем в России?
– (Смеется). Трудно спрогнозировать собственное будущее, даже на ближайшее время. Я люблю футбол, слежу по мере возможности за тем, что происходит в нем. Но загадывать не берусь.

– В свое время, работая в «Роторе», вы были очень близки к чемпионству. Тот, фактиче­ски «золотой» матч со «Спартаком» – до сих пор заноза в сердце?
– Отмечу, что у меня было два таких ужасных матча. Один в «Роторе», другой в «Шахтере». Очень обидно, когда ты постоянно идешь к цели, а в последний момент она от тебя ускользает. Наверное, это судьба. Чувствую свою вину за те неудачи…

– Не жалеете, что так и не удалось поработать во главе сборной – России или Украины?
– Сожалеть о том, чего не было, пустая трата времени. Естественно, любой нормальный человек мечтает работать на серьезном уровне. Национальная команда – самый высокий уровень для каждого тренера. Во всяком случае, в нашей стране.