Два боя, два героя

В субботу в Нью-Йорке полностью оправившийся после совсем не бесспорных поражений Андре Уорду Сергей Ковалев победил украинца Вячеслава Шабранского и вернул один из ранее принадлежавших ему титулов — WBO в категории до 79,4 кг. А за несколько часов до этого в немецком городе Оберхаузене в бою за вакантный титул регулярного чемпиона по версии WBA в тяжелом весе россиянин Александр Устинов уступил немцу сирийского происхождения Мануэлю Чарру.

Я страшно рад за Ковалева, но за себя мне обидно. В кои-то веки все совершенно точно предсказал, даже то, каким ударом Сергей возьмет Вячеслава Шабранского, а гордиться абсолютно нечем. Потому что если скажешь: «Я все знал, все сказал, все предсказал…» — то в ответ услышишь что-то вроде: «Я, я, я на болоте ж… [бедрами] клюкву давил!» — как мы говорили таким умникам в армии.

Все было слишком очевидно. Все произошло так, как должно было, и не могло произойти никак иначе. Однако это не повод не попраздновать, потому что праздновать, на самом деле, есть что.

Ковалев не мог не выиграть этот бой, но он мог выиграть по-разному, а он выиграл, как в лучшие времена, которые, похоже, «решительно решил» вернуть. Но дважды не войдешь в одну и ту же воду, и вернуть прошлое, можно только очень сильно повзрослев.

Я лично знаю Сергея не так давно, но за то время, что знаю, общался с ним очень много. Так вот, такого Ковалева, каким он вышел против Шабранского, я никогда не видел. Он отличался от себя прежнего, как боец, который провел на фронте год, от бойца, который провел на том же фронте месяц. Возраст у них почти один и тот же, но между ними пропасть. Эту пропасть зовут «поражение». Ветеран ее преодолел, а смелый новобранец ее пока себе даже не представляет. Он думает, что море может быть только по колено и что он может только побеждать.

Ковалев в этом бою расставил все точки над всеми “i” уже в первом раунде. Очень высокий Шабранский попытался быть неудобным соперником, что вылилось в один неприятный джеб и, кажется, еще одну не совсем безобидную, но и не очень опасную серию. Ковалев смотрел на все это абсолютно спокойными глазами, словно шел по улице, где ему ничто, кроме слабого дождя, не угрожало, а в середине первого раунда разрядил в Шабранского правый кросс, под который, как он знал, посмотрев бой того с Салливаном Баррерой, у Вячеслава есть дыра, в которую и влетел его удар.

Нокдаун был достаточно тяжелым, но Шабранский встал и продолжил бой. Нельзя даже сказать, что у него совсем ничего не получалось, но, по сути, вопрос заключался только в том, достоит он раунд или нет. Достоял, но в самом конце упал еще раз после двух кроссов и двух левых боковых.

Перед вторым раундом Ковалев и Шабранский могли бы пожать друг другу руки, как положено перед последним, так как он мог быть только последним. Шабранский опять попытался быть неудобным, но как будешь неудобным для того, кто считывает все твои действия, а сам ты абсолютно не понимаешь, что он, проклятый, делает. Это уже был поединок между профессором на экзамене и плохо подготовившимся студентом. Он еще судорожно надеется, что сможет навести тень на плетень и обмануть профессора, а тот уже знает не только то, что его визави ничего не знает, но и знает, как тот попытается выкручиваться. Потому что приемы эти стары, как система образования.

Немного поиграв с Шабранским в почти равный бой, Ковалев увидел все, что ему было нужно, опять пробил правый кросс, затем тройку и еще удара четыре с обеих рук, если я не обсчитался, за что мне совершенно не стыдно, так как тут мог ошибиться и Лобачевский. Нокдаун. Уже третий.

Шабранский опять встал, но очень скоро Ковалев пробил двойку с акцентом на все том же правом кроссе. Чтобы точно подсчитать все, что прилетело Шабранскому после этого, нужен был уже даже не Лобачевский, а Эйнштейн. Шабранский на свою беду никак не мог снова упасть и пропускал почти все, и тогда рефери то ли по собственному почину, то ли увидев машущего полотенцем секунданта остановил бой.

Ковалев был другим до боя, другим он остался и после него. Никаких лишних эмоций, никакого избыточно торжества, даже никакой особой радости. Победа — это просто такая же часть жизни, как и поражение. Более радостная, конечно, но скакать по рингу не стоит и по такому поводу. А если так думать и чувствовать, значит, скорее всего, будут и другие победы.

Однако до этой радости российские поклонники бокса пережили и огорчение, а лично я — так двойное. А двойное огорчение — это совсем не то, что двойной бурбон. Это как двойная порция касторки. А самое главное, что всего этого могло и не быть.

С вашего позволения и даже без него я не буду описывать бой Александра Устинова с Мануэлем Чарром. Для этого я недостаточно мазохист. Или, может быть, недостаточно садист. Чарр выиграл по очкам. К судьям никаких претензий. Они только честно зафиксировали то, что произошло на ринге. Теперь, мать моя женщина, Мануэль Чарр — регулярный чемпион мира по версии WBA в тяжелом весе. Конечно, при очень живом суперчемпионе по этой версии, а заодно и просто чемпионе по версии IBF Энтони Джошуа, титул этот весит не ахти как много, но все же он, при правильном подходе, мог и должен был достаться России.

Только в июле я призывал команду Александра Поветкина провести бой с Устиновым. Да, я в курсе, что попытки организовать такую встречу делались, и Владимир Хрюнов, промоутер Устинова, вроде бы заломил слишком большую сумму. Только не говорите мне, что на Хрюнова некому было надавить. Я поименно знаю людей, которые, если бы захотели, могли многого от него добиться, не обижая при этом ни Хрюнова, который, кстати (говорю это при всей своей малой симпатии к нему), был абсолютно прав в своих устремлениях, ни Устинова.

Вместо этого Поветкина повели по совершенно другому пути, о чем, а также о том, к чему это приведет, я уже тоже писал.

Поветкин, вроде бы, должен 15 декабря провести бой с немецким румыном Кристианом Хаммером за звание обязательного претендента на титул WBO. Почему из этого, скорее всего, ничего серьезного и долгоиграющего не получится, я написал в той же статье. А теперь еще появилась странная новость. За что купил, за то продаю. Если Хаммер откажется от боя, Поветкин встретится с такой знаменитостью, как японец Киотаро Фудзимото! Что тут скажешь? Фудзимото в оранжевых тапках мы еще не видели. Вспомните бой Поветкина с Жоаном Дюапа и вы поймете, о чем я говорю.

Если все так и получится, то это будет уже наш национальный вид спорта — прыганье с одних грабель на другие. И так до тех самых грабель, которые нас завалят. Нас-то не жалко, но Поветкина, который опять придет в никуда, жалко. Будем надеяться, что обойдется и хотя бы до оранжевых тапок не дойдет. И до белых тапочек тоже.