Двадцать лет спустя

Криса я впервые встретил на матче СКА где-то в начале 1990-х. Тогда команда играла во дворце на Ждановской набережной, где было не продохнуть от табачного дыма. Крис — американец.  Я помню его фамилию, но тут она не важна. Для меня он просто Крис. Человек, с которым у меня ассоциируется питерский хоккей. Он приветствует меня знакомым «Крлл, приювиет!» Правда, все реже. Просто мы реже видимся.
Зачем Крис приехал в Питер двадцать лет назад, он сам не может объяснить. Когда я у него вчера спросил об этом в Ледовом, где СКА играл с «Трактором», он снова махнул рукой. Дескать, дело прошлое.
Крис мог бы жить в Бостоне. Но предпочитает Питер, в отличие от героини Сергея Довлатова. Несмотря на вечные проблемы с визами и некоторые законы, принимаемые нашими властями. Против них, чувствую, протестует вся американская душа Криса. Но... в России ему весело. Самое распространенное объяснение иностранца, который предпочитает дому наши просторы.
Крис прошел все «круги ада» питерского хоккея. Он помнит эпоху Бориса Михайлова. Ха, я тоже помню эпоху Бориса Михайлова! Однажды Крис меня спросил: «Как думаешь, Михайлов будет тренировать СКА вечно?» С этим тренером у него связано все самое плохое. Крис не понимает, как можно было так тренировать и при этом не быть ни в чем виноватым. Крис помнит Рафаила Ишматова, еще каких-то тренеров, мелькавших в СКА, и считает, что «профессиональный период» у команды начался с того момента, как ее возглавил Барри Смит.
Самое большое впечатление Криса за эти двадцать лет — чемпионат мира по хоккею 2000-го года, прошедший в Питере. «Как они могли проиграть белорусам? Как такое вообще возможно?!» - спрашивает он и сегодня.
Крис объясняет феномен звезд, которые не способны стать хорошими тренерами, на примере Александра Якушева (он тренировал сборную России на том печальном чемпионате). «Эти люди всему научились естественным путем, им все легко давалось, они были большими талантами. Поэтому не могут объяснить, как нужно так же талантливо играть в хоккей другим. Они просто не понимают, почему так нельзя играть».
Спорное рассуждение, конечно. Наверное, Павла Буре на том чемпионате не нужно было учить играть в хоккей. Но хорошими тренерами, по мнению Криса, могут быть только те, кто прошел как игрок через адский труд, череду переосмыслений и преодолений, каждый день открывал для себя что-то новое. Неприметные, на первый взгляд, люди.
Когда Крис спросил меня, какое у меня главное впечатление о питерском хоккее за эти двадцать лет, я ему сказал, что начал ходить на СКА в середине 1980-х, и лучше команды, которая выиграла в 1987-м бронзу чемпионата СССР, с тех пор не видел. За нее играли сплошные питерцы. Как и за «Зенит» в 1984-м.
Крис, показав мне пальцем на нынешний СКА, сказал: «Тут питерцев нет». И после паузы добавил: «Но, может, это и не нужно».
Любимые игроки Криса — Соколов, Сушинский, Кознев, «потому что питерцы и лидеры». Об их сегодняшней судьбе Крис ничего не знает.
Он смотрит на хоккейную площадку без эмоций. Крис — человек другой эпохи. Если СКА выиграет Кубок Гагарина или, на худой конец, регулярный чемпионат, Крис, думаю не удивится. Может, даже обрадуется.