Экс нападающий «Зенита» и сборной России Денис Зубко: «Петржела предлагал вернуться в «Зенит»

(Фото: ФК «Зенит»)

На прошлой неделе он завершил 22-летнюю карьеру, которая простиралась от Карелии до Казахстана. Когда-то на Зубко возлагали большие надежды в Питере — сначала в дерзко ворвавшейся в профессио­нальный футбол команде «Смена-Сатурн», потом в «Зените». Первый матч и первый гол в высшей лиге он провел именно на «Петровском», но золотые медали мог выиграть в Волгограде. Мог вернуться в «Зенит» при Петржеле, мог остаться в Швейцарии. Чтобы подвести итоги всего пути на футбольных полях, вспомнить Садырина и Прокопенко, Веретенникова и Дмитриева, беседа потребовалась длительная и подробная.

Стометровка за 11 секунд

— Почему карьеру завершили именно сейчас, не дожидаясь окончания сезона?
— В январе появилась возможность пойти учиться в Высшую школу тренеров, и я решил не терять времени. Иначе пришлось бы ждать следующего года. Тем более мне уже 38, и заканчивать все равно бы пришлось.

— Но вряд ли легко смириться с мыслью, что в вашей жизни больше не будет того, чем вы занимались 22 года.
— Даже не собираюсь скрывать — решение оказалось тяжелым. Ведь я чувствовал в себе и желание, и силы поиграть дальше. Но призвал в советчики опытных ребят, которые недавно начали тренерскую карьеру, обсудил ситуацию с друзьями, семьей и все-таки определился.

— Кстати, «Ротор» вы покинули только прошлым летом. Там с работой после окончания карьеры помочь обещали?
— Разговоры об этом были, но пока предложили поработать помощником главного тренера «Энергии». Это фарм-клуб «Ротора», поэтому вполне нормально, что начал с этой ступени.

— Нападающие до 38 лет в большом футболе задерживаются крайне редко. А как вам это удалось?
— У меня особого секрета нет. Наверное, дело в том, что я всегда старался профессионально выполнять свои обязанности, ничего в подготовке не упускать. К тому же и тренерским доверием обделен не был.

— На заре карьеры вашим козырем была высочайшая скорость. Она и сейчас сохранилась?
— Прежней скорости, конечно, нет. Все-таки возрастные изменения и последствия травм не сказаться не могли. Но все равно считаю, что остался быстрым футболистом. По крайней мере спринтерские забеги и на тренировках выигрывал, и в матчах.

— За сколько пробежите 100 метров?
— В последние годы специально не мерили. А когда это делали, помню, что в 11 секунд укладывался.

Слезы в раздевалке

— Премьер-лигу вы покинули в 2004 году. Действительно было уже сложно на этом уровне?
— Я так не считаю. Сразу после вылета «Ротора» поступило несколько предложений из клубов премьер-лиги, но по стечению обстоятельств с ними не сложилось. А вот самый конкретный разговор тогда состоялся с «Уралом», к тому же меня привлекала возможность поработать с Александром Побегаловым. Потому и оказался тогда в Екатеринбурге. А еще я ведь дважды — с «Кубанью» и «Тереком» — выходил в премьер-лигу, но контракт со мной не продлевали.

— Почему?
— Считали, что на этом уровне им помочь уже не смогу. Они отвечали за результат, это было их мнение. Хотя у меня оно было другим.

— «Ротор» 90-х в самом деле был самым состоятельным клубом России?
— Думаю, да. По крайней мере условия в «Роторе» тогда впечатляли. И финансовые, и для тренировок — база, например, по тем временам у нас была шикарная. Мы ни в чем не нуждались, в том числе и поэтому обидно, что взять золото так и не смогли.

— Была в карьере большая драма, чем последний тур чемпионата-1997?
— Не было. Нам при своих болельщиках надо было обыграть «Спартак» — и все, мечта становилась реальностью. Увы, преимущество, которое мы имели в первом тайме, так и не использовали — голевые моменты упустили. А после перерыва москвичи уже взяли свое.

— «Спартак» тогда был непобедим?
— Скажу так: он был силен. А насчет «непобедим»… Считаю, мы тогда все равно могли их обыграть и стать чемпионами. Сказалась не только сила «Спартака», но и наше невезение. Так получилось, что судьба золотых медалей решалась в последнем туре, но ради справедливости надо отметить: мы вполне до этого могли не доводить. У нас была хорошая возможность решить задачу заранее, но мы растеряли очки там, где не должны этого были делать.

— Что сказал Прокопенко после того матча?
— Да что там скажешь… У некоторых ребят в глазах стояли слезы. Виктор Евгеньевич пытался подбирать ободряющие слова. Но вряд ли в столь тяжелой ситуации их можно было воспринимать, ведь все понимали, что упустили, возможно, самый реальный шанс выиграть золото. Как показала дальнейшая жизнь, так и получилось.

Стажировка из Питера в Баден

— «Спартак» в те годы приглашал?
— Интерес других клубов до меня тогда доходил только на уровне слухов. Самый реальный из них — предложение из «Зенита». Насколько знаю, когда в питерский клуб пришел Властимил Петржела, «Зенит» делал предложение «Ротору» по поводу меня. Но руководители так и не договорились. Почему — не знаю. Подробностей по поводу предложений других клубов никогда не слышал. Ведь агента у меня не было.

— Почему, кстати?
— Практика сотрудничества с агентами тогда только зарождалась, большого опыта в этом деле ни у кого не было. Вот и у меня как-то так сложилось. Хотя допускаю, что, может быть, и у самих агентов интереса к футболисту Зубко не было.

— В середине 90-х вы провели год в швейцарском «Бадене». Как это стало возможным?
— На руководство «Смены-Сатурна», где я тогда выступал, вышел селекционер «Цюриха» — человек из русской семьи, который давно жил в Швейцарии. Уж не знаю, что он предложил и какую выгоду клуб за это получил, но мне было предложено поехать туда играть. Брали меня именно в «Цюрих», но потом посчитали, что еще слишком молодой, и отправили в фарм-клуб, которым тогда и был «Баден».

— Что вам дал тот опыт?
— Мне ведь было 18 лет — посмотреть в другой стране было на все интересно. Другая культура, незнакомый язык, местный футбол, который во многом отличался от нашего. Поиграл я там один год в первом дивизионе, и предлагали остаться. Но я решил, что хватит.

— Почему это?
— Играть и жить в Швейцарии было интересно, но тоска по родным пересилила. После возвращения отыграл еще полгода в «Смене-Сатурне», после чего меня пригласили в «Зенит».

Наставления Садырина

— Колебались перед тем, как принять приглашение?
— Нисколько! Хоть победные времена для клуба еще не наступили, имя у «Зенита» в городе и тогда было громким. Тем более в команду вернулся и тренер с громким именем — Павел Федорович Садырин. Возможность поработать с ним могла сразу отбросить любые сомнения.

— Кто из «Зенита» с вами вел переговоры?
— Со мной — никто. Все переговоры велись между руководством «Зенита» и «Смены-Сатурна». Разрешилось все очень быстро, и отпустили меня без лишних разговоров.

— Чем запомнилась работа с Садыриным?
— Тем, что мне этот человек очень многое дал. И в житейском плане, и в футбольном. Как правильно принимать мяч, как располагаться на поле, какие решения принимать — наставления Павла Федоровича оказались бесценны и очень помогли в дальнейшей карьере. Отмечу и его тренировки — они всегда были интересными.

— Тогда в команде были футболисты, заставшие золото 1984 года. Кто из них был для вас главным авторитетом?
— Да всех я был готов слушать с открытым ртом! Сергей Приходько, Дима Быстров, Валерий Брошин, Сергей Дмитриев — все они на тот момент многого добились и с удовольствием передавали свой опыт молодым партнерам. Хотя все же отмечу особенно Сергея Дмитриева — мы же с ним были нападающими, поэтому и контактировали на поле чаще. Для меня, двадцатилетнего футболиста, поддержка и советы двукратного чемпиона страны были словно сбывшейся мечтой.

Волгоградская зарплата

— Это правда, что Дмитриев мог без тренера устроить собрание?
— Да, но не только он. Это относилось и к Быстрову, и к Брошину. Все они могли при необходимости и высказаться при всех, и объединить ребят вокруг себя.

— Доводилось слышать, что к молодым они относились порой со снобизмом и даже агрессией.
— Категорически не согласен! При мне такого точно не было. Понятно, что молодые футболисты относились к заслуженным ветеранам с большим уважением. Но и с их стороны было уважение с поддержкой.

— «Зенит» вы покинули зимой 1997 года. На ваше решение повлияло то, что команду собрались покидать Боков, Хомуха, Кулик? К тому же и Сергей Дмитриев оказался отстранен от команды.
— В первую очередь на мое решение повлияло предложение «Ротора». Без всяких сопутствующих факторов было достаточно оснований, чтобы его принять. «Ротор» тогда боролся за первое место, в плане инфраструктуры тоже находился намного выше «Зенита». Да и личные условия тоже оказались заманчивыми.

— Зарплата в Волгограде насколько была выше питерской?
— Позвольте обойтись без цифр. Скажу так: в «Роторе» она оказалась больше в несколько раз.

— Большинство зенитовцев тогда ездили на служебных «шестерках». Какую машину получили в «Роторе»?
— «Фольксваген-пассат». Для 1997 года это было очень престижно.

По примеру Лоськова

— Первый гол в высшей лиге запомнили?
— Конечно! Мы играли с «Балтикой» на «Петровском», мяч отскочил от перекладины, и я его добил в пустые ворота. Та игра оказалась для меня удачной еще и потому, что во втором тайме заработал пенальти.

— Давайте вспомним комичный случай, когда через несколько минут после выхода на замену судья Хусаинов отправил вас в раздевалку.
— В том же 1996-м играли дома с «Ростсельмашем». Мы проигрывали после первого тайма 0:2, меня выпустили на замену. Эмоции били через край — очень уж хотелось помочь команде. В одном эпизоде мне показалось, что соперник нарушил правила, но судья дал штрафной в нашу сторону. Я ему и сказал: «Ты ведь ошибаешься». На повышенных тонах, конечно, да и формулировка была другой (смеется). Иногда подобные реплики арбитры оставляют без внимания, но в тот раз он отреагировал мгновенно, наградив меня красной карточкой.

— Потом с вами объяснился?
— Да, вскоре мы встретились, и он сказал: «Денис, пойми меня: по-другому поступить не мог». Кстати, за тур до того инцидента он за точно такое же удалил с поля Лоськова. Получается, проявил последовательность.

— Садырин как оценил ваши ораторские способности?
— Пожурил, конечно. Но все же проявил мудрость — он ведь понимал, что я очень хотел помочь команде, вот и не сдержался. Жест­кого разговора Павел Федорович избежал. Да я и сам понимал, что сильно подвел команду, — мало того что в той встрече оставил в меньшинстве, да еще и пятиматчевую дисквалификацию заработал. После этого и перед Садыриным, и перед ребятами извинился.

Отец сказал: «Сбежать из Питера всегда успеешь»

— Предлагаю вернуться в более далекие времена и вспомнить, как вы вообще оказались в Питере.
— За это большое спасибо Олегу Яковлевичу Терешонкову. Питер­ский тренер возглавлял петрозаводский «Спартак», где я в 1991 году начал профессиональную карьеру. После сезона он вернулся в Питер и принял «Смену-Сатурн». Тогда и позвонил мне с предложением перебраться на берега Невы.

— Каково это — в 17 лет покидать родной город?
— Предложение воспринял неоднозначно. Я ведь тогда был еще школьником — только оканчивал 11-й класс. Многие отговаривали. Хотя сам склонялся к тому, что попробовать все же стоит. В итоге все решил разговор с родителями.

— У них мнение было однозначным?
— Как раз нет. Мама сначала была против. Но после беседы с Олегом Яковлевичем позицию смягчила. А папа сразу сказал: «Вернуться ты всегда сможешь. И если дают шанс, то надо постараться его использовать, так как много раз такие предложения не делают».

— Первое время обратно уехать порывались?
— Нет. Ни разу такого желания не возникало. Возможно, это связано с тем, что я с самого начала чувствовал поддержку: например, первую неделю жил дома у Терешонкова. С ребятами тоже установился контакт с первых дней — и в команде, и в школе, и в общежитии. Так что оставалось только думать о цели, с которой в Питер и приехал: доказать, что из меня может получиться футболист.

Премиальные в раздевалке

— Частный футбольный клуб тогда был чем-то новеньким. Что запомнилось из жизни «Смены-Сатурна»?
— Во-первых, его руководители, которые страстно любили футбол и делали все возможное, чтобы клуб развивался. Амбиции у них были очень большими. А что запомнилось… Например, зарплату всегда платили вовремя. Для начала 90-х годов это было редкостью.

— Премиальные прямо в раздевалке выдавали?
— Бывало и такое. Перед матчем иногда объявляли сумму. Если играли удачно, то сразу после финального свистка премии выдавались. Ну или на следующий день.

— Читали откровенное интервью Терешонкова о суровых реалиях первой лиги 90-х?
— Читал. Но это мнение Олега Яковлевича — ему с его огромным опытом было виднее, что происходит и как это называть. Но лично я с каким-то беспределом не сталкивался. Случались, например, грубые ошибки у судей, но мне это не казалось системой. Лишь намного позже я столкнулся с тем, когда можно было всерьез предположить: происходит что-то не то.

— И где же?
— Уже в «Роторе». Дело было во Владикавказе, в том знаменитом матче, когда Прокопенко увел коман­ду с поля. Обстановка была какая-то нервная, а в перерыве еще и судью поменяли. После нескольких спорных решений все и закончилось. Я не утверждаю, что тогда обязательно была предвзятость, но все выглядело как минимум непонятно.

О чем я сожалею

— Ваш дом сегодня в Волгограде?
— Да. Там родились оба сына. Старшему тринадцать, занимается в футбольной школе «Олимпия». Младшему три.

— Есть предпосылки к подъему «Ротора» до прежних позиций?
— На мой взгляд, есть. Очень важно, что в команде работают люди, которые олицетворяли «Ротор», когда он был ведущим клубом страны: Олег Нечай, Валерий Бурлаченко, Олег Веретенников. У них огромное желание вернуть «Ротор» туда, где он был раньше. Думаю, можно с оптимизмом смотреть на перспективы выйти в премьер-лигу. А там и о возвращении на лидирующие позиции можно подумать.

— Кто финансирует клуб?
— Насколько знаю, основную часть расходов несет областная администрация.

— Горюнов как-то с «Ротором» контактирует?
— По моему, нет.

— Но на футбол-то ходит?
— Я его там не видел.

— Ваша карьера оставила повод для сожалений?
— Забил маловато. Вот об этом жалею.

— Нашли ответ почему?
— Пытался анализировать, но одной причины так и не нашел. Наверное, мастерства не хватало. Где-то, может быть, и травмы не позволили лучше себя проявить.

Лучший гол карьеры

— Футбол подарил настоящих друзей?
— Да. Хотя большие расстояния в полной мере и постоянно дружить не позволяют. Тем не менее в разных командах у меня появились люди, которыми очень дорожу. Игорь Зазулин, Максим Боков, Сергей Дмитриев, Олег Веретенников с Виталием Абрамовым. С некоторыми ребятами из Казахстана продолжаю общаться.

— Что вам дал год в «Атырау»?
— Поступило предложение поиграть в высшей лиге чемпионата Казахстана. Решил — почему бы и нет? К тому же уровень там вполне приличный — 5–6 команд вполне могли бы играть в нашей премьер-лиге. Да и лично для меня тот год сложился удачно — мы выиграли Кубок, и, пожалуй, именно там я забил самый красивый гол в карьере.

— Матч запомнился?
— Символично, что играли мы тогда с астанинским «Локомотивом», за который тогда Тихонов с Титовым выступали. Я открыл счет ударом ножницами через себя.

— Кто лучший партнер за всю карьеру?
— Позвольте назвать двух — Сергей Дмитриев и Олег Веретенников.

Блиц от Дениса Зубко

• Любимый тренер — Садырин

• Место в Петербурге — база в Удельной

• Спорт после футбола — хоккей

• Писатель — Акунин

• Сайт — все спортивные

• Команда — «Зенит» образца 1995–1996 годов