Эрмитаж, БДТ и Казаченок

Сегодня, 6 сентября, я, как и многие общие друзья еще в начале этого года, надеялся весело отметить 65-летие легенды петербургского футбола Владимира Казаченка. Менее полугода — Владимир Александрович покинул этот мир 26 марта — его нет с нами. Его остро не хватает, и это, увы, будет продолжаться. Даже академия «Зенита» без него опустела, в чем я недавно убедился. Последнее и любимое детище Володи, которое ему удалось преобразить.

«Химки», Тихонов, Бесчастных

Он очень любил возиться с молодежью. Любимое словцо — «обучаемость». Если кому-то из своих учеников он давал характеристику «обучаемый», это было гарантией хороших перспектив парня.

При всем своем сложном характере, ярко выраженных с юности лидерских задатках обучаемым всегда был сам Володя. И очень высоко ценил тренеров, с которыми ему довелось поработать.

Став наставником, Владимир Александрович умел находить общий язык и с начинающими футболистами, и со зрелыми мастерами.

— «Химки» вспоминаю как лучший пока период в моей тренерской карьере. Не только по результатам. Атмосфера была изумительная, команда очень интересная. Вдвойне обидно, что он оборвался из-за болезни. Там тоже всякое случалось, по-иному в командах не бывает. Знаю, что ходили слухи о моем конфликте с Андреем Тихоновым. Только никакого конфликта не было. Да, был случай, когда после поражения от «Динамо» Андрей нелицеприятно отозвался о ребятах, дескать, набрали кого ни попадя. Эмоции — эмоциями, но подобное недопустимо. С ним переговорил президент клуба. Потом у него случилась микротравма и он не попал в основной состав. Затем я выпустил его на замену, поскольку на его позиции хорошо сыграл Евстафьев. Андрей прекрасно все понял. И вообще, в отличие от Бесчастных, он не тот человек, который будет разговаривать и ничего не делать. Он труженик и умеет доказывать все на поле. Состоялся у нас с ними обоими однажды мужской разговор. Я им тогда сказал: «Это я могу рассказывать сегодня сколько угодно о том, какие подвиги я вытворял на поле. По той простой причине, что мне на это поле уже не выходить. А вы какими бы героями ни были вчера, вам завтра снова доказывать делом. Это — ваш выбор. А значит, вчерашний день, каким бы прекрасным он у вас ни был, уже не в счет». Андрей, похоже, и сам это понимал, а Володя жаловался на плохие передачи партнеров. А статистика — упрямая вещь. После чемпионата мира 2002 года он, по большому счету, так нигде и не заиграл. Что-то показал в «Химках» в первой лиге, многое мне во имя этого пришлось вытерпеть, но премьер-лига предъявляет другие требования. Жалко мне было с ним расставаться, но пришлось. С Андреем нормально работали, часто беседовали, и, по-моему, понимали друг друга, — вспоминал Владимир Александрович.

Я могу на тебя рассчитывать?

С особой благодарностью за футбольную науку Володя относился к Александру Александровичу Севидову, некогда пригласившему его в московское «Динамо». Все складывалось там у Казаченка прекрасно, женился на москвичке Вере Комаровой, к которой с трепетной нежностью относился до последнего дня. Мог, словом, остаться в столице. Правда, были ли б тогда первые в зенитовской истории медали 1980 года — огромный вопрос. Встретились две Личности: Казаченок и Юрий Морозов.

— У меня были все возможности для того, чтобы обжиться в Москве, — признавался Казаченок. — Но, как Александр Розенбаум поет, «коли выпало мне питерцем быть, никогда Москва не станет моей». Шло время, хорошо, повторю, шло, от добра вроде бы добра не ищут. Вот только в Ленинград тянуло властно. Там родители, там «Зенит», мой это город, там мои корни, и я это ощущал все острее и острее. «Зенит» особо не блистал, я за командой следил, и меня это огорчало. И тут — довольно неожиданный поворот. В те годы иногда создавали и вторую сборную, она проводила международные встречи. К термину «расширенный список кандидатов» придут позже. А тогда вот этот самый расширенный список кандидатов собрал Валерий Лобановский, а тренировки проводил его друг и верный соратник Юрий Андреевич Морозов. И тут что любопытно? Андреич скромненько возглавлял в ту пору ленинградское «Динамо». Но вызвал меня на разговор о… «Зените». Беседовали мы долго тогда, чуть ли не до утра, под коньячок. Мнения совпадали: в Ленинграде необходимо создавать команду, которая сможет бороться за место на пьедестале почета. Со стороны нас можно было принять то ли за сумасшедших, то ли за пресловутых «пикейных жилетов». Один тренирует ленинградское «Динамо», другой играет за московское. Оба знают, что в «Зените» и условия не те, что у ведущих команд Советского Союза, и инфраструктура, выражаясь современным языком, должная отсутствует, традиции, далекие от победных, напротив, присутствуют, медалей команда еще ни разу не завоевывала, но… Настрой был серьезный и разговор не шуточный. А закончился он вопросом Морозова: «Так я могу на тебя рассчитывать?» Я мгновенно дал утвердительный ответ. Мгновенно — не значит необдуманно. Просто решение вернуться в родной город, в родную команду уже созрело. Согласно русской традиции жена следует за мужем, я был уверен, что Вера меня поймет, и не ошибся. Она поддерживала меня всегда. Я давно понял, как важна для меня семья, как ценна Верина поддержка.

Первый подиум «Зенита»

Накануне сезона-1979 Казаченок вернулся в Ленинград — и на протяжении пяти лет был лидером «Зенита» на футбольном поле и за его пределами!

— Разговор с Андреичем оказался пророческим. Морозов вскоре возглавил «Зенит». Как выяснилось, о той беседе и он не забыл. Сразу же позвонил и позвал в команду. Слово я ему дал еще раньше, оставалось обещанное выполнить. Это соответствовало моим желаниям. Я вернулся в «Зенит». И ни за какой другой клуб больше не выступал, — рассказывал кумир питерских болельщиков. — Юрий Андреевич начал с того, что собрал опытных игроков и четко сформулировал задачу: создание коллектива, способного бороться за награды всесоюзного первенства. А уровень турнира был высочайший, все это понимали. И пояснил, что для решения столь сложной задачи прежде всего необходимо резко повысить тренировочные нагрузки. Мы его единодушно поддержали. И работа закипела. В команде появились новые, молодые футболисты. Нагрузки, которые давал Андреич, поначалу казались непереносимыми. Мне было, наверное, чуть попроще втянуться, чем другим. Во-первых, на здоровье я не жаловался, а во-вторых, в «Динамо» Севидов тоже грузил очень прилично, в «Зените» к таким объемам занятий не привыкли. Андреич умел приказывать, но умел и разъяснять, убеждать, так что никто особо не стонал и на жизнь не жаловался. Этому тренеру поверили. Мужик он был честный и особых материальных стимулов не сулил. А вот в реальность обозначенных им целей ребята действительно поверили. И те, кто многого достиг в футболе, такие как Володя Голубев, и молодежь, совсем недавно еще игравшая за ленинградское «Динамо» во второй советской лиге. Нагрузок нам хватало и на поле, и за его пределами. Морозов не жалел времени на тактические занятия. Мы и видеозаписи своих матчей разбирали, и у макета трудились. Работа была проделана гигантская. Она должна была принести результат. Она его и принесла. Так были завоеваны первые медали в многолетней к тому времени истории «Зенита». Значимость этого успеха я даже не сразу ощутил.

Символ города

Ощутил город на Неве, его гигантская армия поклонников «Зенита». То был прорыв. Без той бронзы не было бы и великой победы 1984-го. Лидером и вожаком команды, прорубившей окно в Европу, был Владимир Александрович Казаченок.

На его 60-летии другой легендарный петербуржец Геннадий Орлов сказал: «Вот есть у нас Эрмитаж, есть БДТ, есть Русский… и есть Владимир Казаченок».