Это важно понимать перед Исполкомом РФС: не надо жалеть тех, кто не хочет играть

Александр Алаев анонсировал предстоящий 15 мая Исполком РФС, как мероприятие, способное изменить наше пораженное вирусом сознание. «Менеджмент всех лиг, футбольные власти должны сделать все, чтобы вернуть футбол», – вряд ли это призыв к коллегам всего мира, а Российский футбольный Союз останется в стороне. Чтобы делать такие заявления, нужно что-то иметь в кобуре. Иначе сиди, молчи, и бойся, как все будет плохо.

Генеральный секретарь сообщил о наличии у РФС специально разработанной программы «по выходу на работу» – протоколе COVID. Это документ, аналогичный тому, что в начале мая обнародовала у себя немецкая футбольная лига (DFL) – с прописанными процедурами тестирования, сроками карантина, рекомендациями по работе в маленьких группах, разграничением рабочих зон на стадионах, кто кого может потрогать, а кто кого нет, и так далее. Информация от Алаева могла кого-то даже удивить: зачем что-либо разрабатывать, если больше половины представителей лиги не хочет возобновлять чемпионат? Но так бывает – слушают тех, кто говорит. 

Тогда как в большинстве европейских стран, за исключением Бенилюкса, пытались испробовать все варианты возвращения к своей работе, более двух третей клубов РПЛ очень хотело закончить нынешний сезон. Среди них, если не считать «Спартака», не было ни одного представителя «топов». И так повелось уже довольно давно. Пока «Рубин», «Уфа», «Урал» и отдельный посол «Ростова» играли в дипломатию, грубую правду вырубил в скале тренер «Ахмата» Игорь Шалимов: «Не хотели бы продолжать. Тогда мы не вылетим». Вялая позиция, судя по всему, имела поддержку – окончательно смятение развеяло (да и то – частично) лишь заявление Алаева в конце прошлой недели.

В российском футболе происходило достаточно всего дикого, чтобы сейчас воспользоваться ситуацией и завязать с абстракционизмом. Новое руководство РФС достаточно долго не вступало в открытые конфликты с подотчетными организациями, предпочитая наблюдать за процессами. Лабораторные опыты привели к удивительным результатам: проведенные в январе выборы президента РПЛ были признаны нелегитимными, спорить с этим отчего-то никто не стал. Возможно, впервые за долгие годы пришлось читать регламент. Если еще пофантазировать, РПЛ могли предложить перезаключить контракт. С включенными серьезными штрафными санкциями. После того, как УЕФА стал настойчиво рекомендовать лигам завершить чемпионаты, возбужденный разум серединных и нижних умов таблицы кипеть перестал. Но большого желания продолжать играть в футбол не появилось.

Перед Исполкомом стоит понять одно (можно принять это «одно» за позицию автора): футбольные клубы, не желающие играть в футбол, не жалко. По закону бизнеса (в Белоруссии не стесняются называть свой футбол социальным проектом – возьмите историю «Слуцка» – с них и спрос меньше) им следует в сложившейся ситуации потерять профессиональный статус, после чего доказывать, что у них действительно есть аудитория. Тогда они, возможно, получат какие-то дотации, но на них уже не приобретешь за три рубля то, что стоит двадцать копеек. Самые продвинутые вложатся в менеджмент, тренеров, скаутинг, те, кто не понял – закроются. Без них можно будет провести эксперимент, о котором втайне мечтают руководители «топов» – закрыть лигу на вход и выход, сократить состав до 10 команд, ввести плей-офф с суперфиналом и, наконец, начать соответствовать современному показу, который обеспечивает национальный бродкастер. И спасало пока что любителей поговорить на улице Трубной лишь одно – необходимость задействовать наследие чемпионата мира-2018. Хотя и в этом случае наблюдается раскол, причем с «подпунктами». У «Рубина» есть новая арена, но она ей нужна, как на пашне кабриолет – выгоднее отдавать под прочие мероприятия. «Тамбов» вышел в премьер-лигу без инфраструктурных на то оснований, рассказав, что «все будет» (РПЛ не забывает возмущаться – «нас обманули!»). При этом «фронда» проявила удивительную солидарность, инициировав расширение до 18 команд, что поставило лигу в экономически невыгодные условия. По какому-то недоразумению, о расширении ничего не слышали на «Матч ТВ». Если бы слышали, логичным был бы встречный вопрос: «Что нам может предложить РПЛ, чтобы мы работали больше?». Напомним, что все это происходило еще до пандемии.

Если в пятницу будет принято решение о возвращении футбола в конце июня, и ни один государственный орган, ответственный за контроль над ситуацией с пандемией, не скажет «нет», история будет полностью зеркальна той, что была в Германии 6 мая, когда Ангела Меркель дала «добро» DFL на принятие самостоятельных шагов. При этом совершенно нормально, если у клубов возникнут объективные трудности (или стоит этому удивиться, когда весь мир стоит на голове?). Например, как организовать возвращение легионеров, чем озаботился тренер того же «Рубина» Леонид Слуцкий, который против того, чтобы доигрывать чемпионат. Даже странно, почему он так – репутацию ведь себе Леонид Викторович делал, как тонкий психолог, педагог, умеющий работать с молодежью. Нелогично, находясь в режиме ЧП, отказываться работать в режиме ЧП и ждать, когда вирус сдует в Атлантику. Тем более, РФС даст информацию, каким образом возвращать игроков и тренеров. Дальше уже каждый сам, что логично. Смолов смог, смогут и остальные, если есть общее решение.

О финансовых потерях футбольных клубов в случае прекращения сезона громко заговорил лишь генеральный директор «Зенита» Александр Медведев. Мы долго слушали про то, что флагманский клуб Газпрома «убивает российский чемпионат». Очень долго плакали над «Рубином», у которого за рубль купили Сутормина. Но затем взяли попкорн и стали умиляться, как здорово и последовательно казанцы усиливают состав после появления в клубе Леонида Слуцкого. О’кей, «Зенит» уже положено ненавидеть всем, за исключением тех, кто за него болеет – вполне типичная роль для любого футбольного чемпионата. Кто вам мешает создать свое лицо, выражение которого будет зависеть не только от того, заняли вы десятое место или четырнадцатое?

Въезд легионеров – лишь начало проблем, которые нужно учиться решать. Уже к осени наберется до сотни «сгоревших» и пересмотренных контрактов, не все клубы смогут рассчитывать на то, что подготовили. Но и здесь непонятно, чего бояться, если ты нормально работал: возьмешь молодых, будешь играть ими. Если подготовил – будет, как с «Зенитом» Петржелы, «Спартаком» Ярцева, ЦСКА Гончаренко. Если нет – может, тогда и не стоит держаться за место? В конце концов, есть время точечно подобрать специалистов, которые помогут преодолеть кризис. Выстроить нормальный скаутинг, без заливов в уши про «феноменальный талант, но не сошелся во взглядах с тренером». Наконец, если захотеть, можно привлечь иностранцев. Не для того, чтобы отчитаться о своей продвинутости, а затем лепить из чужеродного менеджера городского сумасшедшего, а сделать инвестицию в будущее, если оно хоть как-то планировалось. И здесь уже совершенно не при чем вопрос продолжения/не продолжения чемпионата, вылета или невылета – либо вы для чего-то живете, либо нет. В Германии дрезденское «Динамо», может, и радо было бы, останови DFL чемпионат и добавь из третьей лиги еще две команды – оно идет на последнем месте. А тренер Мартин Каучински явно должен был прокричать, что он за все, что угодно, лишь бы не вылететь. И немедленно выпить за здоровье.

Если футбол вернется, будет здорово. Это и знак, что ситуация с вирусом действительно под контролем. Это конец мемам про футболистов с пузом. Это возможность быть более конкурентоспособными в международных соревнованиях, когда они все же возобновятся. Но если совсем о стратегии – что бы там не приняли на Исполкоме, придется перестраиваться и забывать о том, как принимать регламенты по принципу «а шоб был». А то получается, что все это время РФС разрабатывает протокол COVID, чтобы выйти максимально быстро и правильно, создает общую digital-базу, чтобы оперативно решать вопросы с региональными представительствами, за чьей деятельностью никак нельзя наблюдать лишь время от времени, а оно, получается, никому и не нужно.

Или все-таки «Зенит» виноват?

Как должен меняться российский футбол? Смотрите видеоподкаст «Коронабизнес»