Герой Пашинян, сломанная челюсть и некомфортная Швеция. В интервью с экс вратарем «Тосно» есть почти все

В ноябре перед матчем Лиги наций Швеция – Россия (2:0) я попросил Евгения Кобозева рассказать про шведский футбол. 29-летний вратарь отлично подошел бы на роль эксперта, ведь он поиграл за финский ВПС и шведский «Йенчепингс». Ответ Евгения ужасал: «Я бы с удовольствием ответил на ваши вопросы, но, к сожалению, не так давно мне сломали челюсть в игре. Мне трудно разговаривать».

Кобозев восстановился к январю, и мы решили сделать интервью без привязки к матчам Лиги наций. Сейчас 29-летний экс вратарь «Тосно» играет за «Пюник» Андрея Талалаева.

Почему Евгений осознанно уехал из Европы? Что такое новая Армения и армянский футбол? С каким персонажем у шведских игроков ассоциируются русские? Об этом и многом другом – в интервью Кобозева «Спорту День за Днем».

Зуб развернуло на 90 градусов

– Что и как случилось с челюстью?
– Это случилось 1 ноября. Игровой момент. Шла передача верхом за спины защитникам. Я страховал – выбил мяч кулаками, но нападающий решил сыграть до конца. Мы столкнулись. Парень молодой, поэтому, думаю, не остановился. Будь поопытнее, он бы не пошел до конца, ведь я заранее дал команду, что иду на мяч. Как правило, нападающие уступают в таких ситуациях.

– Мнения разделяются. Кто-то считает, что нападающий всегда должен отрабатывать до конца, кто-то – наоборот.
– Конечно, вратари не разделяют такую точку зрения. Нам часто приходится играть головой вперед. Если нападающий играет головой, то, как правило, уступает. Если тянется ногой, то чаще идет до конца.

– Сразу осознали серьезность травмы?
– Почувствовал, что что-то сместилось – или просто выбил зуб. Я продолжил играть, так как замен не осталось. Потом я почувствовал, что не могу широко раскрыть рот – тогда и понял, что случилось что-то серьезное.

– Вы сказали: «Просто выбил зуб». Как будто повседневный случай.
– (Смеется.) Я понял, что он не в правильном положении, его развернуло на 90 градусов.

– Последствия останутся?
– Да. К сожалению, на следующий день меня плохо прооперировали в Ереване. Пришлось переделывать в Москве. Сейчас не вернулась чувствительность нижней губы. Какое-то время не участвовал в игровых упражнениях, но врач разрешил тренироваться без ограничений с конца января.

 

Захотел из Йенчепинга в Красногорск

– После «Йенчепингса» вы были полгода без контракта. Как получилось, что человек, поигравший в Европе, не смог найти команду?
– У меня закончился контракт с «Йенчепингсом». Мне предложили остаться, но нужно было вернуться домой. По семейным делам. Я тренировался с «Зорким» из Красногорска, решил, что буду с ними полгода. Они базируются недалеко от дома. Но по вине клуба меня не смогли заявить на чемпионат России. Получилось, что администрация клуба затянула с заявкой. У них не было доступа к программе, с помощью которой регистрируют международные трансферы. Мой трансферный лист остался в Федерации футбола Швеции. В «Зорком» не знали, что им придется с таким столкнуться. В итоге я просто тренировался около полгода.

– Вы сказали, что покинули Швецию по семейным обстоятельствам. Не рассматривали варианты с трудоустройством в Европе?
– У меня было два предложения из Финляндии, но я отказался. На тот момент комфорт семьи был на первом месте. Мы хотели вернуться домой.

– Вы уникальный человек. Захотели их Швеции в Красногорск.
– Согласен. Но поймите, у меня не было цели остаться жить в Швеции. Стать гражданином. Если бы такая цель стояла, то мы бы справились с трудностями.

– Все-таки вы сожалеете, что уехали из Швеции? Не думали, что можно было исправить ситуацию?
– Люди часто сталкиваются с выбором – карьера или семья. На тот момент я выбрал семью. Ни о чем не жалею. Для меня гармоничное развитие детей занимает первое место. Я не готов мучить всех, чтобы все жили моими амбициями. Жена и дети – личности, с ними нужно считаться. Был бы холост,  остался бы в Швеции. Я понимал, что могу продолжить свой путь в Европе. Мне и хотелось идти туда – на Запад (смеется).

– Вопрос о возвращении в Европу закрыт?
– Считаю правильным жить здесь и сейчас, особенно в футболе. Хочется стабильности. Не хочется менять команду каждый год. Но это не значит, что я осел здесь и не думаю о своем спортивном развитии. Если сезон пройдет удачно и поступит интересное предложение – то почему нет? Как минимум я его рассмотрю.

– И все-таки «Зоркий»… У вас неплохое резюме. Неужели не было предложений из команд уровнем выше? Или все дело в Красногорске?
– Было предложение из «Волгаря». Но на тот момент было непонятно, продолжит ли существовать команда. Тогда Газпром отказался от клуба.

Все русские – Иван Драго

– Для шведов вы, наверное, были диковинкой. Как проходила социализация в коллективе?
– Не могу сказать, что я был диковинкой. У них играл русский – Кирилл Лаптев, когда они выступали лигой ниже. Потом он остался жить в этом городе. В команде был старый костяк футболистов, восемь человек играли вместе долгое время. Они успели расспросить обо всем Лаптева. Конечно, и меня спрашивали, но немного.

– Что спрашивали?
– У них почему-то такой стереотип, что русские – суровые. Однажды я говорил на русском по телефону. После они подошли, сказали, что разговор был устрашающий. Будто о чем-то недобром договаривался (смеется). У них стереотип: все русские – а-ля Иван Драго из фильма «Рокки».

– Это странно слышать от шведов. Их язык не назовешь мягким.
– Да! Мне пришлось учить шведский. И их язык, на мой взгляд, гораздо грубее русского.

– Где сложнее было влиться в коллектив – в Финляндии или в Швеции?
– В Швеции. Может, из-за сформированного костяка. К тому же мне показалось, что шведы держат большую дистанцию, чем финны. Они показались более открытыми. Родными (смеется). Может, из-за близости к России?

– Несколько лет назад было сложно представить шведов в чемпионате России. Теперь их становится все больше. Почему? Партнеры интересовались, как поспасть в РПЛ?
– Смеялись, говорили: «Порекомендуй меня, в России ведь много платят!»

– Несмотря на то что уровень РПЛ выше шведского чемпионата, в Россию едут за деньгами?
– Да. Но если едешь в «Краснодар», ЦСКА – это шанс заявить о себе. Исландцы сейчас активно приезжают.

В городе с населением 60 тысяч два крытых манежа. В России такого нет

– Про финский футбол ходит много баек. Болотные игры и т. д. Но это та редкая страна, где футболисты зарабатывают меньше людей рядовых профессий?
– Да. Точно не больше. В сравнении с врачами футболисты получают в разы меньше.

– Что удивило в финском футболе?
– Меня приятно удивил подход, профессионализм. До этого для меня финский футбол был темным лесом. Там что, вообще есть футбол? Оказалось, что там много тактики, видения того, как нужно играть. КПД был очень высокий с теми финансами, что были. Мне понравилось. В городе с населением 60 тысяч был крытый манеж с искусственным полем, где мы тренировались зимой. Второй манеж находился в десяти минутах езды от города. Мне кажется, многим российским городам далеко до этого.

– «Скандинавский стиль» еще существует?
– Финляндия не относится к  Скандинавии, но там стремятся за Швецией. Английский, силовой стиль, что странно, остался только в Дании. У шведов и финнов очень много тактики. В Финляндии только две команды пропагандировали силовой футбол. Кстати, новичок «Краснодара» Олссон сказал, что не смог заиграть в Дании как раз из-за силового футбола. Потом он вернулся в Швецию, и за два года его признали лучшим игроком чемпионата. В Швеции более комбинационный футбол.

Армянский футбол – это ФНЛ с большими деньгами

– Как оказались в Армении? Тоже необычный вариант.
– Я мог перейти в «Химки». «Пюник» принял Андрей Талалаев, а с ним мы знакомы по работе в юношеской сборной России. Он приглашал меня, еще когда работал в «Волге». Но тогда возникли проблемы с трансферным листом. В «Пюник» он тоже меня пригласил. И я выбирал между «Химками» и «Пюником».

– Почему «Пюник»?
– Одна из причин – «Пюник» стартовал в Лиге Европы. У меня всегда была мечта сыграть в еврокубках. Вторая причина – финансы, буду откровенен.

– В Армении сейчас вкладывают большие деньги в футбол?
– Да, в этом сезоне в командах финансовые условия стали привлекательными, отсюда такой наплыв легионеров, в том числе и из России.

– Семье в Армении проще, чем в Швеции?
– Однозначно. Здесь много русскоговорящих. Народ очень добрый и приветливый. В Швеции супруге не хватало общения. Здесь его хватает.

– Что скажете об уровне футбола?
– Я бы сравнил армянский чемпионат с уровнем ФПЛ. Чемпионат запутанный, непредсказуемый, в последнее время появилась тенденция – каждая команда может обыграть каждую.

– У вас четыре игры в чемпионате. Первый номер – Драгоевич?
– Ситуация такая. Я начал играть в Лиге Европы. В матче с «Тоболом» ошибся. В таких случаях есть два варианта развития событий – либо меняют, либо доверяют. Тренер выбрал первый вариант. Потом и другой вратарь ошибся, и я вернул себе место в составе, сыграл, но выбыл на месяц из-за повреждения. Восстановился – и сломал челюсть. Получился скомканный сезон.

– Талалаев приглашал вас первым номером?
– Он не обещал такого. Когда я был в «Крыльях Советов», главный тренер Франк Веркотерен сказал: «Я не знаю ни одного тренера, который пообещает вратарю быть первым номером». Когда разговаривали по телефону с Талалаевым, он сказал: «Не могу гарантировать. Но обещаю честную конкуренцию». И это важно. Я сталкивался с нечестной конкуренцией, ощущал на себе...

В Армении кардинальные изменения с приходом Пашиняна

– Кто герой Армении – Мартирос Сарьян или Генрих Мхитарян?
– Может, Никол Пашинян? Его очень все уважают за революцию.

– Из-за этих событий не опасались ехать в Армению?
– Мне было интересно, что это за революция. Но она прошла без жертв, и в стране все спокойно. Общался с местными на эту тему, когда приехал, и все только положительно относятся к Пашиняну. Есть кардинальные изменения. Например, никаких взяток и поборов на дорогах, без веской причины не останавливают теперь. Действительно, Пашиняна считают тут героем. Раньше был Мхитарян, теперь Пашинян.

– России не хватает такого человека?
– Сложно сказать. Думаю, не стоит говорить о моих политических взглядах в таком интервью.

– Айвазовского считают своим?
– Конечно. На площади Республики в Художественном музее есть постоянная выставка Айвазовского. Его считают армянским художником.

– Кто три лучших вратаря мира на данный момент?
– Де Хеа – номер один однозначно. Ханданович очень нравится. Третий – Алиссон. Спросили бы пять лет назад, назвал бы Буффона в тройке.

– Вы на каком месте в мировом рейтинге?
– Я? Для себя – на первом (смеется). Думаю, что далеко не последнее место занимаю.

– Тогда дам рейтинг вратарей: Кобозев, де Хеа и остальные.
– Да. Самомнение должно быть высоким.

Личное дело

Евгений Кобозев

Родился 11 января 1990 года в Рязани.

Амплуа: вратарь

Воспитанник ФК «Торпедо» (Москва)

Карьера игрока: «Торпедо» М (2006–2008); «Торпедо-ЗИЛ» (2009–2010); «Уфа» (2011–2013); «Терек» (2013–2015); «Крылья Советов» (2014–2015); «Тосно» (2015); ВПС (Финляндия, 2016); «Йенчепингс» (Швеция, 2017); «Пюник» (Армения, с 2018-го)

Фото: ФК «Крылья Советов»; ФК «Пюник»; Jönköpings Södra IF; Vaasan Palloseura