Главный тренер екатеринбургской «Уралочки» Николай Карполь: Мне интересна эпоха Наполеона

В четверг Николаю Карполю исполняется 70 лет. Этот известный во всем мире специалист в представлении не нуждается. Воспитанницы называют Карполя — «папой». Меткие на слово журналисты — «тренером-шаманом». А генеральный менеджер мужской американской сборной Даг Бил говорит о нем: «Гений».

Для большинства коллег специалистов Карполь — один из самых закрытых людей отечественного спорта. За всю свою тренерскую карьеру не дал практически ни одного откровенного интервью. О волейболе, о внуке и о себе мэтр рассказал корреспонденту «Спорта».

Беспокоюсь за будущее

— Николай Васильевич, вот уже четыре года, как вы не тренируете сборную России. Что изменилось в команде?
— Вот уже четыре года, как к руководству федерацией пришел Николай Платонович Патрушев. Первой его большой акцией по поддержке сборной была активная борьба за нашу лучшую волейболистку — Любовь Соколову. Она вышла замуж за гражданина Турции и к этому времени уже два года не принимала участия в работе сборной. Но нам удалось ее вернуть. Это помогло успешному выступлению команды на Олимпийских играх в Греции и чемпионате мира. Почему я начал с этого? Наличие даже одного игрока такого класса способствует достижению результата. Сегодня в сборной их несколько: Любовь Соколова, Екатерина Гамова, Елена Година и Наталья Сафронова. Сейчас решается вопрос о привлечении в состав Евгении Артамоновой. То есть это практически та команда, которая играла еще в Сиднее.

— Как расцениваете наши шансы на пекинских Играх?
— Если сборная правильно подготовится, думаю, выступление будет успешным. Но меня беспокоит не только результат на Олимпийских играх, но и будущее женского волейбола. За четыре года нам не удалось воспитать ни одной звезды. А те игроки, которых я назвал, — выпускники «Уралочки». Клубы перестали готовить резерв. Сегодня все хотят покупать игроков — ни забот, ни хлопот. Практически только два города занимаются подготовкой резерва: Екатеринбург и Челябинск. В остальных — либо иностранцы, либо натурализованные игроки. Кстати, я не очень одобряю натурализацию. Особенно когда она проводится с нарушением регламента международной федерации. Взять, к примеру, Жанну Проничеву. Она играла в «Заречье», потом уехала в Грецию. Выступала на чемпионате Европы, мира и Олимпийских играх. Сейчас вернулась в Россию, и мы обращаемся в международную федерацию за разрешением на ее натурализацию как гражданки Греции. Ну какая она гречанка? Ее первичная федерация — российская. Вторичная — греческая. И по регламенту возврат невозможен. А мы как будто бы этого не знаем. Как будто этого не знает мир. Зачем заниматься самообманом? Она не сможет играть за сборную России. Это вызовет протест мировой волейбольной общественности. И таких случаев только в женском волейболе — уже пять.

Иностранцы ведут себя недостойно

— В кулуарах ходят слухи, что наставник сборной Джованни Капрара недоволен работой игроков в клубах — их мастерство почти не растет…
— Главный тренер сборной работает с командой шесть месяцев в году. И только пять волейболистки тренируются в клубах. Так что их подготовкой вместе с клубными тренерами должен заниматься и сам Капрара.

— Ну, это спорный вопрос…
— Почему спорный?! Почему?! Он обязан готовить волейболисток сам! Кто мне готовил игроков, когда я двадцать лет тренировал сборную?

— Вам было проще. Базовым клубом была «Уралочка».
— Извините, я работал со сборной. Где клубам готовить игроков? В России? Между собой играть? В сборной больше возможностей. И календарь лучше, и матчи напряженнее. Игроков сборной надо готовить на международной арене. А тренировочный процесс должен быть посвящен росту их мастерства — технического, а особенно тактического. Клуб готовит таланты и отдает их в национальную команду. И ответственность за подготовку наставник сборной несет не меньше, чем тренеры клубов. Вот в футболе, например, должны клубы готовить игроков. Потому что там футболист поступает в распоряжение сборной за три-четыре дня до официального соревнования. Приехал, сыграл и уехал. Даже к чемпионату мира дается только две недели на подготовку. А волейболисты большую часть времени проводят в сборной.

— Генеральный менеджер мужской американской сборной Даг Бил говорит, что сегодня тренеру все труднее влиять на жизнь команды…
— Потому что раньше главной фигурой в команде был тренер, который готовил игроков и занимался ростом их мастерства. А сегодня главный — менеджер, который приводит готовых игроков. Тренеру остается только расставить их на площадке.

— При назначении Капрары на пост главного тренера, кажется, вы голосовали против…
— Я считаю, что уровень подготовки российских тренеров не слабее тех же итальянских. А наша волейбольная тренерская школа по-прежнему остается на самых передовых позициях в мире. И я никогда не соглашусь с иностранными специали­стами, как в мужском, так и в женском волейболе, которые приезжают в Россию и говорят, что наши тренеры не умеют работать. Это просто недостойно гостей. Они не сделали здесь столько, сколько мы. И в мировом волейболе тоже.

Мои ученицы повсюду

— А спортивная наука помогает нашему женскому волейболу?
— Безусловно, как-то помогает. Но непосредственная связь отсутствует. А раньше была. Специалисты ин­ститутов физкультуры проводили в командах научно-исследовательскую работу: в области психологии, медицины, технической и тактической подготовки. Сегодня о таком сотрудничестве я не знаю. И непосред­ственного влияния спортивной науки на подготовку игроков не вижу.

— Ваша «Уралочка» после нескольких лет неудачных выступлений из аутсайдеров вышла в лидеры чемпионата. А недавний матч с москов­ским «Динамо» специалисты назвали едва ли не лучшим в сезоне…
— В клубе высококвалифицированные тренеры. Работают по единой методике. Идет целенаправленный процесс воспитания своих, доморощенных игроков. А если учитель сам растил учеников, то может влиять на них и мотивировать педагогическими методами. А не только финансовыми. Девять из двенадцати игроков у нас — выпускницы местной ДЮСШ, которые пришли в секции еще детьми. Одну девочку мы взяли в 14 лет. И еще двух — в восемнадцать и в двадцать два. Кстати, бытует мнение, что «Уралочка» всегда был самым благополучным в финансовом плане клубом. Это не так. Мы и сегодня — самые скромные середнячки.

— А сколько ваших учениц играют в российских клубах?
— Ну, назову хотя бы лидеров: пять — в Одинцове, три — в московском «Динамо», по два — в Хабаровске, Балакове, Калининграде… Думаю, больше двадцати. Они повсюду играют.

— Вам, наверное, тяжело было видеть, как они разлетаются из родного гнезда…
— …Мне тяжело видеть, как меняется жизнь. И ценности. Мне просто жалко этих людей. Они променяли уважение и даже любовь, которыми были окружены, на деньги.

— С кем-то поддерживаете отношения? Созваниваетесь?
— Не со всеми. Но кто-то звонит, с кем-то встречаемся. (В этот момент к Карполю подходит известная волейболистка Елизавета Тищенко и, приветствуя, целует его). Вот, пожалуйста, видите? (Мэтр заливается легким румянцем.)

— Говорят, вы не переносите жен­ских слез. Таете сразу же…
— Конечно, когда женщина плачет, не могу остаться безучастным. Но ведь слезы бывают разные. Каприз — это одни слезы. А душевные переживания — совсем другие…

Предпочитаю водку

— Не секрет, что Борис Ельцин относился с большой симпатией к вам лично и к вашему клубу. С тех пор как он ушел из жизни, не изменилось ли отношение властей к «Уралочке»?
— Когда Борис Николаевич был президентом, думаю, ему не хватало времени уделять много внимания «Уралочке». Хотя он всегда внимательно следил за нашими выступлениями. А когда закончил с президентством, стал примерно так же близок с клубом, как когда еще работал в Екатеринбурге. Сейчас мы проводим турнир с участием сильнейших женских команд мира — Кубок первого президента, который уже стал значимым событием в мировом календаре. В этом году он пройдет уже в шестой раз. Отношение к нам руководства федерации волейбола, Свердловской области и семьи Бориса Николаевича было внимательным всегда — и раньше, и теперь. На матч «Динамо» — «Уралочка» приезжала Наина Иосифовна. Мы по-прежнему находимся в добрых отношениях.

— А как успехи вашего внука в теннисе?
— К сожалению, не так, как хотелось бы. Вот уже несколько лет его преследуют травмы. Первая, очень серьезная, из-за которой он пропустил целый год — стресс-фрактура голени. А потом, в общем, простые — вроде растяжения голеностопа, но все равно они серьезно влияют на рост мастерства. Теннис вообще травматичный вид спорта. Или, может, мой внук слишком бы­стро вырос, а организм еще не окреп. Ему 19 лет, а рост у него 195 см.

— Говорят, вы увлекаетесь историческими романами, а ваш любимый герой — Наполеон…
— Я бы не сказал, что интересуюсь личностями в истории. Мне интересна его эпоха. Перерождение революционеров в буржуа. Ведь Наполеон тоже переродился в императора. Очень интересно проводить исторические параллели — той эпохи и этой. Ведь и в нашей жизни коммунисты становятся капитали­стами (улыбается).

— Вы по-прежнему курите сигары?
— Сейчас в меньшей степени. Просто они спасают меня от аллергии — на спиртные напитки и холод.

— Так вы совсем не пьете?
— Почему? Кто сказал, что совсем не пью?

— А что предпочитаете?
— …Водку. Иногда…