Хенк ванн Стее. Академик

Приняв решение создать свою футбольную Академию и пригласив на пост куратора голландца Хенка ван Стее, руководство «Зенита» показало, что специалистам из Страны тюльпанов доверяет. Даже несмотря на то, что у руля главной команды сейчас находится итальянец. Приехав в Петербург, ван Стее озвучил главную цель – чтобы игроки уровня Андрея Аршавина, Вячеслава Малафеева, Игоря Денисова и Владимира Быстрова пополняли основной состав «Зенита» ежегодно. Кто пригласил ван Стее в Петербург? Почему создавать Академию в Донецке было проще, чем на берегах Невы? Что голландец не приемлет в работе российских специалистов? В чем сходство между Академиями «Зенита» и «Барселоны»? «Спорт день за днем» адресовал все эти вопросы самому тренеру, воспитавшему одного из самых ярких на данный момент игроков мира, форварда сборной Голландии Робина ван Перси.

Для беседы Хенк пригласил на знаменитую улицу Верности, где с конца 1960 годов начинали свой путь многие будущие зенитовцы. Занесенная снегом территория лишает возможности рассмотреть, какой же инфраструктурой сегодня располагает будущее «Зенита».

Два дня на раздумья

— Хенк, предлагаю начать сначала. Расскажите, как вы оказались в Петербурге?
— Когда руководители футбольного клуба «Зенит» приняли решение создать собственную Академию, то спортивный директор клуба Игорь Корнеев предложил им мою кандидатуру. Он знал меня по совместной работе в Академии «Фейеноорда» и видел успехи, которых мне там удалось добиться. Конечно, я был не единственной кандидатурой у Александра Дюкова и Максима Митрофанова, но после разговора с Максимом Львовичем мне поступило предложение возглавить Академию.

— Чем вас привлекла перспектива создавать Академию с самого нуля?
— Не хочу, чтобы меня считали мессией, и говорить: «Я пришел и все сделал с нуля». Детско-юношеский футбол Петербурга имеет свои традиции и успехи, а я здесь для того, чтобы поделиться опытом и помочь. Другое дело, что руководство «Зенита» видело проблему в том, что долгое время основную команду не пополняют собственные воспитанники. И решило, как во всех ведущих клубах мира, создать свою Академию. Но, признаюсь, на момент получения предложения из Петербурга, я уже на 99 процентов был уверен, что подпишу контракт с австралийским клубом «Мельбурн Хартс» в качестве главного тренера. Притом, что европейский футбол в Австралии не так популярен, но сама работа на Зеленом континенте, экономические условия клуба и местный климат очень привлекали. И у меня были два дня очень серьезных раздумий, прежде чем я принял решение.

— И чем же перевесил этот один процент?
— Я по своему футбольному предназначению считаю себя «строителем». Мне нравится создавать новое, делать то, чего до меня еще не было. Тем более за два с половиной года работы в Донецке я узнал многое про «Зенит». Своими успехами он уже тогда обращал на себя внимание в Европе, но тогда я понял, насколько высок потенциал питерского футбола. Поэтому возможность помочь реализовать этот потенциал, создать Академию, которой на тот момент еще не было, стала очень весомым вызовом.

Карт-бланш от Ахметова

— Почему вы уехали из Донецка? Посчитали свою миссию выполненной?
— Получилось, что спустя два с половиной года после начала работы мне пришлось вернуться в Голландию. По семейным обстоятельствам. Но я вместе с руководством «Шахтера» занимался поиском человека, которому предстояло возглавить Академию после меня.

— Тогда вернемся еще на несколько лет назад. От кого впервые услышали о возможности поработать в Восточной Европе?
— Примерно семь лет назад стало известно, что президент «Шахтера» Ринат Ахметов собирается на базе имевшейся футбольной школы построить Академию. И поиск специалистов для этого он начал очень обширный – кандидаты у него были не только из Голландии, но и Испании, Италии, Франции.

— Почему же Ахметов остановился именно на вашей кандидатуре?
— Думаю, его заинтересовал мой опыт в Академии «Фейеноорда». Ведь последние три года я был там не только директором, но и совмещал это с тренерской работой.

— А вы сами испытывали сомнения? Все-таки одно дело знакомая и благополучная Голландия, а совсем другое – неизвестная Укра­ина.
— Важнее было то, что мне предстояло делать любимое дело – создавать. Футбольный потенциал в Восточной Европе, в частности на Украине, для меня был очевиден. А возможность помочь его реализовать только добавила азарта. Должен заметить, что и финансовые условия оказались очень заманчивыми. Но притом, что такими же они были, например, в Катаре, куда меня тоже приглашали, именно футбольные перспективы на Украине выглядели намного интереснее.

Потенциал по-питерски

— Где было сложнее начинать работу – в Донецке или Питере?
— В Питере. Причем намного. Дело в том, что в Донецке к словам Рината Ахметова очень серьезно прислушиваются. А я от него получил полный карт-бланш. В Петербурге ситуация оказалась несколько другой. Притом, что «Зенит» – единственная команда высокого уровня в городе и пользуется огромной любовью и популярностью, вокруг него крутится масса людей, преследующих свои интересы. И с интересами «Зенита» это не пересекается.

— Эти люди – сотрудники клуба? Или пытаются к нему приблизиться и оказывать какое-то влияние?
— Я не хочу углубляться, называя фамилии или делая намеки. Просто с сожалением отмечаю, что с этим до сих пор приходится сталкиваться. Для развития футбола в Питере это плохо. Тем более потенциал здесь, считаю, выше, чем в Донецке.

— За счет чего?
— Я уже отмечал, что в Петербурге «Зенит» – единственная команда и все мальчишки ориентированы в первую очередь на нее. Мечтают играть именно в ней. И, конечно, надо учитывать людской ресурс – в городе с населением в 5 миллионов человек, можно найти и подготовить гораздо больше хороших футболистов.

— Когда вы поняли, что делать мастеров из юных футболистов вам интереснее, чем тренировать профессионалов?
— Я получаю огромное удовольствие от того, что участвую в подготовке детей и юношей. Что у нас получается то, чего не было еще вчера. Но и тренерская работа мне по душе. Я трудился в профессиональных командах больше семи лет и хорошо знаю, с какой нервной нагрузкой это связано. Ведь специфика работы главным тренером подразумевает, что на 70–80 процентов он вынужден думать не о самой игре. Напряжение колоссальное! Можете поверить на слово – когда видишь человека, чья команда попала в полосу неудач и, например, уступила трижды кряду, то он сильно отличается от того, каким принимал команду. Кажется, что постарел на несколько лет.

— Но ведь работать с известными мастерами, наверное, престижнее?
— Конечно, главный тренер профессиональной команды всегда на виду. Он популярен у болельщиков, журналистов, имеет более высокую зарплату. Но я вспоминаю период, когда в течение двух с половиной лет совмещал должности главного тренера и спортивного директора в «АЗ» (Алк­маар). Это был ужасный стресс. Вот представьте: ты сидишь и должен сделать выбор – продавать игрока или не продавать, повышать ему зарплату или нет, ставить в состав или оставлять в запасе. Но уже через час ты выводишь своего футболиста на поле и обязан сделать так, чтобы ему было комфортно.

Ван Перси и конкурент

— Кто самый известный воспитанник Академии «Фейеноорда»?
— Думаю, Робин ван Перси. Я тренировал его с 15 до 18 лет. Наши воспитанники – Джонатан Гузман, Соломон Калу.

— Увидев его пятнадцатилетним, сразу поняли, что перед вами будущая звезда?
— Конечно, нет. В таком возрасте вообще невозможно сказать, каких высот сможет достичь футболист. Тогда было видно, что Робин обладает качествами, которые позволят ему играть на профессиональном уровне. Мне ведь довелось видеть и Месси в 15 лет. Да, Лионель и тогда выделялся на фоне сверстников. Но даже в этом случае нельзя было быть уверенным, что пройдет 8–10 лет и он трижды подряд станет лучшим игроком мира.

— А ван Перси выделялся среди сверстников?
— Он всегда выделялся. Каждый сезон забивал не меньше 25 мячей. Ван Перси тратил очень много времени на самостоятельную работу.

— Чтобы столько забивать, надо обладать и лидерскими качествами. Они его уже в юности выделяли?
— Применительно к Голландии я не стал бы называть это именно лидерскими качествами. Дело в том, что у нас в стране система работы с футболистами подразумевает создание тренером такой атмо­сферы, чтобы дети не боялись брать на себя инициативу и проявлять свои лучшие качества. В Голландии это в порядке вещей.

— Какой случай из работы с ван Перси вспоминается особенно?
— (Улыбается.) У Академии «Фейеноорда» есть филиалы не только внутри страны, но и за границей. И вот однажды к нам на просмотр приехали двое ребят из бразильской команды «Америка». А один из них как раз играл на позиции ван Перси. Вообще Робин не грубый игрок и тем более не драчун. Но именно тогда явно продемонстрировал, что свое место никому не отдаст.

— На поле или в раздевалке?
— (Смеется.) Только на поле. У нас проходили двусторонки восемь на восемь, и ван Перси особенно жестко играл против того парня, который приехал в качестве его конкурента. Таким образом и своей самоотдачей явно показал, что с его ролью лидера придется считаться.

Два года на доработку

— Вернемся к вашей сегодняшней работе. Расскажите, что представляет собой Академия чемпионов России.
— Когда вы проходили на нашу территорию, наверняка заметили, что в главном здании продолжается стройка, – начал разговор ван Стее. Там сохранятся два футбольных зала, также расположатся медицинский центр, тренажерный зал и офисные помещения. Пока же временным домом для всего этого является административный корпус. Но на 70 процентов строительство всего комплекса уже завершено. Единственное, что пока только в планах, – возведение интерната для иногородних детей.

— Когда она станет реальностью?
— В 2014 году. После этого наша Академия примет окончательный вид.

— Можно подробней про футбольную инфраструктуру?
— У нас четыре полноразмерных искусственных поля с освещением. Одно из них имеет подогрев, что позволяет на нем проводить тренировки и зимой. Еще есть три искусственных покрытия уменьшенного размера. И, конечно, наше главное поле с натуральным газоном. Его мы начнем использовать для занятий и игр, когда наступит теплая погода. В мороз тренировки проходят в манеже, где мы с вами сейчас и беседуем.

— Сколько возрастов включает в себя Академия «Зенита»?
— В главной Академии занимаются группы от U-7 по «Зенит-М» (молодежный состав). Но, кроме этого, у Академии есть 10 филиалов, в том числе в Ленинградской области – Всеволожске, Кировске, Гатчине, а также башкирском городе Салавате. В них тренируются дети от 6 до 12 лет. Еще на парт­нерских началах мы сотрудничаем с футбольными школами «Ижорец-Инкон», «Локомотив» и «Коломяги». Но там занимаются дети не только до 12 лет, но и старше.

Шанс стать зенитовцем

— Проводится ли ротация между тренерами Академии и филиалов?
— За последний год три тренера из филиалов перешли работать в главную Академию. Но мы не собираемся ограничиваться ротацией лишь в этих рамках. Любой талантливый наставник может получить возможность проявить себя у нас. Большим достижением считаю, что у детей из всех районов города есть возможность приходить и пробовать себя в наших филиалах. Также мы специально в три этапа проводим первенство Санкт-Петербурга, чтобы у ребят было больше шансов себя проявить.

— Насколько тесно общаются между собой тренеры?
— Специалисты из филиалов всегда могут присутствовать на занятиях главной Академии. Все тренеры филиалов получают книгу, где детально указывается, как должен строиться тренировочный процесс и т. д. Кроме того, после стажировок в Академиях европейских клубов Дмитрий Васильев (бывший полузащитник питерского «Локомотива», «Шинника» и «Рубина») готовит доклад для всех наставников.

— Чем отличаются условия занятий в филиалах и Академии?
— Кроме того, что у нас ребята занимаются до самого выпуска, то есть до 18 лет, здесь больше тренеров вовлечено в тренировочный процесс команды, тогда как в филиалах в нем участвуют один-два тренера на возраст. Что же касается условий, так же как и наших требований, то они одинаковы как для сотрудников главной Академии, так и для их коллег из филиалов и школ-партнеров.

— За последнее время вашими тренерами стали несколько бывших игроков «Зенита». Насколько принципиально, чтобы детей обучали те, кто сам выступал за клуб, для которого вы готовите резерв?
— Такие люди являются сердцем клуба. Они должны прививать юным футболистам чувство принадлежности к нему, в нашем случае – чувство зенитовцев. Именно от них мальчишки должны узнавать, что такое «Зенит» и что значит быть его игроком. Кстати, я очень рад, что в прошлом году к нам присоединился бывший капитан команды Владислав Радимов, который сейчас в молодежной команде помогает Анатолию Давыдову. Приятно, что Влад получает удовольствие от работы. Мы очень надеемся на него и уверены, что он сможет принести не­оценимую пользу. Буду счастлив, если, закончив карьеру, передавать свой опыт и учить мальчишек футболу придут и другие их кумиры – Малафеев, Анюков, Денисов, Кержаков. Но вообще, если говорить обо всей Академии, то в ней нужна комбинация тренеров. Мы сказали про тех, кто играл на высоком уровне и знает футбол изнутри. Также необходимы люди, которые, возможно, не выступали на заметном уровне, но уже имеют опыт работы тренером и заработали на этом поприще авторитет. В общем, наставники должны дополнять друг друга знаниями, авторитетом и опытом.

Умение общаться

— Отношения многих российских футболистов, в том числе из «Зенита», с прессой очень своеобразны. Потому актуален вопрос – обучают ли в Европе юных игроков правилам поведения со СМИ?
— Да. Во многих европейских Академиях для воспитанников проводятся медиатренинги. Особенно для тех, кто уже в юном возрасте вызывает интерес у СМИ, так как привлекается в сборные стран своего возраста. Считаю, такие занятия очень важны для юных футболистов, и у нас они тоже проходят. В частности, недавно подобный тренинг проводил руководитель пресс-служ­бы «Зенита» Евгений Гусев.

— Возможна ли в Европе ситуация, когда игроки не считают общение с журналистами частью своей работы?
— Нет. Все молодые игроки с удовольствием общаются с прессой, им самим это интересно. То же самое касается и воспитанников нашей Академии. А вот по поводу взрослых футболистов можно провести параллели. Что в России, что в Европе случаются ситуации, когда в какой-то момент кто-то не может уделить время всем желающим поговорить.
Например, я могу понять того же Мигеля Данни, который не в силах пообщаться с 50 журналистами сразу.

— Данни и так почти не общается со СМИ. По крайней мере российскими.
— Возможно, я привел неудачный пример. (Смеется.) В любом случае умение контактировать с прессой – часть воспитания игроков Академии.

С акуентом на свои резервы

— Для Петербурга в последнее время актуальна полемика – нужны ли городу еще команды высокого уровня. Одни утверждают, что и для местных воспитанников, и для конкуренции такие команды необходимы. Их оппоненты заявляют, что все болельщицкие ниши все равно связаны с «Зенитом» и идея создания серьезного клуба изначально обречена на провал. Что думаете по этому поводу вы?
— Я уже говорил и продолжаю утверждать, что Питеру нужны несколько команд в первом и втором дивизионах. Причем для пользы всего питерского футбола мы могли бы сотрудничать с этими клубами.

— Реально ли России конкурировать в подготовке футболистов с Испанией, Италией, Португалией? Не говорю даже о популярности футбола там и климатических условиях этих стран, но ведь в их Академии еще в юном возрасте приезжают талантливые мальчишки из Южной Америки, которым на Пиренеях не надо привыкать ни к погоде, ни к языку.
— Конечно, это им дает весомое преимущество. Аргентинцам, бразильцам, да и ребятам из других южноамериканских стран комфортнее переезжать в Испанию или Португалию, чем в северные государства. Но я бы посмотрел на этот вопрос и с другой стороны. Россия намного превосходит по населению ту же Испанию, и нам вовсе не обязательно приглашать ребят из-за границы. Вполне можно обойтись собственными резервами.

— Но ведь бразильские и аргентинские дети наверняка изначально имеют особенные задатки для того, чтобы добиться успеха в футболе?
— Я с этим не согласен. Не считаю, что они имеют генетическую предрасположенность, определяющую более высокие способности к футболу. Да, мы можем вспомнить Пеле, Марадону, сегодня все справедливо восхищаются Месси. Но, например, в свое время лучшими игроками мира были голландцы Йохан Кройф, Марко ван Бастен, Руд Гуллит. Притом, что Голландия намного меньше Бразилии и Аргентины. Уверен, дело не только в количестве населения, климате или таланте. Главное – создана ли детям возможность заниматься футболом в массовом порядке и есть ли условия для качественной подготовки мастеров.

Равнение на «Барселону»

— Стажировка в Академии какого клуба произвела наибольшее впечатление?
— Отмечу Академию «Барселоны». Считаю, именно к ней мы ближе всего.

— В чем конкретно?
— В философии и методах работы. В первую очередь имею в виду ставку на развитие технических навыков. На 60–70 процентов у нас тренировочный процесс направлен именно на технику. Также отмечу желание своей игрой доставлять удовольствие зрителям. Во всем этом мы очень схожи с Академией «Барселоны».

— Сопоставима ли ваша инфраструктура с той, что имеется в ведущих европейских Академиях?
— Вполне. Но, к сожалению, мы не столь близки к «Зениту», как европейские Академии к своим командам. «Барселона», «Фейеноорд», «Ювентус», «Бавария», да и многие другие размещают свои Академии там же, где работает основной состав. Я считаю, очень важно, когда молодой парень приходит на тренировку и говорит: «Вот стадион, где я хочу играть. А вон тренируется команда, за которую я хочу выступать на этом стадионе». Такая близость позволяет ребятам видеть свою мечту гораздо более явной и достижимой.

Тренеры и поощрение

— Каков уровень оплаты труда у тренеров футбольных Академий в Европе?
— Например, в Голландии наставники ведущих Академий получают среднюю зарплату по стране. В России, конечно, уровень жизни в регионах отличается, но мы тоже стараемся исходить из средних значений. И если в Питере, например, была бы средняя зарплата 30 000 рублей, то считаем, что тренер Академии должен зарабатывать примерно столько же. Если бы здесь средний уровень был 90 000 рублей, то ориентировались бы на эти цифры.

— Полагаются ли тренерам премии за хорошую работу?
— Да. У нас работает система по­ощрения. Работа каждого тренера оценивается по многим пунктам, и в конце года в случае успешной работы ему полагается премия.

— В Европе такая же система?
— Система материального поощрения помимо зарплаты больше популярна в Восточной Европе. В Голландии несколько по-другому. Там тренер знает, что за свою работу он получает фиксированную сумму, а премирование возможно в различных социальных благах.