Игру делают герои, а не цифры

В статистике есть понятие модельные данные. Иначе говоря, идеальные данные – те цифры, которые должны служить примером для подражания. В футболе традиционно модельными данными служат финальные матчи Лиги чемпионов и чемпионата мира. Мы с придыханием брались за разбор матча «Милана» с «Ливерпулем» – с тем же придыханием, с каким все болельщики в этот вечер садились перед экранами телевизоров. Но в отличие от всех остальных, мы от телевизора не отходили разочарованными. Напротив, мы порадовались – за российский чемпионат прежде всего и за великую логику футбола.

Матч «Милана» и «Ливерпуля» показал примерно те же цифры, что, например, и матч ЦСКА с «Зенитом». Эти игры вообще были похожи, разве что в московском матче не было команды, которая большую половину встречи играла на удержание счета.

Сравните показатели матчей – и вы убедитесь, что ни общем количестве действий, ни в проценте брака в действиях, ни в чем бы то ни было еще армейцы с зенитовцами не уступили.

Даже если взять среднюю статистику чемпионата России, краснеть не придется. Например, в среднем за матч наши команды совершают 431 передачу. В матче «Милана» и «Ливерпуля» – около 450. Процент брака в передачах тоже сопоставимый: против среднероссийских 75% лигочемпионские финалисты выдали 74%.

Казалось, будто соотношение подготовительных и конструктивных передач напрямую влияет на скорость игры – чем больше конст­руктивных, тем, стало быть, реже команды просто катают мяч по полю и тем быстрее матч. В таком случае российские команды играют значительно быстрее: наше соотношение (примерно вдвое больше конструктивных, нежели подготовительных) чуть лучше чем в афинском матче. Есть параметры, по которым наш чемпионат опережает финал Лиги чемпионов. Например, по общему количеству единоборств. Сейчас, на хороших полях, их уже заметно меньше, чем весной. Но все равно больше, чем в финальном матче Лиги: там единоборств было около 70 на команду, у нас больше ста. Единоборств вверху в Европе также меньше, чем у нас: 45 против 60 среднероссийских.

Зато лигочемпионская пара, совсем не показав выдающейся игры (это и без цифр ясно: матч был скучным), превзошла российский чемпионат в плане креативных действий. Например, по количе­ству острых передач. Шесть таких выдал «Милан». То же касается и обводок: в России за матч команда пускается в эти творческие безрассудства крайне редко: примерно 30 раз. В главном европейском финале – в полтора раза чаще, около 45.

Конечно, сравнивать весь чемпионат с одним матчем неправильно. В общем, и матч-то был вовсе не модельным – наверное, цифры игры «Милана» с МЮ были бы другими. Но я не думаю, что они значительно бы отличались.

В России тоже бывают игры с выпирающими показателями. Но в целом во всех матчах, кто бы против кого ни играл, наблюдается примерно одинаковое количество технико-тактических действий (ТТД), примерно одинаковое количество брака и так далее. Так устроен футбол: во всем мире по полю одного размера бегает одинаковое количество людей. И физические компоненты этих людей, в общем-то, схожи – все они профессиональные спортсмены (вроде каждый день тренируются). Ничего невероятного сделать человек не может, поэтому за одно время на одной площади происходит одинаковое количество действий.