Из истории назначений

Каждое новое назначение тренера сборной страны сопровождается сначала догадками, предположениями, потом становится реальностью и со временем превращается в историю со своими деталями, любопытными и не очень, коллизиями, казавшимися в момент их возникновения из ряда вон выходящими, но затем пополнявшими ряд событий, каких — много.

Бесков и Франко

В 1964 году сборная СССР отлично выступила на чемпионате Европы, заняв второе место после поражения в финальной игре с испанцами на их поле, с минимальным счетом 1:2. Матч проходил в Мадриде, в ложе сидел генералиссимус Франко — враг Советского Союза, и советскому тренеру Константину Бескову проигрыш на глазах ненавистного диктатора не простили. Увольнение Бескова стало следствием недовольства главы Советского Союза Никиты Хрущева, не ведавшего, разумеется, летом 1964 года о том, что осенью друзья-соратники его самого обвинят в волюнтаризме и массе других грехов и отправят на покой. «Мы с Бесковым, — говорил, комментируя решение президиума Федерации футбола СССР, Андрей Петрович Старостин, работавший с тренером в тандеме — в должности начальника команды, — в своем простодушии не понимали, что нас ожидает». Как и всякое решение любой советской общественной организации, решение об увольнении Бескова было «спущено» вниз из ЦК КПСС — аккурат в день заседания президиума. За несколько часов до начала мероприятия Бесков обсуждал план подготовки сборной к следующему турниру — чемпионату мира в Англии — с главой Федерации Николаем Ряшенцевым, уже осведомленным о том, что ему в этот же день предстоит: а) освободить Бескова от должности главного тренера, б) снять с повестки дня заседания пункт об утверждении плана, предложенного Бесковым.

Бескова, с которым сборная могла, несомненно, «выстрелить» в Англии, заменили Николаем Морозовым, в тренерском деле до той поры не отличавшемся, специалистом среднего класса, но добившимся, тем не менее, успеха, о котором говорят по сей день, — самого высокого места советской сборной на чемпионате мира. Реакция властей на случившееся в Англии (как, всего лишь четвертое место? И кому — немцам! — в полуфинале проиграли) оказалась привычной: Морозов до конца 1966 года провел четыре товарищеских матча, давно запланированных, и передал полномочия Михаилу Якушину.

«Признано нецелесообразным…»

Осенью 1983 года, после заключительного отборочного матча чемпионата Европы Португалия — СССР, который советская команда проиграла в Лиссабоне из-за выдуманного французом Жоржем Конратом пенальти, в стенах Спорткомитета СССР родился документ, основная формулировка которого напоминает содержанием «волчий билет»: «За допущенные серьезные просчеты В. Лобановскому и Н. Симоняну объявлен выговор. Признано нецелесообразным использовать их в дальнейшем в качестве тренеров сборных команд страны». Всех сборных: от самой младшей юношеской до национальной.

Почти сразу после возвращения киевского «Динамо» из французского Лиона, где киевское «Динамо» в начале мая 1986 года выиграло Кубок обладателей кубков, Лобановский был приглашен в высокие кабинеты ЦК КПСС, и ему было сделано странное предложение: стать помощником (или консультантом — название должности, сказали, он может выбрать сам) работавшего тогда с командой Эдуарда Малофееева. Дескать, в сборной много киевских динамовцев, ими надо управлять, вот пусть Валерий Васильевич и займется этим в дни, остававшиеся до чемпионата мира в Мексике и на самом чемпионате. Лобановский, разумеется, от такого варианта отказался. Промежуточный вариант не прошел. Тогда Лобановскому предложили самостоятельно возглавить команду. Он согласился при условии, что в тренерский штаб войдут только те специалисты, которые работали с ним перед несправедливым и диким образом обставленным увольнением, — Никита Симонян, Юрий Морозов и Сергей Мосягин. «Выговор, — размышлял после предмексиканского назначения Лобановский, — дело понятное: заслужили — получили. Но за явное обвинение в профессиональной непригодности ни перед Никитой Павловичем, ни передо мной даже не извинились. Более того, формулировка осталась, постановление не аннулировано. Так мы, которых «нецелесообразно использовать», и работали в сборной — фактически вопреки постановлению высшей советской спортивной организации».

Бышовец и интриги

Одно из самых любопытных тренерских назначений пришлось на 1990 год. После чемпионата мира в Италии Валерий Лобановский, еще в марте объявивший о том, что он уходит вне зависимости от результата, отчитывался на заседании исполкома Федерации футбола СССР. Обсуждение отчета, помимо, разумеется, разбора — детального, критического, но без категоричных суждений и, тем более, перехода на личность уходившего тренера — со стороны Константина Бескова, Гавриила Качалина, Валентина Николаева, запомнилось обращенным к Лобановскому призывом Эдуарда Малофеева «покаяться» и продуманной запальчивостью 44-летнего Анатолия Бышовца: «Лобановский отбросил советский футбол на несколько десятилетий назад!».

За отчетом следовали выборы нового главного тренера. Свои программы докладывали кандидаты — Евгений Кучеревский, возглавлявший в тот период «Днепр», и Анатолий Бышовец, работавший в московском «Динамо». Накануне состоялось заседание тренерского совета, почти единогласно проголосовавшего за Кучеревского. Олег Романцев, о решении коллег знавший, приехал на базу в Тарасовку и объявил на тренировке игрокам о том, что в сборной новый тренер — Кучеревский. Каково же было удивление спартаковских футболистов, когда они узнали из программы «Время», что фамилия у нового тренера другая — Бышовец. Сообщалось, что исполком Федерации футбола тайным голосованием выбрал Бышовца. Никто, рассказывают, не видел протокола подсчета голосов, но многие члены исполкома долго потом удивлялись: отдавали, вроде бы, свои голоса за Кучеревского, а победил другой специалист.

Второе пришествие Анатолия Бышовца в сборную могло произойти на стыке 1993–1994 гг., когда 14 футболистов в письме, адресованном тогдашнему советнику президента России по спорту Шамилю Тарпищеву, фактически потребовали заменить тренера Павла Садырина на Бышовца. Тогда Российский футбольный союз Садырина отстоял. Бышовец, участвовавший в попытке переворота, своего не добился.

Второе пришествие все же состоялось. Заручившись поддержкой высокопоставленных руководителей, в частности, вице-премьера Олега Сысуева, министра экономики Якова Уринсона и главы Государственного таможенного комитета Валерия Драганова, Анатолий Федорович добился назначения летом 1998 года. После шести поражений в шести матчах (в трех официальных и в трех товарищеских) был снят с должности, на которую решил еще раз претендовать сейчас, предлагая сам себя. Он утверждает, что кроме него «в России достойных кандидатов на пост наставника сборной нет». «И говорю я это, — объясняет Бышовец, — не из-за отсутствия какой-то скромности… Дело в том, что в России нет тренеров, обладающих такими знаниями и опытом, какими обладаю я. А если кому-то захочется меня раскритиковать за эти слова, то предлагаю подумать над одним вопросом: смог бы плохой тренер сделать юношескую сборную СССР вице-чемпионом Европы; сделать олимпийским чемпионом сборную СССР; вывести национальную сборную СНГ на Евро-1992; сделать чемпионом Азии сборную Кореи, с футболистами которой позже добился успеха Хиддинк на мундиале 2002 года?». «Из 70 международных матчей, — сообщил Бышовец, — у меня только 6 поражений».

Либо память с годами подводит тренера, либо он сам стал верить в то, что противоречит фактам, но произнесено им не единожды. Во-первых, корейская сборная выигрывала Кубок Азии лишь в 1956 и 1960 годах, когда Анатолий Федорович был подростком. Лучшее достижение команды Кореи под руководством Бышовца — четвертое место на футбольном турнире Азиатских игр в Хиросиме, где он дважды — на групповой стадии (1:2) и в матче за третье место (0:1) проиграл сборной Кувейта во главе с Валерием Лобановским, а также будущим победителям Игр — узбекским футболистам — в полуфинале (0:1). И нелепость высочайшей степени — утверждение о том, что Хиддинк добился успеха с командой, которую за шесть лет до этого успеха тренировал Бышовец и которая, вопреки его утверждению, чемпионат Азии не выигрывала.

Во-вторых, работая в сборных СССР (включая олимпийскую), СНГ и России, Анатолий Бышовец провел 49 матчей: 24 победы, 13 ничьих и 12 (а вовсе не 6!) поражений. Разумеется, победа на Олимпиаде в Сеуле — успех, но произошло это 22 года назад. И как относится к оглушительным 0:3 от Шотландии на чемпионате Европы в 1992 году, последнему месту в группе и шести подряд проигрышам в 1998 году?

Колонка «Расстановка сил» Александра Горбунова из еженедельника «Спорт день за днем» №8 (3-9 марта 2010 года).