Кладбище талантов

Наверное, еще немного — и заговорят о проклятии или роке.

Это вроде как невозможно, но это именно так: московский «Спартак», когда-то наша гордость и краса, превращается в кладбище талантов.

Тренерских талантов, в первую очередь.

Двадцать первый век начался так же, как закончился двадцатый — с очередного чемпионства красно-белых. А уже на следующий год, когда возникла РФПЛ и именно она стала проводить турнир в элитном клубном дивизионе, гегемония «Спартака» кончилась. И сразу начали лопаться тренерские судьбы тех, кто связывал свою карьеру со «Спартаком».

Романцев, Чернышев, Скала, Старков, Федотов, Черчесов, Ледяхов и вот теперь Карпин. У каждого из них «Спартак» был по­следним местом, где работалось успешно — либо где работалось вообще. Романцев, уйдя из «Спартака», недолго помучился в «Динамо» и «Сатурне» и превратился в рыбака-туриста. Чернышев, поколесив по соседним республикам, добрался до Казахстана, где его клуб плетется на дне таблицы. Скала после возвращения из Москвы больше нигде не работал. Старков вернулся в Латвию, но не преуспел ни со сборной, ни со «Сконто». Федотов, оказавшись в «Москве» без настоящей работы, впал в депрессию и трагически умер. Черчесов никак не может найти применение своим тренер­ским способностям. Ледяхов — при всей условности его включения в этот ряд (но ведь был он какое-то время и. о. главного) — поспорив с Карпиным, перебрался в «Шинник», с которым быстро расстался. Карпин же стремительно превращается на наших глазах из тренера, очаровавшего всех и вся за половину сезона (настолько, что он сразу же попал в едва ли не главные претенденты на ставший свободным пост тренера сборной России), в уставшего и раздраженного человека, не понимающего или не желающего понять, что происходит с его командой.

Здесь надо на время поставить точку. Слишком велико искушение поддаться порыву — и продолжить этот ряд другими фамилиями: тех, у кого карьера в «Спартаке» совпала либо с закатом, либо с потерей качества. Или, что еще хуже, для кого «Спартак» стал клубом, в котором все закончилось — мечты, надежды. Любой из вас назовет Титова или Аленичева, но есть еще и другие примеры. Плетикоса, например.

Но это будет не совсем честно. Разные истории, разные теории — при желании их, конечно же, можно объединить в одну, однако все же речь о другом.

Речь об удивлении: почему получается именно так? В том же «Локомотиве», в новейшей истории которого вроде бы столько общего с красно-белыми земляками, тоже успех существования клуба долгое время был завязан в глазах болельщиков на фигуре одного человека — главного тренера. Но в «Локо» все-таки не менее важную роль играл президент Валерий Филатов, да и тренерские судьбы ломались у «железнодорожников» не так, как в «Спартаке». Долматов изначально смотрелся в Черкизове человеком случайным, и расставание не стало для него ударом. Бышовец в последние годы нигде долго не задерживался, а победа в Кубке окрасила его работу в «Локомотиве» в радужные тона. Муслин затем побывал и в Бельгии, и в «Химках», и в минском «Динамо», после чего осел на спокойном Кипре. Эштреков сам повел себя неадекватно, воспротивившись появлению на базе своего благодетеля Семина, в чьем штабе он спокойно и сыто прожил не один год. А Маминов, показав свой тренерский потенциал, остался на скамейке запасных «Локо» в ожидании нового шанса. Одним словом, у тренеров «Локомотива» тоже хватало разочарований, но их судьбы никак не назовешь трагическими. И те же культовые игроки, отправленные восвояси из родного клуба, — Евсеев с Лоськовым — прожили потом вполне счастливую жизнь футболистов-ветеранов: с отличным контрактом, жизнью в ближайшем Подмосковье и непрекращающейся стрельбой ядовитыми стрелами по человеку, отправившему их прочь из «Локомотива», — Анатолию Бышовцу.

 

Я снова и снова задаю себе этот вопрос — про «Спартак» в двадцать первом веке, про тех, кто захотел стать его тренером и вскоре оказался выброшен из круга везунчиков, или просто людей, стабильно работающих из года в год, — и не нахожу не то чтобы ответа, но даже правдоподобной версии.

Есть деньги — пусть не самые большие, но реальные (мы слышали про задержку зарплаты в «Рубине», когда клуб второй раз кряду стал чемпионом, но про «Спартак» такие слухи не появлялись ни разу). Есть великолепно работающая школа. Есть болельщики, приходящие на «Спартак» в большем количестве, чем на домашний матч любого другого клуба (интересно, когда «Зенит» достроит новый стадион — кто все же будет самой посещаемой командой России?). Есть традиции.

В общем, есть все, чтобы обеспечить даже не присутствие «Спартака» в группе лидеров на постоянной основе (это ведь было, да и сейчас клуб не так уж и отстает от первых мест), а нормальную, в меру спокойную жизнь главному тренеру красно-белых.

Но этого нет. И неизвестно, когда будет.

Я пытаюсь вспомнить, какой еще клуб заставляет тренеров платить такой ценой за честь встать у руля. Перебираю имена, копаюсь в интернете — тщетно. Есть команды, как великие, так и похуже, где такая же тренерская чехарда — но она бьет только по результатам и репутации клуба, а люди продолжают оставаться в профессии.

Здесь же — настоящий рок. Уже и Карпин задумался: не сходить ли ему в церковь. И сам тут же заметил: не к лицу тренеру говорить об этом.

Да и не факт, что поможет: Бог — он ведь не зонтик, который стоит в дальнем углу при солнечной погоде и становится нужным лишь в дождливые дни. Слова Карпина ведь именно об этом: о прось­бе чуда. О том, что падение «Спартака» для самого Карпина вне области рационального.

Поневоле задумаешься о злом роке.

Ожидания болельщиков, конечно, были завышенными перед сезоном. Но серебряная цепочка, тянущаяся из сезона в сезон, разве не дает оснований надеяться на новый успех? Состав ведь не стал слабее, просто пропала игра. Безо всяких на то оснований и объяснений.

Так бывает, когда у футболистов головы заняты своими соб­ственными проблемами — что мы видим сейчас на примере ЦСКА, чередующего блистательные отрезки с провальными. Гинеру, Слуцкому, болельщикам важнее победа общего дела, но у многих игроков свои хлопоты вышли на первый план: Красич мог думать только о «Ювентусе», Игнашевичу мешало очередное предложение из «Зенита», Вагнер не хочет играть в России, Акинфеев, наверное, не может понять, почему не он самый высокооплачиваемый голкипер в стране. Ни один тренер в такой ситуации не сделает больше того, что он способен сделать: тренировать, определять тактику и состав на матч и ждать, когда же всех без исключения игроков «зацепит» ход чемпионата.

Но в «Спартаке» ведь этого нет, верно? Там результату мешают иные — исключительно игровые проблемы.

Или все-таки причина в мистике? И нужно вводить в состав команды даже не психолога, а борца с паранормальными явлениями?

Карпина только жаль. Хотя он сам, услышав про жалость, наверняка отмахнется от нее язвительно-резко. Он не привык, чтобы его жалели — это сильный, уверенный в себе мужик.

А все равно жаль, что его тренерская судьба может оказаться такой же сломанной, как и у всех его предшественников, кто работал в «Спартаке» в новом двадцать первом веке.

Если история повторяется из года в год, значит, дело не в людях. Точнее, не только в них.

Тогда в чем?

Знать бы...