Маттиас Вейнхандль: «Как шведский тренер Захаркин мне неизвестен»

Один из лидеров СКА и «Тре крунур» рассказал «Спорту день за днем» о борьбе за Кубок континента, лучшем партнере, влиянии сына и отношении соотечественников к бывшему тренеру сборной России.

Разгром сборной России, учиненный «Тре крунур» на домашнем этапе Евротура, вновь заставил многих специалистов говорить о том, что шведы вот-вот узурпируют власть в мировом хоккее. Набор аргументов вполне привычный: три подряд «медальных» чемпионата мира, триумф молодежной сборной, наличие в стране особенно прогрессивной системы развития хоккея… Тем временем подтверждение шведской доминанты можно найти и в Континентальной хоккейной лиге, где уже привычным стало лидерство подданных Карла XVI в одном из главных претендентов на Кубок Гагарина – СКА.

Маттиас Вейнхандль играет в КХЛ с самого основания лиги: второй сезон он проводит в питерском клубе, а до этого два года швед выступал за московское «Динамо». И всегда этот форвард был одним из лучших в своих коман­дах, как по результативности, так и по показателю полезности, лишь в нынешнем сезоне немного отойдя в тень. При этом Маттиас вполне способен устроить неожиданный всплеск результативности. Например, год назад после голевого затишья на финише регулярки в плей-офф он отличался заброшенными шайбами пять матчей подряд, не обращая внимания на то, что ворота соперников защищали великий Доминатор Гашек и будущий обладатель приза самому ценному игроку Кубка Гагарина Константин Барулин.

Мы встретились с Маттиасом на следующий день после окончания регулярного чемпионата, который СКА имел реальные шансы выиграть. Еще в начале февраля питерцы были главными претендентами на Кубок континента, но несколько неожиданных поражений – и Вейнхандлю с партнерами в последнем туре оставалось надеяться на чудо в Челябинске. Чуда не случилось: «Трактор», пусть и не без труда, обыграл «Северсталь» и забрал себе «регулярный» трофей.

Следи за собой

— В СКА внимательно следили за результатами «Трактора», главного конкурента в борьбе за Кубок континента?
— Поглядывать на исходы их матчей стали только в конце регулярного чемпионата. К сожалению, мы на финишной прямой упустили преимущество в несколько очков, так что не все зависело от СКА. Оставалось лишь прикладывать максимум усилий, чтобы победить в своих матчах, и ждать результатов «Трактора».

— Челябинцы застолбили за собой первое место, лишь в концовке последнего матча обыграв «Северсталь». Смотрели эту игру?
— Нет, все мысли были заняты подготовкой к нашему матчу против «Сибири». Мы настраивались на победу и свою задачу выполнили. Правда, победил и «Трактор», так что мы в сводной таблице остались вторыми. Впрочем, ничего страшного не произошло. Конечно, всегда приятно оказаться первым, но главные матчи впереди.

— Когда во время игры с «Сибирью» стало ясно, что Кубок континента вам не выиграть, расстроились?
— Я был поглощен нашей игрой и о том, как развиваются события в Челябинске, не знал. Может, другие ребята и были в курсе, но мне на скамейке никто об этом ничего не говорил. Да я и не интересовался.

— Вообще перед вами ставилась задача выиграть этот трофей?
— Нет, ни тренеры, ни руководство клуба не ориентировали нас на обязательную победу по итогам регулярного чемпионата. Но мы сами хотели стать первыми, причем чем ближе был последний тур, тем сильнее.

— Где к победе в регулярке относятся более серьезно: в Швеции, НХЛ или КХЛ?
— Всегда престижно стать первым по итогам турнира, в котором участвует много команд, особенно если их больше двадцати. Ведь это соревнование длится почти полгода! Так что финишировать первым приятно в любой лиге. Вот только сразу после окончания регулярки нужно забыть и о ней, и о своих прошлых успехах. Всё! Вчерашнее уже неактуально, и все мысли, силы, внимание и разговоры должны быть посвящены только плей-офф.

Интервью на русском

— Не случайно, что второй год подряд самыми результативными игроками СКА становятся шведы? В прошлом сезоне – вы, в нынешнем – Тони Мортенссон…
— Трудно найти в этом закономерность. Я вообще никогда не ставлю перед собой задачу забить какое-то конкретное количество голов или непременно занять высокое место в списке бомбардиров лиги. Для меня критерий успешности собственных действий – только результат команды, и главное – внести свою лепту в общую копилку. Думаю, то же самое относится и к Тони.

— Неужели на индивидуальную статистику вообще не смотрите?
— Невозможно не заметить, что, например, ты или твой парт­нер находятся среди лидеров в списке бомбардиров. Приятно и когда кто-то из шведов выделяется в других командах. Но я отношусь к этому просто как к дополнительной статистической информации, не зацикливаюсь на ней и никаких выводов из нее не делаю.

— За месяц до старта плей-офф главный тренер СКА Милош Ржига говорил, что пока определился лишь с несколькими связками, которые планирует выпускать на лед в решающих матчах. Он не дал понять, что вы с Мортенссоном – одна из таких связок?
— Такого разговора вообще не было. Ржига никогда даже не намекал, что мы с Тони будем выходить на лед вместе до конца сезона или хотя бы на протяжении какого-то отрезка. Другое дело, что мне очень комфортно играть именно с ним. Я был счастлив, когда, пропустив десяток матчей из-за травмы, вернулся к привычному партнеру.

— Если вас разведут по разным звеньям, будете испытывать дискомфорт в игре?
— Вообще-то, в прошлом сезоне мы с Мортенссоном нечасто выходили вместе. Мне было вполне комфортно и удавалось приносить пользу команде. В каких сочетаниях мы должны играть, лучше всех видно тренеру, и какой бы он ни сделал выбор, я приму его абсолютно спокойно. Значит, так лучше для СКА.

— Возможность общаться на родном языке помогает вам взаимодействовать с Мортенссоном?
— Да, конечно. Особенно в игровых ситуациях, когда нет времени на объяснения и мы можем по-швед­ски быстро подсказать друг другу. В то же время мы с Тони давно привыкли к тому, что все наши партнеры говорят на английском, и сами вполне можем общаться на нем. Так что возможность перекидываться фразами на родном языке – лишь маленький помощник в наших взаимодействиях, но никак не определяющий фактор.

— Полтора года назад, перед дебютом в СКА, вы говорили, что для лучшей адаптации в городе и коман­де намерены выучить русский язык. Насколько продвинулись в этом вопросе?
— Заметным прогрессом похвастать не могу. Это тяжелый для освоения язык, и я больше играю в хоккей, чем занимаюсь его изучением. В первую очередь улучшаются мои разговорные навыки. Я иногда пытаюсь выражать свои мысли на русском, и некоторые фразы получаются вполне нормально, но в целом говорить мне трудно. А понимаю я уже многое, по крайней мере значительно больше, чем до переезда в Санкт-Пе­тер­бург.

— Удается применять свои новые знания?
— В ресторанах, кафе, магазинах могу изъясниться. Хотя, конечно, значительно облегчает жизнь, что в тех же ресторанах персонал чаще всего говорит по-ан­глий­ски.

— Как учите русский?
— Признаюсь, специально уроки не беру. Просто нет возможности. С августа мы находимся в постоянных разъездах на сборах и матчах, а после окончания сезона я нахожусь в Швеции. Поэтому возможности целенаправленно уделять время обучению просто нет.

— Если СКА выиграет Кубок Гагарина, попробуете дать интервью на русском?
— Это все равно будет очень трудно для меня (улыбается). Тем не менее я постараюсь. Но с одним условием – чтобы Миша (Михаил Манчик, сотрудник СКА. – ) был рядом и в случае необходимости мог подсказать.

Отказ от эгоизма

— В прошлом году у вас родился ребенок. Пришлось скорректировать свой режим? Удается высыпаться, восстанавливаться после игр и тренировок?
— Я счастливый человек – у меня родился сын! Да, моя жизнь поменялась, но это только в радость. Хотя режим как раз менять не пришлось – моя жена Сара взяла на себя практически все хлопоты. Прихожу ли я домой днем или ложусь спать ночью – я почти никогда не слышу криков ребенка, он ведет себя хорошо. Так что я могу спокойно отдыхать. За это я особенно благодарен жене.

— Ваша игра изменилась после того, как вы стали отцом?
— Мне кажется, это помогает показывать лучший хоккей. Я очень рад, что моя семья всегда рядом со мной.

— Вы с женой справляетесь вдвоем или кто-нибудь помогает?
— Иногда приезжают родители Сары, иногда мои. Навещают нас и друзья, которые тоже могут помочь и с которыми мы можем просто отдохнуть вместе. А во время нескольких моих длительных отлучек жена с ребенком ездили в Швецию.

— Открыли в себе новые качества после рождения сына?
— Да, кое-что во мне поменялось. Если раньше я мог думать только о себе, мог быть эгоистом, то сейчас именно Вильям – человек номер один в нашей семье. Пришло осознание, что надо уделять внимание не только себе и даже в первую очередь не себе, а ребенку. Свое «я» должно отойти на задний план. Это помогает быть ответственным человеком.

— Вы сказали про эгоизм. Как считаете, спортсменам он особенно присущ?
— Нет, нет. Просто дело в том, что если раньше мы с женой могли заботиться только о себе, то теперь настало время менять приоритеты и делать многое по-другому. Если до рождения Вильяма мы с Сарой могли в любой момент, как только захотим, пойти в ресторан, то сегодня приходится отказываться от этого и сидеть дома. Также отказываемся и от многих других вещей. Хотя порой и хочется куда-то пойти и провести время, как мы привыкли. Признаюсь, порой очень тяжело себя лишать прежних удовольствий, но это и есть изменение приоритетов. И это меняет нас в лучшую сторону. Повторюсь, теперь именно Вильям – главный в нашей семье.

— Ваш номер на игровом свитере – это…
— Все просто – он означает год моего рождения.

— С какого возраста стали брать именно его?
— Когда в 26–27 лет играл в «Липчёпинге». До этого выступал под 13‑м номером.

— Почему именно чертова дюжина?
— Мой старший брат тоже играл в хоккей. А мне хотелось походить на него, поэтому, когда я начал карьеру, выбрал именно номер брата.

— На площадке у вас всегда предельно собранный вид, и вывести вас из равновесия мало кому удается. Приходилось ко­гда-ни­будь во время матча драться?
— Нет. Только толкался сильнее в Америке, где хоккей более интенсивный и жесткий. Но драк я никогда не устраивал, и со мной никто не дрался.

— Если все-таки возникнет особенно конфликтная ситуация, готовы скинуть перчатки?
— Когда я выхожу на лед, стараюсь концентрироваться только на игре. А драки – не мое амплуа. Конечно, такая ситуация возникнуть может, но если увижу, что она назревает, сделаю все для предотвращения потасовки. Потому что мне не нравится, когда люди дерутся. В любом случае мое дело играть в хоккей. А для драк и силового давления есть другие хоккеисты.

«А кого он тренировал?»

— Чем известен в Швеции российский тренер Игорь Захаркин?
— У меня на родине внимательно следят за российскими клубами, хорошо знают в том числе и «Салават Юлаев». В прошлом году, когда уфимцы выиграли Кубок Гагарина, популярность этого клуба у нас возросла. Поэтому Захаркин известен не только как специалист, побеждавший на чемпионатах мира, но и как успешный клубный тренер.

— А как оценивают его работу непосредственно в Швеции?
— Я не слышал, чтобы он работал в Швеции. Я просто не представляю, кого он вообще мог тренировать у нас в стране. Подчеркну – Захаркина у меня на родине знают, но именно как специалиста из России. Как шведский тренер Игорь Захаркин мне неизвестен.

— Что тренеры сборной после февральского этапа Евротура сказали по поводу ваших шансов сыграть на чемпионате мира?
— Вообще ничего. Шведский хоккей сейчас хорошо развивается, у нас достаточно высококлассных мастеров, многие из которых выступают в НХЛ. Формирование состава сборной будет зависеть от того, попадут ли их команды в Кубок Стэнли и как далеко они там пройдут. Хватает в Швеции и молодых талантов, которые уже способны помочь на чемпионате мира. Как оценят их игру тренеры сборной в решающих матчах чемпионата, решат ли доверить им место в команде? Думаю, состав станет ясен только за пару недель до старта турнира, поэтому сейчас ни с кем не было разговора о шансах попасть на чемпионат мира. Да, наверное, и быть не могло. Я же приглашение выступить за сборную своей страны, если оно поступит, сочту за большую честь. Если после плей-офф я буду здоров, у меня ничего не заболит, а значит, я буду уверен, что могу помочь команде, то с удовольствием сыг­раю на чемпионате мира.

— Наверняка это желание дополнительно усиливает место проведения турнира.
— Правильное замечание. Несмотря на то, что полуфиналы и финал состоятся в Финляндии, некоторые матчи пройдут в Гетеборге. Мне хорошо знаком этот город, всегда приятно было там играть. И возможность выступить на крупном турнире перед своими соотечественниками, ощутить их поддержку привлекает особенно.

— У вас нестандартный правый хват клюшки, вы левша. Ударная нога у вас тоже левая?
— Нет. Пишу я левой рукой, а вот толчковая нога у меня – правая.

— Быть левшой – большое пре­имущество?
— В обычной жизни это никак не сказывается. Кажется, в мире примерно поровну людей, которые пишут или что-то делают левой и правой руками. А вот в хоккее это действительно осложняет жизнь соперникам, ведь процент праворуких игроков значительно уступает леворуким. А значит, подстроиться под хоккеистов с нетипичным хватом клюшки порой бывает сложно.

Санкт-Петербург