Михаил Неструев: «23 февраля – праздник не всех мужчин»

Оружие и философия – вещи неотделимые. А путь к победам лежит через самопознание. Эти слова принадлежат Михаилу Неструеву, самому знаменитому российскому стрелку, олимпийскому чемпиону.

Казалось бы: прицелился и нажал на курок, что проще? Но чтобы это привело к  победе, нужно изучить свой организм, контролировать эмоции и ощущения. Быть психологом для самого себя. Вся эта сложная философия подвластна только чемпиону.

Гильзой в глаз

Наш вид спорта индивидуальный, поэтому дети, которые приходят в тир, пробуют найти себя, а не спрятаться за кого-то. Они перед этим вестернов насмотрелись про ковбоев. Я в свое время именно с такими представлениями пришел в тир. Правда не один, а с товарищами, но компания тут же развалилась – друзья не выдержали конкуренции.

С: Сколько занимает подготовка мастера спорта?
В среднем до четырех лет. К нам в ЦСКА нет возможности приглашать большое количество новичков. Особенно на занятия по стрельбе из пистолета. Зал маленький, компьютеризированный, поэтому работники беспокоятся за сохранность аппаратуры. Из-за этого секцию по стрельбе из пистолетов не открывают. Точнее, секция есть, но не для новичков.

С: Ваш вид спорта дорогой? Во сколько обходится покупка оружия?
Если сравнивать с теннисом, плаванием и фигурным катанием, стрельба намного дешевле. Оружие нужно купить только один раз, и оно прослужит многие годы. Мой пистолет был куплен в 1999 году и в ближайшее время я не собираюсь его менять. Стоимость такого пистолета около 1200 евро. Винтовка стоит около двух тысяч евро.

С: Где спортсмены приобретают оружие?
Точно так же, как и любой человек. Сейчас я могу зайти в магазин и купить спортивный пистолет. Раньше было сложнее. На сто процентов стрелков обеспечивали только в сборной.

С: Где его лучше делают: у нас или за границей?
В России сейчас оружие не де­лают. Видимо, это экономически невыгодно. Для того чтобы производство было прибыльным, нужно разрешить свободную продажу. А у нас это запрещено. Только в прошлом году вышел закон, который позволяет спорт­сменам покупать оружие. Пока нет точных указаний, как данным законом пользоваться, но согласно ему нужно стать мастером спорта, чтобы иметь право приобрести этот спортивный инвентарь.

С: Кстати, постоянное напряжение глаз не сказывается на зрении?
Многие считают, что у стрелка отличное зрение, но у нас девяносто процентов спортсменов носят очки. Правилами разрешается иметь корректирующую линзу. И это не профессиональная болезнь. Люди уже приходят с нарушениями зрения. Сам стрелковый спорт вреда глазам не наносит. Я сколько лет занимаюсь – проблем с этим не возникало. Разве что однажды в глаз попала гильза. Плохо работал пистолет, и она отскочила в лицо.

 

Спорт калечит

С: Вы неоднократно заявляли, что хотели бы поменять систему соревнований. Что конкретно имели в виду?
Во-первых, рейтинги. Любая система отбора спортсмена на соревнования должна не столько «отбирать», сколько гарантировать его удачное выступление. В этом смысле рейтинговая система, которая действует сейчас, не самая удачная. Нужно, чтобы у человека был хороший послужной список. Он должен набрать очки не случайно, не за один удачный старт и не благодаря отсутствию другого спортсмена на состязаниях. Если человек один раз хорошо отстрелял, это не значит, что он сделает это еще раз. Нужно иметь какую-то историю. Рейтинг должен это отражать. Во-вторых, инфраструктура. Основная задача тренера – не просто научить спортсмена, но и «подружить» его с видом спорта, сделать так, чтобы человек в нем остался и самореализовался. А когда люди приходят в темный подвал с грязными стенами, это не улучшает мотивацию. В данный момент почти все тиры страны находятся в таком состоянии. Это отпугивает детей и их родителей.

С: Вопрос к федерации?
Скорее, к людям, которые у нас в стране еще не совсем самостоятельные. Когда они станут самостоятельнее, они сами организуются и создадут новую структуру. Сегодня наша федерация «замкнулась» на сборной, которая на сто процентов финансируется из бюджета.

С: В каком тире тренируется наша сборная?
На базе в Лисьей норе. Когда она только строилась, в стрелковом спорте был «развал» и любое новое спортивное сооружение приветствовалось. Сейчас я могу сказать, что это не самый плохой вариант стрельбища, но требова­ниям, которые предъявляются к площадке для проведения международных соревнований, оно не соответствует. Это база, приспособленная для домашних тренировок.

С: А есть в России база, которая подходит для проведения крупных соревнований?
Она была в Мытищах. Я там даже установил рекорд России и рекорд мира. Но ее закрыли и собираются снести, чтобы построить жилой комплекс. Жилье – это, конечно, хорошо. Но ведь нужно учитывать, что там будут жить дети, которым нужно чем-то заниматься. У меня самого трое детей и мне повезло, потому что живу рядом с Ходынским полем. Там есть место, где можно с ними погулять. Да я и сам там часто бегаю.

С: Как поддерживаете форму, помимо бега?
У нас в стрелковом комплексе ЦСКА есть тренажерный зал, который мы оборудовали своими силами. Но главное – бег. Что интересно, как только я сбавляю нагрузку, снижается и результат.
Все профессиональные виды спорта можно описать пословицей: «Спорт калечит, физкультура – лечит». Если профессионально заниматься стрельбой, то на­ружу «выползают» различные профессиональные заболевания. У стрелков это болезни позвоночника.

С: Существуют ли специальные дыхательные упражнения для стрелков, ведь вам приходится контролировать сердцебиение?
Это входит в основы тренировок. Дыхание «отрабатывается», если ты учишься правильной технике стрельбы. Важно уметь задержать дыхание, но нужно знать меру. Больше чем на 30 секунд задерживать дыхание не рекоменду­ется, потому что увеличивается давление и становится сложно прицеливаться. Поэтому самым выдающимся стрелком был бы робот.

С: Но ведь без ошибок неинтересно.
Стрелковый спорт зародился из принципа «каждый человек имеет право на ошибку». Мы ошибаемся, поэтому результаты у всех разные. Особенно сложно, когда ты попал девять раз в десятку и тебе нужно выстрелить последний раз. Начинаешь задумываться «вот я попаду – и это сто очков» и, естественно, ошибаешься.

С: О чем вы думаете, когда стоите на изготовке?
Стараюсь прислушиваться к своему телу.

С: Никакие мысли не крутятся в голове?
Еще как крутятся. Думаешь обо всем. О том, как там дома, что в сердце происходит. Но чаще всего мысли о результате. Это неправильно, потому что нужно стараться сконцентрироваться на технике.

С: Получается, что большую роль играет психологическая подготовка.
Вы попали в точку. Она очень влияет. Причем не социальная психология, а психология самого себя. В этом смысле стрельба сродни йоге.

С: Вы занимаетесь йогой?
Я знаю несколько упражнений и использую их при подготовке. Для реабилитации после тренировки необходимо привести позвоночник в норму. Йога этому способствует.

С: Спина часто болит?
Болят мышцы, которые поддерживают позвоночник. Для того, чтобы не было травм, важно давать равномерную нагрузку на все группы мышц. У нас пистолет весит один килограмм. Но при долгих тренировках этого достаточно, чтобы дать хорошую нагрузку мышцам. И если не сделать «обратное упражнение», некоторое время подержать пистолет в той руке, которой не стреляешь, возникает опасность травмы.

С: Вы правша?
Я могу стрелять с двух рук, как ковбой (смеется). Но рабочая рука правая. В финале очень неприятно, когда в соперники достается левша, потому что стоим лицом к лицу. Очень непривычно.

Уборщик спортзалов

С: Скажите как армеец, 23 февраля – это праздник всех мужчин или только тех, кто относится к вооруженным силам?
В отличие от 8 марта, когда мы воспеваем красоту женщины, 23 февраля – это праздник не всех мужчин, а мужчин-воинов, стать которыми дано не каждому. Я мечтал о погонах. Потом понял, что плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. В итоге я – офицер и служил в Западной группе войск в Германии. Так что, как сказано в присяге, «все трудности и лишения армейской жизни» были перенесены достойно.

С: Помните, как принимали присягу? Ее текст?
Какие-то небольшие изменения в тексте происходили, но основное помню. Я начинал службу в Академии имени Петра Великого. К тому времени уже был чемпионом мира и службу проходил в спортивном взводе. Правда, за дисциплинарное нарушение я на полгода был отстранен от занятий спортом и был в Академии образцово-показательным уборщиком спортзалов (смеется).

С: То есть армейских наказаний вы не избежали?
Да, из-за дисциплины. Например, перед смотром все должны быть правильно подстрижены. А когда спортсмен приезжает в часть, он не всегда выглядит «по уставу». Командир части видит это и отправляет во внеочередной наряд (смеется). После того, как спортивный клуб расформировали, я остался служить в Германии. Был начальником физподготовки.

С: Вы обучали солдат стрельбе?
Наша армия не отличается военной направленностью. Причем до сих пор. Намного чаще, чем оружие, солдаты держали в руках метлу и лопату.

С: Портянки заматывать умеете?
А как же! Кстати, я жалею, что их отменили. Если правильно все делаешь, портянка – уникальная вещь: если один конец стал мокрым, можно перевернуть ее другим концом, перевязать, и у тебя опять сухие ноги. С носками такого фокуса не сделаешь. Сапоги у меня в армии быстро изнашивались, потому что бегал как… начальник физподготовки.

С: После возвращения из Германии ваша жизнь была связана с армией?
Началась активная спортивная жизнь. Мы ездили на чемпионаты мира среди военнослужащих. Я несколько раз становился лучшим. Мы ежегодно доказывали, что российские военнослужащие сильнее всех в мире.

С: Делались ли вам поблажки в армии из-за того, что вы спортсмен?
К нам часто относятся чуть более снисходительно: не всегда посылают в наряд, например. Но у меня получилось наоборот. Ни в чем не имел привилегий. В наряды ходил на общих основаниях. Ко мне даже более строго относились. Единственная привилегия – выходной в четверг, но зато суббота и воскресенье были трудными днями, нужно было проводить спортивные мероприятия для солдат, а это тысяча с лишним человек.

С: Вы прожили в Германии пять лет. Не возникало желания остаться?
Была даже возможность. Я свободно говорю на немецком языке. Но у меня много родственников и всех их за собой «не перетащишь». Кроме того, как человек, хорошо знающий немецкий язык, я понимал, как к приезжим относятся местные. Когда ты приходишь в кафе, как бы мило тебе там ни улыбались, ты чувствуешь себя гостем. А мне гораздо приятнее самому принимать гостей.

С: Немецкий освоили в Германии?
Еще в школе. Я вообще хорошо учился до того, как занялся спортом. Потом стало сложно совмещать.

Мечты сбываются

С: Родители не были против занятий стрельбой?
Против была бабушка, которая объяснила, что у спортсмена незавидная перспектива: либо тренер, либо учитель физкультуры и так далее. Тем более перед глазами были примеры – папа, дяди имели красные дипломы. Они доказывали, что есть другой путь. Сейчас я с этим согласен, и сам объяснил бы детям, желающим заняться профессиональным спортом, что он носит прежде всего воспитательную функцию. Период мудрствования, когда человек становится самим собой, достигается где-то в 26 лет у женщин и в 33 года у мужчин. До этого возраста еще можно заниматься спортом, потом уже бессмысленно, если только не на топ-уровне. В дальнейшем это отстраняет человека от социализации в обществе.

С: Каким образом?
Если бы я не был тем, кем стал, но продолжал заниматься спортом, испытывал бы проблемы с тем, что большинство одногодок уже являются руководителями различного уровня, имеют свой бизнес. Все-таки, когда люди приходят устраиваться на работу, учитывается их опыт, а если человек не имеет опыта, устроиться сложно. Если брать мои анкетные данные, у меня много образований, но опыт работы – олимпийский вид спорта. Много знаю, много читаю, занимаюсь самообразованием, но это не опыт работы. Нужна запись в трудовой книжке.

С: Олимпийский чемпион – блестящая рекомендация, которая говорит о характере человека, умеющего достигать своей цели.
Что не всегда приветствуется в коллективной работе, потому что это индивидуализм. Он подразумевает лишь руководящие должности.

С: Вы ведь до сих пор остаетесь в спорте не из-за того, что не видите себя в другой жизни?
Именно поэтому. Цель-то у меня есть, а возможности нет. Она сейчас одна: быть членом сборной, получать соответствующие привилегии и зарплату. Я строил определенные планы, когда получал дипломатическое образование, но в жизни действует принцип: у генерала есть сын, который станет генералом, и у дипломатов – свои дети. Поэтому та программа, по которой учились олимпийские чемпионы Ольга Брусникина, я, Ильгар Мамедов, не реализовалась, хотя это правительственная программа, которая была направлена на то, что после получения образования мы могли занять какие-то места в сфере международного спорта.

С: Бизнес вы отметаете?
На собственный бизнес надо зарабатывать, как в пословице: найти десять центов, купить десять авторучек, продать их по десять центов, заработать доллар, купить сто ручек, а через несколько лет умрет богатый дядя, оставит миллион, и я стану миллионером (смеется). Если серьезно: наш вид спорта не такой денежный, как и большинство видов. Я один из немногих, кто хорошо заработал, занимаясь стрельбой. Квартиру вот в жилом комплексе «Гран Парк» за миллион долларов не так давно купил, а у большинства нет такой возможности.

С: Стрельба не имеет возрастных ограничений. Получается, вам очень повезло в этом плане.
Я сам выбирал стезю, и мне понравилось, что здесь такие условия. Я ведь параллельно занимался лыжами, легкой атлетикой и понял, что в стрельбе есть преимущество.

С: А то, что любой парень может прийти, потренироваться два-три года и обойти олимпийского чемпиона, вас не беспокоит?
Есть яркие примеры: Константин Лукашин в семнадцатилетнем возрасте выиграл Олимпийские игры. В Китае корейский парень победил на соревнованиях после четырех лет занятий стрельбой. Я отношусь к этому положительно. Но есть и другие примеры: Сергей Алифиренко выиграл Олимпийские игры в сорок один год, занявшись стрельбой, когда ему было уже за тридцать.

С: Получается, опыт в стрельбе не играет ключевой роли.
Что касается психологии, постоянная работа над собой и приводит к победам. Успех в спорте взаимосвязан с успехом в жизни. Хотя если ты олимпийский чемпион – то, по идее, должен быть успешным человеком, но это происходит далеко не всегда. Я в свое время читал бизнесменам лекции о том, как быть успешным. Психология и философия поведения человека, когда надо совместить не только свои физические возможности, но и опыт. Успех – это сложение ряда обстоятельств, которые надо спровоцировать, заметить и расставить на свои места. Это пирамида, где в основании много камней и при подъеме к вершине их становится все меньше. В спорте это воспитание характера, навыки и так далее, которые в конкретный день и час образуют пик формы и приносят победу.

С: То есть любой человек может добиться успеха.
Да, если правильно выстроит работу. Взять меня. Все мои мечты, к сожалению, сбываются.

С: К сожалению?
Да, потому что мечтать надо правильно, ведь мечты бывают разные. Но все сбывается.

С: Научите как.
Надо правильно выстроить в основании пирамиды камни, которые замыкаются не только на самих себе, но учитывают и общество, в котором ты живешь, потому что оно на тебя влияет. Если правильно все выстроить – получишь искомое.

Ласковое слово

С: Вы всегда дружили с пистолетом? Никогда не хотелось забросить его подальше?
Ой! Сколько раз хотел! Он как-то меня подвел, я швырнул его в стенку, потом пришлось ремонтировать.

С: Самому?
Да, мне повезло, что есть такие навыки.

С: Оружие воспринимаете в качестве кого: друга, соратника…
Всего лишь инструмент, как авторучка или кисть, которой можно что-то написать или нарисовать.

С: Когда-нибудь разговаривали с оружием, договаривались?
Со всем в этой жизни надо договариваться. Сколько раз было: машина не заводится, а скажешь ей что-нибудь ласковое – раз и завелась.

С: Я смотрю, у вас на чехле пистолета имя написано.
Да, чтобы на складе легче было идентифицировать.

С: Вы сдаете оружие?
Если все время таскать его с собой, то плечо «отвалится». Надо учитывать и возможность утери. Второй такой пистолет не найти. И потом, на складе условия хранения лучше, соблюдается температурно-влажностный режим. Оружие не ржавеет. Да и нужен он мне только в тире.

С: Есть такое понятие «мышечная память». Как долго она вырабатывается?
Стрельба – как катание на велосипеде или плавание. Один раз научишься и все. Можно в технике чуть потерять, но навык – нет. «Мышечная память» вырабатывается где-то через 21 день.

С: Сколько времени у вас уходит на тренировки?
Спортсмены моего уровня за­нимаются по пять-шесть часов практически каждый день. Но ежедневно тренироваться нельзя, потому что мышечные ощущения забиваются. Тогда мышце нужно восстановление и  комплекс мероприятий. Если этого не делать, можно получить травму.

Дай дорогу дуракам

С: Вы ведь Скорпион по гороскопу. Знаете о том, что самым лучшим видом спорта для этого знака как раз и является стрельба, благодаря природной меткости и умению концентрироваться?
Ну, тогда это многое объясняет (смеется). Мне кажется, стрельба – это наступление на собственное горло, наперекор своим желаниям. А вот автогонки, например, Скорпионам противопоказаны из-за приглушенного ощущения опасности, но все стрелки у нас крейзи-драйверы. Во времена СССР мы соревновались, кто быстрее доедет из Москвы до Санкт-Петербурга или наоборот.

С: Вы тоже участвовали в этих ралли?
Много раз. Любой вид спорта оттачивает мастерство. Вождение – это тоже спорт. Я, тьфу-тьфу, в аварии не был ни разу.

С: Скорпионы – аккуратные водители.
Я сторонник подхода, что на дороге два водителя: ты и тот, кто едет навстречу. Не всегда виноват ты. Поэтому предпочитаю следовать правилу трех Д: дай дорогу дураку. Вообще соблюдать правила меня заставила жизнь в Германии, там с этим строго. К примеру, оставил на парковке машину на десять минут, пришел оплатить талон чуть позже – штраф. С таких мелочей и начинается приучение к правилам. Благодаря неотвратимости наказания там не совершаются крупные преступления.

С: Насколько актуальна проблема допинга в стрельбе?
Допинг – это стимулятор, дающий преимущество перед соперником. Но эти вещества ведут к проблемам со здоровьем. У нас запрещен тот же перечень препаратов, как и в любом другом виде спорта, единственное, вычеркнут алкоголь, потому что жюри смотрит в глаза перед стартом и определяет адекватность человека. И потом, допингом алкоголь являться не может, потому что даже пятьдесят грамм сильно ухудшают устойчивость. Увеличивается давление и пульс. А так как нам нужно обратное, высокий результат с алкоголем показать нельзя.

С: Валерьянку или другие успокоительные препараты никогда не применяли?
Все препараты растительного происхождения не являются допингом, может, только кокаин. И потом, любое лекарство – это яд. Что-то оно лечит, что-то калечит. Чрезмерное употребление вредно. Даже витаминов.

С: То есть валерьянкой не ба­луетесь.
Если только тренер. Когда спорт­смен себя плохо ведет, он крепко подсаживается на валидол (смеется).

За словом в карман

С: Вы сейчас офицер запаса?
Подполковник. 6 февраля прошлого года меня уволили из армии, и сейчас я военный пенсионер, хотя был бы не против послужить и передать свои навыки. Наш вид спорта мог бы использоваться на благо вооруженных сил. Теперь мы потеряли конкурентоспособность в программе чемпионата мира среди военнослужащих, и если раньше мы всегда были первыми, то теперь таковыми не будем. Потому что те, кто мог успешно выступать, уже не при погонах. Жалко, ведь навыки у нас колоссальные: из винтовки мы стреляем на триста метров, пистолет крупнокалиберный, такой же, как у военнослужащих. Только они стрелять не умеют, а мы отлично это делаем.

С: С винтовкой тоже дружите?
Да, но специализируюсь на пистолетах. А так, я даже выигрывал соревнования по стрельбе из автомата, в армейских играх. Раньше у нас вообще были универсальные стрелки. Например, Анатолий Богданов выигрывал чемпионаты России во всех дисциплинах.

С: Детей тоже в спорт отдадите?
Спорт – это воспитание, которое позволяет человеку на ранней стадии приобщаться к социальному поведению. Хороши те виды, которые гармонично развивают тело: плавание, теннис, легкая атлетика, даже маунтин байк, который мне самому очень нравится. Хорошие навыки дает фехтование – развивает практически все. Здесь еще есть один интересный момент: все фехтовальщики, которых я знаю, за словом в карман не лезут. Видимо, умение парировать удар в спорте переносится и в жизнь.

С: Почему у нас биатлонисты не очень хорошо стреляют?
Может, потому, что у них основа – бег?

С: Кто-то делает ставку на стрельбу, как Альбина Ахатова, которая в меткости превосходила мужчин.
Гармонично развиваться в биатлоне сложно. У некоторых дилетантское отношение к своей ма­териально-технической части, то есть некоторым нашим биатлонистам оружие не позволяет успешно выступать.

С: А как же тренеры, которые подбирают им винтовки?
Открою тайну: если бы я лично не занимался своим оружием, я бы не был Михаилом Неструевым. Я всегда должен быть уверен в своем оружии. В прошлом году мой пистолет неоднократно ломался по заводским причинам, и если бы я сам его не делал, результатов бы не имел.

Справка от психиатра

С: Расскажите о самой запоминающейся победе.
В любом виде спорта самая важная – это первая медаль, потому что ради нее человек и начал заниматься спортом. А каждая последующая не так ценна, потому что это лишь демонстрация своих навыков.

С: Какова сейчас ваша цель?
В прошлом году у меня была проблема с рукой и основная задача – восстановление. Необхо­димо это пройти, потому что многие коллеги могут оказаться в подобной ситуации, и я смогу им помочь. Я как один из тех врачей, которые сначала испытывают болезнь на себе, чтобы найти пути ее лечения. Как цель можно рассматривать и материальный интерес.

С: А спортивный интерес остался?
В мире нет соревнований, которые я не выиграл. Цель – пора­зить всех спортивными навыками была тогда, когда я завоевал первую медаль. Потом материальный интерес: зарплата не меньше, чем у папы с мамой, затем на что-то накопить, улучшить жилищные условия.

С: Какой у вас рекорд попадания подряд в десятку?
Много раз (смеется). Бывает так, что на тренировках попадаешь только в десятки. Иногда даже не понимаешь, почему это происходит. Помню, первый раз со мной такое случилось, когда я прилетел в Мехико в 1987 году, и после перелета было странное состояние. Я вышел работать на 50 метров, и у меня все летело в десятку. Что бы я ни делал, все летело туда. Я подозвал тренера и сказал, что не могу понять происходящего со мной. Он сказал: запомни это ощущение, держи его. Наутро я проснулся совершенно другим человеком, ничего само не полетело, больше того, результат получился посредственный. Потом я часто вспоминал тот случай и не мог понять, в чем дело. Разобраться в себе помогает литература психологической тематики. Умение понять себя и свои ощущения важно. Кстати, недавно мне пришлось для федерации проходить медицинский осмотр и доказывать в очередной раз, что я не дурак. Я даже взял справку в клинике Российской академии наук, что не псих. Хотя если бы я был не в норме, то не имел бы допус­ка к оружию. Я ведь часто прохожу медос-мотры и считаюсь в сборной одним из образцово-показательных спорт­сменов по здоровью.

С: То есть перед каждыми соревнованиями федерация требует эту справку у спортсменов?
Нет, только меня попросили ее принести.

С: Чем вы так их обидели?
Задел за живое.

С: Это бюрократия.
Сколько я уже в этом виде спорта нахожусь? Наверное, надоел. Много знаю, много требую. Не­удобно управлять человеком, который имеет собственное мнение. И не боится. Попробуй меня заставь что-то сделать.