Милан Вьештица: У Морозова были по две тренировки в день. Такого нет нигде в мире!

20 лет назад, в январе 2002-го, в «Зенит» перешли 21-летний защитник Милан Вьештица и 24-летний хавбек Владимир Мудринич. 

Сербы стали первыми легионерами из дальнего зарубежья в истории петербургского клуба.

В «Зените» планировали, что Мудринич заменит Андрея Кобелева, который вернулся в «Динамо». Но хавбек отыграл девять матчей в чемпионате России и вернулся в «Смедерево» в конце 2002-го.

А перешедший из «Войводины» Вьештица остался в России практически на всю карьеру. Отыграл в «Зените» четыре сезона — до 2006-го, проведя 94 матча во всех турнирах. Потом были «Ростов», «Шинник», сезон в «Партизане», «Жемчужина», «Урал», петербургское «Динамо». В 2014-м Вьештица закончил карьеру.

Корреспондент «Спорта День за Днем» поговорил с 42-летним первым легионером «Зенита».

Куртиян — единственный, кто немного знал английский

– Если бы в январе 2002-го вам сказали, что вы останетесь в России на больше, чем на 10 лет, то как бы отреагировали?
– Я бы не поверил. Но слава богу, что так произошло!

– Почему слава богу?
– Потому, что от России у меня остались лучшие воспоминания. От страны, от футбола. Ни о чем не жалею. Поэтому, слава богу, что так сложилось.

– Вы знали о существовании «Зенита» до того, как получили предложение?
– Слышал мало. Все знали про «Спартак». Про «Зенит»… мало. Но слава богу, что «Зенит» быстро сделал себе имя в российском и в мировом футболе. 

– Какие были сомнения из-за переезда?
– Не было сомнений. Не знаю, почему. Как только поступило предложение, я сразу согласился, не думая. У меня были предложения из Европы, но я выбрал «Зенит». Тогда все удивились этому. Но я и сейчас не могу ответить, почему так получилось. Повторю, я даже и не думал. Просто согласился. Быстро договорились. Обычно трансферы не происходят так быстро. 

– До переезда вы знали, что станете первым легионером «Зенита» из дальнего зарубежья?
– Нет. Я не думал о таких вещах. Даже и не знал, что стал первым иностранцем. Я был молодой. Все было просто – получил предложение, согласился, прилетел. 

– Ощутили особое отношения к себе из-а статуса первого иностранца?
– Было тяжело. В первую очередь, из-за возраста. Во вторую – из-за языка. Переводчиков тогда не было. Объяснялся, как получится. Тяжело было. К тому же, ребята в «Зените» не привыкли к иностранцам. Но потом стало лучше.

 

– Кто вам больше других помогал в первое время? С кем чаще общались?
– Мало, кто знал английский в команде, поэтому я общался мало. Но единственный, кто немного знал английский – Куртиян. С ним общались. Узнавал информацию через него.

– Алексей Игонин сказал мне, что через несколько месяцев после вашего перехода вы подружились, проводили время и вне футбола. 
– Да, да! С Игониным, Славой Малафеевым, Лехой Катульским! Первое время. А потом с остальными – с Быстровым, Аршавиным, Кержем. Общался со всеми, а первое время – да, с Куртияном, Лехой Игониным, Славой, Катульским.

– Чем занимались вне футбола с ними?
– (долгая пауза) Ничем. Было много тренировок. В первый год был еще Юрий Андреевич. Каждый день по две тренировки! Не было много времени для того, чтобы думать о чем-то вне футбола. 

Юрий Андреевич — хороший

– Какие у вас сложились отношения с Морозовым? Он говорил, что легионеры не нужны «Зениту», но ставил вас в состав.
– У, хорошие отношения. Очень хорошие. И Юрий Андреевич – хороший. Да, он был уже в возрасте… было сразу видно, что он сильный специалист. Но возраст уже не позволял работать в полную. Он ведь потом почти сразу ушел на пенсию.

– В чем разница работы Морозова, тренера старой советской школы, и сербских тренеров?
– Главное – это две тренировки в день. Такого нет нигде! Сейчас нет в Европе, в России, в мире! Бывало, что и перед игрой были по две тренировки! 

– Какое впечатление произвели Аршавин и Кержаков?
– Сразу было видно, что Керж и Шава очень талантливые. Они были молодые, на тренировках они показывали, что они – лучшие в своем возрасте. Было понятно, что они вырастут в звезд российского футбола. Так и получилось. 

– А какие отношения были у вас?
– Очень хорошие. Потом и с Вовой Быстровым. 

– Были слухи, что в команде возникли группировки, одни были недовольны высокими зарплатами сербов. Это правда?
– (Долгая пауза) Не было. Такое случилось позже, когда появились большие деньги. Мы играли не за такие деньги… Но знаете, когда первые иностранцы в истории приехали, конечно, местные игроки не привыкли к такому… Но нет, не было такого, о чем вы говорите. У нас были небольшие деньги, поэтому это невозможно.

– Прошли 20 лет. Что ощущаете?
– Очень хорошие воспоминания. Особенно – о Питере и «Зените». Они навсегда останутся. Конечно, я играл недолго, но Санкт-Петербург – на первом месте для меня.

– С кем общаетесь из того состава?
– Не могу сказать, что общаюсь. В прошлом году встретился с Радимовым. Я поддерживаю отношения с президентом «Урала», Григорием Викторовичем Ивановым, и приехал к ним на сбор. В соседней гостинице жил «Зенит»-2. И посидели, пообщались с Радимовым. Но будет приятно увидится с любым из «Зенита». 

– Чем сейчас занимаетесь?
– Все хорошо. Два месяца назад работал тренером в Саудовской Аравии. Но сейчас — без команды.

Читайте также

«Не могу поверить, что за него заплатили 30 млн»! Звезда чемпионата России проваливается в Англии