Мировой порядок

Выступление сборной России признали успешным еще после четвертьфинала. Отношения в команде, жесткость тренера, дисциплинированный Овечкин и отчисления игроков – в наблюдениях корреспондента «Спорта день за днем».

Александр Овечкин приехал в Стокгольм и сразу же почувствовал, что тут никто с ним возиться не будет. Во‑первых, его с одноклубником по «Вашингтону» Александром Семиным моментально отправили на лед разгонять кровь. В помощь им отрядили двух тренеров и вратаря Михаила Бирюкова, который немного боялся выходить на площадку.

– У Овечкина манера бросать в голову голкиперу, – говорил он. – Нет, не специально, но пару раз за тренировку он обязательно попадает. А приятного в этом мало.

Во‑вторых, с первого вопроса мы дали понять, что тут никто не будет ни на что закрывать глаза:

– Александр, к вам были большие претензии по дисциплине в Братиславе и Кельне. В Стокгольме и Хельсинки будет то же самое?

Совершенно неважно, что ответил нападающий. Он сказал какую-то чушь. Но тут дело в другом.

* * *

Правда, трудно представить игрока, который бы нарушал режим в сборной Билялетдинова. Безголовых игроков полно, но разговор с ними был бы коротким.

– Вы и Овечкина способны выгнать? – интересуюсь у главного тренера.

– Да. Но, поверьте, он будет себя здесь вести прилично.

– Это же Овечкин.

– Все будет хорошо, вот увидите.

– Но он только что уехал с Никулиным и Терещенко. В Братиславе это закончилось плачевно.

– Через полтора часа они вернутся.

Мы еще беседовали с главным тренером, а хоккеисты действительно вернулись.

Более того, Александр никуда не сорвался и после полуфинала, хотя к нему приехали известные друзья, любители шумных тусовок. Овечкин вышел к ним в холл, поздоровался, помог с билетами и снова поднялся в номер.

* * *

В Хельсинки сборная России жила в более приличном отеле, чем в Стокгольме. Отдельные номера получили все ребята из НХЛ плюс вратари. Остальные жили по двое, но никому не пришлось покупать подушки.

Кстати, никто из игроков не взял постельные принадлежности из Стокгольма, хотя их приходилось покупать за свои деньги. Наверное, отель «Глобен» теперь сразу может получить еще одну звезду. Если, конечно, не выкинет все на улицу, чтобы снова превратиться в унылую ночлежку.

Беда отеля в столице Финляндии в другом – там очень много русских. Выйти в холл или прогуляться по улице практически нереально. Наши соотечественники были пьяными и не понимали, как важно для спортсменов походить в задумчивости в день полуфинала или финала.

 

* * *

Больше всего поразила компания из Екатеринбурга, вытащившая в холл гитару и громко распевавшая хиты восьмидесятых. Они уже еле держались на ногах в субботу, хотя еще не было и десяти утра.

Между прочим, финны были очень расстроены тем, что чемпионат мира проводится в их стране. Ведь это лишило их возможности отправиться куда-то на пару недель и не трезветь. Не поедешь же для этого в Швецию – там нет их сборной, там дорого, да и это все равно, что нам поехать в отпуск в Белоруссию. Никакой экзотики.

В итоге финны в основном были приличными, а вот российские болельщики расслаб­лялись по полной программе. Они устроили небольшой ад, когда наша команда грузилась в автобус перед выездом на полуфинальный матч против хозяев турнира. Местные охранники сделали коридор для прохода хоккеистов, но его моментально порвали какие-то алкаши, желавшие пожать руку каждому игроку.

Такого не было ни в Кельне, ни в Братиславе.

* * *

Между прочим, Зинэтула Билялетдинов относился к этому беспорядку так же спокойно, как и к унылой шведской погоде. Там она менялась раза по четыре в день, да еще и так быстро, что не успеваешь это осознать. Зашел с лютого холода в отель сборной, поговорил с игроком, вышел, а на улице уже вовсю жарит солнце.

– Мы же не на улице живем, в конце концов, – пожимал плечами тренер. – Кроме того, мы приехали на этот чемпионат работать, а не прохлаждаться в отелях. Ну да, условия могли бы быть и лучше, но что уж тут.

* * *

После приезда Овечкина и Семина президент Федерации хоккея России Владислав Третьяк повез всю команду в ресторан на ужин. Это мероприятие проходило исключительно за счет прославленного вратаря. И с первых минут стало ясно, что ничего хорошего из этого не выйдет.

Отъезд был назначен на 18 часов, а в 17:50 в холле гостиницы появился Овечкин практически в баскетбольной форме. На нем были бриджи, которые едва закрывают колени. Партнеры смотрели на него с недоумением, так как все оделись максимально строго, но ничего не говорили.

– Ты бы пошел джинсы надел, что ли, – посоветовал ему Илья Никулин. – На серьезную встречу едем.

– Думаешь?

– Или у тебя джинсов нет?

– Есть.

– Иди и переодевайся.

Хоккеисты засмеялись.

– Все молчали, хотя понимали, что так нельзя, лишь Никулин обратил внимание, – подвел итог Семен Варламов.

Автобуса не было сорок минут, а волноваться игроки начали уже через десять.

– Идет, идет. Там просто авария, а он объехать не может, – Третьяк бегал по холлу довольно бледный.

– А сколько ехать до ресторана?

– Минут двадцать пять.

Семин был поражен:

– Уж лучше бы никуда не ехать совсем.

Александр Пережогин решил подняться в номер.

– Там и поешь, – моментально посоветовал ему Павел Дацюк.

* * *

В ресторане случился другой конфуз. Игрокам предложили угощаться из салат-бара, а меню положили лишь на столик президента ФХР. Этого вообще никто не понял, да и какой спортсмен будет сыт травкой? Разве что гимнастки-«художницы».

Меню потребовали и остальные. Заказали столько всего, что Владислав Третьяк мог стать банкротом. Но если нет уверенности в своем кошельке, то зачем приглашать на ужин. Подумалось, что теперь бухгалтерии ФХР придется сильно постараться, чтобы законно провести некий чек на несколько тысяч рублей.

– Давайте поблагодарим Владислава Третьяка за ужин, – сказал в конце вечеринки главный тренер.

– У‑у‑у‑у, – раздалось в ответ.

* * *

Илья Никулин на этом турнире был необычайно добр и любезен.

– Поедете курить в город? – интересуюсь.

– Нет, я бросил.

– Давно ли?

– А сразу после Кельна, где нас сняли с сигаретами.

Между прочим, «Лайфньюс» вместе с Билялетдиновым приучили нашу

команду к дисциплине. Теперь все боятся именно попасть на видео, а тренер в этом случае моментально примет для себя решение. Вот все и старались сидеть в номерах. Именно из-за этого, кстати, репортажи главного интернет-таблоида на сей раз поражали своим примитивизмом. Вот Михаил Бирюков и Семен Варламов идут в магазин при заправке. Берут полный пакет чего-то, выходят на крыльцо. Бирюков роется в пакете и достает для Семена шоколадку.

Или: Евгений Медведев гуляет со своей женой и сестрой возле отеля. При этом коллеги даже не потрудились уточнить, с кем именно гуляет защитник, – это просто мы знаем его близких. Или: Евгений Кузнецов прогуливается с родителями.

– Я же смотрел в камеру, но не заметил ее, – говорил он. – Как же они меня подловили?

– Я их видел, – Алексей Терещенко спокоен. – Сидели в машине. А мне нечего волноваться, я ничего не делал.

Хит репортажа: Евгений Малкин, Евгений Бирюков и Николай Кулемин поехали ужинать в ресторан Стокгольма. И там, рассказывают, двое последних взяли себе добавки.

* * *

На самом деле один случай нарушения режима в сборной был, но называть фамилию хоккеиста не хочется. Скажем только, что он не завершал турнир вместе с командой и уехал раньше.

– Он пришел ко мне пьяным, – признался Билялетдинов. – Думал, я не замечу, но я такие вещи легко вижу. Больше он у меня не сыграет.

– Никогда?

– По крайней мере, пока я не пойму, что он взялся за ум.

При этом отчислить его хотели еще раньше, но это стало последней каплей.

* * *

Владимир Тарасенко был грустным в день, когда ему купили билет в Москву. Он отказывался от комментариев.

– Давайте, вы мне позвоните, когда я вернусь домой, – просил он. – Не хочу ничего говорить сейчас. И прошу, не показывайте видео с моим отъездом. Хотя бы один раз.

При этом Владимир успел набрать пресс-атташе и заявить, что не разговаривал с «Советским спортом», хотя его интервью появилось в издании.

– Пусть уберут из газеты этот текст, – просил Тарасенко в день выхода номера.

Он очень странный.

– Да, у Тарасенко есть лишний вес, – признался Билялетдинов после того, как «отцепил» Владимира. – И это недопустимо для молодого хоккеиста.

* * *

Тренерский штаб сборной Чехии так упился после поражения в полуфинале чемпионата мира, что даже местные охранники были в шоке, хотя они уже насмотрелись на фанатов. Алоиз Гадамчик не мог встать из-за стола, и в номер его и помощников буквально тащили.

– Я смотрю на игру чехов и ничего не понимаю, – удивлялся главный тренер «Салавата Юлаева» Венер Сафин. – Они кружат, в зоне запирают, а пропускают три шайбы и уступают. Крутой хоккей. Только я понял для себя вот что. Нашим никто не может помешать стать чемпионом.

Как только стало известно, что Гадамчик в тяжелом состоянии, так сразу пришло сообщение от ИИХФ, что чешская команда отменила тренировку перед игрой с финнами. Еще бы.

* * *

В нашем тренерском штабе стали применять высокие технологии. Игорь Никитин теперь занимает место где-то на трибуне и по радиосвязи дает советы Дмитрию Юшкевичу. Сверху гораздо лучше видны некоторые моменты. Юшкевич передает все Билялетдинову, а тот принимает решения.

Надо отметить, что Вячеслав Быков на это не шел. Ему, кроме Игоря Захаркина, вообще никто не был нужен. И они искренне считали, что находиться на трибуне – глупость.

А еще поразило то, как ведет себя наш новый главный тренер. Во время матча против команды Финляндии он словно представлял себе мысли соперников и мрачнел с каждым голом в ворота Петри Веханена. Наверное, по привычке думал, что Петри – игрок его команды, а пропускать шесть шайб никак нельзя.

– Да что я должен улы­бать­ся-то, – говорил потом Билялетдинов. – Я еще ничего не выиграл.

* * *

В четверг вечером Билялетдинов признал, что выход в полуфинал – это успех для сборной. И на большее никто не мог и рассчитывать. Поняли бы даже четвертое место на турнире – все-таки новый стиль, новые игроки, новые требования.

– Но мы делаем шаг за шагом, – собрался тренер. – Для начала нам нужно было обыг­рать команду Норвегии.

Финнов сборная России победила так, что и описывать не хочется. Между прочим, местные болельщики восприняли неудачу как-то слишком спокойно. А может, просто боялись, что их гнев спровоцирует непонятных русских. Наши болельщики выглядели довольно агрессивно по европейским меркам. Например, хватали какого-нибудь разрисованного финна-болельщика и приказывали: «Давай фотографироваться». Им никто никогда не отказывал.

* * *

Специальная ложа была выкуплена хоккейным клубом СКА. Там был Милош Ржига, который говорил правильные вещи про действия сборных Чехии и России. До поры.

– А вот словаки ногой забили, и их гол засчитали, – намекнули Милошу.

Тот сразу взорвался.

– Вот-вот, 0–4 в серии с «Динамо» – несчастье. Если бы нам тогда засчитали гол, то все было бы иначе. Но в плей-офф бывает такое. Одна ошибка очень сильно влияет.

– У вас что в стакане? – я попытался сбить эмоциональный порыв тренера питерского клуба.

– Вода, попробуй, вода, – Ржига почему-то смутился.

– Я такую воду не пью. Спасибо, – я строго смотрел на него.

– Да вы попробуйте же, это лимонад.

Про незасчитанный гол он больше не вспоминал.

* * *

Некоторые журналисты так и не выучили вопросы, на которые ненавидит отвечать Билялетдинов. Вот памятка. Он просто звереет от следующего:

– Когда вы почувствовали, что команда может одержать победу?

– Кто будет играть в следующем матче?

– Какие эмоции вы испытывали?

Главный тренер крайне не любит обсуждать темы, не касающиеся хоккея. Это главное. И вот еще удивительная деталь. Обычно на чемпионатах мира после официальной пресс-конференции все тренеры обязательно общаются с журналистами из своей страны. Все беседы с Вячеславом Быковым, к примеру, длились от 10 до 15 минут, и это были целые представления с аллюзиями, сравнениями и фразами, которые потом уходили в народ.

У Билялетдинова в среднем на общение с прессой уходит четыре минуты. Пару раз было больше, а рекорд – семь минут. Чаще всего он делает первые попытки уйти через три минуты.

Плохо ли это? Да что-то никто пока не скучает по «это клоны» и «давайте поставим гильотины на Красной площади». Просто тот период уже очень сильно надоел. Игроки, считающие себя царями, тренер, все тщательно скрывающий, обстановка, в которой в любой момент мог возникнуть скандал…

Стиль Билялетдинова – жесткая дисциплина и конкретика. Такой порядок всем по душе.

* * *

Два хоккеиста сборной России не дали ни одного интервью до финального матча. Денис Кокарев заявил, что поговорит «следующей осенью, лет через восемь». А Александр Попов сообщил, что даст первое интервью после победы в чемпионате мира.

Всего два странных человека на всю сборную – отличный показатель. В Кельне был бойкот, а в Братиславе Быков оберегал игроков. И они его подвели. Билялетдинова подводить страшно.

Стокгольм – Хельсинки