Нападающий «Динамо» Александр Кержаков: «Иногда мы с тренером на ты»

Когда я ехала в Новогорск на базу «Динамо» для встречи с Кержаковым, четкий план беседы уже был в голове — подведение итогов сезона. Ведь с Александром лучше говорить только о футболе, думалось мне. Если начнешь о личном — может закрыться. Считай, задание сорвано. Но когда на мои осторожные вопросы о личных переживаниях футболист начал давать откровенные ответы, опасения развеялись. Передо мной сидел уже другой Кержаков — открытый и вдумчивый, готовый делиться своими мыслями.

От сезона устал

— Трудно весь сезон играть без замен?
— Конечно, непросто, но я не один нахожусь в такой ситуации. Уже давно успел к этому привыкнуть и теперь даже рад. Уж лучше так, чем отдыхать на лавке. Кстати, очень не люблю, когда меня заменяют по ходу матча. Всегда хочется стабильно выступать, и не только мне — любому футболисту. Хотя сейчас подустал, уже чувствуется, что чемпионат подходит к концу. Это выражается и в физическом состоянии, и в психологическом. Ощущаю, что немного «подсел», сил с каждой игрой все меньше.

— Уже можно подвести итоги выступления «Динамо»?
— Если бы все прошло гладко — мы были бы чемпионами России, а раз этого не случилось, значит, где-то упустили очки. Самое обидное — это когда пропускали на последних минутах в домашних матчах от «Крыльев Советов» и «Москвы» и на выезде от «Луча». Но были и обратные примеры — недавняя встреча с «Локомотивом».

— А если говорить о вашей игре в этом сезоне?
— Естественно, я недоволен собой — хотел забить больше. Почему не получилось, не знаю. Не хочу искать какие-то отмазки, вроде адаптации и тому подобного. Это проще всего.

— Вы всегда боретесь до последней минуты и не опускаете рук. Безусловно, вы можете забивать гораздо больше, чем пять голов в чемпионате.
— Надеюсь! На самом деле в начале сезона были моменты, когда я обязательно должен был забивать. Наверное, не повезло, может, подвела техника.

— Почему в Европе лучшие бомбардиры наколачивают в чемпионатах по 30–35 голов, а у нас 14–15 считается хорошим результатом? Лишь в этом году армеец Вагнер забил 20 мячей.
— Там команды проводят на десять туров больше. Если бы у нас было сорок игр, думаю, Вагнер спокойно мог забить, например, 23 мяча. Хорошей результативности также мешает качество полей, особенно в начале сезона, когда на первый план выходит физическая готовность. Некоторые игры заведомо получаются малоголевыми, как, например, наш дебютный матч в Томске при минус восемнадцати градусах. В таких условиях и ничья считается хорошим результатом. В Нальчике, где мы выиграли 2:0, назвать поле футбольным было сложно.

— Однако основная часть чемпионата проходит в хороших условиях. Что же тогда мешает забивать по нескольку голов за матч, как тот же Вагнер?
— Он же не в каждой игре столько забивает. Вагнер давно бы играл в более сильном чемпионате, если бы часто выдавал такие серии. Я не знаю, может быть, его специально просят не забивать много голов, чтобы не ушел из команды (смеется).

— Что вообще думаете о феномене бразильца?
— О феномене? ЦСКА — это клуб, в котором должен быть забивающий футболист.

— Наверное, забивающий форвард нужен не только армейцам?
— Это зависит от командной игры, от того, какой стиль предпочитает использовать тренер. Нам сейчас хватает того, что команда дисциплинированна, и неважно, кто при этом будет забивать. У ЦСКА игра складывается больше за счет атакующих игроков — Вагнера, Дзагоева, а у нас больше внимания уделяется центральным полузащитникам.

— Вам, как форварду, ближе стиль, который предпочитает «Динамо»?
— Сложно сказать. Может быть, если бы у «Динамо» была нацеленность на атаку, страдал бы результат.

— Но вы неоднократно говорили, что вам проще, когда на поле двое нападающих.
— В этом сезоне мы играли и с двумя форвардами тоже. При этом были и поражения. А поскольку во главу угла ставится результат, значит, та схема, которую мы исповедуем, имеет право на существование.

Мнение отца важнее моего

— В начале сезона вы долго не могли забить и говорили, что вас это не беспокоит. Неужели совсем не переживали?
— Мы хорошо играли, набирали очки, зачем мне переживать? Тем более никто не «напрягал» по этому поводу. Андрей Николаевич постоянно говорил, что я обязательно забью, не в этой игре, так в следующей. Когда тебя поддерживают, как-то легче не «заморачиваться» на проблеме.

— Вы знакомы с Кобелевым еще по выступлению за «Зенит», когда были партнерами. Это повлияло на ваши отношения «игрок — тренер»?
— Это сказывается. Я, конечно, понимаю, что необходимо соблюдать субординацию, но Андрей Николаевич никогда не стремился дать мне понять, что он мой начальник. Это подразумевает сама ситуация. Хотя при личном общении я могу назвать его на ты.

— Такое бывало?
— Наверное, но я не придаю этому большого значения. Вот по прозвищу, конечно, я его называть никогда не буду, — смеется Кержаков, — а он меня запросто.

— Для вас важнее мнение тренера или собственные ощущения от игры?
— Мнение отца. Если он недоволен моей игрой, я всегда с ним соглашаюсь, даже если думал по-другому. Хотя заранее знаю, что он скажет после матча, наши точки зрения зачастую совпадают.

— Вспомните игры в этом сезоне, когда вам было некомфортно находиться на поле.
— На выезде в Ярославле, когда проиграли «Шиннику» — 0:2. Мы контролировали матч, но не могли забить. Потом получили два гола.

— Бывший вратарь Сергей Овчинников говорил, что, когда он пропускает гол, ему кажется, будто весь стадион смотрит на него, и от этого становится очень неловко. А вам бывает неловко, когда промахиваетесь?
— Конечно, все на тебя смотрят, когда не забиваешь верный гол, но никакого дискомфорта я не испытываю. В игре просто некогда об этом думать: промахнулся — надо вставать и играть дальше. Вот после матча, действительно, бывает неудобно. Думаешь: ну как же так, ведь момент был стопроцентный, а я умудрился не забить!

— Не просматриваете игры на видео, чтобы разобрать свои ошибки?
— Вот этим уж точно никогда не занимался. И не потому, что не хочу делать выводы, просто и так все прекрасно помню.

— И даже свои голы не смотрите ради положительных эмоций?
— Бывает иногда, но чаще это случайно получается. Включаю телевизор и натыкаюсь на спортивные новости, в которых показывают нашу игру. Конечно, в таких случаях переключать канал не стану. А специально ничего не ищу.

От злости пинал вещи

— В Испанию вы приезжали как обычный легионер, а в Москву возвращались как знаменитый футболист, «сборник». Есть ли разница, как вас приняли в «Севилье» и в «Динамо»?
— Мне грех жаловаться на то, как меня встретили в Испании. Конечно, если бы тогда знал испанский язык, было бы проще наладить контакт с первых же дней, но и без этого я хорошо влился в коллектив. В «Динамо» же было проще, поскольку отсутствовал языковой барьер.

— Получается, для вас нет разницы, куда переезжать — за границу или в российский клуб?
— Я прекрасно помню свои ощущения, когда оказался в «Севилье». Незнакомая обстановка, чувство неизвестности… Но после трех-четырех дней тренировок с командой дискомфорта уже не было. Я общался с ребятами на том уровне, на котором мог тогда, и не чувствовал себя человеком вне коллектива. Психологически для меня не составляет труда переход в другой клуб.

— Перебравшись в «Динамо», вы какое-то время нащупывали почву. Когда почувствовали, что обрели на поле общий язык с партнерами?
— Это произошло, естественно, не в первом туре. Скорее всего, когда мы одержали четыре победы подряд.

— А если игра не клеится, есть какие-то рецепты, как с этим бороться?
— Больше работать на поле. Хотя бывает, что ничего не получается, как бы ты ни старался. Как это переломить? Честно говоря, не знаю, что делать в такой ситуации.

— Может, в церковь сходить после игры?
— Я и так туда хожу, но не для того, чтобы привлечь какую-то удачу. Просто иду, потому что я верующий человек. Ставлю свечку за здоровье родных. У нас здесь недалеко от дома есть небольшая церквушка, но мы вообще-то не так часто туда ходим.

— После неудачного матча приходилось от злости открывать дверь раздевалки ногой?
— Конкретно такого не было, но случалось, что пинал в раздевалке вещи, которые под ногу попадались. В порыве ярости чего не сделаешь. Лучше выплеснуть негативные эмоции, чем нести их домой.

— Некоторым футболистам дискотеки помогают избавиться от плохих эмоций.
— У меня не накапливается столько негативной энергии, чтобы идти на дискотеку (смеется), тем более после игры.

— Хотите сказать, что после матчей никогда не ходили потанцевать, расслабиться?
— Конечно, ходил, когда мне было 18–20 лет. Сейчас уже нет ни сил, ни желания.

Друзей никогда не терял

— Не складывается впечатление, что в России можно играть «малой кровью», не используя весь свой потенциал?
— Не соглашусь с этим. Есть отдельные встречи, когда побеждаешь на классе, хотя… Нельзя недооценивать любого соперника, даже заштатного аутсайдера.

— Почему же в сборной у Хиддинка игроки совсем по-другому работают. Или еще пример: Роман Павлюченко, когда только уехал в «Тоттенхэм», рассказывал, что чуть ли не умирал от перегрузок на тренировках. Получается, здесь футболисты работают не на сто процентов?
— Не знаю, что происходит у Павлюченко в Англии, но в «Севилье» я не испытывал колоссальных перегрузок. Мне не было так тяжело.

— На сколько процентов вы раскрыли свой потенциал в «Динамо»?
— Не намного, в этом сезоне я обязан был играть лучше. Вроде ничего не мешало.

— Может, какие-то нефутбольные факторы сказывались?
— Нет, дома у меня все нормально. Естественно, когда кто-то болеет, дочка например, это не может не отвлекать, но, к счастью, такое бывает редко.

— Вы производите впечатление замкнутого человека. Наверное, не очень легко заводите друзей?
— Вы правы. Все потому, что в слово «друг» я вкладываю гораздо больше смысла, чем в понятие «знакомый». Друг, на мой взгляд, это человек, который может помочь в трудной ситуации.

— Знакомые тоже могут.
— Но друг сделает это бескорыстно. Таких друзей у меня мало. Приятелей, с которыми можно посидеть, хорошо провести время, — много, но друзья проверяются годами. Если человек не меняется со временем, не меняются наши отношения — то у него есть все шансы стать моим другом.

— Вы изначально относитесь к людям с доверием или нет?
— Смотря какая ситуация. Если меня знакомит друг, то я доверяю этому человеку, ведь друг не сделает мне плохого. Поэтому я никогда не разочаровывался в друзьях и никогда их не терял.

— А в людях разочаровываться приходилось?
— Да, чаще всего из-за лжи. Я не люблю лизоблюдов. Кто-то, может быть, снисходительно относится к ним, а я не могу переступить через себя. Не выношу тех, кто передо мной заискивает, а таких много.

— Вы способны на прощение?
— Это зависит от степени обиды. В любом случае для этого необходимо время. Простить можно все, хотя… смотря как простить. Можно сказать, что не держишь зла, но в душе нелегко смириться с чем-то. Главное — себя не обманывать.

— Было такое, что вы личные отношения переносили на футбольное поле?
— Наверное, да. Не смогу ударить по ногам друга. А вот, например, Славу Малафеева никогда не жалел, даже на тренировках (смеется).

Футбол ради денег

— Вы до сих пор получаете удовольствие от футбола или это уже просто работа?
— Я еще не такой старый. Мне кажется, что в каком-то возрасте футбол автоматически превращается в работу. Свой организм трудно обмануть, бывают моменты, когда действительно тяжело. Но мне только 25 лет и я не хочу об этом задумываться.

— А что сейчас для вас футбол?
— Любимое дело, за которое платят приличные деньги. А когда футбол превратится в работу, то ничего уже не получится, просто потому, что уже ничего не хочется делать. Может, в 35 лет это и нормально, но на руках есть контракт, который нужно отработать.

— Зачем себя заставлять, если играть уже не хочется?
— Ради денег. Если ничего другого нет, куда деваться? Некоторые люди, ветераны, уходят из премьер-лиги во второй дивизион. Для чего? Доигрывать и зарабатывать деньги. Какое удовольствие от такого футбола? Хотя, может быть, когда мне будет 35 лет, я изменю свое мнение.

— Чем могли бы заниматься после окончания карьеры?
— Какие-то мысли есть, меня многое интересует в жизни, но получится ли? Нужны ведь специальные знания, а сейчас учиться нет времени. Хотя, может быть, уже стоило бы начать что-то планировать.

— «Динамо» давно не выигрывало трофеев. Можно ли сказать, что завоеванные медали более значимы для клуба, чем для футболиста Кержакова?
— Мне приятно, придя в команду, выиграть что-то, хотя свой приход с третьим местом «Динамо» я не связываю.

— Как так? Вас ведь и покупали для того, чтобы решить задачу на сезон.
— Так считаю, потому что не забил столько голов, сколько от меня ждали. Я очень критично к себе отношусь. Вот если бы наколотил 15 мячей, ощущал бы весомость своего вклада.

— Припомните, когда последний раз завоевывали трофей?
— Это было в августе прошлого года. Выиграл Суперкубок Испании, но там это считается не таким уж важным достижением. Хотя лично для меня каждый успех значим. Поэтому с удовольствием храню медаль, которую мне вручили за этот турнир, и миникубок, который презентовали за победу в Кубке Испании.

Москва