Нападающий СКА Максим Рыбин: «Болельщики простят Быстрова»

Вчера армейцы проводили занятия на тренировочном катке «Юбилейного». Малая арена дворца спорта была обесточена, так что к раздевалкам игроки добирались едва ли не на ощупь. «Вы бы еще в темный чулан разговаривать пошли», — пошутил Дарюс Каспарайтис, проходя мимо корреспондента «Спорта», которая беседовала с Максимом Рыбиным, взгромоздясь на какую-то оставленую строителями коробку. Как говорится, интервью в условиях приближенных к боевым. Хорошо хоть, Дарюс меня от Рыбина отличил!

— Кстати, как сейчас складываются ваши отношения с Каспарайтисом? Когда-то вы готовы были линчевать друг друга — спрашиваю Максима.
— Очень позитивный, веселый человек — душа команды. Такие люди должны быть в коллективе. В тяжелые времена они не дают игрокам вешать нос. Помнится, в прошлом году в «Спартаке» чаще всего Саша Дроздецкий балагурил. Что касается конфликтов на льду, то у меня их знаете сколько было. Всех и не упомнишь. Что ж теперь в блокнот все записывать?

— Ситуация с переходом Владимира Быстрова в «Зенит» чем-то напомнила ваш трансфер в СКА…
— Читал в Интернете о том, что Владимир вернулся в Петербург. Раз он принял это решение, значит, для него так было лучше. Знаю, что болельщики восприняли его возвращение не лучшим образом. И все же, думаю, они в конце концов примут его, ведь Быстров — питерский парень.

— Вы перебрались в город на Неве раньше. Что могли бы посоветовать ему в такой непростой ситуации?
— Думаю, в моих советах он не нуждается. На мой взгляд, в такой ситуации надо показывать свою игру, забивать… Болельщики оценят старания, все поймут, простят и примут обратно.

— В московский период карьеры Быстрова можно было частенько встретить на матчах хоккейного «Спартака». Вам удалось познакомиться?
— Поздоровались как-то, немного пообщались. В прошлом сезоне был вынужден пропустить домашний матч с Уфой, сидел на трибунах. Помню, тогда на матч пришли Быстров, Парфенов… Впрочем, не удивился, на матчах частенько видел разных футболистов — например, Егора Титова.

— А как вы сами к футболу относитесь? Нет ревности к спорту «номер один»?
— На вкус и цвет товарищей нет. Каждый выбирает свой вид спорта. К футболу отношусь нормально, стараюсь не пропускать интересных матчей.

— Болеете за красно-белых?
— После переезда в Питер уже и не знаю, за кого болеть (смеется). Когда играл в Москве, болел за «Спартак», не пропускал ни одного матча. Хотя не стал бы называть себя страстным фанатом футбола.

— Ага, значит отношение к «Зениту» у вас все же поменялось?
— Не то чтобы поменялось. Как болел за «Спартак», так и буду. Но в то же время, не скрою, «Зенит» стал мне интересен. Теперь я даже в курсе, кто играет за сине-бело-голубых. Если смогу, обязательно пойду на матч между этими двумя командами.

— Вы оказались в СКА довольно неожиданно. Первое время мне казалось, что вы не в своей тарелке, словно дерево, вырванное из земли с корнями…
— Мне было не столько тяжело, сколько обидно. Не был готов к таким переменам — ни морально, ни физически. Но зачем теперь об этом вспоминать? все равно уже ничего не вернуть. Так что полностью сконцентрировался на новой команде. Хочу играть в СКА и завоевать медали чемпионата. Уверен, нам это по силам.

— Москва от Питера сильно отличается?
— Я в общем не москвич: живу в Подмосковье. Признаться, не очень люблю шумные города. Если говорить об отличиях, то в городе на Неве пробок поменьше, все довольно компактно… Есть куда сходить, что посмотреть.

— После матча «Спартак» — «Крылья Советов», в котором ваш бывший клуб разгромил соперника, комментаторы вспомнили о вас: мол, если Рыбин смотрел игру, то, наверное, порадовался результату…
— Матч не смотрел — играл за сборную. Но рад, что спартаковцы выиграли Кубок мэра. У нас остались прекрасные отношения с Милошем Ржигой, так что большей частью рад именно за него.

— По вашему виду складывается ощущение, что вы железный человек: выносливый, агрессивный, несгибаемый…
— В жизни и на поле я разный. В обычной жизни могу и погрустить, и посмеяться. На льду все забываю.

— То есть в семье вы не тиран, а наоборот — мягкий и пушистый?
— Честно говоря, порой бываю вспыльчивым. Иногда настроение может сильно испортить даже плохая погода: терпеть не могу дождь. Правда, с годами стал спокойнее. Стараюсь понапрасну энергию не расходовать.

— В Питере дожди идут круглый год, так что привыкайте. Многие говорят: здесь тяжело играть именно потому, что все время хочется спать…
— Чемпионат плотный. Думаю, мне будет не до капризов природы. Хотя со сном у меня частенько возникают проблемы: тяжело засыпаю, даже когда устану. Не берет меня сон, и все.

— Видимо, потому что вы очень эмоциональный человек…
— Иногда даже через край.

— Почему-то представила, как вы ведете машину: «Эй, ты, смотри куда едешь!» и так далее…
— Смотря кто мне на дороге попадается. Бывают совсем неадекватные водители. А если девушка подрезает, никогда ничего не говорю.

— Блондинка за рулем — пострашнее дедушки на «подснежнике»?
— Думаю, да.

— Вы только что вернулись из сборной. Поделитесь впечатлениями.
— Двоякие чувства. Где-то есть претензии к себе, но в целом очень рад, что меня вызывают.

— Выходили в тройке с Макаровым и Непряевым. Как сыгрались?
— Трудно сказать. Мы, наверное, меньше всех в команде выходили на лед. Играли в основном первые три звена. Впрочем, тренеру виднее, кого и когда выпускать на площадку.

— Скажите, кто, на ваш взгляд, будет бороться за медали чемпионата КХЛ в этом сезоне?
— Начну с нас (смется). С такой командой у нас просто нет другого пути! Безусловно, Казань, «Магнитка», «Динамо», «Локомотив»… Всего порядка шести-семи команд.

— Специалисты считают, что армейцам в начале чемпионата может помешать несыгранность. Ведь в команде много новичков….
— В нашей команде играют самые настоящие звезды, профессионалы. Мы играем по определенным схемам, так что, думаю, проблем на старте быть не должно. Для меня показателен турнир в Швейцарии. Он получился очень непростым, и тем не менее мы его выиграли. Если с таким же настроением войдем в чемпионат — никому легкой жизни не дадим.

— Надеюсь, вам удастся переписать историю СКА на победную!
— Очень бы этого хотелось!