Нападающий «Спартака» Артур Малоян: «Знал, что будут перемены»

Артура Малояна тренировками с основным составом уже давно не удивишь — еще Владимир Федотов «подтягивал» его из дубля. Но место в стартовом составе доверил Малояну только Лаудруп. О переменах, уходе Титова и позитивности нового тренерского штаба Артур рассказал «Спорту».

Первой отцепляют молодежь

— Давайте начнем с самого начала. Как в футбол попали, Артур?
— В футбол меня привел мой отец Михаил Альбертович Малоян, мы с ним начали заниматься. Можно сказать, он был моим первым тренером. Потом в школе, в которой я учился, была команда — правда, на два года старше. Я с ними занимался пять лет, а потом уже перешел в команду по своему 1989 году. Ездили на турниры, играли. Потом приехал в Сочи на просмотр в «Спартак». Я приглянулся, меня забрали в Москву, и вот до сих пор я здесь.

— Неужели в вашем родном городе Краснодаре молодой талантливый игрок оказался невостребованным?
— Я им был не нужен. Там была сложная ситуация. Когда играл в команде своего года, меня хотели в клуб второй лиги «Красндар-2000» отдать. Я немного там потренировался, но в итоге вернулся обратно — по непонятным мне причинам. Видимо, я их не интересовал, потому что иначе они бы за меня «зацепились». А так ничего не было, и я уехал сам, по своей инициативе.

— Но, так понимаю, вы об этом совершенно не жалеете?
— Нет конечно.

— За пять с лишним лет, что играете в «Спартаке», то, чего вы достигли на данный момент, — уже прогресс? Или рассчитывали добиться большего?
— Всегда можно добиться большего. При определенных усилиях. Я ведь сам по себе максималист.

— Вы ведь давно подбираетесь к основному составу — тренировались у Федотова, Черчесов брал вас на все сборы. Но получили шанс сыграть только у Лаудрупа...
— Считаю, у каждого тренера свой взгляд на футбол и свой взгляд на игрока. Видимо, по каким-то параметрам каждому из предыдущих тренеров я не подходил. Я не знаю в чем и как — мне этого не говорили. Но, видимо, так и было. При Федотове я только начал работать — и он ушел. А при Черчесове вроде делал все, что надо, но он меня в «основе» не видел. Это его решение.

— В конце минувшего сезона Лаудруп выпускал на поле вас, Григорьева, Рыжкова... Ставка на молодых, на ваш взгляд, была от безысходности, или же это действительно тренерское видение датского специалиста?
— Думаю, он видел, что молодежь не хуже тех игроков, что уже играют в «основе». Он давал нам шанс проявить себя на том же уровне. Потому что в прошлом сезоне сложно уже было что-то исправить — слишком многое было потеряно. И он смотрел, насколько мы хороши и готовы играть в «основе».

— Тем не менее на первый сбор с основой тренер взял только вас и Рыжкова. Как считаете, почему?
— Честно говоря, не знаю. Количество игроков большое — а кого первым отцеплять, если не молодежь? Так всегда было и будет. Возможно, другие ребята присоединятся к нам на других сборах.

— Федотов в бытность тренером «Спартака» сделал ставку как раз на молодых — и не проиграл. Вы считаете, можно молодым составом чего-то добиваться в футболе?
— Я считаю, что в команде обязательно должны присутствовать возрастные, опытные игроки. Хотя бы один. Потому что если коллектив будет состоять только из молодых, я так считаю, в какой-то сложной ситуации на поле игроки не смогут что-то решить сами. А более опытные футболисты, зная, что и как надо делать, подскажут. Просто толкнут. И молодые амбициозные игроки сделают это.

— Вам кто подсказывает?
— Все. Вообще, как только к нам пришел Лаудруп, он сразу начал создавать коллектив — что на поле, что вне его, хотя, понятно, за полем у каждого своя жизнь. А в тренировочном и игровом процессе создается коллектив. И на поле не могу кого-то выделить — каждый в определенном моменте подсказывает. Если ситуация того требует.

Прошлый сезон в активе

— В прошлом году уход Титова и Калиниченко как раз лишил команду опытных игроков, способных подсказать? Так ведь?
— Возможно, так и есть, да. Лично по себе я это ощущал. Егор Титов нес в себе спартаковский дух. С детских лет в спартаковской школе, столько лет в команде... Не сказать, что я особо чувствовал это в игре — это просто исходит изнутри. Он даже этого не показывал, но за столько лет в клубе это очень чувствуется.

— А сейчас в команде кто самый яркий носитель спартаковского духа?
— (Задумывается.) Затрудняюсь ответить.

— Может, Денис Бояринцев, на возвращение которого делают серьезные ставки в плане сплочения коллектива?
— Возможно, это так и будет. Может, эту цель и преследовали в какой-то степени руководители, приглашая его в команду обратно.

— А сами-то на себе ощущаете этот самый «дух»?
— Начал осознавать это недавно, буквально года два назад. Что-то другое, не то, что в других командах происходит. Мне так кажется. Если бы мне предложили перейти в другой клуб, то я не хотел бы уходить из «Спартака» — ни в аренду, ни вообще. Я живу этой командой.

— Для «Спартака» минувший сезон явно в пассиве. Вы же, наоборот, можете записать его в актив?
— Да, могу, абсолютно точно. Потому что я давно этого ждал — три года в дубле, и все это время ждал основного состава. Тем более в этом году мы в третий раз выиграли турнир дублеров, и сразу после этого меня забрали в «основу»... То есть сезон однозначно в активе.

С НЕКом было морально тяжело

— Ощущения от своего дебюта помните?
— Я готовился к матчу с «Лучом» во Владивостоке с основным составом. И в такие моменты ты понимаешь, чувствуешь: скорее всего, ты выйдешь. В самолете уже сказали, что за дубль не буду играть. И я понял: скорее всего, выйду — хоть на пять, хоть на десять минут. Я очень готовился к этому морально — потому что первый выход, всегда эмоции перехлестывают. Но я, честно говоря, себя переборол. И вышел очень спокойно — не переживал, ничего такого. Первые секунды — абсолютно никакого волнения. Я даже сам удивился, потому что я вообще человек чувствительный. Но здесь мне удалось волнение «перекусить».

— А когда вышли в еврокубковом матче, ощущения были другими?
— Когда я вышел с НЕКом, то там ситуация была очень сложная. Забили сразу гол... И мне морально было тяжелей, чем во Владивостоке. Я, честно говоря, просто не знал, как переломить ситуацию. И ребята, видимо, не знали. Очень было тяжело, не было игры, ничего не получалось. Морально было тяжело, физически было очень тяжело!

— Лаудруп после той игры на пресс-конференции сказал, что очень много футболистов должно покинуть команду. Может, это было сказано от избытка эмоций, ведь пока «Спартак» покинул только Майдана...
— Вообще, когда Лаудруп пришел в команду, я сразу знал, что будут большие перемены. Не то что знал, а догадывался внутренним каким-то чувством. Оно будет, этого не избежать — кто-то уйдет, кто-то придет новый. И не просто один-два уйдут, а большое количество игроков.

— Думаете, уйдут? Пока вроде никаких предпосылок к этому нет. Только Майдану отдали в аренду.
— Думаю, что уйдут, но пока никто не знает, кто это будет.

— А кроме прихода-ухода игроков, что еще поменялось?
— Изменения везде. Про тренировочный процесс даже не говорю — кардинально все изменилось. Потом как мы перед тренировкой заезжаем на базу, выезд с базы. Все поменялось, и это, уверен, принесет нам много пользы.

— Черчесов был жестким тренером, а Лаудруп, кажется, его полная противоположность. Способен ли он стукнуть кулаком по столу и нужно ли вообще применять с футболистами подобную тактику?
— В каких-то редких моментах, когда ситуация действительно доходит до предела, думаю, это необходимо. И мне кажется, Лаудруп может это сделать. В нем чувствуется это. Он абсолютно адекватный тренер, и тренерский штаб у нас позитивный. Мне доставляет огромное удовольствие с ними работать. Если сравнивать с Черчесовым, сравнение не в его пользу будет.

Белек