Олимпийский предел человеческой…

Глядя на счастливых бразильских футболистов, ликующих после драматичного финала с Германией, мысленно вернулся в 1988 год. Тогда мне было всего восемь, оттого и краски из тех лет — самые яркие. Детская пора, когда многое уже понимаешь, и жажда познания жизни — в различных ее проявлениях — невероятна сильна.

Понимаешь многое, да не все. Ей-богу, есть вещи, которые нам лучше не знать. Их просто отказываешься принимать, ведь если поймешь и примешь — краски вмиг потускнеют. Тогда же фееричная победа сборной Бышовца над бразильцами на Олимпиаде в Сеуле погрузила в сказку. Эх, кабы все вернуть…

Нынче Анатолий Федорович ассоциируется с триумфом-1988, а еще — с крылатой фразой, произнесенной им много позже. О пределе человеческой мерзости. Пределе, которого нет. В отличие от — опять же, по Бышовцу — предела положительных качеств.

Между тем высшая цель спорта вообще и Олимпиад в частности — доказать всему миру: нет, ребята, предела физическому, духовному совершенству. Быстрее, выше, сильнее — телом и духом! Отчего же Олимпиады все чаще убеждают нас в правоте Бышовца, доказывая — почти как математики теорему — отсутствие совсем другого предела?! Мерзостного. Когда же нам говорят о безграничных возможностях человеческого тела, мы, как правило, вспоминаем о допинге.

«Будь ты проклят, гад, ты всех нас предал!» — мог бы, по-жегловски, сегодня сказать барон де Кубертен, основатель олимпийского движения. Сказать очень многим в мире спорта — горе-атлетам, функционерам, врачам-убийцам, продажным арбитрам, глашатаям. Суть Олимпиады вывернута наизнанку, а уровень абсурда возведен в куб.

Дело ведь, друзья, не только в допинге. Некоторые, кстати, предлагают его полностью легализовать, сняв все запреты. Дескать, профессиональный спорт — сродни боям гладиаторов. Так пусть сжигают себя бойцы на потеху публике.

По мне, так лучше бы сожгли себя другие бойцы — «невидимого» спорта. Серые кардиналы. Или выпили яду, ими же приготовленного. Куда страшнее допинговой отравы многокомпонентный «профессиональный» яд, со всеми его побочными действиями. Во всяком случае, он смертельно опасен для Олимпиады, превратившейся из волшебной сказки в черную. Вот в чем штука.

Теперь все отчетливее понимаешь, как правы были те, кто охранял Олимпийские игры от участия в них профессионалов со всей «свитой». Олимпийская сказка, прощай навеки — магия Игр разрушена. Разрушена бессмысленной и беспощадной финансовой, фармацевтической, идеологической, закулисной войной профи-дельцов. Сам спорт давно уже стал войной, и вовсе не священной. Соревнованием, где побеждает тот, кто быстрее «примет», выше «занесет» или сильнее ударит соперника исподтишка.

Честно говоря, предшествовавшая Олимпиаде допинговая эпопея отбила желание смотреть состязания в Рио (отстранение всех российских параолимпийцев — вообще за гранью добра и зла). Увиденное же порадовало не больше. Как в грязном калейдоскопе сменяли друг друга образы бесноватых комментаторов, тренеров-функционеров и прочих квасных патриотов. Заученными, казенными фразами объясняли нам, как нужно любить Родину, что чувствовать, когда и по кому плакать, в какой момент и над кем смеяться. Спортсмены, к слову, в том, что касается войны идеологий, виноваты меньше всего. Они — люди подневольные, что те рабы на римских аренах гладиаторов. Нашлись, правда, и в этой школе злословия первые ученики.

Что-то подсказывает: темный шлейф после Игр будет тянуться долго. Скандалы, интриги, расследования… Много грязного белья вытащат наружу, потешая народ сенсационными разоблачениями — реальными и вымышленными.

Хотя, кажется, ничего уже не может нас удивить — в плане той самой мерзости. Все знаем — достигли, вроде бы, дна. И на тебе, как в анекдоте, — снизу постучали. Предела-то здесь нет. Вот такая история.