Олимпийская чемпионка Мария Гусакова: «Вместо допинга у нас были шоколадки»

Олимпийская чемпионка по лыжным гонкам Мария Гусакова — человек с трагической судьбой. Свои лучшие годы отдала спорту. Ради побед на международной арене советские спортивные руководители уговаривали на рискованные операции, и она соглашалась. Зато потом, когда ей уже самой понадобилась помощь, все ей отказали. Об этом и многом другом прославленная ленинградская спортсменка, выигравшая золото Игр-1960 в Скво-Велли, рассказала в интервью «Спорту День за Днем».

Она худенькая, а ты толстая

— Как люди сейчас становятся спортсменами более или менее понятно. А как это было в ваше время?
— Папа мне всю жизнь говорил: «Ты не будешь ни плотником, ни столяром. Девочка должна шить и семью кормить. Давай носи дровишки на Сытный рынок на Петроградской стороне, продавай, копи денежки и кончай курсы кройки и шитья». Так я и начала: в обед две вязаночки принесу, вечером две вязаночки. Наторговала и пошла учиться. Окончила три курса кройки и шитья, пошла работать — шила детские платьица. Однажды к нам на работу пришел спортивный инструктор. Увидел, что у нас много молодежи, и предложил съездить на соревнования по бегу. Ну, пробежали мы. Потом пришла зима, и он уже позвал нас прокатиться на лыжах. Привез нам лыжи, палки, костюмы, ботинки. Собрались и поехали кататься в Гатчину. Потом еще занимались легкой атлетикой, баскетболом и много еще чем.

— Ну а как на лыжах-то остановились?
— А потом я выиграла в каких-то лыжных соревнованиях и даже получила первый разряд.

— Работу пришлось бросить?
— Нет, первое время меня просто освобождали. Потом ездила на семинары, где обучалась на инструктора, чтобы в будущем заниматься только лыжами. В 1953 году выполнила норматив мастера спорта, и вскоре после этого — первенство Советского Союза на 10 километров. В 1954 году уже полностью закрепилась в сборной СССР. Тогда же перешла к тренеру Алексею Баженову. Там уже было с кого пример брать. В 1956 году Люба Козырева выиграла Олимпийские игры. Мне Баженов на всех тренировках показывал на нее и приговаривал: «Посмотри, как идет. Посмотри, какая она худенькая, а ты толстая. Не ешь, не пей». Много было разных бед.

Моей победе были рады до полусмерти

— Что за беды?
— В 1955 году сломала руку непосредственно во время подготовки к Олимпиаде. В итоге на Игры уехали без меня. А в 1957 году пригласили в Чехословакию. Там познакомилась с двоеборцем Николаем Гусаковым. Спустя год женились. Мои результаты постепенно росли, но в 1959 году я забеременела. И тренер, и муж в один голос сказали, что мне надо делать аборт, иначе я могу пропустить вторую Олимпиаду подряд. Согласилась. Аборт сделали, и в 1960-м я выигрываю Олимпийские игры! Все были рады до полусмерти.

— Как же к вашим победам относился папа, который считал, что женщина должна только шить и кормить семью?
— Он все время говорил: «Артисточка, когда же ты будешь учиться? Надо же экзамены сдавать!» Я его просила не беспокоиться, говорила, что все успею. Он не понимал. К тому же я была на государственной стипендии и все деньги отдавала маме. Самой ничего не нужно было — на сборах бесплатно кормили. Так постепенно папа и смирился.

— Почему на Олимпиаде в 1964 году получилась только бронза?
— Так вот получилось. Могла бы выиграть в эстафете, но не взяли в команду. Я спросила, почему меня нет в составе. Тренер ответил: «Посиди, у тебя и так медалей много».

— Кстати, есть мнение, что советские спортсмены так много побеждали из-за допинга.
— Никакого допинга не было. Нашим единственным допингом были шоколадки, которые нам выдавали на сборах. Кто-то съедал, я свою отдавала дедушке, который заботился о нас во время войны. К тому же я тогда сгоняла вес, так как весила 62 килограмма. До сих пор, кстати, не люблю шоколад. Еще нам давали кофе. А я думаю: «Зачем мне кофе? Лучше сладкого чаю попью». Вот и кофе тоже домой возила.

— Насколько необычными для вас в то время были поездки за границу?
— За границей нам не разрешали ходить в одиночку. Минимум четыре-пять человек. Разговаривать с иностранцами вообще запрещалось. Мы как-то в гостинице увидели у иностранных спортсменов бананы и яблоки. У нас ничего такого не было. Хотели взять попробовать, нам сразу по рукам: не имеете права. Почему у них было, а у нас нет? Никто этого никогда не объяснял.

Думала, что никогда не смогу нормально жить

— После завершения карьеры удалось родить?
— Нет. Оказалось, что после аборта мы поспешили с началом тренировок, и я больше не могла иметь детей естественным путем. Была возможность искусственного оплодотворения, но у моего мужа начались проблемы с работой. А потом он начал пить и избивать меня. Я обратилась за помощью к начальству Спортивного клуба армии, но они ничего не сделали. Тогда мы развелись. Что с ним произошло, я так и не поняла. После развода получила всего сорок рублей. Одновременно у меня тоже началась проблемы с работой. Фактически в то время меня кормили брат и невестка. Потом я вышла замуж за другого, с ним мы прожили уже очень хорошую жизнь, правда, забеременеть так больше и не смогла.

— Теперь жалеете, что когда-то решили стать спортсменкой?
— Сейчас жалею, что согласилась на аборт. Хотя что оставалось делать? Результаты росли, пропускать вторую Олимпиаду подряд не хотелось. К тому же многие спортсменки тогда делали аборты, а потом спокойно рожали. Когда меня уговаривали, как раз об этом и говорили: мол, ничего страшного. Единственное, радует, что у меня есть два брата и много племянников. В октябре в Петрозаводске открыли памятник моему первому мужу. Мне перед этим звонили и хотели пригласить на открытие. Я не поехала, потому что не хотела оставлять одну кошечку в пустом доме. Да и вообще, зачем? Все-таки он поступил со мной очень плохо. Когда мы с ним разошлись, я думала, что никогда не смогу больше нормально жить.