Олимпийская чемпионка по прыжкам в высоту Елена Слесаренко: На тренировках разгружаю вагоны

На стартующем в начале марта в Валенсии чемпионате мира в залах Елена Слесаренко будет, как, впрочем, и летом на Олимпиаде в Пекине, главным претендентом на победу в секторе для прыжков. Если еще до предыдущих Олимпийских игр в Афинах ее практически никто не знал, то теперь к волгоградской спортсменке повышенное внимание со всех сторон.

Хобби стало профессией

— Что сейчас для вас прыжки в высоту?
— Сейчас это главное занятие. Ему я посвящаю практически все время.

— А ведь сначала наверняка это было просто увлечение...
— В детстве была влюблена в легкую атлетику, росла очень подвижной девочкой. Искала себя во многих видах: бегала спринт и средние дистанции, прыгала в длину, ну и в высоту тоже. Колебалась в выборе вуза, поскольку мечтала стать фармацевтом-провизором. Думала куда идти: в медицинский или физкультурный. А тут в «высоте» стали расти результаты. Я выполнила норматив мастера спорта, хотя до мирового уровня было далеко. Поступила в оба института, но в последний момент выбрала медицинский.

— Надо же!
— Да. Но судьбу, как говорят, не перехитришь… Было очень сложно совмещать занятия с учебой. Часто приходилось заниматься уже при свете прожекторов. И вот на таких нагрузках я прыгнула на 1,92, выполнив норматив мастера спорта международного класса. И этот момент повлиял на мою дальнейшую жизнь. Начались заграничные поездки, коммерческие старты… Попала в сборную России, и, соответ­ственно, медицина ушла на второй план. Через полтора года обучения перевелась в физкультурную академию. Теперь я счастливый человек. Хобби переросло в любимое дело, стало фактически профессией.

— У спортсменов бывают моменты, когда хочется все бросить?
— В 2005-м у меня был стрессовый перелом, не знала что делать. Было очень страшно, что вот так спорт может закончиться. Но потом успокоилась, поняла, что травма не такая уж и серьезная.

— Сколько лет вы уже в спорте?
— Моим первым тренером была Марина Геннадьевна Апанасенко. Она меня привела в спорт, развила во мне талант прыгуна, а затем передала нынешнему тренеру Борису Николаевичу Горькову. Мне тогда было пятнадцать, и уже 10 лет мы работаем вместе.

— Тренировки, соревнования, разбеги, прыжки... Как думаете, до Луны напрыгали?
— Я не статистик (улыбается). Даже прикинуть не могу. Не веду свои данные по годам: какие старты, какие результаты. Ругаю иногда себя за это, поскольку надо знать хоть что-то. Чаще бывает, что Борис Николаевич после сборов, подсчитав объем работы со штангой, говорит, что разгрузили пару вагонов металла.

— Ну хоть знаете, сколько соревнований выиграли?
— К моему стыду, не знаю. Вела раньше тетрадь, в которой были записаны все мои соревнования с 15 лет. А в 2004-м, накануне чемпионата мира в Будапеште, на чемпионате России у меня эту тетрадь умыкнули. Выиграла я тогда и Россию, и в Будапеште, а вот тетрадь пропала. Горе, конечно, было вселенским. Ведь вместе с рюкзаком «ушла» не только тетрадь, но и деньги, телефон и все остальное. Но после этого как-то перестала кропотливо вести записи.

Подруг в секторе нет

— Во время сборов легкоатлеты подшучивают друг над другом? Шнурки, например, в узел завязывают?
— Нет у нас такого близкого контакта. У нас же все-таки индивидуальный вид спорта, а не командный. Так что шутки только на словесном уровне. Думаю, меня неправильно поймут, если я своей сопернице кроссовки узлом перевяжу.

— А в секторе подруги есть?
— Нет, как и врагов. И нет такого, чтобы я кого-то тихо ненавидела. Мы соперничаем, тренируемся вместе, вот и весь общий интерес. У каждого свое дело. Но если я чувствую, что какой-то девочке нужна помощь... Например, приехала на соревнования без тренера, и вот видно, что ей элементарно подскажи — и она все сделает. Подскажу. Конечно, только когда эта спортсменка не составляет мне конкуренции.

— Ну с кем-то из сборной России дружите?
— Конечно! В первую очередь это девчонки, с кем вместе живем, тренируемся, — волгоградки. С Таней Лебедевой, Леной Исинбаевой. С Леной сейчас, конечно, общаемся уже реже по понятным причинам. Но на соревнованиях, если пересекаемся, по-человечески говорим, друг друга поддерживаем.

— Когда вы определились, что спорт — ваше будущее, как на это реагировали родители?
— Мама жутко боялась прыжков в высоту. Все думала, что я упаду на планку и мне будет больно. Мне кажется, она до сих пор переживает. Но в принципе и мама, и папа отнеслись к моему выбору нормально.

— На соревнованиях присутствие на трибунах родителей не сковывает?
— Это редко бывает. Пожалуй, лишь на Кубке губернатора, который ежегодно проходит в Волгограде. Мне, наоборот, приятно, когда среди зрителей близкие люди.

— А кому делаете первый звонок после соревнований, если они не в России?
— По-разному. Если еду без тренера, то, конечно, первая эсэмэска — ему. Если он со мной, тогда — мужу. В общем, сложно сказать. Но в любом случае в числе первых, кому сообщаю, как закончила соревнования, — родители, тренер, муж, мой духовный отец и Марина Геннадьевна.

— Вы выиграли уже и чемпионат мира, и Олимпиаду. Как у вас с мотивацией?
— О! Здесь все в порядке. Сейчас все силы буду прилагать, чтобы отобраться в сборную и попасть на этот праздник спорта. Победами я еще не сыта. Конечно, выиграть вторую Олимпиаду будет гораздо сложнее, но я не зациклена на победах любой ценой.

— После победы в Афинах вы, как и Татьяна Лебедева, занялись благотворительностью…
— На самом деле это приятно — сделать что-то полезное. Особенно для тех, кто в силу разных причин не может решить свои проблемы. Раньше было принято, что из «легких денег» десятину нужно отдать нуждающимся. Вот и у нас есть проект, который мы после зимнего сезона обязательно реализуем. Поможем детям, которых судьба лишила родителей.

Волгоград