Олимпийский чемпион Тагир Хайбулаев: «Путин — наш спарринг-партнер»

Тагир Хайбулаев родился в Дагестане, возмужал в Самаре, но олимпийское золото привез на берега Невы. Сейчас чемпион мира и Лондона-2012 тренируется в Петербурге у Михаила Рахлина. Корреспонденты «Спорта» наведались в Центр дзюдо на Кондратьевском проспекте. Хайбулаев успел и интервью дать, и показать детишкам пару иппонов. Эффект был такой, как если бы лет пятнадцать назад в обычную питерскую школу зашел Шварценеггер в обнимку с ван Даммом. Юным дзюдоистам очень хотелось поводить вокруг Тагира хоровод, но шла тренировка, а дисциплина в единоборствах важнее всего. Нам же Хайбулаев рассказал о тренировках с Владимиром Путиным, походе на Эльбрус и болельщиках «Анжи».

Упали ли родители в обморок?

— Тагир, вас после Лондона, наверное, непрерывно донимают журналисты. Не устали еще от общения?
— Нет, я не так избалован этими делами, как те же футболисты или хоккеисты. У них в контрактах все прописано: какие интервью давать можно, какие нельзя. У нас проще. Стараюсь всем отвечать, пока не устал. Мы все стараемся популяризировать дзюдо. Недавно я был в гостях в Центре водных видов спорта, там дети задали вопрос: «Не упали ли ваши родители в обморок, когда узнали, что вы олимпийский чемпион?» Вот, пожалуй, самый смешной вопрос был за последние дни!

— И что родители, не упали?
— Нет (смеется). Они знали, что у меня есть силы и возможности для выступлений на Олимпиаде. Большим сюрпризом для них это не стало.

— А кто вас первым поздравил в Лондоне?
— Самым первым — мой нынешний тренер Михаил Анатольевич Рахлин. Отец со мной сразу созвонился. Это была его мечта — вырастить олимпийского чемпиона. Он был счастлив и горд. Потом Владимир Путин лично спустился с трибуны, поздравил и меня, и всю команду. Это было очень приятно. Видеть, как он специально приехал на дзюдо поддержать нашу команду… Это, конечно, неслучайно. Он ведь до этого на протяжении всей подготовки к Олимпиаде помогал нам. Сам участвовал в тренировочном процессе.

— В качестве спарринг-партнера участвовал?
— Да. Члены команды из более легких весовых категорий спарринговали с ним. У него техника на уровне, броски хорошие. Видно, что мастер спорта. Не знаю, как сложилась бы его судьба, не стань он политиком, но он мог бы быть мастером дзюдо. Даже сейчас техника ощущается.

— Вы знали, что президент России приедет именно на вашу схватку?
— Нет, меня в такие вещи не посвящали, чтобы не отвлекать от подготовки. Конечно, его возможный приезд освещался и в прессе, и в Интернете. Но мы не знали, когда именно он приедет, на какой вид спорта. Наверное, его под­держка чувствовалась. Меня его появление удивило.

Сломал «советскую машину»

— Дзюдо занимаются спортсмены из многих стран. Есть национальный почерк у разных держав?
— Конечно, есть у монголов, россиян, французов. Во Франции зародилось европейское дзюдо, так что у них свои традиции. В Германии есть «немецкая машина», такая же как в футболе. Про японцев вообще не говорю. Техника у них потрясающая, классическая японская. А еще в Бразилии дзюдо очень развито. Это и интересно, что не одна страна борется, а весь мир. Например, сейчас девушка из Колумбии выигрывает чемпионаты.

— С кем сложнее всего? «Немецкую машину» вы на Олимпиаде особенно долго ломали…
— Ну это была наполовину русская машина (смеется). Дмитрий Петерс — это скорее «советская машина». Воспитан в советских традициях.

— Он ведь значительно крупнее вас. Даже страшно стало, когда он вышел…
— Мне, пожалуй, не так страшно было (смеется). Я ведь его уже побеждал два раза на крупных соревнованиях. Конечно, когда по ходу поединка не получалось его бросить, я стал задумываться: что делать?.. У меня было несколько попыток исполнить прием, но все неудачные. Сказалась его сумасшедшая готовность к Олимпиаде. Но там у всех настрой был невероятный.

Слабый может победить

— Человек, который не смотрит дзюдо, вообще не поймет, как такую массу можно бросить. Как это удается?
— В дзюдо не важно, сколько человек весит. Маленький всегда может бросить большого, в этом принцип дзюдо: использовать силу соперника против него самого. Но вы правы, в греко-римской или вольной борьбе все по-другому. Там и правда тот, кто сильнее, имеет больше шансов победить. В дзюдо может победить слабый.

— И все-таки победа стоила вам больших усилий…
— На Олимпиаде легко не бывает. Встречаешься с соперниками, с которыми уже по нескольку раз боролся, все тебя отлично знают. Поэтому на первый план выходит хитрость. Кто кого обманет…

— Есть еще травмы. Монгольский чемпион Тувшинбайяр Наидан вышел на финал с поврежденной ногой, а на награждении вообще еле ходил… Чувствовалось в финале, что соперник «ранен»? Не жалели его?
— Да, я видел, что он хромает. Но не знал, какая у него травма. Мне подсказывали, чтобы я не обращал на это внимания и боролся до конца. В дзюдо во время схватки у нас друзей нет, мы выходим за победой. Каждый борется на полную мощь, невзирая ни на что. Конечно, после соревнований я узнал, что у него разрыв связки. Я к нему с уважением отношусь.

— Вам самому доводилось с травмой бороться в решающих боях?
— Да, было. Перед Олимпиадой на Кубке Европы боролся. До сих пор заживает. Тоже сражался до конца… Проигрывать никогда не хочется.

Грязь никогда не помогает

— Бывают в дзюдо грязные приемы? Cоперник ради победы использует любые средства?
— И такое бывает. Все хотят выиграть. Но в конечном итоге грязные приемы всегда обращаются против того, кто их применяет. Так всегда бывает, поверьте. Поэтому нет смысла так делать. Но иногда такое происходит, хотя так, с ходу, я не вспомню каких-то особенных случаев.

— Призовые за победу на Играх вы уже получили?
— Все, что обещали, получил буквально в течение недели. Все ребята получили все, что заслужили. Нам еще машины в Кремле вручали. Сейчас вообще большое внимание уделяется спорту, все это замечают. Особенно те, кто боролся до нас. Так и говорят: «У нас такого не было. У вас все возможности есть, пользуйтесь!» В материальном плане у нас сейчас все хорошо. Но ты хорошо зарабатываешь, только когда ты чемпион, когда ты успешен. Поэтому надо стремиться.

— На что планируете потратить деньги? Уже присмотрели что-то?
— Нет, пока не думал об этом. Посоветоваться надо!

— Отдохнуть-то после Олимпиады успели? Сейчас ведь уезжаете на очередные сборы...
— Отдых был только от тренировок. Так, чтобы в тишине расслабиться, такого еще не получилось. Планирую сделать это ближе к Новому году. Здесь, в Петербурге, мне создают все условия, чтобы я мог и тренироваться, и отдыхать полноценно. Михаил Анатольевич Рахлин старается, чтобы я отдыхал побольше (смеется).

На Эльбрус без флага

— Лучший отдых для вас — это…
— Наверное, общение с друзьями и близкими… Возвращаюсь в Самару, где у меня много друзей. В Питере у меня родственники. Еще хорошо в горы поехать, далеко от цивилизации. Лежать в гамаке на берегу океана — тоже вариант. Но горы лучше. Я сам с гор!

— Вы рассказывали, что в детстве из-за тренировок приходилось от походов отказываться. Сейчас-то ходите?
— Сейчас тоже времени мало! Но вот жду, когда снег выпадет. Тогда поеду в горы свежим воздухом подышать. Самая высокая вершина, на которую я забирался, это Эльбрус. Высоту сейчас не вспомню, но до конца маршрута мы с ребятами доходили. Флаг только не оставляли (смеется).

— На футбол, упомянутый в начале разговора, ходить не любите?
— Так, интересуюсь. Но хочется, чтобы на стадион можно было спокойно ходить с девушкой, с детьми. А сейчас… В Самаре я недавно был на матче «Крыльев» против «Анжи». Со стороны болельщиков «Крыльев» было очень много всякого. И провокации, и всякие лозунги по поводу межнациональной розни… Это неправильно. Болельщики «Анжи», «Дикая дивизия», по-другому себя вели.

— Вы достигли вершины успеха профессионального спортсмена. Олимпийский чемпион. Нет мыслей о завершении карьеры?
— После Олимпиады размышлял, чем буду заниматься. Решил, что сейчас остаюсь в дзюдо. Все мысли — только о дзюдо. Хотя варианты разные были. Но выбрал спорт.