Олимпийский чемпион Владимир Мышкин: «С Высоцким не путали»

Когда задал первый вопрос Владимиру Мышкину, невольно вспомнились строки: «А наши ребята за ту же зарплату уже пятикратно выходят вперед…». Сейчас к легендарному вратарю сборной СССР и московского «Динамо» обращаются по имени— отчеству: Владимир Семенович. А такое сочетание имени и фамилии для бывшего СССР, как ни крути, — в первую очередь Высоцкий. Хотя бы потому, что, когда из окон домов зазвучали «Профессионалы», Мышкин только делал первые хоккейные шаги на  кирово-чепецком льду.

В 1967-м, когда родилась песня, юному Вове было 12. Весь путь, сделавший из Вовы Владимира Семеновича, был впереди: первая лига, Москва, сборная страны, конкуренция с Третьяком, бенефис на Кубке вызова. Хоккейная карьера, яркая и насыщенная, пролетела, как неумолимая электричка, и теперь на то, что казалось недосягаемой мечтой, приходится смотреть, оглядываясь назад. Сегодня Владимиру Мышкину — 55.

Кто-то наверху хотел, чтобы Америка выиграла

— Карьера успешного игрока — череда взлетов и падений. Вот вы, Владимир Семенович, какие свои высоты считаете самыми яркими, а какие падения самыми болезненными?
— Самым болезненным, наверное, можно назвать серебро Лейк-Плейсида, когда проиграли американцам. А самым ярким взлетом — «сухой» матч на Кубке вызова против Канады — 6:0.

— Вы как предпочитаете — сначала о плохом, потом о хорошем или наоборот?
— Без разницы.

— Тогда пойдем в хронологическом порядке. 1979 год. Третий матч Кубка вызова. Два предыдущих отыграл Третьяк. И тут Тихонов дает вам шанс. С чего вдруг?
— Я и сам тогда удивился. Думал, мне доверят вторую игру — один матч из трех я всяко должен был провести. А получилось, бросили в решающий бой — счет-то в серии был равный. Узнал об этом перед завтраком. Столкнулись с Виктором Васильевичем в лифте. Он помолчал-помолчал, потом посмотрел пристально и говорит: «Сегодня играешь». И мы пошли завтракать. Владик в тот момент находился не в лучшей форме, и Тихонов это почувствовал. После раскатки на собрании озвучил свое решение, сказав, что вместе со мной дебютируют Витя Тюменев и Ирек Гимаев, которые заменят травмированных Харламова и Голикова.

— Теперь о негативе. 1980 год. Лейк-Плейсид. Как же наша команда — звезды мирового хоккея — умудрилась уступить студентам?
— Я до сих пор не могу дать однозначного ответа. Голы нам залетали из области фантастики. Третья шайба, проскочив между коньков Старикова, вывалилась на клюшку американского нападающего и пролетела у меня под щитком — 3:3. Нам бы, ведя 3:2, построже сыграть в третьем периоде в обороне, а мы стремились добить «зарвавшихся юнцов». Ведь перед стартом турнира в товарищеском матче мы накидали им около десяти снарядов. А тут не идет, хоть тресни. Их вратарь, к слову, на высоком уровне так и не заигравший, был в ударе. Отбивал всем, что имелось: черенком клюшки, шлемом, коньками, шнурками… Но это не оправдание. С таким нападением мы не имели права забивать так мало. Видимо, кто-то наверху очень хотел, чтобы в этот день выиграла Америка. Их победную шайбу никогда не забуду — нашла малюсенькую лазейку под рукой. Впрочем, мы еще имели шанс стать олимпийскими чемпионами. Тогда система выявления сильнейшего была иной. Плей-офф мы не играли. Победитель определялся по очкам. После того матча у нас была еще игра со шведами, которых мы обыграли, а американцы бились с финнами — медали разыгрывала, так называемая финальная четверка. И если бы США уступили, мы стали бы чемпионами. Но «студенты» победили, и все «бы» оказались неуместны…

Варламов — наше будущее

— Говорят, что первым ваш талант разглядел тренер Третьяка…
— Мне по жизни везло с тренерами. Первым был Александр Кулябин, а вратарскому делу обучал Виталий Ерфилов, который действительно был тренером Владика. В 1969 году он принял «Олимпию» в качестве главного тренера. А в 1970-х, после того как мы выиграли «Золотую шайбу», стал меня, 15-летнего пацана, подпускать к команде мастеров. В 1972-м Ерфилова пригласили в «Крылья Советов» трудиться помощником Борис Кулагина. И он взял меня с собой. Так я оказался в Москве.

— Где впоследствии так или иначе отметились во всех столичных командах…
— Да. В 1988 году отправлявшийся в Штутгарт на Кубок Германии «Спартак» остался без основного вратаря Голошумова. Его забрали в сборную. Они обратились за помощью к «Динамо». Я как раз был свободен. В итоге под руководством Бориса Майорова на закате карьеры завоевал и этот трофей. В начале нового века тренировал вратарей ЦСКА. Не успел только форму «Локомотива» примерить. Эту команду расформировали в 1983 году.

— Как вы, олимпийский чемпион, восприняли унизительное поражение нашей сборной в Ванкувере?
— Явно без энтузиазма… Показалось, ребята перегорели. За три дня, что у них были перед игрой с Канадой, они, видимо, излишне накрутили себя. А родоначальники размялись в 1/8 на немцах и в хорошем тонусе подошли к встрече с нами.

— Зато мы на чемпионате мира отыгрались…
— Не думаю, что ту встречу можно считать реваншем. У канадцев состав был гораздо слабее олимпийского, да и уровень турнира иной. Я, кстати, считаю, что этот матч нам и не позволил взять золото. Ибо настрой на Канаду был реваншистским. В результате расплескали эмоции, отсутствие которых не позволило реализовать моменты, созданные в матчах с Германией и Чехией. С трудом преодолевали насыщенную оборону. И если в игре с немцами мы «отскочили» благодаря мастерству Дацюка, чехи выстояли, а Вокоун подтащил. Должны были побеждать. По составу мы были сильнейшими в Германии.

— От дебютанта главной команды, 23-летнего Варламова, ожидали такой холодной головы и уверенности?
— Ну не за красивые же глаза его держат в одном из лучших клубов НХЛ. «Вашингтон» специально для него выписал русскоговорящего тренера вратарей — Артура Ирбе. Семен — наше будущее. По крайней мере, предпосылки есть. Но для того чтобы на высшем уровне отыграть не один-два сезона, а всю карьеру, надо вкалывать до седьмого пота.

— Владимир Семенович, вопрос все время вертится на языке: вас с Высоцким никогда не путали?
— Нет (смеется). Внешне нас спутать трудно. А по имени— отчеству стали называть, когда Высоцкого уже не стало…