Опять 37-й!

Мне сказали — попробуй напиши о спортивной журналистике. Какой она должна быть? У старшего поколения свои взгляды, у младшего свои. Старшего — не значит стариковского. Один из тех, на ком поставили крест в «Спорт-Экспрессе», говорил год-два назад, когда ему был ровно полтинник:

— Зачем я свой эксклюзив буду на сайт отдавать? Чтобы его все сразу растащили? Пусть завтра в газете почитают.

И все действительно читали в газете. В ее электронной версии.

Помню как лет пять назад, когда «Спорт День за Днем» помимо газеты выходил еще и еженедельной журнальной версии, приятель подарил мне брошюру Андрея Мирошниченко «Когда газеты умрут». Я узнал, что газеты умрут в 2037-м и успокоился. Мне как раз, даст Бог, стукнет шестьдесят пять и можно будет спокойно уходить на пенсию. После нас хоть потоп, как говорила маркиза де Помпадур.

***

Еще двадцать два года впереди. По нынешним меркам — целая вечность.

— Это бюджет на три года, — сказал мой коллега и протянул потенциальному инвестору бизнес-план.

Мы обсуждали проект спортивного СМИ. Если бы получилось, краснеть за него точно бы не пришлось.

— Надо забыть такие слова как «газета» или «сайт», — сказал коллега.  — Бессмысленно в сегодняшнем дне делать газету. Надо производить контент. Журналистика стала конвергентной.  И рассылать контент по разным каналам. Не телевизионным каналам, а каналам доставки.

— Согласен, — сказал инвестор.

С коллегой было сложно спорить. Он был умен, знал рынок и его жизненный опыт превосходил наш в разы. Это была отличная школа.

— Я бы хотел узнать ваше мнение о доходности, — сказал человек, готовый вложиться в проект, создаваемый с нуля. — Ваш взгляд на монетизацию в краткосрочной перспективе, по всем трем годам.

Коллега откинулся. Улыбнулся.

— Если в сегодняшнем дне кто-то придет и нарисует такой график, написав конкретные цифры и прогнозы, я советую вам гнать его метлой. Потому что это может сделать только мошенник и авантюрист.

Он пододвинул к собеседнику бумаги.

— Вот расходная часть, она понятна. Вот штатное расписание. Вот модель проекта. Эти фамилии и изложенные в наших беседах взгляды могут объяснить каким будет направление проекта. Все остальное — жульничество.

***

Проект не запустился. Из-за форс-мажора, который было уже не переиграть. Все поплыли дальше в своих лодках, сохранив взаимную симпатию и уважение.

Не стартовавший проект — куда более приятная история, чем остановленный.

Мы легко прожили следующие три года, споря о том — какой должна быть спортивная журналистика. А потом из «Спорт-Экспресса» ушел Женя Дзичковский. Я позвал его делать «Истории футбола» и он объяснял, почему не мог оставаться в СЭ и ушел в никуда. Не имея ни одного конкретного предложения на тот момент. В самый разгар кризиса.

— Я спросил, почему за столько лет мне не дали работать со сборной ни на одном крупном турнире? — сказал он. — И услышал: ты хочешь свою фамилию на первой странице видеть?

Вместе с Женей я позвал в проект Мурада Латипова. Одного из лучших, если не лучшего футбольного корреспондента страны. Который перед уходом в «Анжи» испытывал ощущения, схожие с Жениными.

Я смотрел на то, как они завелись и как им было интересно работать. И у меня ни разу не возникало желание обсудить с ними такую важную тему — какой должна быть сегодня спортивная журналистика.

***

За этот год закрылись спортивные редакции на ТВ Центре, РБК, 100ТВ. Прошли сокращения в профильных и непрофильных СМИ. Обрезали внештатников — почти под корень.

Я хотел поговорить не об этом, когда приступал к теме. О конфликте старшего и младшего поколений.

Не получилось.

На днях мы пили кофе с главредом «Совспорта» Пашей Садковым.

— Вроде прекратились слухи, что вы закрываете бумажную версию, — сказал я.

— Устал опровергать, — сказал Паша.

— Мне нравится, как пишет твой молодой парень, — сказал я. — Саша Муйжнек. И в СЭ появился очень интересный журналист — Филипп Папенков. А в СДЗД сразу двое.

— Живем, — сказал он.

Живем. До тридцать седьмого года времени еще навалом.

Больше историй от Ильи Казакова ЗДЕСЬ