Павлюченко. Роман в Лондоне

Роман Павлюченко пришел, увидел, победил. Нет, не так. Павлюченко пришел, мы его увидели, он нас победил. Ему потребовалось всего-то пару раз включить свое обаяние и широко улыбнуться — капитулировали мы тут же. Чуть позже сдались окончательно, когда он начал рассказывать о своей лондонской жизни. Уж больно трогательно у него это вышло. Согласитесь?

О Москве

— Практически все мои друзья живут в Москве, встречаюсь с ними сейчас. Да и дел много накопилось. Приходится постоянно куда-то ездить. Чем мне не нравится Москва, так это тем, что когда ты сюда приезжаешь, то утром встаешь и побежал: то с одним встретиться надо, то с другим. Весь день на ногах. Чтобы попасть в одно место, надо полдня в пробках провести. У меня отпуск длится два месяца, и я чувствую, хватит уже. А то в Лондон приеду с пузом.

О фитнесе

— У меня, в принципе, проблем с весом нет, я ем, что хочу, и не толстею. Но не так давно начал ходить на фитнес и бегать. Потому что пора. Есть специальная программа, которую мне составили в «Тоттенхэме», по ней и тренируюсь. Там указаны определенные упражнения в тренажерном зале, написано, сколько бегать, сколько прыгать.

Об отпускном рационе

— Паста — это спортивная пища. Я и сейчас ее ем. Почему бы нет? Пасту с морепродуктами всегда хочется поесть. Кстати, когда я в Москву приезжаю, практически через день хожу в суши-бар. Потому что в Лондоне с этим пока проблема. Конечно, там есть хорошие суши-бары, но их мало и они очень далеко от меня находятся. А я суши очень люблю, в Москве через день ем.

О Лондоне

— Если быть точным, то я говорил, что лучше жить в районе Харингей, где находится база, потому что Лондон в два раза больше Москвы по территории, и если жить на другой стороне Лондона, то придется точно больше часа ехать. А так в Лондоне поспокойнее будет. Мне кажется, туда надо уезжать лет в 50. И кайфовать! Смотришь, как там пожилые люди отдыхают, ходят в рестораны, пьют вино по вечерам. Я представляю, как бы мои бабушка с дедушкой там жили: приезжали бы на «Мерседесе» в ресторан, пили вино, бабушка в платье, дедушка в галстуке. Жизнь людей, которым за 50, здесь и там просто несопоставима. Но я думаю, что нереально перевезти в Лондон моих бабушку и дедушку. Они живут в Краснодарском крае. Там у бабушки огурчики, помидорчики, поросенок бегает, самогон еще. Шучу! (Смеется).

Правда, в Англию они мне не посылают гостинцы. Но зато я там нашел два русских магазина, точнее, не русских, а литовских, в которые привозят российские продукты. Сосиски, например. Все, что у нас продают, в этих магазинах есть. «Молочка» вся — кефир, сметана. Хотя и в Англии сметана есть, а вот кефир приходится покупать только в русских магазинах.

О жизни на чужбине

— Мне не скучно жить в Лондоне — у меня же семья, ребенок. Что еще надо? Конечно, друзья все тут, так что сходить там в клубы и рестораны с друзьями не могу. Вот по друзьям только скучаю. Хотя в Лондоне у нас много русских друзей. Мы с Юрой Жирковым часто встречаемся, с Андреем Аршавиным, даже Билялетдинов приезжал к нам в гости на машине. Он на своей машине разве что летать не может (смеется).
Когда ребята приезжают, играю с ними в настольный теннис. Я специально теннисный стол купил. Юрка хорошо играет. «Аршава» слабенький, я его легко взял. Бил тоже слаб. Он вообще не конкурент, я даже не почувствовал ничего. А вот Юрок хорошо играет, мы с ним рубимся (смеется).

Об искусстве

— В Лондоне я был только в одном музее — Музее восковых фигур мадам Тюссо. Я не любитель всего этого — ходить, смотреть, я лучше дома посмотрю футбольчик. В Музее мадам Тюссо мне понравились все экспонаты. Там очень интересно, кто там не был, всем советую сходить. Издалека, когда заходишь в зал, экспонаты действительно выглядят как живые люди. Они еще так смотрят на тебя... (смеется).
А когда подходишь к ним ближе, то видишь, что слепили его, что ненастоящий он. Не знаю, кто из них самый запоминающийся, но нашего Путина слепили некрасиво — это факт. Его сделали непохожим на себя, чуть-чуть унизили, что ли. Нет, не по росту. Все остальные на себя похожи, а Владимир Владимирович — нет. И табличка у него президентская, его же давно сделали. Может, сейчас уже поменяли, но, когда
я там был, было написано: «Путин — президент России».

О тренировках

— Тренировки в Англии очень сильно отличаются от того, что было в «Спартаке». Правда. Все дело в графике игр. Там он более напряженный, игра почти каждые три дня, поэтому практически все тренировки направлены на восстановление. У нас в России недельный цикл, это серьезная подготовка, а в Англии все наоборот: игра прошла, следующие два дня массаж, баня и все такое.

О прекрасном

— Был такой момент, когда я только приехал в Англию, давал первое интервью. И меня попросили сравнить, какие девушки красивее — в Англии или в России. Самое интересное, они знали, что я им отвечу. Я сказал: «Тут даже нельзя сравнивать, посмотрите на своих женщин и посмотрите на наших». Но они же не любят, когда у них с прессой ругаются. В итоге на следующий день вышла газета спортивная, там была фотография английской модели во весь рост и рядом фотография старой бабушки в платке, лет восьмидесяти. Под фотографиями стояла подпись: «Посмотрите, какая английская женщина, и какая русская». Представляете? Так нельзя делать!

О прессе

— Статьи, в которых есть что-то обо мне, я читаю. Мой английский еще слегка прихрамывает, но читаю я лучше, чем слушаю и понимаю. Пишут разное. Когда играю хорошо, пишут хорошо, когда играю плохо — пишут плохо. Я не играл полгода, и начали писать, что я не нужен команде, что меня продают, выставляют на трансфер. Все это, конечно, было неприятно. А когда я играю, то пишут, что я нужен команде, что я забиваю голы, приношу пользу. Вот это самое приятное.
Я всегда чувствовал себя частью «Тоттенхэма», забивал много мячей, приносил пользу команде. «Тоттенхэм» на сегодняшний день — четвертая команда в Англии, а это о многом говорит. Не каждому дано быть четвертым в Англии и играть в Лиге чемпионов. А вообще я не люблю в отпуске про футбол разговаривать. Хочется от него отдохнуть уже.

Об учебе

— Я учил английский язык первые полгода: ко мне приезжал преподаватель, и мы каждый день занимались полтора-два часа. Потом бросил я это дело. Посчитал, что учить язык — это хорошо, но лучше просто общаться с ребятами в команде. Вот я и стараюсь с ними общаться, что-то у них спрашивать. Правда, не всегда хорошо получается. Когда я приехал в Англию, обязательный экзамен на знание языка в премьер-лиге еще не ввели. Юра Жирков его уже сдавал. И Бил сдавал, а я проскочил. Но я уверен, что я бы сдал английский без проблем. Мне рассказывали, что это за экзамен. Скажи «привет» и «пока». Вот и весь экзамен. Главное, что меня хорошо понимают одноклубники. В команде есть ребята, которые дольше меня в Англии находятся, но до сих пор не общаются на английском. Так что над моими познаниями в языке никто не посмеивается.

Об адаптации

— Первые полгода я вообще не знал, куда попал. По мне «шарашили» с разных сторон. Думал в России, что бегаю, а приехал туда и понял, что хожу пешком. Мне тренер сказал: «Рома, это не чемпионат России, это чемпионат Англии, здесь надо бегать, открываться, играть в одно-два касания, а то тебя убьют». Вот меня полгода били, я вообще не мог мяч принять, а потом адаптировался, и сейчас уже мне полегче.
У меня как у нападающего одна задача — забивать голы. Может быть, каждый тренер использует свою тактику, но мне все равно надо выходить на поле и забивать — хоть в Англии, хоть в России, хоть в Бразилии, хоть где. Так получилось, что когда я переходил в «Тоттенхэм», там не было ни Крауча, ни Дефо. Они пришли вместе с Реднаппом. Но это нормальное явление, когда в команду приходят игроки, с которыми тренер прошел большой футбольный путь. А мне пришлось заново все доказывать. Я полгода доказывал-доказывал, в конце концов, мне представился шанс, я им воспользовался и стал играть.

Об «Уайт Харт Лейн»

— Даже когда я не играл, меня всегда поддерживали: не знаю почему, но меня полюбили фанаты. Когда я выходил на замену и забивал, а в следующем матче снова не попадал в состав, им, видимо, это не нравилось, так же, как мне. Потом снова выходил, снова забивал и снова не играл. Болельщики начали требовать, чтобы меня выпускали на поле, поддерживали, скандировали мое имя. Весь стадион скандировал. Всегда и везде приятно, когда тебя любят. Если бы я в России сидел на лавке, меня вряд ли так поддерживали бы. А в Англии поддерживают всех футболистов, даже тех, кто сидит на замене. Это супер!

Об одноклубниках

— Я со всеми стараюсь общаться. У меня как-то не было проблем с этим, где бы я ни был. Меня везде любят. Нет, меня особо не разыгрывают. Иногда придешь в какой-нибудь цветной футболке или в новой обуви, и ребята любят приколоться, могут ее повесить как-то или поставить.
А так мне говорят, что я лучше всех одеваюсь в команде. Это чест­но. Может, это у нас, у русских, просто принято повыпендриваться, мол, у меня Dolce & Gabbana. А у них такого нет, у них нет понтов, мол, «у меня такая машина, а у тебя такая» — там хоть на автобусе приедешь или на велосипеде, это считается нормальным.
А так я больше с хорватами общаюсь, потому что у них много слов русских есть в языке. С Модричем, Чорлукой и Кранчаром. Когда они говорят между собой, я их понимаю. Мы друг друга называем «братко» — это у них как брат. Говорим: «Братко, как дела?»
Или вот перед тренировкой я им говорю по-хорватски: «БрАтки, Идема». Да и английский они знают в совершенстве. Если я им что-то не могу по-английски объяснить, по-русски говорю — они понимают. Модрич — сейчас просто сильнейший в команде. Если его убрать из «Тоттенхэма», это полкоманды.

О главном матче в жизни

— Я не могу забыть матч Россия — Англия. Пройдет еще лет пятьдесят, но я все равно буду помнить его. Такие матчи остаются в памяти навсегда. Надо сказать спасибо всем ребятам, которые играли. Я вышел бить пенальти в том матче, потому что такой была установка тренера. В тот период
я в «Спартаке» всегда подходил к «точке», поэтому Хиддинк решил, что пенальти буду бить я. У нас обычно на установке говорится, кто бьет пенальти, кто штрафные, кто угловые — все расписано заранее.

О Гусе Хиддинке

— Я всегда его любил и уважал. Я был среди тех, кто в самолете по пути из Марибора подошел к тренеру и попросил его остаться. У нас любят говорить: «Выигрывает команда, проигрывает тренер». Если задача не выполнена, не уберешь же всех футболистов, правильно? Обычно убирают тренера. Так и получилось. Но я, конечно, не хотел, чтобы Гус уходил. На самом деле, если бы в тот момент в самолете не было никого, я бы плакал. Честно.

О Дике Адвокате

— Для нас все начнется с нуля: кто будет хорошо играть, тот и будет в составе. Если все будет, как с Гусом, если Адвоката будут слушать, бояться, выполнять все его руководства — хорошо. Если наоборот, чего я и боюсь, то все будет плохо.

О будущем

— Мое будущее связано с «Тоттенхэмом». На сегодняшний день я играю в этой команде. Жизнь футболиста в том и состоит: не знаешь, что будет завтра. Но меня ждут в «Тоттенхэме», и 5 июля я отправляюсь на сборы с командой. Если бы меня сейчас спросили, поедешь в Германию или Испанию, я бы, может быть, и отказался. Потому что устал от переездов и перелетов. Моей дочке четыре года, с ней надо что-то делать, куда-то то устраивать учиться, это не так-то легко. Поэтому я либо останусь в «Тоттенхэме», либо вернусь в Россию. Ехать куда-то еще не хочу.

О слухах

— Да, я сходил на матч «Локомотива» вместе с Динияром. Это еще ни о чем не говорит, ни о каком переходе. Знаю, что в Англии напечатали мою фотографию на трибуне стадиона «Локомотив» и написали, будто я хочу перейти в этот клуб. Наверное, они в интернете эту фотографию нашли и перепечатали. Я же не знаю, что произойдет завтра. Сам я хочу одного — играть в футбол. Неважно где, главное играть.
В тот период, когда не играл, сам говорил, что хочу уйти из «Тоттенхэма» не из-за того, что мне не нравится команда, а из-за того, что я хочу играть. Скоро отборочные игры сборной начнутся, мне нужна игровая практика. Когда тебя не ставят в состав, хочется взять пистолет и застрелиться.

Об интересах

— Я все равно стараюсь уделить как можно больше времени ребенку, ходить с дочкой на какие-то детские площадки. В Англии хорошие детские площадки, их очень много. В кино ходим. «Шрека» последнего смотрели уже здесь, в Москве. В Англии на «Аватара» ходили. Я много чего не понял, конечно, но Кристинка все три часа просидела, ей очень понравилось. Вы сейчас мне сказали, что Фиону в «Шреке» озвучивала Камерон Диаз, а я и не знал. Кстати, мне многие в «Тоттенхэме» говорили, что мы с Камерон Диаз похожи, даже спрашивали, не моя ли она сестра. Мне она нравится, она симпатичная. И как актриса она мне тоже нравится. Я на нее смотрю иногда и думаю, неужели у меня такое же красивое лицо? (Смеется.)

О жене Ларисе

— Она молодец, очень старается. Когда я прихожу домой после поражения или после какой-то неудачи, всегда бываю злой. И она это понимает. Наверное, она уже натренирована так, что знает, какие слова мне нужно сказать, как подойти ко мне. Она меня успокаивает. Иногда еще дочка бежит навстречу: «Папа, папа, ты забил?» А папа вообще не играл. Ну, начинаешь улыбаться. Дочка смотрит все мои матчи если не на стадионе, то дома. Бывало, я праздновал гол, падал на живот или разбегался и на колени падал, потом приходил домой, а дочка мне показывала это все. Я был в шоке.
Я женился в восемнадцать лет. Это любовь! И мои родители очень сильно любят ее. Я с Ларисой знаком с шестого класса. Нас посадили за одну парту с ней, и вот мы до сих пор вместе. Правда, до меня у нее еще женихи были. Лариска, привет! Я тебя сдаю! Хотя жена говорит, что никогда никого больше не любила, кроме меня. А я ее спрашиваю: «Что тогда с ним ходила, гуляла?» Я ее прямо так не добивался, но хотел ей понравиться. Дарил шоколадки. Денег не было тогда, так что на шоколадку хватало, а на цветы нет. За косички не дергал точно.

Из жизни

— Сейчас расскажу интересную историю. Мы, когда прилетели в Москву в последний раз, ехали из аэропорта домой. Я сидел впереди с водителем, тот на меня все время смотрел, и я понял, что он меня узнал, но никак не может вспомнить, кто я. А сзади сидела жена с Кристинкой. Не знаю почему, но Кристина начала петь: «Супа — супапа — супа — Павлюченко». Водитель сразу воскликнул: «Так ты Павлюченко!» Я сказал: «Дочь, спасибо, что ты меня сдала».

О дочке

— Кристина уже немного разговаривает по-английски. Мы же ее водим в специальную подготовительную школу. Это такой садик, раз в неделю мы ее туда отдаем на два часа, она с детками играет. Там только английские детки, и вот она приходит домой, какие-то слова начинает говорить. Мы спрашиваем: «А где ты их услышала?» Она отвечает: «Так воспитательница говорит».
В августе Кристинке будет четыре года. В начале сентября она уже пойдет в школу, потому что в Англии в четыре года дети ходят в подготовительные классы. Там быстро дети учатся — через четыре-пять месяцев уже свободно по-анг­лийски говорят.

О выгодных вложениях

— Мы решили купить в Лондоне дом. Потому что жилье там снимать очень дорого. Я уже прожил два года в Англии, и если посчитать, сколько бы я за эти два года отдал за аренду, то получилось бы, что дешевле жилье купить. Пускай оно будет — его потом можно и продать, и сдать. Жилье в Англии я считаю хорошим приобретением. Цены на недвижимость в Англии такие же, как в Москве. Когда мы купили дом, он был пустой. Вот только начали обустраиваться на тот момент, мебель в спальню поставили, в другие комнаты, а до второго этажа так и не дошли. Хотели бильярд, но настоящий русский бильярд там трудно найти, поэтому компенсировали тем, что купили теннисный стол.
У нас до сих пор второй этаж весь пустой. Потому что начались разговоры, что меня продают, что меня не будет в Англии, и мы не видели смысла обустраивать этот дом, думали, придется его продавать.

О приземленном

— Наши соседи владеют большим участком земли и дер­жат лошадей, черную и белую. В Англии же нет заборов десятиметровых, как у нас, там такие маленькие заборчики. Мы с Кристинкой ходим гулять и смотрим, как лошади кушают травку. Я покупаю сахар кусками, мы его берем
с собой и идем к ним, кормим их с руки. Кристинка любит лошадей. У нас еще и утки живут две. Я хлеб покупаю, мы их тоже кормим. И белки. Там, где мы раньше снимали жилье, их было много, а там, где мы живем сейчас, только одна. У нас дверь с остеклением до пола, белка разбегается, если видит нас, и прыгает в это стекло, но не разбивает. Просто дает нам понять, что хочет кушать. Я для нее специально покупаю орешки.
И рыбки у нас тоже есть. Прямо во дворе небольшой прудик, там плавают золотые рыбки. Их очень много.

О ЧМ-2010

 — Я не слежу за ЧМ еще и из-за того, что мы на него не попали. Разве что переживаю за сборную Англии, просто потому что там сейчас пятеро моих одноклубников: Крауч, Дефо, Леннон, Доусон и Кинг. Видите, какая конкуренция у меня в команде — Крауч, Дефо… Нападающие сборной Англии. Знаете, как приятно играть в футбол, когда в команде у тебя такие игроки. Но я знаю: если буду забивать хотя бы через игру, то ни Крауч, ни Дефо и ни даже Руни не отнимет у меня место в составе!

О долгожданном

— Думаю, «Спартак» в любом случае станет чемпионом. Когда? Трудный вопрос. Будем надеяться, в этом году.
Я, если честно, очень этого хочу. Многие ребята, с кем я играл, до сих пор в команде, и я знаю, как они переживают, когда не выигрывают чемпионат. Несколько лет постоянно вторые и вторые. Поэтому я очень сильно хочу, чтобы «Спартак» стал чемпионом в этом году. У меня есть русское телевидение, и я смотрю все игры. Конечно, переживаю. Все-таки не один год провел в «Спартаке». Переживаю.
Знаете, я не согласен с теми, кто говорит, будто «Зенит» сейчас показывает самый зрелищный футбол. Мне всегда нравилась игра «Спартака». Мне кажется, как раз «Спартак» всегда в яркий футбол играет.