Победительница US Open Ким Клийстерс: «Обратите внимание на русских»

Возвращение Ким Клийстерс в Тур после рождения ребенка получилось поистине триумфальным. Бельгийка, получившая wild card от организаторов, на одном дыхании выиграла US Open. Пожалуй, ее победа затмила даже неудачу Роджера Федерера и Рафаэля Надаля, которые по предстартовым раскладам должны были разыграть между собой финал. Во-первых, сам факт возвращения порадовал не только болельщиков, но, похоже, даже соперниц по корту, которые в один голос говорили Ким приятные слова на своих пресс-конференциях. Во-вторых, победа на турнире Большого шлема в любом случае достижение, даже если не брать во внимание факт длительного отсутствия на кортах. По собственным признаниям Клийстерс, она не ожидала от себя такого подвига. «Пока матч с На Ли не завершился, я не могла поверить в то, что это возможно, — улыбалась после четвертьфинала Ким. — Хотя я старалась об этом вообще не думать, но попасть в четверку лучших — неожиданно для меня самой».

— А как далеко простирались ваши планы перед стартом?
— Перед стартом турнира я поставила себе задачу: пройти как можно дальше, показать хороший теннис, стараться побеждать в каждом матче. Я стараюсь думать и двигаться на корте так же, как делала это раньше. И не обращать внимания на счет на табло.

— Кажется, что вы играли в Нью-Йорке даже лучше, чем раньше…
— Я думаю, что это будет чересчур. Были и хорошие и плохие моменты в игре, удачные и неудачные розыгрыши. Впрочем, моментами и правда я показывала удивительный теннис, которым более чем довольна.

— Долгий перерыв не сказался на вашем психологическом состоянии?
— Наверное, чем старше ты становишься и чем больше опыта у тебя появляется, тем увереннее ты себя чувствуешь на корте. Я теперь умею дистанцироваться от счета и просто выполнять свою работу. Хотя нерв в игре все равно остается. К тому же я впервые после перерыва снова играла на большом стадионе с такой публикой. Поэтому, полагаю, повышенный эмоциональный фон — это нормально.

— Когда вы пробились в полуфинал, вы заплакали. Впервые на турнире победа вызвала у вас такую реакцию...
— Да тут речь не о победе. Я больше плакала от тех переживаний, о которых говорила раньше. Публика, теплый прием. Но пока матч не завершился, я об этом не думала, а потом, когда игра закончилась, эмоции нахлынули, и я не смогла их сдержать. И еще мне было так приятно видеть в ложе мою семью, моих друзей, моих тренеров. Просто потому, что только мы с ними знаем, чего стоили мне последние несколько лет. Здорово, что они тут, рядом со мной.

— Желание снова почувствовать поддержку трибун ускорило ваше возвращение на корт?
— Да нет, я бы не сказала, что я вернулась в теннис из-за желания снова оказаться в центре внимания. Я вернулась, потому что хотела играть в теннис, в хороший теннис. И, конечно, за эти две недели я получила внимания больше, чем за последние несколько лет. Однако, как я сказала, я стараюсь все делать профессионально. И к повышенному вниманию тоже отношусь профессонально. Просто рада слышать голоса дорогих мне людей, которые сидят в ложе и болеют за меня. Особенно после того, как я уже несколько месяцев не была дома.

— Семейная жизнь внесла что-то новое в ваш теннис?
— Да, она сбалансировала всю мою жизнь. Определенно, я стала более целостным человеком. Я не собираюсь врать, что семейная жизнь меня не изменила. Это огромные перемены, причем к лучшему. Мы невероятно счастливы, что у нас родилась дочь. Я счастлива, что у меня есть мой муж. Лично мне очень комфортно от того, что я вижу супруга и Джаду в ложе для родственников.

— Наверное, переезды теперь стали сложнее?
— С дочерью, конечно, это непросто. Теперь мы обязательно берем с собой игрушки, даже на борт самолета, чтобы малышка не скучала.

— У вас было время выбраться в город во время турнира?
— Да. Мы погуляли по Центральному парку. Покатались там на лошадиных упряжках, причем Джада держала поводья. Она обожает животных. У нас дома живут пять собак. Наблюдать, как она общается с животными, очень интересно. Несколько раз уже тут, в Нью-Йорке, мы собирались пойти в зоопарк, но пока добрались только до парка. Мы стараемся как можно больше гулять с ней. Еще она играет с другими ­детьми в комнате для родственников.

— Сложно было восстанавливать физиче­скую форму после рождения дочери?
— Тут надо было не только физически, но и морально настраиваться на новый лад. Причем это касается и того момента, когда я решила уйти из тенниса ради рождения ребенка. Я поняла, что хочу добиться чего-то не только как спортсменка, но и как человек, как женщина. И это позволило мне отложить на время спорт и позволить себе расслабиться. С самого начала своей карьеры я понимала, что теннис, особенно тот теннис, в который играю я, требует всего моего времени и внимания. Мне приходилось отдельно работать над коленями, руками, спиной, плечами и тому подобное. Потребовались определенная отвага и решимость для того, чтобы наконец отодвинуть это все в сторону. А потом соответ­ственно начать работать заново. Я очень рада, что в свое время сделала выбор в пользу рождения нашего ребенка и теперь смогла вернуться в теннис.

— Сложно было решиться на возвращение?
— В какой-то степени. Дело в том, что я вполне была счастлива и без тенниса. И никогда бы не подумала, что вернусь, до тех пор, как начала готовиться к тому показательному матчу, который я играла во время Уимблдона.

— Теперь, после возвращения, желание победить у вас осталось тем же, что было до ухода из тенниса?
— Не думаю. Раньше я очень хотела побеждать. Всегда и везде. Может, даже слишком сильно. Сейчас я так же, как прежде, отдаю много времени своему делу, работаю над слабыми сторонами. Но теперь я также знаю, что теннис — это не все, что у меня есть. Я уже не готова посвящать спорту семь дней в неделю, 24 часа в сутки. И не могу сказать, что недовольна этим. Когда я возвращаюсь домой после тренировок или беру выходной, моим дочери и мужу все равно, победила я или проиграла. Это по­трясающее чувство: она меня любит потому, что я ее мамочка. А остальное неважно.

— Почему на этом турнире многие сеяные теннисистки проиграли в первом же круге?
— Если честно, я не думаю, что это обусловлено их плохой игрой. Я посмотрела не все матчи. Но я увидела, что молодые девочки играли просто здорово! Например, Удин. Они очень агрессивные на корте, держат свою игру, а не ждут чужих ошибок. Я так поняла, что за время моего отсутствия ситуация в Туре изменилась. Подросло новое поколение по-настоящему агрессивных теннисисток. Причем они не признают никаких авторитетов.

— Вы были первой ракеткой мира. Что вы думаете о тех нападках прессы и соперниц, которые переживает Динара Сафина, будучи лучшей теннисисткой в мире?
— Я искренне надеюсь, что она не позволит никому обидеть ее, что она не воспринимает это все близко к сердцу. Я помню, как я сама была в такой ситуации: первая ракетка мира и не выиграла турниров Большого шлема. Динара прекрасная спортсменка, и ее теннис постоянно совершенствуется. Я играла против нее на турнире в Цинциннатти. Скажу вам честно: я в жизни не видела тенниса лучше, чем тогда. Да, она проиграла несколько матчей девочкам, которые в рейтинге пока не очень высоко забрались. Но сегодня теннис изменился. Любая соперница опасна. Я надеюсь, она просто продолжит работать и не будет обращать внимания на нападки. Тем более что ее работа приносит плоды — она первая ракетка мира.

— Вы заметили какие-нибудь изменения в Туре после своего возвращения?
— Да. В раздевалках много говорят по-русски. И это здорово. Когда мы только начинали, в Туре было несколько русских: Дементьева, Петрова, Кузнецова... Они своими успехами развивали и популяризировали теннис в своей стране. И это сработало. То огромное количество русских молодых девочек, которые играют в Туре сегодня, — наглядное тому подтверждение. Я думаю, все должны обратить на это внимание.