Почему Черчесова злит слово «эксперимент»

В истории каждой из сборных России — точнее, если выражаться правильнее: каждой из команд, игравших под флагом нашей страны — меня всегда поражала стремительность, с которой мы привыкали к новой реальности. Лишь один раз мы не требовали перемен — после бронзы 2008-го года. Все остальные случаи не только приводили к полной перемене обстоятельств, но и достаточно быстро делали атмосферу, состав, идеологию новой сборной настолько основательной, что прежняя забывалась словно сон из прежних далеких времен.

Летом — еще даже не после Евро, а в последние его дни, мы жили со странным ощущением, что та славная история, в которой несмотря на сильные разочарования (Марибор, Варшава, Бразилия, Франция), было и много хорошего, закончилась окончательно. Это утверждение повторялось так часто, что быстро стало догмой. И требуемое обновление команды началось с лозунга о нужности перемен — везде и во всем. Не столько нам на радость, сколько по сложившимся обстоятельствам, Черчесов сделал то, чего мы страстно и безуспешно пытались добиться от Адвоката, Капелло, Слуцкого — начал экспериментировать с составом.

Представляю, как сейчас морщится его лоб, если главный тренер сборной читает эти слова. Если вы хотите вывести Черчесова из себя, спросите его либо о перспективах Денисова вернуться в сборную, либо об экспериментах. Вернувшийся Глушаков и забивший такой важный мяч в Грозном Оздоев закрыли тему Денисова до весны, как минимум. А вот с «экспериментами» пока вряд ли удастся расстаться.

Черчесова это определение, применимое к составу сборной, злит потому, что все перемены в составе команды были вынужденными. На ноябрьском сборе отсутствовали восемь игроков из тех, кто был вызван в команду в сентябре и в первую очередь лидеры — Березуцкий, Дзюба, Дзагоев, Шатов, Смольников, Смолов. Будь они в форме, состав и, возможно, качество футбола в матчах с Катаром и Румынией, были бы иными. Если уж отсутствие двух игроков ЦСКА заставляет говорить нас о возникших в этой связи проблемах армейцев, что тогда можно сказать о сборной, где точно так же каждый стоящий футболист сегодня на счету.

Парадоксальным образом, эти сложности в чем-то тоже оказались полезны сборной. Играй Черчесов в отборочном турнире, ситуация могла бы быть неважнецкой — как у Хиддинка в начале отборочного цикла к Евро-2008, когда ноябрьская игра с Македонией рассматривалась как ключевая в плане турнирных перспектив. Но сейчас, когда поражения и ничьи грозят сборной только потерей мест в рейтинге ФИФА, подобные результаты вторичны. Черчесов мог посмотреть на ближайший запас, чтобы проверить Могилевца, Васина или Ерохина, не создавая внутри команды ощущения опыта ради опыта. Травмы лидеров позволили ему понять, кто на что способен в условиях форс-мажора. И убедиться в некой своей правоте. Как в случае доверия Оздоеву, Кутепову или Зобнину.

Результаты молодежной сборной, проигравшей в эти же дни оба матча Швейцарии, говорят, что результаты первой команды страны — объективны. Мы можем в идеальном составе выступить лучше, можем остаться на этом же уровне. Но игры с Катаром и Румынией — что угодно, но только не эксперимент.

Это новая реальность сборной. На конец 2016-го года.