Почетный президент РФС Вячеслав Колосков: «Я больше не у власти, но по-прежнему в авторитете»

Патриарх российского футбола Вячеслав Колосков, выступив с заключительной  речью на проходившем недавно конгрессе ФИФА на Багамах, де-юре завершает свою работув футболе.

В интервью «Спорту» некогда непотопляемый президент грустит, критикует, анализирует и удивляется.

Комок к горлу подкатывал не у меня, а у переводчиков

— Итак, вы уходите. Не будет груст­но без управленческой деятельности?
— Не хочу врать — будет. Представьте: я в управлении спортом с 1974 года. Пять лет в хоккее, тридцать лет в футболе. Перестраиваться будет трудно. Не все выдерживают такой переход. Взять того же Юханссона, который долгое время был президентом УЕФА. Как только его не переизбрали — сразу заболел. Одна болезнь, другая, третья... Буду молить Бога, чтобы мне это не грозило. Но вместе с тем понимаю, что перестройка будет очень серьезная.

— Как прошел ваш последний конгресс, что особенно запомнилось?
— Мне он запомнился моими проводами. Я прослужил ФИФА 30 лет — 16 лет вице-президентом и 14 лет членом исполкома. Очень трогательными были и речь президента ФИФА Зеппа Блаттера на конгрессе в мою честь, и овации самого конгресса (а это более 500 делегатов), и особенно реакция на мою прощальную речь. После нее Блаттер подвел меня к рампе и сказал: «Этот человек прослужил мировому футболу 30 лет». Зал опять аплодировал стоя.

— Подарки были?
— Презентовали огромную золотую медаль с надписью «Доктору Колоскову за примерное служение мировому футболу» и именной вымпел, на котором были отображены все мои заслуги перед мировым футболом. Вымпел — подарок лично от президента ФИФА. Остальные поздравляли словами и эмоциями.

— Ваша речь была длинной?
— Нет, короткой. Я сказал буквально следующее: «Не могу сказать, что это самый счастливый день в моей жизни. Я расстаюсь со своей семьей после 30-летнего пребывания в ней. Все эти 30 лет я работал на благо мирового футбола. Мне повезло в том, что у меня были великолепные учителя. Такие, например, как Жоао Авеланж, которого я считаю своим наставником и футбольным отцом. Он сделал из ФИФА выдающуюся организацию. Конечно, отмечу и Зеппа Блаттера, с которым мы дружили и продолжаем дружить. С ним мы, кстати, некогда составляли непобедимую теннисную пару».
Упомянул я и других людей, руководивших в свое время мировым и европейским футболом — Артемио Франки, Леннарта Юханссона… А закончил свою речь такими словами: «Я ухожу из исполкома, но не из футбола. Буду по-прежнему рад встретить всех вас в России, когда вы там будете, и готов показать настоящее российское гостеприимство».

— Прощальная речь — всегда нечто особенное. Комок к горлу не подкатывал?
— У меня — нет. А вот наши переводчики признавались, что у них действительно были такие чувства. Но я был морально готов к уходу и поэтому вполне спокоен.

В чем мы сильнее Англии?

— Как отнеслись к недавнему решению, что Россия должна бороться за право принять чемпионат мира по футболу — 2018?
— Я знал об этой инициативе заранее. Я лично общался с президентом ФИФА Зеппом Блаттером, который активно поддерживал эту идею. Он сказал, что Россия обязательно должна выдвигать свою заявку.

— Россия может всерьез рассчитывать на проведение мирового первенства?
— При трех условиях. Первое — достаточное количество денег. Только макетами, виртуальными стадионами и гостиницами сегодня никого не удивишь и на свою сторону не привлечешь. В декабре 2010 года уже состоятся выборы страны — хозяйки чемпионата мира 2018 года. Мы в течение года должны уже реально показать, что мы вырыли котлованы и под них у нас есть проекты стадионов, отелей, аэропортов. И главное, что это не просто проекты, а по каждому из них есть зарегистрированный отвод земли, есть банковские или государственные гарантии. Представьте себе: нам надо построить примерно 8–10 стадионов. А у нас сегодня только одна более или менее подходящая арена — «Лужники». И еще точно будет стадион в Сочи. То есть три миллиарда долларов надо выделить только на одни стадионы. Это внушительная сумма.
Второе — это должен быть личный проект руководителей государства и правительства, как это было в случае с заявкой Сочи на зимнюю Олимпиаду. Если это будет просто на уровне членов правительства, у нас ничего не получится. Сочи был проектом Путина. Чемпионат мира должен стать проектом президента страны.
Третье и самое главное — это команда. Примерно такая же, какая была при выдвижении Сочи на проведение зимней Олимпиады. Команда мобильная, грамотная, толковая, дружелюбно настроенная, умеющая работать с людьми. Народу там должно быть немного, но это должна быть оперативная группа, 5–8 человек. Она должна будет объехать всех членов исполкома ФИФА и каждому объяснить преимущества России перед Англией, Испанией, Португалией, Голландией, Бельгией, США...

— Факт проведения Олимпиады в Сочи как-то может сказаться на выборе России в качестве страны — организатора ЧМ-2018?
— Сочи может только помочь. Ведь там будет стадион и вся необходимая инфраструктура. В этом регионе вполне может играть какая-то одна подгруппа.

— Тем не менее недавно в одном интервью вы отметили, что чемпионат мира России не по зубам. Чем это можете аргументировать?
— Именно таких слов я не говорил. Это выражение — не в моей стилистике. Я отметил, что у нас минимальные шансы получить право проведения мирового первенства. В чем мы превосходим ту же Англию? Там великолепная футбольная инфраструктура, выдающееся качество футбольных полей, суперинтересная лига, колоссальный опыт проведения международных соревнований. В этой стране эффективно борются с насилием на стадионах. Там великолепно отлажена работа СМИ. Почти то же самое можно сказать и об Испании, хотя в этой стране немного устарели стадионы. А у нас сегодня нет ничего — ни арен (кроме устаревших «Лужников»), ни аэропортов, ни гостиниц, ни дорог. Все это нужно строить, совершенствовать телекоммуникационную систему, законодательство.

— И все-таки вы остаетесь пессимистом на этот счет?
— Вообще практика показывает, что все это можно сделать. Это подтверждает пример Португалии, которая недавно проводила чемпионат Европы. Португальцы, кстати, очень активно лоббировали свою заявку. Ко мне как члену исполкома УЕФА дважды приезжал министр спорта этой страны, меня трижды приглашал к себе португальский посол. Да и в целом работа проводилась колоссальнейшая. А девиз был такой: «Мы создадим суперсовременную инфраструктуру, и в Европе станет еще на одну футбольную страну больше».

— Чем он не подходит нам?
— Как раз подходит. И если мы сумеем провести заявочную кампанию такого рода, у нас появятся шансы победить.

Хожу только на ЦСКА и «Динамо»

— Когда Виталий Мутко только пришел к руководству РФС, он очень жестко критиковал желание предыдущего аппарата претендовать на проведение Евро-2012. Теперь он двумя руками за выдвижение России. Как думаете — почему?
— Меня вообще многое удивляет в действиях нынешнего президента РФС. Но вместе с тем времена меняются. Одно дело — когда ты наблюдаешь за событиями со стороны, и совершенно другое — когда находишься в самой гуще.

— Почему Мутко до сих пор так аллергически реагирует, когда слышит фамилию Колосков?
— Не знаю. Но он всегда остро реагировал на мою фамилию — когда был президентом «Зенита», когда потом стал президентом РФПЛ, а вслед за этим РФС… Теперь ничего не поменялось. Это суть человека.

— Прошло уже столько лет, и вы уже не у власти…
— Я не у власти, но я по-прежнему в авторитете. Это надо четко разделять. Бывают люди у власти, но без авторитета. А бывает наоборот. Видимо, мой авторитет до сих пор впечатляет Мутко.

— На футбол ходите?
— Да. В последний раз был на матче «Динамо» — «Крылья Советов».

— Там вам не создают препон?
— Я хожу только туда, где у меня есть стопроцентная гарантия, что там меня унижать не будут. Например, на «Динамо», там меня очень любят и с удовольствием принимают. То же самое касается домашних матчей ЦСКА. Гинер относится ко мне с большим уважением, и там у меня нет никаких проблем. На остальные стадионы не хожу. Боюсь, что меня начнут спрашивать: кто ты, откуда и вообще какого рода и племени?

— Вы, кстати, видите реальные плоды работы Мутко?
— А как же! Конечно, вижу. И я неоднократно говорил об этом. Но в меньшей степени я вижу его заслугу в том, что сборная России заняла четвертое место на чемпионате Европы. Это заслуга Романа Абрамовича, который нашел для России Гуса Хиддинка, платил ему зарплату и обеспечивал все необходимые условия, а также самой команды, которая поразила всех на этом чемпионате. Но при этом не надо забывать про два поражения с общим счетом 1:7 от сборной Испании. То есть нам есть чем гордиться, но не надо зазнаваться.
Главная же заслуга нынешнего президента РФС — это поля, поля и еще раз поля. У меня таких возможностей не было.

Ни один эксперт не докажет, что игра была нечистой

— Какое у вас мнение о сегодняшнем российском футболе?
— Вы знаете, неплохое. В нашем чемпионате есть выдающиеся футболисты, которые могут украсить любой зарубежный клуб. Неслучайно Тимощук сейчас уезжает в «Баварию», Вагнер Лав и Жирков могут перебраться в «Челси», есть интерес, и вполне заслуженный, к Игнашевичу. В нынешней сборной России как минимум восемь человек могут спокойно играть в любой европейской лиге.
Я, конечно, не могу сказать, что уровень чемпионата России запредельно высок. Не все матчи можно смотреть с одинаковым интересом. Лишь некоторые игры можно отметить как эталонные. Но тем не менее я считаю нашу лигу по уровню шестой в Европе. Это как минимум.
Что традиционно является недостатками — это качество футбольных полей и не очень четкое судейство. Класс арбитров отстает от уровня мастерства футболистов.

— Как восприняли недавний матч в Грозном? Скандальная получилась игра, право же.
— Саму встречу я не видел. Читал только рецензии на этот счет. Но в любом случае ни один эксперт не докажет, что в матче что-то было нечисто. Это от лукавого. Да, наверное, где-то просочилась какая-то информация. Люди узнали, что кто-то отдает старые долги. Но это очень тонкая материя. Пока мы находимся в эмоциях и пытаемся изобличить виновного. Но все это абсолютно бессмысленно, потому что недоказуемо. Комиссия, которая будет смотреть этот матч, вряд ли сможет принять какое-то решение, потому что у нее нет на это полномочий.

— Что же делать?
— Идти по пути УЕФА. Создавать так называемую комиссию раннего предупреждения, в которую входят прокурорские работники, и следователи, и юристы. Они ориентируются на свой объем информации. Нам тоже надо создавать такую комиссию, чтобы у нее были полномочия, которые есть у правоохранительных органов. Только тогда можно будет что-то доказать и принять соответствующие решения. А все остальное — это лишь попытки успокоить общественное мнение. Дескать, мы будем бороться. Могу признать: это было и при мне. У нас тоже существовали всяческие экспертные комиссии. Мы рассматривали странные игры. Но ни по одной из них не было принято конкретных решений, потому что у нас не было доказательной базы. Нет ее и сейчас. Но то, что РФС отреагировал на последнюю игру, — это хорошо.

Я трижды почетный — как Брежнев

— В РФС вы пока остаетесь почетным президентом. Никто не пытался отобрать у вас это звание?
— Нет. Звание почетного президента вечное — как звезда героя. Могут, конечно, отнять, но вряд ли. Я, кстати, уже трижды почетный — как Леонид Ильич (смеется). У меня есть такие же звания в ФИФА и УЕФА. Скоро получу что-то аналогичное в Олимпийском комитете. Словом, кругом почет.

— На работу ездите?
— Каждый день.

— От вас требуют этого или это личная инициатива?
— Второе. У меня еще остались обязательства перед ФИФА и УЕФА. Я долгие годы был руководителем разнообразных комитетов, поэтому в мой адрес до сих пор идут разнообразные документы. Кроме того, я являюсь советником президента Олимпийского комитета России. У меня там есть свои обязанности, и я их тоже добросовестно выполняю.

— В 2005 году вам были выделены неограниченная мобильная связь, машина с водителем. Все это осталось в силе?
— Да. Машина есть, водитель есть, связь есть. Так что никаких проблем я не вижу. Впрочем, я вообще не привык жаловаться. Естественно, считаю, что я мог бы принести больше пользы футболу с учетом моего опыта. Блаттер, кстати, сказал об этом публично. «Доктор, мы с вами не прощаемся, — отметил он. — Я был бы глупцом, если бы не использовал ваш колоссальный опыт». Эти слова меня искренне тронули.