Полузащитник «Зенита» Фернандо Риксен: Я очень спокойный и дружелюбный

В нынешнем чемпионате России нет команды с более именитой скамейкой запасных, чем у «Зенита». Чонтофальски, Губочан, Радимов, Домингес, Горшков, Риксен — компания, которая в любом другом клубе играла бы в основном составе, приводя в восторг и тренеров, и болельщиков. Голландский бунтарь Фернандо Риксен, угодивший на лавку после прошлогодней травмы, уже здоров и жаждет вернуться в «основу». В преддверии первого матча с «Байером» в Кубке УЕФА «Спорт» встретился с самым колоритным футболистом «Зенита» и поговорил с ним о родине, любви и татуировках.

Отовсюду по чуть-чуть

— В одном из своих интервью вы сказали: «Петербург — самый красивый город, в котором я когда-либо был». Лукавили?
— Ничуть. Питер — восхитительный город. Он полон возможностей крупного мегаполиса и при этом остается спокойным, уютным и очень располагающим к жизни. Кроме того, он превосходит ожидания: когда ты едешь сюда впервые, даже не можешь представить, как же здесь все будет здорово. Петербург похож на многие европейские города: здесь есть чуть-чуть Амстердама, чуть-чуть Лондона, чуть-чуть Парижа.

— Раньше легионеры «Зенита» старались селиться в центре города, но потом стали перебираться поближе к базе в Удельной. В окрестностях Невского остались только вы. Почему?
— Потому что я привык быть в центре событий. Рядом с моим домом есть все: и рестораны, и клубы, и магазины. К тому же я не люблю замыкаться в одном пространстве. Пусть дорога от базы до дома у меня занимает больше времени, чем у ребят, которые живут на «Пионерской». Зато когда я еду — смотрю по сторонам и наслаждаюсь красотами города. Это особенный кайф.

— Что вам больше всего нравится в российском футболе?
— Две вещи. Во-первых, выступая в чемпионате России, я могу путешествовать. В Голландии везде ездят на автобусе, и только когда играют в еврокубках, пересаживаются на самолет. В Шотландии только два или три выезда, куда надо добираться через аэропорт, все остальное время — автобусы. В России мы преодолеваем гигант-ские расстояния и видим самые разные уголки света. Скажем, я был очень удивлен тем, какой красивый город Казань. Древний, колоритный, приятный.

— А что на второе?
— Уровень чемпионата. Я поиграл в Европе — и, поверьте мне, в России очень непросто. Практически в любом чемпионате за золото борются две-три команды. В Голландии — ПСВ, «Аякс» и иногда «Фейеноорд». В Шотландии — «Селтик» и «Глазго». В Англии — МЮ, «Арсенал» и «Челси». В России за чемпионство борются от четырех до шести команд. Это гораздо интереснее.

— Отвечая на вопрос о том, что в чемпионате России плохо, ваш тренер и друг Дик Адвокат ответил категорично: «Стадионы».
— Да, стадионы у вас в большинстве городов старые. И болельщики иногда сидят далековато. Но выделять худший я не стану: не хочу обижать ни один из городов.

— Признайтесь: вы напились в тот день, когда «Зенит» стал чемпионом?
— Ох, не то чтобы я напился, но ночь была поздней. Я же был травмирован, в Раменском не играл, поэтому в эпицентре радости не был. Тем не менее мы всей командой отправились в ресторан и сидели там далеко за полночь.

— А когда напивались по-настоящему в последний раз?
(Улыбается.) Эй, это же интервью! Общественности этого лучше не знать.

Шкртел, который любил тату

— Вы самый татуированный игрок чемпионата России. Сколько у вас на теле тату?
— Ух, никогда не считал (поднимает глаза к потолку и начинает считать): раз, два, три… Пятнадцать!

— Какую сделали первой?
— Вот эту (показывает на предплечье правой руки). Это дракон, которого мне набили в Лос-Анджелесе. Мне было 23 года, на каникулах в США я шел мимо тату-салона, заглянул внутрь, рассмотрел эскизы и попросил сделать мне именно этот.

— Какая из пятнадцати любимая?
— Вот эта. Моя жена Грачиела. Перед тем как делать эту тату, по-просил у супруги фотографию, так что сюрприза не получилось. Зато теперь она всегда со мной. Моя жена — лучшая девушка на свете. Мы знали друг о друге до знакомства, а потом отношения завязались крепче, мы начали встречаться и девять лет назад, когда мне было 22, поженились. Грачиела во всем поддерживает меня и очень мудро себя ведет, когда я бываю не прав. Женитьбу я до сих пор считаю лучшим событием в жизни, не связанным с футболом.

— Супруга бывает в Петербурге наездами?
— Да, разрывается на два дома — в Алкмааре и Петербурге. После того как я перешел в «Зенит», ей приходится много летать. Наш сын Вим ходит в школу, поэтому за ним надо присматривать.

— Кто еще в «Зените» увлекается татуажем?
— Мартин Шкртел. У него был выбит год рождения на руке и еще большая тату на лопатках. После того как он уехал, из любителей тату я в команде, кажется, остался один.

— Вы знаете, как партнеры по «Зениту» шутили, когда впервые увидели вас в раздевалке?
— Они пошутили, что я не помылся. Но я не обращаю особого внимания: в раздевалке надо переодеваться, а не ловить взгляды окружающих.

— Сделать татуировку в России не планируете?
— Не думал об этом. И не заходил пока ни в одну из питерских студий. Большинство татуировок мне делает друг. Он живет в Алкмааре, и когда я хочу придумать что-нибудь, захожу к нему.

Намял бока фанату «Селтика»

— Как часто вспоминаете драку с Радимовым, которая случилась прошлой зимой в Испании?
— Иногда вспоминаю. И всегда с огромным сожалением. Сразу после той драки я сказал и руководству, и журналистам: это была ошибка, за которую мне стыдно.

— Какие отношения с Владом у вас сейчас?
— Самые теплые. Мы очень хорошие приятели.

— Вы производите впечатление человека, который никогда не упустит возможности помахать кулаками.
— Ничего подобного. На самом деле я спокойный и дружелюбный.

— Тем не менее, выступая за «Рейнджерс», вы как-то накостыляли соседу, который был недоволен слишком шумным поведением Риксена и его друзей.
— Было такое. Мы отмечали в моем доме день рождения друга. Это был отдельный дом в Глазго со своим двориком. Отмечали долго — часов до четырех утра. Посреди ночи решили устроить фейерверк. Соседу показалось, что мы сильно шумели, хотя тут даже не в этом было дело. Он был болельщиком «Селтика» и знал, за какой клуб играет парень, который живет в соседнем доме. Насолить игроку «Рейнджерс», а не установить тишину — вот какую цель он преследовал. В общем, мы с ним повздорили.

— Сильно ему наваляли?
— Не сильно. Но достаточно. Повторюсь: единственная драка, о которой я действительно сожалею, это инцидент с Владом.

Аршавин в топ-клубе? Гарантирую!

— Все полтора года, что в «Зените» работает Адвокат, команду критикуют за незрелищный футбол. Даже сейчас, укладывая на лопатки одного соперника за другим, «Зенит» показывает очень академичную, сдержанную игру.
— Что вы подразумеваете под зрелищным футболом?

— Игру, которая нравится зрителям.
— В прошлом году «Зенит» выиграл чемпионат, показывая при этом не самый лучший футбол на свете. Однако мы сделали счастливыми тысячи наших фанов. Им это вполне понравилось. Игра не так важна, как результат. Поэтому голевым перестрелкам с кучей голов я предпочитаю спокойные, но уверенные победы со счетом 1:0.

— Кто ваш самый большой друг в «Зените»?
— Ивица Крижанац. Так получилось, что он был первым, с кем я познакомился, когда приехал в «Зенит». Он был очень приветлив, во всем мне помогал. С тех пор дружим. Общаемся на английском.

— Андрей Аршавин этой зимой очень хотел уехать за границу, но так и не смог. Такой игрок не нужен европейским командам?
— Как же не нужен?! Я вам гарантирую: он заиграл бы в любом европейском топ-клубе. Именно топ-клубе — это были бы не «Атлетико» или «Тоттенхэм», а команды Лиги чемпионов. Правда, не думаю, что наше руководство захочет расстаться с таким игроком.

— В прошлом году фанаты «Зенита» очень красочно поздравили вас с днем рождения: сделали оранжевый баннер с вашим именем.
— Да, прекрасно помню! Я выходил на поле и даже не подозревал, что для меня что-то приготовят. Посмотрел на наш фан-сектор, а там — такой подарок! Парни надо мной потом шутили, что я заплатил болельщикам, чтобы они вспомнили обо мне.

— Кажется, из Шотландии, края образцовых футбольных болельщиков, вы могли уехать только в один российских город — Петербург.
— Да уж. Болельщики «Зенита» — единственные в России, которые могут сравниться с шотландскими. Если честно, я был несколько разочарован тем, как поддерживают ваши футбольные клубы за пределами Питера. На «Петровском» все отлично — страсть, эмоции, песни. Но вот в других городах болельщики ведут себя как-то пассивно. Просто садятся на трибуны и глазеют на поле.

Сила ван Бастена в безразличии к окружающим

— Как вы считаете, у вас есть шанс поехать на Евро-2008?
— Никаких шансов. Я не в фокусе внимания Марко ван Бастена.

— Ван Бастен чуть ли не главная мишень для критики в сегодняшнем голландском футболе. Как относитесь к его работе?
— Я не согласен почти со всем, что он делает в сборной, но есть как минимум один плюс, за который он заслуживает уважения. Ван Бастену абсолютно все равно, что о нем говорят, — и в этом его сила. Он не шарахается и продолжает сохранять спокойствие. С чем именно я не согласен? Хотя бы с тем, что на чемпионате мира — 2006 игрок, только-только появившийся в основном составе, выходит на поле постоянно, а тот, кто более десяти лет отдал сборной и европейскому футболу, сидит на скамейке. Опытом не надо пренебрегать.

— Уже объявлено, что после Евро-2008 ему на смену придет нынешний тренер «Фейеноорда» Берт ван Марвийк. Вы знакомы?
— Да. Знаю его как прекрасного тренера и очень мудрого человека. Марвийк поработал за границей и имеет за плечами громкие победы. Сейчас сборной очень пригодится такой специалист — с прекрасным знанием мирового футбола и большим опытом.

— Ваш первый клуб АЗ сейчас терпит бедствие. Еще год назад он боролся за чемпионство, а ныне плетется на двенадцатом месте.
— Патрон АЗ Дирк Шеринга — мой хороший приятель. Я знаю, что он не бросит клуб и у АЗ все будет хорошо. Такое часто бывает с командами, которые прорываются наверх. После нескольких лет успеха наступает спад, но продолжается он, как правило, не больше одного сезона. У АЗ прекрасный тренер ван Гаал, талантливые молодые игроки и прекрасные перспективы бороться за чемпионство в следующем году.

— Вы любите Нидерланды?
— Конечно, люблю! Как я еще могу ответить?

— Как правило, туристы стремятся в вашу страну с нехитрыми планами: пожевать галлюциногенных грибов, попыхтеть марихуаной и провести время со жрицами любви. Вас не напрягает такая репутация страны?
— Так ведь все эти планы связаны с позитивом, почему меня это должно расстраивать? Наша страна единственная в мире, где ты можешь делать все, что захочешь, поэтому люди едут туда отдохнуть. Если это доставляет кому-то радость, то здорово.

— Не могу вспомнить ни одного случая, когда игроков чемпионата Голландии ловили на употреблении марихуаны. Как вам удается удерживаться от соблазна?
— Все просто. Легкие наркотики представляют собой какой-то интерес, только когда они запрещены. Когда же ты растешь в стране, где это можно сделать в любой момент, особенного желания у тебя это не вызывает. К тому же профессиональный футболист должен понимать, что ему можно делать, а что не стоит.

— Тем не менее по окончании карьеры вам можно будет попробовать. Когда закончите играть, заглянете в кофе-шоп?
— О, думаю, нет. Мне будет вполне достаточно алкоголя.