Полузащитники «Динамо» Дмитрий и Кирилл Комбаровы: Играем как в зеркале

Отличить братьев Комбаровых друг от друга — дело непростое. Впрочем, у Кирилла, который на несколько минут старше Дмитрия, говорят, есть маленькая родинка над губой. Но это только внешне Комбаровы так похожи. Характеры у лидеров молодежной сборной России совсем разные.

Кикбоксинг научил терпеть удары

— Расскажете, когда появилось желание профессионально заняться футболом?
Дмитрий: Это была идея отца. Когда нам исполнилось по четыре года, папа повел нас в динамовскую школу. Мы тогда даже не осознавали, что такое футбол: бегали, возились с мячом.

— Наверное, вы были очень подвижными детьми, раз отец решил так рано отдать вас в спортивную секцию?
Кирилл: Вы правы, и в свое время это помогало нам переносить довольно длительные поездки на занятия. Мы жили в Домодедове, и приходилось два часа добираться на электричке в Москву, затем метро, автобус... Мы тогда тренировались в «Спартаке», а после возвращения с занятий переодевались и бежали играть в футбол во двор. Энергии на все хватало. Родители ругались, что мы постоянно опаздывали домой и забрасывали уроки.

— А как оказались в «Спартаке», если отец изначально привел вас в «Динамо»?
Кирилл: Мы ждали первого набора в «Спартак», в который брали шестилетних детишек, а до этого мы занимались в «Динамо» и даже в школу «Торпедо» успели поездить. Наш папа сам когда-то играл в «Спартаке», поэтому решил, что его дети тоже будут защищать цвета этого клуба. Не последнюю роль сыграло то, что детская школа красно-белых всегда имела прекрасные условия для занятий: манеж, искусственные поля, а у «Динамо», например, в манеже был вещевой рынок. Мы попали к Николаю Паршину, который еще отца тренировал, и покинули «Спартак» только спустя девять лет.

— Думаю, что самым первым вашим тренером все же отец был…
Дмитрий: Да, он нам рассказывал, что, когда мы были совсем маленькими и еще не умели ходить, он ставил кегли и мы обползали их. Уже тогда соревновались, кто быстрее это сделает. Вот с тех пор мы всегда и во всем соперничаем.

— Папа, наверное, очень обрадовался, когда родились сразу два сына?
Дмитрий: Конечно, хотя это стало для всех сюрпризом, поскольку ждали только одного ребенка. УЗИ тогда еще не было, и врачи просто не смогли установить, что будут двойняшки.
Кирилл: Сейчас даже придумать сложно, чем могли бы заниматься еще. Никакие другие профессии не привлекают. Единственное… В десять лет отец отдал нас в кикбоксинг, и мы два года занимались параллельно еще и единоборствами, ездили в Подольск. Когда перед нами встал выбор, родители сказали: решайте сами. У нас и в кикбоксинге были прекрасные перспективы — пригласили в сборную России. Но мы с Димой, не сговариваясь, выбрали футбол.

— Уроки кикбоксинга не прошли бесследно?
Дмитрий: Помимо координации и закалки характера научились терпеть боль. Когда ты каждый день дерешься в спарринге — привыкаешь получать удары. Концентрируешься на другом и уже не так больно.

Нас не рассматривают как одно целое

— В детстве, если приходилось пускать в ход кулаки, заступались друг за друга?
Кирилл: Если драка идет один на один, конечно, нет. Потому что это по-честному. В основном так всегда и было.

— Наверняка, поссорившись с одним, человек приобретал сразу двух врагов...
Дмитрий: Возможно, но у нас не было такого, чтобы, поругавшись с кем-то, мы разрывали с ним отношения и больше не общались. Столкновение интересов в жизни происходит часто; важно разговаривать, вести диалог — и тогда все встает на свои места. И потом, нас не рассматривают как одно целое, мы самостоятельные люди, причем с разными характерами.

— Вот об этом поподробнее, пожалуйста.
Кирилл: Я с детства немного активнее Димы, больше разговариваю. Брат спокойнее, скромнее. При случае папа всегда ставит одного в пример другому. Может сказать Диме: смотри, как жестко сыграл Кирилл, ты должен действовать так же. Правда, Дима всегда больше тяготел к атаке, а я чаще отходил назад, даже в центре обороны успел поиграть.
Дмитрий: Да, я больше люблю атаковать, импровизировать, забивать, отдавать ювелирные передачи. И, конечно, мы более комфортно себя чувствуем, играя в одной команде. Я атакую, а Кирилл прикрывает тылы. Хотя сейчас мы играем на одинаковых позициях, и требования к нам идентичные, независимо от того, что кому больше нравится.

— Кстати, как определили, кто играет слева, а кто справа?
Дмитрий: Здесь все просто: я занял левый фланг, поскольку я левша, а Кирилл — правша. Поэтому и бороздит правую бровку. Получается как в зеркале. Нам повезло, что благодаря этой случайности не приходится конкурировать.

— Зато в споре, кто больше голов забьет за «Динамо», наверное, борьба между вами нешуточная.
Кирилл: Когда Дима забивает, я, наверное, радуюсь даже больше, чем он. И в этом плане никаких подколов у нас нет — мол, он меньше забил. Будь иначе, это наверняка вылилось бы в драку.

До педалей теперь достаем

— Вы так похожи, что даже друзья и учителя наверняка не раз путали вас?
Кирилл: Нас, наверное, всегда будут путать. Когда мы играли за дубль два года назад, там вообще было три пары близнецов: мы, Ятченко и Имрековы. На поле только и слышалось: брат, брат. Кто кого окликает — не понять.

— Не раздражает, когда вас путают?
Кирилл: Больше раздражает, когда в метро едем и весь вагон на нас смотрит, как будто мы не обычные люди, а «восьмое чудо света».

— Если звонят Кириллу, а телефонную трубку взял Дима…
Дмитрий: Если действительно нужен Кирилл — позову. А так… Поздороваюсь за него, выслушаю информацию, а потом передам брату.

— Наверняка случались какие-то интересные эпизоды в связи с вашей похожестью?
Дмитрий: В школе однажды пошел за брата географию сдавать. Нас ведь только по родинке над губой можно различить. Пришлось нарисовать себе такую же, как у Кирилла. У учителя даже подозрений не возникло. Сдал за брата, и, кстати, «он» получил оценку на балл выше, чем мне поставили.

— И все-таки — кто чаще идет на уступки?
Кирилл: Раньше мы вообще не шли на компромисс, дрались по любому поводу, а когда повзрослели — поняли, что надо решать такие вопросы в порядке очередности. Сегодня право выбора принадлежит мне, а завтра — Диме.

— У вас сейчас одна машина, вам хватает?
Дмитрий: Да, потому что мы всегда вместе. За руль садимся опять же по очереди. Один день он, другой — я, а если «шофер» устал или надоело, запросто можем поменяться местами прямо в дороге.

— Кто быстрее освоил вождение?
Дмитрий: Когда мы маленькие были и не доставали до педалей, отец сажал нас по одному на колени и давал порулить. А когда подросли и смогли сами справляться с педалями, стали ездить без его помощи. Сначала учились на безлюдной дороге, а потом потихоньку город осваивать стали, еще даже прав не получив. В восемнадцать лет уладили и эту формальность.

— Скучаете, когда долго не видитесь?
Кирилл: Да, ведь мы всю жизнь вместе, каждый день смотрим друг другу в глаза. Пока, правда, мы не часто разлучаемся: последний раз это было, когда Дима уехал играть за «молодежку» в Голландию, а я — с «Динамо» на сборы в Испанию. Я жил в номере один. Конечно, было скучно.

— Когда брата нет на поле, это чувствуется?
Дмитрий: Да, когда мы оба в игре, ощущается какая-то поддержка на подсознательном уровне. Наверное, придет время, когда мы разойдемся по разным командам. Вот тогда придется привыкать.

Москва