Потери на переправе

Гус Хиддинк, говоря о необходимости проведения соревнований между клубами для юниоров, предлагал российскому футболу сделать заметный шаг вперед. Насколько известно, Национальная академия футбола разработала проект проведения юниорского чемпионата с участием в нем 16 команд (с приличным призовым фондом — почти миллион долларов), однако проект этот РФС всерьез даже не стал рассматривать и необходимую для таких случаев экспертную проверку не назначал.

Между тем, голландский специалист своим предложением обратил внимание на одну из самых болевых для российского футбола точек. На переправе между юношеским и взрослым футболом исчезают — в основном, в возрасте 17–19 лет, так и не попав в хорошие тренерские руки, сотни игроков, среди которых, не приходится сомневаться, немало очень способных, талант которых по тем или иным причинам на момент их исчезновения рассмотреть не удалось.

Хиддинк исходил из простой арифметики, для обоснования тренерского предложения вполне уместной и наглядной. В его предложении фигурировали 16 клубов премьер-лиги по 20 игроков в каждом и 20 команд первого дивизиона (тоже 20 футболистов в составе). Всего — 720 игроков. Даже если допустить, что на хорошем уровне продолжат играть 10 процентов от столь внушительной группы, которая, не стоит забывать, будет формироваться из самых способных и заметных футболистов этого возраста, то это уже 70 игроков.

Иной, правда, вопрос, как проявят они себя на следующем футбольном этапе.

Победители французов

10 октября 1998 года в Москве немногочисленные зрители, посетившие в тот день стадион «Локомотив», стали свидетелями знаменательного события: молодежная сборная России в официальном отборочном матче чемпионата континента обыграла сильную французскую команду. Молодые российские футболисты не стушевались, пропустив гол на 22-й минуте. Во втором тайме они сравняли счет, а в концовке встречи — на 90-й минуте — забили решающий мяч. Победа, что и говорить, не рядовая. Франция в тот год выиграла чемпионат мира, французский футбол имел прочные позиции в Европе, любые сборные из этой страны котировались высоко, и обыграть их было престижно. Оставалось только порадоваться за победителей и пожелать им «продолжения банкета» в дальнейшей футбольной жизни. Но с этим как раз ничего и не получилось. Не с пожеланием, а с продолжением.

Можно вспомнить фамилии тогдашних победителей французов. Подавляющее большинство фамилий либо вообще ничего не говорит даже тем, кто постоянно следит за футболом, либо заставляет что-то смутно вспоминать. Кто такие, к примеру, Аксенов, Дуров, Бурченков, Бут, Смирнов, Савельев, Цаплин? Насколько талантливы они были и куда потом подевались? Почему на серьезном уровне так и не заиграли их партнеры по тогдашней молодежной сборной Чичкин, Бузникин, Лактионов? Самыми заметными фигурами из той команды стали Нижегородов, добротный — не более того — футболист класса чуть повыше среднего, Гусев, блеснувший на несколько сезонов в составе ЦСКА, и Булыкин, высокий свой потенциал полностью так и не реализовавший.

Можно вспомнить и фамилии проигравших в московском матче. Вратарь Ландро, защитники Саньоль, Галлас, Сильвестр, Кристанваль полузащитники Камара, Дальма, нападающие Сиссе, Анри… Все потом оказались на виду, в хороших клубах, большинство — в национальной сборной, заработали титулы в известных европейских командах, некоторые и по сей день на первых ролях.

Поражение — не проблема

Не стоит, заметил бы, делать из поражений на юношеском и молодежном уровнях событий вселенского масштаба.

Как это мы, к слову, делали в 2008 году после того, как неважно выступила в своем турнире российская молодежка. Да, она, прекратив, кстати, свое существование в том составе, в очередной раз не попала в финальный турнир чемпионата Европы. Но — самое главное — в команде были игроки с неплохим, на мой взгляд, будущим.

Вспоминается в связи с этим чемпионат мира среди юниоров, проходивший в 1983 году в Мексике. Советская команда тогда проиграла все матчи группового турнира (Нигерии, Голландии и Бразилии) и получила (вместе с тренером Николаем Киселевым) такой шквал критики, что, казалось, не сможет от него отойти. Отошла. Из того состава, называвшегося критиками, помимо всего прочего, «бездарным», советский футбол получил Станислава Черчесова, Павла Яковенко, Геннадия Литовченко, Олега Протасова, Сергея Дмитриева.

Идеальный, понятно, вариант — крупная победа, достигнутая большой группой талантливых игроков, для которых успех на юношеском или молодежном уровне превращается в карьерный трамплин. Как это было, скажем, в 1976 и 1980 годах, когда молодежная сборная СССР во главе с выдающимся, не до конца, по-моему, оцененным специалистом Валентином Николаевым дважды побеждала в молодежных чемпионатах Европы. Чемпионами тогда, в частности, становились Владимир Гуцаев, Александр Минаев, Михаил Ан, Владимир Федоров, Валерий Газзаев, Давид Кипиани, Хорен Оганесян, Рамаз Шенгелия, Виктор Чанов, Анатолий Демьяненко, Сергей Балтача, Андрей Баль, Юрий Суслопаров, Виталий Дараселия, Виктор Лосев… Или — чемпионы молодежного первенства континента 1990 года: Александр Мостовой, Андрей Чернышов, Андрей Канчельскис, Игорь Шалимов, Андрей Кобелев, Сергей Кирьяков, Игорь Добровольский, Игорь Колыванов, Сергей Юран… Внушительный список, что и говорить. Они в футболе высокого уровня, по счастью, задержались, играли за национальную сборную, завоевывали титулы с клубами (киевские и тбилисские динамовцы — еврокубки), успешно выступали в крупных международных турнирах.

Но и поражение — не проблема. Равно как и победа, пусть даже очень громкая, не является основанием для разговоров о светлом будущем для победителей.

Бережное отношение

Если каждая детско-юношеская школа или же академия, как, к примеру, тольяттинская имени Юрия Коноплева, в год будет выпускать по одному футболисту уровня Алана Дзагоева, то за сборные России — молодежную и первую — можно не волноваться. Они станут регулярно получать классных исполнителей, которым, правда, по завершении учебы желательно бы попасть в хорошие тренерские руки.

Алан Дзагоев в такие руки попал. Валерий Газзаев потихоньку, бережно вводил талантливого парня в состав и все сделал для того чтобы армейские «волки» — российские сборники и иностранцы — признали Дзагоева своим. Как, впрочем, не признать, если 18-летний футболист на тренировках и в матчах демонстрировал не заносчивость, а старательность, старших не игнорировал, а относился к ним уважительно, иногда — подчеркнуто, игру понимал, одеяло на себя не тянул, пасы раздавал изумительные, голы забивал.

Дзагоев, однако, пребывал в первый свой сезон в ЦСКА в опасном футбольном возрасте, когда любая похвала, любой успех локального характера, любое фото в газете или журнале могли заронить мысль о собственной исключительности, и мысль эту (примеров по сему поводу сколько угодно) не вытащить из головы никакими клещами. Более того, процесс осознания собственной значимости имеет обыкновение развиваться, прогрессировать, и лишь своевременно принятые меры (желательно, профилактического характера — в самом зародыше процесса) позволят избавиться от нежелательных — в данном случае, для самого игрока, для его клуба, да и для футбола вообще — последствий. Немало способных молодых людей не продвинулось дальше одного-единственного сезона.

На мой взгляд, Дзагоеву повезло не только с тренером, но и большинством новых для него партнеров по команде. Игорь Акинфеев, Сергей Игнашевич, Элвер Рахимич, братья Березуцкие, Юрий Жирков всегда были готовы доходчиво растолковать Дзагоеву тонкости поведения в футбольном обществе и, на правах старших, спросить, если что. Жирков почти сразу заявил тогда о своей уверенности в том, что в самое ближайшее время его молодой партнер по полузащите ЦСКА получит приглашение в сборную, и с полным на то основанием, исходя из собственного примера (Жирков ведь некогда тоже пришел в национальную команду в статусе безвестного новичка), рассказывал Дзагоеву о правилах вхождения и в этот коллектив.