Правдивая ложь

Испанская Marca сообщила, что приз итальянцу Фабио Каннаваро как лучшему футболисту 2006 года ФИФА вручила ошибочно. На самом деле его должен был получить француз Зинедин Зидан. И ведь поверили. Только потом вспомнили, что в Испании 28 декабря празднуют «день дурака» (что-то вроде нашего 1 апреля).

В современном спорте, такое впечатление, «день дурака» празднуют каждый день. Играют Крамник и Топалов матч за звание чемпиона мира по шахматам – значит, в туалете найдут сетевой кабель и рано или поздно результат матча пересмотрят. Или назначат дуэль компьютерных «аналогов» Крамника и Топалова, чтобы выявить истинного победителя. Если какая-нибудь спортсменка выиграет забег на 200 метров, это еще не значит, что она победила. Потому что на следующий день спортсменку могут признать… спортсменом, и медаль отдадут ее (или его) конкурентке. Выиграл «Ювентус» чемпионат Италии – это тоже на самом деле ничего на значит, поскольку могут прослушать телефонные переговоры и отправить «Ювентус» в низшую лигу, а титул отдать «Интеру». Финал чемпионата мира по футболу тоже, кажется, хотели переиграть из-за якобы несправедливого удаления Зинедина Зидана… После того как на Олимпиаде 2002 года фигуристам вручили два комплекта золотых медалей, в спорте возможно все – оспаривать, пересматривать, переигрывать, качать права как угодно и сколько угодно. Неровен тот час, когда титулы начнут выигрываться в судах, а призы вручаться по итогам интернет-голосования. Глобализация – никуда не деться. Как технический прогресс делает мир все более уязвимым с точки зрения терроризма, так и коммерциализация спорта делает его все больше похожим на анекдот. Нелегко приходится спортсменам. Они как покупатели в наших магазинах: товару в корзинки накидали, очередь отстояли, а на кассе половина продуктов не «пробивается» – электроника подводит. Приходится товары оставлять. 

Титулы спортивные тоже превратились в товар. Кто его купит – тот и выиграл. А вы говорите – подготовка, тренировочный процесс. Прав был барон де Кубертен: главное – не победа, а участие. Но он, конечно, не фарс имел в виду.