Prost, Uli!

5 января в немецкой истории — это не только день первой демонстрации Вильгельмом Рентгеном открытых им знаменитых рентгеновских лучей. В этот день в 1952 году родился Ульрих Хеннес, чемпион мира и Европы по футболу, ставший мировой легендой отнюдь не благодаря этому.

Это первый день рождения херра Ули, который он празднует на свободе после досрочного освобождения из тюрьмы 28 февраля 2016 года — аккурат на следующий день после 116-летия «Баварии». И сразу — юбилей. Ули еще совсем не стар, но событий в его жизни хватило бы на несколько жизней вперед.

Короткая, но очень яркая футбольная карьера Ули Хеннеса, завершилась в 27 лет из-за хронических проблем с коленом. Практически сразу Ули переходит в менеджмент клуба, став самым молодым менеджером в истории бундеслиги. Наследство Хеннесу досталось незавидное — годовой бюджет «Баварии» в то время по современным меркам составлял около 6 миллионов  евро, а долги — 3,5 миллиона, причем последний чемпионат «Бавария» выигрывала пять лет тому назад, когда Хенесс еще выступал в ее составе. «В нашем фан-шопе тогда продавались какие-то брелки, да пять открыток», — со смехом рассказывал в 2012-м Ули «Спорту День за Днем» о своих первых днях в должности руководителя.

Однако, молодой и неопытный менеджер сделал почти невозможное — практически сразу «Бавария» стала чемпионом, а в последующие 10 лет после прихода Ули в руководство клубом, завоевала 7 чемпионских титулов. Это сейчас мы воспринимаем «Звезду юга» как сложившийся монументальный футбольный механизм, имеющий прочные экономические основы и отлаженную структуру футбольного хозяйства. О том, что все это рукотворное творение Хеннеса, знают далеко не все.

Как и о том, что уже 35 лет Ули празднует в году два дня рождения. Хенесс оказался единственным выжившим в авиакатастрофе, которая произошла 17 февраля 1982 года. Хенесс был пассажиром легкого четырехместного самолета Piper Seneca D-GIFL, который направлялся из Мюнхена в Ганновер. Там Ули вместе с присоединившимися к нему друзьями, бывшим горнолыжником Вольфгангом Юнгингером и шефом одного из мюнхенских издательств Хельмутом Зиммлером, хотел посмотреть товарищеский матч ФРГ — Португалия. После трудного рабочего дня он устал и заснул…

«Меня спасло то, что я очень хотел спать, для чего перебрался в хвост самолета, — вспоминает о том событии Хенесс. — Думаю, ни на каком другом месте шанса выжить у меня не было бы. Когда смотришь на фотографии с места падения, то невозможно поверить в то, что в такой ситуации кто-то вообще остался в живых, причем практически без серьезных травм. Должно быть, я тогда оказался под защитой ста тысяч ангелов-хранителей. Правое заднее сиденье осталось единственным практически не пострадавшим от удара об землю».

Чудесное спасение закалило Хеннеса, однако он после той жуткой истории по возможности избегает полетов. По территории Германии он предпочитает передвигаться на поезде. Был случай — «Бавария» летела во Францию, и Хенесс потребовал совершить досрочную посадку в Париже, а затем добираться до места назначения автобусом. Причину он объяснил так: «В сильный туман я решил не рисковать. У меня нет аэрофобии, но маленькими самолетами я предпочитаю не пользоваться. Однако и на борту больших иногда все-таки приходит это липкое ощущение страха».

За 38 лет во главе «Баварии» Хеннес пережил вместе с клубом штормы и штили, триумфы и фиаско. Менялись футболисты, тренеры, результаты команды, но одно оставалось неизменным — финансовая успешность клуба, прогрессирующая под чутким взором спортивного менеджера, а позднее — президента клуба.

Вообще роль Хеннеса в «Баварии» нельзя описать должностными обязанностями или сухим статистическим перечнем достижений. Ули уже давно перестал быть в клубе должностным лицом, он стал его жизненно важным внутренним органом, выполняющим очень разные функции: начиная от мозговой деятельности, заканчивая выработкой внутрикомандного адреналина. И сама «Бавария» для него давно перестала быть местом работы. Она стала его жизненной средой, любимым и нежно холимым детищем.

Тем удивительнее были известия о налоговом скандале и последовавшем за ним тюремном сроке. Финансовые махинации президента волей-неволей бросали тень на клуб и это было для Хеннеса самым страшным. Признавая целиком и полностью лично свою вину, Ули всячески подчеркивал непричастность клуба к скандалу и отсутствие каких-либо нарушений в деятельности «Баварии».

Тюремное заключение не было для Хеннеса курортным вояжем. Его отправили в тюрьму баварского города Ландсберг-на-Лехе, где в 1924 году Адольф Гитлер отбывал девятимесячное наказание за неудачную попытку переворота. В первые месяцы Хенессу запрещали пользоваться мобильным телефоном и интернетом, а жена могла навещать его только раз в десять дней. В тюрьме Хеннес работал кладовщиком. После разрешения на дневное пребывание вне тюремных стен — тренировал баварскую молодежь.

Пребывание «на зоне» не могло не отразиться на Хеннесе как в физическом, так и в моральном плане. Скандалы и отсидка подорвали здоровье некогда железного президента «Баварии», причем настолько, что ему даже понадобилась госпитализация во время отбывания наказания. Но еще глубже Хеннес изменился в душе.

«С тех пор как Хенесс сел в тюрьму, он очень изменился. Ули стал намного более вдумчивым и вернется другим человеком», — даже заклятый друг Клеменс Теннис отметил перемены, произошедшие в Хеннесе.

Да и сам Ули этого не отрицает: «Я был в некотором смысле человеком, которому другие заключенные открывают душу. В моей камере всегда было на пару стульев больше. Многие приходили ко мне, чтобы поговорить о своей жизни и заботах. Мне хотелось знать, чем наполнена жизнь людей».

Известный циник и язва Хеннес, после выхода из тюрьмы значительно умерил свой ораторский пыл. Временно ли это или всерьез и надолго не знает никто. Одно очевидно — Ули перестал задевать всех и вся, его высказывания стали сугубо профессиональными и сдержанными, причем касаются они не только футбола. Совсем недавно Хеннес даже высказался о России в политическом ключе, опровергнув, во многом, царящие вокруг него слухи о его русофобии: «В Германии уже долгие годы слишком сильные антироссийские настроения. Я думаю, что это совершенно неправильно. Это большая проблема, что мы, немцы, так сильно критикуем Россию и не смотрим в другую сторону. Я прекрасно знаю, что Россия занимается не только благотворительностью и миротворческой деятельностью. Но было бы целесообразно принять вместе с русскими и США проблемы этого мира».

Весьма подробно говорит Хеннес и о насущных делах в немецком футболе. Причем высказывает весьма непопулярные взгляды. В частности, президент «Баварии» высказался за отмену знаменитого правила «50+1»: «Лично я был бы за то, чтобы правило «50+1» отменили. В международном футболе этого правила нет, а немецким клубам нужно быть конкурентоспособными по отношению к клубам из других лиг.

Я также хотел бы, чтобы общество перестало думать, что «Бавария» против отмены этого правила, поскольку в этом случае другие клубы будут для нас опасны».

Хеннес отдает должное «РБ Лейпциг» и их тренеру, считая появление такого рода клуба полезным для бундеслиги, предрекает в мировом футболе трансферы за 150-200 миллионов евро. Но главный акцент Ули, конечно же, ставит на своем клубе: «Бавария» — это нечто совершенно иное по сравнению с другими топ-клубами Европы, которые стали настоящими денежными машинами и кланяются тем, у кого много денег. Деньги — это, конечно, важно, но мы должны остаться тем самым «другим» клубом».

Такого рода заявления, подчеркивающие актуальность и первостепенность для руководства слогана Mia san Mia (мы — это мы, бав.), для баварских болельщиков как бальзам на сердце. За прошедшие несколько лет они уже отвыкли от незыблемости принципа национальной немецкой идентичности клуба и во-многом были не согласны с расцветающим в команде «мультикультурализмом». На этом фоне заявления Хеннеса об обязательности знания легионерами немецкого языка и все чаще появляющиеся слухи о приоритете трансферов немецких футболистов над иностранцами не могут не радовать болельщиков мюнхенского гранда. С возвращением Ули они связывают очень большие надежды не только на результаты, но и на возвращение к традициям, заложенным самим же Хеннесом. Говорим «Бавария», подразумеваем «Хеннес», говорим «Хеннес», подразумеваем «Бавария»…