Просто Мотя

Есть такая аксиома, утверждающая, что большой спортсмен — всегда личность. Тут не поспоришь. Можно ли называть большим спортсменом ярчайшую личность — легендарного администратора «Зенита» Матвея Соломоновича Юдковича, это, наверное, вопрос. Но только не для меня, много лет с ним общавшегося. Он, конечно же, был спортсменом по духу, по характеру. Жил спортом, жил и работал без отдыха ради футболистов. Сегодня ему исполнилось бы 100 лет.

Отец и дети

С чьей-то легкой руки принято считать, что футболисты звали его Дедом. Но до последних дней зенитовцы звали своего администратора Мотей, Матюшей. Он так хотел, ему это очень нравилось. Матвеем Соломоновичем величали его в шутку, как ни странно. Обычно это начиналось перед раздачей комплектов формы, спортивных костюмов, бутс. Такое было время: эпоха тотального дефицита. Футболистам из команды высшей лиги не хватало профессиональной амуниции.

«Может вам, Матвей Соломонович, портфельчик поднести?» — подначивали зенитовцы администратора как раз в период раздачи «спецодежды».

Банально звучит, но все футболисты были ему как родные дети. Может, и банально, но уж точно никакого преувеличения в этом нет. Сейчас уже многие не понимают в полной мере, что это за должность такая — администратор футбольной команды. Не уверен, что сегодня в каждом клубе таковой имеется. В советское время именно администратор был первым лицом, и это, поверьте, не шутка. По сути, он заботился и о команде, и о каждом игроке в отдельности. Поездка на матч в другой город — авиабилеты, отель — все на нем, это понятно.

Мелочей для Юдковича не существовало. Не было вопросов, которые были бы вне его компетенции. Если, разумеется, они непосредственно касались зенитовцев. Он контролировал их поступление и обучение в институте. Понятие «контролировал» подразумевало и звоночки преподавателям при необходимости, если студент-зенитовец приобретал «хвосты». Детей футболистов он устраивал в ясли и детские сады. Родственников — к знаменитым врачам.

Управлял самолетами

Все тренеры, сменявшие друг друга в «Зените», работали с ним и боялись с ним расстаться. За ним — как за каменной стеной. Тем более все спортс­мены — люди суеверные, у всех свои «примочки». Артем Григорьевич Фальян на всех выездах требовал люкс в гостинице и… чтоб номер был только «восьмой»! И у Юдковича он всегда жил в люксе под номером восемь. Администратор звонил заранее в гостиницы, договаривался, там с люкса отдирали табличку, вешали требуемую восьмерку, потом снова меняли.

Как-то в Донецке была нелетная погода, рейс все откладывали, Юдкович провел в аэропорту трое суток! И в итоге сумел организовать дело так, что рейс из Симферополя залетел за «Зенитом» в Донецк. Тренеры звали его в гостиницу отдохнуть, а он отвечал: «Вернемся домой — отосплюсь!»

Сущее наказание

Вспоминает друг Юдковича легендарный зенитовец Владимир Казаченок:

— Дочь у Матвея умерла в тот день, когда у меня родился сын. Оба мы все это узнали, находясь в том же Донецке. Там была товарищеская игра в День шахтера. Мне позвонили и сообщили счастливую весть. Матвею, видимо, тоже, только он никому ничего не сказал, кремневый был мужик! Ну а я подошел к Андреичу (Юрию Морозову. — «Спорт День за Днем»), тренировавшему тогда «Зенит», и попросил разрешения отметить это событие с ребятами, что постарше и поопытнее, пригласив, естественно, весь штаб. Морозов разрешил. Приходим в гостиницу, все накрыто, садимся, нет только Матвея Соломоновича. Потом он пришел и даже извинился, что не сможет принять участия. Так и узнали. И, конечно, уже не отмечали.

…А Мотя после этого еще работал в «Зените» лет шесть. Потом его вежливо попросили на пенсию. Он годик посидел дома, а для него это было самым страшным наказанием, но, к счастью, его позвали в «Смену-Сатурн». И там его опыт очень пригодился. До последних дней он оставался веселым, искрометно остроумным человеком.