Сломить его не могли ни система, ни канадцы

— А кто такой этот Пучков, не знаешь? — спросил один паренек лет 15 своего сверстника в фойе Ледового во время межсезонного турнира клубов КХЛ, который завершился в понедельник в Петербурге.

— Да слышал что-то!.. Это… Нет, точно не помню. Вроде знаменитый, — немного смущаясь, ответил тинейджер.

Наверняка среди молодого поколения такие «незнайки» найдутся, а вот большинству любителей спорта не только в нашей стране, но и во всем мире имя великого вратаря и тренера Николая Георгиевича хорошо известно. Впрочем, вспомнить стоит.

В черных списках — за убеждения

Три тренера, три человека-глыбы — Владислав Кондрашин, Вячеслав Платонов и Николай Пучков. На них держался спортивный Ленинград в советские годы. И только они могли противостоять всемогущей Москве в баскетболе, волейболе и хоккее.

Особенно это было сложно в хоккее, где гегемония Первопрестольной была подавляющей. Великая «Красная армия» (ЦСКА), «Динамо», «Спартак» и «Крылышки» собирали все лучшее в этом виде спорта с одной шестой части земной суши.

Бросить вызов этому четырехглавому змею мог только очень смелый человек. А таким и был Николай Георгиевич. Москвич по месту рождения, но ленинградец/петербуржец по духу. Человек, который не боялся бросать вызов даже могущественной советской хоккейной системе.

Будучи еще действующим игроком, голкипером, Пучков провел 90 матчей за сборную СССР и проиграл только 11. Шесть поражений пришлись на матчи против канадцев. Зато две его победы над родоначальниками хоккея принесли сборной СССР золотые медали: на чемпионате мира — 1954 и Олимпиаде-1956. Во время этого олимпийского турнира ему удалось дважды «засушить» североамериканские сборные: сперва США — 4:0, затем Канаду — 2:0. Повторить такой результат больше никому из вратарей на Играх не удавалось.

Пучков играл в хоккей и добился успеха в стране, где спорт строго контролировался государственными чиновниками. Он был единственным советским хоккеистом, выучившим английский язык. И читал о канадском хоккее все, что мог найти.

Пучков заявил, что хоккей канадцев — лучше и, если советская команда откажется от оборонительной тактики и будет действовать первым номером, соперник их разорвет. Этим он навлек на себя гнев Анатолия Тарасова, легендарного наставника ЦСКА, известного своей жестокостью, а также Аркадия Чернышева, который вместе с Тарасовым тренировал сборную.

Пучкова вносили в черные списки, отказывались брать на выставочные матчи с североамериканцами, в которых другие, менее талантливые вратари терпели поражения. Но менять свое мнение он не собирался…

 

Свитера с буквами «СССР» на груди, сердце, душа и преданность делу — с этим побеждали

Николай Георгиевич всегда был мужественным человеком. Не надо забывать, что лучшие годы своей карьеры он провел тогда, когда у вратарей еще не было защитных масок, а защитную амуницию каждый комбинировал как мог — «на основе» телогрейки, другого не было.

Советские первооткрыватели среди вратарей часто получали травмы лица — у Пучкова на лице было 47 шрамов и переломов, оказался поврежден нос, челюсти, зубы. Впервые вышел играть в маске великий канадец Жак Плант, а Пучков привез первую маску из Канады в 1958 году, когда его карьера уже завершалась.

При этом, Пучков сам дразнил ребят, требуя от них бросков в упор. А ему не могло быть не больно.

Как-то в одном интервью Николай Георгиевич, вспоминая те годы, сказал: «У нас были свитера с буквами ’’СССР’’ на груди, сердце, душа и преданность делу. От травм не защищало. Но с этим побеждали»...

Однажды удар шайбой в лоб (а тогда без масок играли) свалил голкипера. Придя в себя, он сказал Тарасову и врачу команды: «Со льда не уйду — еще не все сделано».

Или еще одна история, доказывавшая его фанатическую преданность хоккею. Как-то ЦСКА играл в мороз под сорок на открытой площадке в Новосибирске, Пучков пропустил несколько несложных шайб. Разбирая матч, Тарасов сказал о слабой закаленности вратаря, о том, что не приучил он себя играть в мороз.

Пару недель спустя в Москве наставник ЦСКА встретил закутанного (мороз был около 20 градусов) и босого Николая.

— Закаливаю себя… — отметил вратарь.

Кстати, его приглашали на стажировку в НХЛ (вместе со знаменитым защитником Сологубовым) за счет принимающей стороны в то время, когда в заокеанской Лиге играли всего 6 команд и пробиться в их «основу» было намного тяжелее, чем сейчас.

Ставка на городских воспитанников, а не на варягов

В 1960 году Пучков помог советской команде завоевать бронзу на Олимпиаде в Скво-Вэлли и завершил игровую карьеру, став главным тренером ленинградского СКА. Он проработал в этой команде в сумме 17 лет (1963—1973, 1974—1977, 1978—1980, 2002-й), проповедуя строго оборонительный хоккей, который Тарасов, ставший его непримиримым соперником, презрительно называл «хоккеем каменного века». Однако, несмотря на насмешки Анатолия Владимировича, команда Пучкова раз за разом отбирала очки у «старшего брата» — ЦСКА.

Именно благодаря этому специалисту ленинградская команда стала призером чемпионата СССР — 1971, финалистом розыгрыша Кубков СССР 1968 и 1971 годов, а также дважды завоевывала Кубок Шпенглера — в 1970 и 1971 годах. Успешная работа Николая Георгиевича не осталась незамеченной «на верхах», и в 1969 году он был назначен старшим тренером сборной СССР, а в 1972-м вместе с Всеволодом Бобровым возглавлял национальную команду на чемпионате мира в Праге.

Говоря о таланте Пучкова-тренера, достаточно вспомнить, что он помог раскрыть свое дарование таким питерским хоккеистам, как Николай Дроздецкий и Евгений Белошейкин, которые затем стали олимпийскими чемпионами. Именно ему обязан своим существованием хоккейный клуб из Колпино «Ижорец», созданный в чемпионате СССР в Первой лиге и подаривший нашему хоккею много звезд.

Что же касается СКА, то главной заслугой специалиста было то, что в его команде в основном играли воспитанники ленинградского хоккея, а не пришлые варяги.

В городе отлично работали школы СКА, Мясокомбината, «Большевика», «Ижорца», «Шторма», «Кировца» и многие другие. Это позволяло постоянно пополнять главную команду города способной молодежью, не ища, как сейчас, «мастеров» на стороне. И, кстати, Пучков успешно отстаивал своих хоккеистов даже перед самим Тарасовым, который собирал в ЦСКА талантливых хоккеистов со всего Советского Союза.

«Люблю людей. Питаться одной кровью бесчеловечно»

С началом перестройки о великом специалисте забыли, и с 1990 по 2002 год он работал в Швеции и Финляндии. К работе за кордоном он приступил тогда, когда многие ее уже заканчивают. И даже выучил шведский язык.

А когда ему исполнилось 70, вернулся в город на Неве, чтобы продолжить заниматься любимым делом. Успел вновь «порулить» СКА, работал старшим тренером детской спортивной школы армейцев, преподавал в петербургской академии физической культуры и спорта имени Лесгафта…

Всех, кто знал и работал с этим мастером, поражало, насколько высокоинтеллектуальным человеком он был. Прекрасно разбирался не только в спорте, но и, например, в музыке; был вежливым и деликатным человеком. Многих хоккеистов, тренировавшихся под его началом, поражало, что Пучков обращается к ним на «вы» — несмотря на огромную разницу в возрасте.

— Я люблю людей, — объяснял сам Пучков. — После 12 лет общения с Тарасовым я еще больше уверился в том, что людей надо учить, заставлять их работать, но их надо и прощать. Питаться одной «живой кровью» бесчеловечно. Ну что кричать на мальчишку, который ошибся? Ты пригласи его к себе на чашку чая, объясни, в чем его проблема. А в возбужденном состоянии критиковать нельзя, тем более во время игры.

Сейчас в Петербурге, ставшим для Пучкова почти родным, функционирует школа вратарей его имени. А в межсезонье, в августе, в городе на Неве СКА традиционно проводит турнир памяти Пучкова — с участием лучших клубов КХЛ. Похоронен великий вратарь и тренер на Северном кладбище. На памятнике высечены слова: «Хоккей — любовь и вся моя жизнь».

Замечательный вратарь унес с собой в могилу уверенность, что именно его стиль игры лег в основу советской школы хоккея. Он скончался 8 августа 2005 года в возрасте 75 лет — через полвека после его победы над сборной Канады.

Личное дело

Николай Георгиевич Пучков (30 января 1930 года, Москва — 8 августа 2005 года, Санкт-Петербург) — советский хоккеист, олимпийский чемпион (1956), тренер. Игровое амплуа — вратарь. Полковник. Заслуженный мастер спорта СССР (1954). Заслуженный тренер СССР (1971).

Олимпийский чемпион — 1956. Бронзовый призер Олимпийских игр — 1960.

Чемпион мира 1954, 1956. Серебряный призер ЧМ 1955, 1957—1959. Бронзовый призер ЧМ-1960. На ЧМ и ЗОИ — 38 матчей.

Лучший вратарь ЧМ-1959.

Чемпион СССР 1951—1953, 1955, 1956, 1958—1961; второй призер чемпионатов СССР 1954, 1957, третий призер 1962. В чемпионатах СССР — 220 матчей.

Обладатель Кубка СССР 1952, 1954—1956, 1961, финалист розыгрыша Кубка СССР 1951.

Кавалер ордена Трудового Красного Знамени (1971) и ордена Знак Почета (1957).

Избран в Зал славы отечественного хоккея.

Первый европеец, приглашенный в североамериканский профессиональный клуб — «Кливленд Бэронс».

Подготовил 12 чемпионов мира среди молодежи, 4 чемпиона и 8 призеров юниорского чемпионата Европы.