Суров и справедлив

Перечисляю достижения Евсе­ева-игрока, пришедшиеся на период карьеры защитника в «Локомотиве», и вдруг понимаю, что взлет команды совпал с появлением в ней Вадима, а спад – с его уходом.

Безусловно, и до Евсеева «железнодорожники» шли по восходящей. Успели сделать себе имя в Европе: победа над «Баварией» в Мюнхене, полуфинал Кубка кубков, два серебра, две бронзы и два первых Кубка России. Но приход Евсеева добавил «Локомотиву» солидности не только на фланге обороны. В статусном плане.

До Евсеева «железнодорожники» игроков из «Спартака» не покупали, по крайней мере тех, кто в самом соку. Обратные переходы случались – и воспринималось это с пониманием: мол, где «Локомотив», а где «Спартак». Аленичев перебрался из Баковки в Тарасовку именно под такие напевы. А вот Семин с Филатовым были вынуждены до поры до времени охотиться на талантливых, но не раскрывшихся в силу конкуренции в более звучных командах. Спартаковец Косолапов, как и динамовец Дроздов, отыграли за именитые столичные клубы по сезону (Косолапов, если точнее, – всего один матч в сезоне) после чего отправились в Черкизово. Смертин был найден в «Уралане», Лоськов – в Ростове, Харлачев – в Тольятти. Все они, безусловно, уже были на слуху в той футбольной России, однако факт есть факт – «Локомотив» на сугубо столичном трансферном рынке борьбу еще проигрывал. И именно Евсеев, к тому моменту уже четырехкратный кряду чемпион страны, стал первой ласточкой. Или, если без романтики, символом перехода к новому качеству. Лима, Хохлов, Сычев – их переходы в «Локо» воспринимались как должное. Не будь Евсеева, не факт, что было бы так.

Двенадцать лет назад в его родных и моих соседних Мытищах мы сидели в большой гостиной кирпичной новостройки и беседовали о решении уйти из «Спартака». Что тогда, повторюсь, было событием из ряда вон выходящим. Евсеев был откровенен и немногословен.

— Почему вы оставляете клуб-чемпион и уходите сами, без принуждения?
— У меня заканчивался контракт. Никто не подходил с предложением продлить.

— А «Локомотив» подошел?
— Да.

— Сам Семин?
— И Филатов.

— И вы не стали говорить об этом Романцеву?
— Не стал. Он же знал, что у меня заканчивается контракт.

— Не боитесь испортить с ним отношения после этого?
— Боюсь. Я вообще его боюсь.

— Романцева?
— Да.

Последнее Вадим сказал с еще не ставшей тогда фирменной своей ухмылкой – так, что ты не понимаешь до конца, шутит он с тобой или нет. Я решил, что не шутит. О твиттерах тогда никто не слышал (Интернету-то было от силы пару лет), и своей откровенностью и образностью Евсеев был под стать сегодняшнему Широкову. За той разве что разницей, что воспринималось это не «наездом», а прямотой парня из простой рабочей советской семьи.

Когда оператор выключил камеру, мы перебрались на кухню и еще немного поговорили за чаем. Я, тогда еще совсем зеленый журналист, все не мог понять, как можно уйти из основного состава клуба-чемпиона. Пока Евсеев не сказал, какой у него была зарплата в «Спартаке».

— Но ты же ведь уже четырехкратный чемпион России! Неужели ты не подходил к Романцеву, не просил улучшить условия?
— Нет.

— Почему?
— Он же знал, какой у меня контракт.

Я тогда не знал истории из его детства. Как он сказал динамовскому тренеру в ответ на указание поиграть ближе к атаке: «А в защите кто останется?» и не пошел вперед. Как в том же «Динамо» его не взяли в поездку во Францию, и он собрал вещи и ушел из школы, предупредив, что уходит.

Чувство врожденной справедливости. И нежелание хо­дить-просить за себя. Я знаю, сколько я стою, и если вы не понимаете этого, значит, наступит время, когда нам будет не по пути.

Его команды шесть раз были чемпионами. Выигрывали Кубок России, Суперкубок. Хотя по классу могли уступать сопернику. Но по желанию биться превосходили кого угодно.

Не случайно Валерий Газзаев начал строить новый ЦСКА не с атаки и даже не с классической обороны, а именно с характера. Биться в кровь, не уступать ни пяди территории. Именно поэтому начало «нулевых» годов ознаменовалось противостоянием ЦСКА с «Локомотивом» – потерявший прежний стержень «Спартак» сходил со сцены, покатившись после ухода Романцева к многолетнему бесчемпионству.

Но и не случайно Семин с Газзаевым, увидев, что на одной воле к победе можно выиграть чемпионат России, но не престиж в Европе, начали добавлять к характеру класс. Через те самые еврокубковые матчи. Через ошибки и поражения.

1:0 над «Баварией» в Мюнхене было пирровой победой. В ответной встрече немецкая машина проехалась по «Локомотиву» железным катком. Однако меньше чем через десять лет команда Семина громила «Реал» и «Интер». Переигрывая мировых грандов по всем статьям. Евсеев был тогда одним из лидеров – и по игре, и по духу.

Все это, наверное, объясняет, почему ему сейчас организуют прощальный матч. Честь, которой удостаивались в нашем футболе немногие.

14 мая, на по-прежнему родном для него «Локомотиве».

Я обязательно схожу. Посмотрю на тех, кого еще недавно видел на поле. Вспомню тот «Локомотив» – жесткий, злой, ненавидящий проигрывать даже стык, не только игру в целом. И тот «Спартак», с его удивительном качеством футбола, особенно в средней линии.

Еще раз пойму, почему нынешним «красно-белым» и «красно-зеленым» не хватает того недавнего прошлого.